Светлячок

Елена Тебнёва, 2019

Я всегда считала, что светлой ведьме темный маг не пара, а потому, устав от попыток убежденной в обратном матушки устроить мою личную жизнь, ушла из дома. Под чужим именем и личиной, в надежде хотя бы немного пожить в свое удовольствие. Вот только одного я не учла: убегая от старых проблем, рискуешь столкнуться с новыми. И теперь мне предстоит выяснить, почему меня мучают кошмары, что скрывает случайный попутчик, какие тайны хранит древний замок, отчего незнакомый темный маг кажется близким и родным… и, самое главное, к чему же все-таки снятся драконы.

Глава 2

Неприятности всегда наваливаются разом, сбивают обласканного их вниманием «везунчика» с ног и придавливают немалым своим весом. Одно тянет за собой другое, и ты не успеваешь оглянуться, как перед твоим носом с треском захлопываются двери травяной лавки, в которую ты, между прочим, вложила немало сил и времени.

День клонился к вечеру. Над скамейкой в темнеющем парке тоскливо пищали комары, но проверять, какова на вкус кровушка обозленной на весь белый свет ведьмы, не спешили. Ведьма же, столь неожиданно оставшаяся без работы, попросту не знала, что делать дальше.

Еще утром не было никаких сомнений в незыблемости моего маленького и уютного мира, который я любовно выстраивала с первого курса ведьмовской высшей школы. Место в лучшей в Террее лавке целебных трав я заслужила по праву, совершенствуя навыки, экспериментируя с зельями и прочими снадобьями, которые пользовались у горожан невероятным спросом. И вот уже к обеду, после того как к хозяйке наведался круглый, словно шарик сдобного теста, и подозрительно знакомый лысый человечек, затянутый в строгий костюм, я лишилась всего.

Хозяйка отводила глаза и что-то неразборчиво мямлила о финансовых трудностях и необходимости сокращения числа работников, и это было жалко и омерзительно настолько, что я даже до конца слушать не стала. Прихватила свои немногочисленные вещи, колбочки с экспериментальными зельями и мешочки с редкими травами, которые сама собирала, стремясь улучшить ассортимент снадобий, и ушла. А за порогом некогда бывшей мне чуть ли не родным домом лавки вспомнила, где видела лысого колобка: им был не кто иной, как один из личных помощников господина градоправителя.

Доран, к моему брезгливому удивлению, оказался тем еще слюнтяем. Ну, кто бы мог подумать, что, получив букетом — заслуженно, между прочим, — он побежит жаловаться папеньке? И что папенька, вместо того чтобы научить сына самостоятельно справляться с возникшими проблемами в личной жизни, подло отомстит за попранное чувство собственного достоинства единственного отпрыска?

И вот этого человека мама прочила мне в женихи. Да от одной мысли, что у меня могло быть что-то общее с ним и его мерзкой семейкой, тошнота к горлу подкатывала!

Всхлипнув и зло вытерев рукавом темно-зеленого форменного платья глаза, я резко встала, распугав спевшихся комаров, и побрела к выходу из парка. Ничего. Сейчас я доберусь до дома, выпью огромную кружку горячего шоколада… и все расскажу маме. Не я первая начала эти детские игры. Папа-градоправитель — это, конечно, сильно, но… темной ведьме он не соперник.

Я застыла, смакуя недостойную, но весьма соблазнительную мысль, и с тяжким вздохом признала, что это не вариант. И не только потому, что некрасиво, просто мама никогда в восторге от моей работы не была и вполне может обрадоваться такому повороту, а то и вообще потребовать, чтобы я Дорану извинения принесла. Нет уж, спасибо, обойдусь как-нибудь.

Правда, как именно, я не знала. Ни единой идеи в голове так и не появилось, и к дому я добрела уставшая, злая на себя, на весь мир в целом и на выскочившую за калитку голубоглазую брюнетку в коротком синем платьице в частности. Все-таки природа знатно подшутила: я была почти полной копией матушки, в то время как унаследовавшая темный дар Дейдра походила на отца. Жаль только, не характером.

— Где тебя носило?! — возопила сестричка, дернув себя за пышные косы. Значит, и правда переволновалась, в спокойном состоянии она себе такого не позволяет.

