Пятница – game over

Елена Усачева, 2007

Это не просто годовая контрольная – это шанс всем вместе поехать на каникулы в Болгарию! Ведь именно такой приз ожидает семиклассников, лучше всех решивших уравнения и задачи. Кажется, дальше все ясно: сиди, готовься, читай учебник. Но не тут-то было! Несчастья так и преследуют отличников из 7-го «А»: Карина сломала руку, Ирка ошпарилась кипятком, Жека получил сотрясение мозга… Неужели кто-то специально выводит ребят из игры? Нужно срочно поймать злодея – иначе о море можно и не мечтать!

Глава 3

Верное средство от волнений

Приятели сидели на кухне у Стриженова. Жека прижимал ко лбу консервную банку. Рядом на столе стояло еще несколько банок и лоток со льдом. Сильно покрасневший лоб и радужно лиловеющая шишка не мешали ему складно излагать свои мысли.

— Сидорова не такая глупая, чтобы ни с того ни с сего подставить руку под дверь. Версия, что ее толкнул карапуз, тоже не подходит. Я проверил. Она ходила в процедурный кабинет, совсем уж оторванной мелюзги там нет. Да и Крюковой, чтобы самой опрокинуть на себя стол, пришлось бы постараться. Он переворачивается, только если его приподнять с другой стороны.

— А кто был с другой стороны? — задал резонный вопрос Митрофанов.

— Да кого там только не было! — Жека взял новую банку. — Целое стадо прошло.

— И «бэшки» там были! — довольно щелкнул пальцами Макс, словно перед этим битый час с пеной у рта доказывал, что главные виновники — «бэшки», а не пытался свалить всю вину на Стриженова.

— И «Б» были, и «В» были, — кивнул отличник и поморщился: после удара у него не только голова болела, но и шеей было тяжело шевелить. — «Вэшек» мы вычеркиваем, они нам вообще не конкуренты со своим единственным Пугачевым. Он в одиночку весь класс не вытянет. Да и двоечников у них там много… Остается «Б».

— Остается «Б», — как эхо поддакнул Лавренко, преданно глядя на покалеченного приятеля.

— А вот он говорил, что ты «бэшкам» продался, — нарушил дружескую идиллию Митрофанов.

Макс метнул на него испепеляющий взгляд, но Жека только поморщился. И то скорее от боли, чем от недовольства.

— Кто-то должен во всем разобраться. — Он взял третью банку и блаженно улыбнулся, когда холодное железо коснулось раскаленной шишки. — Сначала я подумал на Карманова с Рыбкиным. Чего они в понедельник около нашего класса околачивались? Не иначе как планы строили. Всем же хочется поехать на халяву в Болгарию. А шансов — пятьдесят на пятьдесят. Либо поедут, либо нет.

— А и Б сидели на трубе, — пробормотал Митрофанов.

— А упало, Б пропало, — подхватил Макс. — Что осталось на трубе? Ясно, что И. Это ты к чему?

— На крыше кто-то еще был, кроме А с Б, — пожал плечами Митрофанов, косясь на консервные банки — кормить их Жека не собирался, а есть уже хотелось.

— Найдем мы эту загадочную И. — Третья банка была отставлена в сторону. Стриженов взялся за шпроты. — Колян с Вовкой вполне могли дотумкать своими деревянными мозгами, что если убрать у нас всех отличников, то вероятность того, что они поедут в Болгарию, возрастает.

— Ага, а также хорошистов и троечников заодно, — натужно сопел Митрофанов. — Легче уж весь класс птичьим гриппом заразить, возни меньше.

— Не нужны им все! — Жека стал отчетливо произносить слова, в надежде, что его наконец поймут. И даже банку отложил в сторону. — Им нужны только потенциальные соперники. В понедельник Карманов с Рыбкиным вокруг нашего класса терлись, как будто придумывали что-то. Вот я и решил за ними проследить и предложил подтянуть их по алгебре. — Стриженов победно улыбнулся. — Они, дураки, и согласились.

— Ты что! — возмутился Макс. — Они же против нас решать будут!

— Ничего они против нас не решат, — успокоил приятелей Жека. — У них в голове кисель с молоком, а не математика. Я два часа с ними бился над простыми задачками — чуть не закипел!

— Так чего же ты за них взялся-то? — так и не понял Лавренко.

— Они эти два часа были у меня под контролем и, если что-нибудь готовили, вполне могли расколоться.

— Ага, и под твоим неусыпным контролем порезали бы тебя на мелкие кусочки, — довольно воскликнул Макс, хлопая в ладоши. — Вот бы мы тебя потом склеивали!