— Где носило, там уже нет, — буркнула я, повторив ответ Дей на мой вопрос, заданный сегодняшним излишне ранним утром, когда она все-таки соизволила явиться в свою комнату. Что примечательно, через окно.

— Не будь злюкой, Кая, тебе не идет, — поморщилась Дейдра и затараторила, как обычно, не давая ни единой возможности вставить хотя бы слово: — Вот ты обижаешься, а у меня и в самом деле любовь! Он — светлый! А ты знаешь, что мама ни за что не позволит встречаться со светлым магом! А он такой, тако-о-ой! Ой! И нечего пихаться! У меня хотя бы оправдание есть, а у тебя?! Ты должна была вернуться еще час назад! Ты знаешь, что на кладбище труп нашли?! Страшный-престрашный! Говорят, там ритуал был, запрещенный и жутко сильный, до сих пор магический фон нестабилен, и чуть ли не все кладбище поднялось! Папа не пустил, а я так посмотреть хотела… А мама искать тебя рвется, извелась вся, да и гость заскучал, ему ведь тебя обещали, а ты-ы-ы…

— Стоп! — рявкнула я, чувствуя, что начинаю тонуть в бурном словесном потоке, и встряхнула сестрицу за плечи. Голова от ее трескотни уже кругом пошла, еще немного — и вовсе отвалится. — Кому еще меня обещали?!

— А, да не запомнила я, как его зовут, поняла только, что он маг, и довольно сильный… Темный, привлекательный и неженатый, — состроила хитрую мордашку Дейдра. — Он вроде бы по какому-то делу пришел, но мама его как увидела, как оценила… Он остался на ужин. А ты опоздала. И мама, как бы помягче выразиться, в ярости.

Я скрипнула зубами. Да что же это такое, опять матушка все мои слова мимо ушей пропустила! Мало неприятностей из-за Дорана, так она новую проблему на мою голову навязать хочет! Подумать только, ее даже совершенно незнакомый маг в качестве зятя устраивает! Был бы у него темный дар, а мелочи вроде морального облика и отсутствие либо наличие за душой злодеяний для госпожи Райны не важны.

Закралась трусливая мыслишка развернуться и сбежать, пока мама не заметила прибытия «главного блюда», а тут еще и Дейдра, азартно сверкая глазами, зашептала:

— Давай через сад, а там в мое окно. Пересидишь у меня, я не выдам!

Искушение было велико, но совершенно не вовремя вспомнилось, что мне в отличие от Дей уже не шестнадцать, что я взрослая и самостоятельная и что сбегать от проблем глупо, все равно рано или поздно догонят. Пришлось глубоко вздохнуть, настраиваясь на боевой лад, и, отстранив растерявшуюся сестру, зашагать к дому.

Ужин матушка вопреки обыкновению накрыла в гостиной. Котла здесь, разумеется, уже не было, как и летучих мышей, и резкого, дурманящего аромата трав, и прочих прелестей темноведьминских ритуалов. Все чинно и благопристойно до такой степени, что даже мне тошно стало. За изящно сервированным столом сидели мама и незнакомый молодой мужчина в строгом сером костюме, смуглый и темноволосый. Отец то ли еще с работы не вернулся, то ли уже успел сбежать. В ярко-изумрудном, под цвет глаз, платье, с тщательно уложенными светлыми локонами госпожа Райна была чудо как хороша. Еще бы выражение лица поласковее сделала, а то с таким только злостных должников встречать, а не родную дочь. Мужчина при моем появлении неспешно поднялся и слегка поклонился, как и полагается в приличном обществе. Только вот вряд ли наше семейство к этому самому обществу относилось. Я с опаской взглянула на маму, но, невзирая на беснующиеся в глазах молнии, обрушивать на мою голову грозу родительского гнева она не собиралась. Не сейчас по крайней мере.

— А вот и моя любимая дочь! — радостно возвестила мама, одним лишь движением брови пообещав все муки бездны, если я хотя бы попытаюсь сделать что-то не так. — Кайра, счастье мое, что тебя так задержало? Впрочем, не важно, — опомнившись, не дала она мне и рта раскрыть. Весьма благоразумно, кстати. — Главное, ты все-таки здесь. Позволь представить тебе… э-э-э…

Браво, матушка. Даже не запомнила имени потенциального зятя, а все туда же!