— Они не они, но «бэшки» не дураки, чтобы так подставляться, — не согласился Стриженов. — Если бы они себя выдали, можно было бы считать, что путевки у нас в кармане. Им директриса такую выволочку устроила бы, что ни о какой Болгарии «бэшки» и не мечтали бы. Но эти двое ничего подозрительного не делали. И не говорили. Либо соблюдали строжайшую секретность, либо это вообще не они. Слишком уж мозги у них непрошибаемые. Такие ни до чего не додумаются. Их предел — драка в подворотне.

— Получается, что каждый сам себя покалечил? — ахнул Макс.

— Получается, что есть кто-то, кого мы не замечаем, — вздохнул Жека непонятливости своих собеседников. — То самое И, спрятавшееся за трубой. Наверняка этот неизвестный вертелся около подъезда. Он ведь должен был как-то петли смазать и пружину снять. А для этого нужно хотя бы войти да еще дверь пару раз открыть, проверить. И незаметно это сделать нельзя.

Лавренко повернулся к Митрофанову. Тот испуганно выкатил глаза и недовольно засопел, словно его обвинили как минимум в трех наводнениях и пяти поджогах.

— Что я, чужого не заметил бы? — начал оправдываться он. — Не было никого. Все только свои. Бабки там, мамашки с колясками… Да и вряд ли это делал один человек. Наверняка целая шайка орудует: один следит, другой дверь смазывает, третий готовится этой самой дверью по лбу кому-нибудь заехать…

— А может, это чей-нибудь родитель все придумывает? — встрепенулся Лавренко. — Мы ищем среди учеников, а это папашка чей-то с отверткой под дверью стоял. Чтобы так врезать, между прочим, нужна еще какая силища! Придется всех проверить.

— Как ты это будешь делать? — нахмурился Митрофанов. — Станешь у взрослых спрашивать, где они были в два часа дня? Да они тебя сразу же пошлют.

— Не надо никого опрашивать, — тяжело склонился над столом Стриженов. — Сами попытаемся вычислить. Эх, жаль, времени у нас маловато осталось, всего два дня. Ну, ничего. Будем ловить на живца.

— На что? — насупился Митрофанов. Сравнения с едой его всегда напрягали.

— Сидорову с Крюковой вычеркиваем, они больше не бойцы. Вряд ли Каринка научится писать забинтованной рукой, а Ирка со своей справкой и вовсе может до понедельника в школе не появиться. Меня тоже можно списать. Остается Емцов. Вот на него и будем ловить, — и он торжественно оглядел собравшихся. — Пошли к Митьке!

Как только они появились на пороге емцовской квартиры, Митька все понял и как-то сразу сник.

— А со лбом у тебя что? — без всякого энтузиазма поинтересовался «последний» отличник.

— Дверью прибило, — спокойно объяснил Жека. — Так что ты у нас теперь один остался.

Митька пропустил одноклассников в крошечную прихожую и тщательно запер замки.

— Я так и подумал, — грустно сообщил он, и плечи его обреченно сгорбились. — Я знал, что без меня это дело не закончится. Но я готов отступиться. — Митька поднял голову, в глазах у него мелькнуло что-то похожее на слабый отсвет надежды. — Я могу вообще не ходить в пятницу или написать на тройку.

— Не сможешь, — жестко отрезал Жека. — Идти тебе придется по-любому, да и на тройку ты не напишешь, потому что не умеешь их получать.

— А может, вы меня сами чем-нибудь стукнете? — Плечи отличника снова поникли. — Только небольно.

— Может, ногу ему сломать? — ухватился за предложение Макс. — Нога не рука, писать он сможет.

— Ну и что с того, что сможет? — начал злиться на непонятливость одноклассника Стриженов. — Митька нам нужен живой и здоровый. Чтобы злоумышленника поймать.

— Как же вы его станете ловить, если все время будете рядом? — поднял печальные глаза Емцов.

— А с чего ты взял, что мы будем рядом? — Митрофанов с опаской потрогал свой объемный живот, словно испугался, что за треволнениями сегодняшнего дня он стал заметно меньше.

Казалось, что Митька вот-вот утечет сквозь досочки паркета — до того он был испуган этим сообщением.

— А вы разве не будете следить? — еле слышным шепотом спросил он.

— Будем, — отозвался Стриженов. — Но нам нужно, чтобы противник нанес удар, иначе мы ничего не сможем доказать.

Митька съежился под взглядами трех пар глаз и стал совсем маленьким и несчастным. Такого не то что обижать, близко подходить было боязно: вдруг от одного дыхания возьмет и рассыплется в прах.

Жека недовольно посмотрел на одноклассника.

— Да ладно тебе, не боись! — по мере сил подбодрил он Митьку. — Никто тебя убивать не будет. Дверью разве что прихлопнут или шкаф уронят — всего-то делов.

— Шкаф? — еле слышно пискнул Емцов, готовый от ужаса грохнуться в обморок.

Конец ознакомительного фрагмента.