— Атон Клайдан, — еще раз поклонился незваный гость.

Я бросила на него настороженный взгляд и с трудом подавила тоскливый вздох. Хорош. Еще как хорош! Уверенный в себе, высокий, широкоплечий, черты лица правильные, мужественные, глаза ярко-синие, волосы черные, густые, собранные в короткий хвост. Сила чувствуется темная, да, но отчего-то она совершенно не отталкивала, наоборот, скрывалось в ней что-то невероятно притягательное. И почему мы не при других обстоятельствах встретились? Как бы я хотела, чтобы на мне было красивое платье, волосы не напоминали воронье гнездо, а лицо не хранило следы недавних слез. И самое главное — оказаться в этот момент как можно дальше от матушки.

А еще — самое-самое несбыточное — чтобы он не был темным.

— Рад познакомиться, госпожа, — между тем улыбнулся объект печальных размышлений, да так, что и мои губы помимо воли дрогнули в ответной улыбке.

Еле удержать успела.

— Взаимно, — смущенно пробормотала я, под умиленным матушкиным взором протягивая руку.

К счастью, гость ограничился осторожным пожатием моих дрожащих пальцев. Но и этого с лихвой хватило! К плечу словно огненная волна прокатилась, сердце сжалось, а в глазах потемнело. Казалось, еще миг — и я не просто сознания лишусь, но и вовсе душа тело покинет.

Слава Светлой паре, моя ладонь в ладони Атона Клайдана не задержалась, а мое странное состояние и вовсе никто не заметил. Оно было столь мимолетным, что я и сама уже не могла бы с полной уверенностью сказать, а не показалось ли мне.

— Проходи к столу, — с нажимом сказала мама. — Ты, должно быть, голодна.

— Прошу простить, но у меня был очень тяжелый день, — вежливо улыбнулась я, отступая к лестнице и под внимательным взглядом синих глаз чувствуя себя на редкость неуклюжей. Странно даже, что до сих пор нога об ногу не запнулась. — Боюсь, ни к еде, ни к беседе я не расположена.

— Ничего страшного, — ободряюще кивнул господин Клайдан. — Мне пора уходить, я и так воспользовался гостеприимством госпожи Наррай сверх положенного.

В его голосе я уловила нестерпимое желание сбежать от моей матушки. Не знаю, зачем именно он приходил, но спорить готова: уже раз сто за вечер пожалел, что не обошел наш дом стороной.

Не дожидаясь реакции мамы, я неловко попрощалась и едва ли не вприпрыжку, до последнего ощущая на себе взгляд странного гостя, удрала наверх. Закрыла дверь, прислонилась к ней спиной… и чуть не спалила собственную кровать, лишь в последний момент впитав едва не слетевшие с ладоней золотистые искры.

— Полегче с чарами, ты же не хочешь остаться единственным ребенком в семье? — недовольно фыркнула Дейдра, с ногами устроившаяся на моей постели. Рядом стояло большое блюдце с печеньем, крошки от которого наверняка придется выгребать с простыни добрых полночи.

— Заманчиво, — буркнула я, стряхивая с пальцев оставшиеся искры. — Ты как сюда попала?

Точно помню, что Дейдра в дом не входила.

— Двери для скучных слабаков, — изрекла сестрица и цапнула печеньку, а я задумалась, где же так накосячила с воспитанием этой девицы. И только ли я. Матушка всегда была против ремня как последнего аргумента, а зря.

— Я заметила, что ты у нас очень сильная и веселая личность, — нахмурилась я. — Скоро совсем разучишься дверями пользоваться. Заодно и моего доверия лишишься.

— Ты обиделась, да? — сжевав еще одну печеньку, хлопнула пушистыми ресницами Дейдра. — Честное слово, я думала, что вернусь раньше и ты ничего не узнаешь.

— То есть ты сожалеешь не о своем возмутительном поведении, а о том, что я все узнала?! — вскипела я.

Сестру мое возмущение ничуть не смутило. Кажется, еще и позабавило. Она притянула блюдо ближе и, захватив целую горсть печенек, расплылась в блаженной улыбке:

— Видела бы ты себя! Щеки красные, глаза блестят… Бери этого, Кая, не беда, что темный, — перевоспитаем. Тобой!

И прежде, чем я в полной мере осознала услышанное, под кровать нырнула, пакость мелкая!

Сил выуживать сестру не было, я опустилась на пол, скрестила ноги и закрыла глаза. Вдох. Выдох. Спокойнее, Кайра, спокойнее. Если на каждую выходку Дей реагировать — никакого здоровья не хватит.

— Ну, он же тебе понравился, — вместе с веселым хрустом донеслось из-под кровати. — Признай, что понравился!

— И что это меняет? — мрачно спросила я, поняв, что не реагировать не выйдет, отвертеться от допроса — тоже.

То есть можно просто встать и уйти, но, во-первых, это моя комната, во-вторых, в коридоре есть риск наткнуться на маму, а в-третьих… Да, нужно признаться хотя бы себе: Атон Клайдан произвел впечатление. Правда, не уверена, что приятное. Сердце до сих пор сжимается, а по спине мурашки ледяные шмыгают. Если у меня изначально и возникло что-то вроде симпатии, ее основательно придавило непонятным страхом и ощущением, что от этого человека стоит держаться подальше.

— Многое! — воодушевилась не ведающая о моих сомнениях Дейдра. Она даже высунула из-под кровати любопытный нос, уже не опасаясь по нему получить, и заявила: — Если ты его хочешь — он будет нашим!

— Если ты его хочешь, то вспомни, сколько тебе лет, и забудь о своих гениальных планах, пока о них не узнала мама, — хмыкнула я.

Это я была проблемой, с которой необходимо как можно быстрее разобраться, пристроив в надежные руки. С Дейдрой все обстояло иначе. Мама конечно же подберет ей подходящего жениха — по крайней мере постарается, ибо, зная сестричку, более чем уверена, что убедить ее в правильности родительского выбора будет практически нереально, — но позже: Дей предстояло поступление в высшую школу, и мальчики вкупе с прочими развлечениями попали под запрет. Который хитрая девчонка все же умудрилась нарушить. Но с учебой у сестрички до сих пор ладилось, и если она и дальше сумеет соблюдать баланс между личной жизнью и совершенствованием ведьмовских навыков, то все обойдется. Наверное. Лишь бы не разболталась окончательно за летние каникулы, ну да мама не позволит. Но одно дело — сверстники, и другое — взрослый маг, незнакомый и пугающий. Нет уж, такого счастья не нужно ни Дейдре, ни мне.

— Сдался он мне! Для тебя же стараюсь, — надулась сестричка и, окончательно покинув свое убежище, присела рядом со мной.

— Для меня уже мама старается, не нужно усугублять, — поморщилась я. — Расскажи лучше, что на кладбище случилось.

С этого и следовало бы начать. Столько всего навалилось, что о главном едва не забыла.

Против смены темы Дейдра не возражала — новостями она делиться любила не меньше, чем лезть в мои дела. Оказалось, что сегодня утром на том самом кладбище, по которому я бродила в поисках трав и с которого прихватила лопату, нашли сына мастера-ювелира Райнека. В разрытой могиле, полностью обнаженным и с вырезанным сердцем. Вокруг искрило так, что пришлось вызывать проклятийников — кто-то провел ритуал из запрещенных, не озаботившись тем, чтобы скрыть следы и снизить риск негативного воздействия остаточной магии. Магии не просто темной — черной, кровавой, с такой мало кто совладать может. Зато вокруг могилы этот кто-то поставил защитный контур, и до появления магов ни один зевака не пострадал. Странно очень. И жутко.

Я вспомнила охвативший меня ночью ужас и, содрогнувшись, передумала злиться на сестричку за обман. То, что я пошла вместо нее, к лучшему. Не уверена, что легкомысленной и не в меру любопытной Дей повезло бы обойтись без приключений. Там, где я предпочитала отступить, она лезла напролом, не задумываясь о последствиях, и вполне могла столкнуться с ненормальным магом, приносящим людей в жертву.

— Я так поняла, что твой красавчик… ладно-ладно, не сопи, не твой… как раз из-за этого и приходил. Ему вроде бы требуется помощь ведьмы. Темной ведьмы.

Неудивительно тогда, что он к нам пришел. Мама — одна из сильнейших, причем может похвастаться не только богатым опытом, но и обширными теоретическими знаниями, так что в темных ритуалах, даже запрещенных, разбирается.

— Без сопровождения из дома ни ногой, особенно ночью, — строго посмотрела на Дейдру я.

Делиться пережитым ночью я передумала окончательно — нечего подбрасывать дров в костер неугомонного любопытства, и без того ярко пылает.

— Мама то же самое сказала, и папа, — кисло поморщилась сестра. — Но это же глупо! Сейчас столько суеты и беготни вокруг кладбища, что никакой маньяк в здравом уме туда не сунется.

— А не в здравом? — прищурилась я, но у Дейдры всегда и на все был готов ответ.

— А не в здравом — сунется, и его тут же поймают. Так что ничего мне не… — Она поймала мой ласковый взгляд и запыхтела сердитым ежиком: — Да не пойду я никуда, не пойду!

— И на свидания свои — тоже, — потребовала я, заранее настраиваясь на долгий бой.

— Хорошо, — на удивление легко согласилась Дейдра. Неужто в ней глас разума просыпается?

Но проявить нелишнюю подозрительность я не успела.

— Ты слишком грустная, — шмыгнула носом Дей и, что-то прошептав, схватила меня за руку.

Мир померк и перевернулся. Дважды. Показалось даже, что лечу в бездну, но, в отчаянии схватившись за тонкое запястье сестры, я обнаружила, что по-прежнему сижу на полу собственной комнаты, жадно глотаю ртом воздух… и вообще ничего не понимаю!

— Ты что творишь?! — прошептала я, возмущенно уставившись на ничуть не испуганную девчонку.

— Ничего, — пожала плечами та. — Это всего лишь безобидный заговор на удачу и любовь. Его еще «счастливым случаем» зовут.

— Темный заговор! — не впечатлилась благими намерениями сестры я.

— Ну и что? Он и для светлых годится, не переживай, — отмахнулась Дейдра и жадно спросила: — Чувствуешь изменения?

Я определенно чувствовала. Дыхание восстановилось, и сердце бешеным зайцем по ребрам скакать прекратило. Действительно, счастье как оно есть.

— Не расстраивайся, все еще будет, — по-своему истолковав мое скептическое хмыканье, пригрозила Дей.

От ее жизнерадостного тона стало страшно — от темных, как ни крути, я давно уже ничего хорошего не ждала, даже если эти темные мои собственные мать и сестра и желают мне только добра. Осознали бы еще, что под добром мы понимаем совершенно разные вещи.

— Сейчас у меня будет сон, крепкий и без сновидений, — пробормотала я, с трудом вставая на ноги. — У тебя — что угодно, но в пределах этих стен. Спокойной ночи, мелочь.

— Пфф! — фыркнула сестрица, легко поднимаясь с пола. Прихватила с кровати блюдце с жалкой горсткой печенья и скользнула к порогу, обиженно обронив: — Вот увидишь, ты мне еще спасибо скажешь!

— Если жива останусь, — проворчала я и захлопнула за ней дверь.

А теперь — ванна. С пеной, да. И пусть сил уже почти нет, необходимо смыть с кожи липкую сеть неприятностей, не видимую глазом, но ощущаемую всей душой.

После получаса, проведенного в ароматной пенной воде, действительно полегчало. Проблемы, само собой, не исчезли, но хотя бы на время стали несущественными. Над ними можно и завтра подумать, а сейчас — просто насладиться мелкими радостями и осознанием, что я жива. Не свернула шею, падая в могилу, не столкнулась с убийцей, вырезавшим сердце ни в чем не повинного парня. По сравнению с этим даже потеря работы не казалась такой ужасной, как пару часов назад. В конце концов, новую найду. И даже мамино навязчивое желание выдать меня замуж не раздражало так сильно, как обычно.

Из ванной комнаты я вышла уставшая, но умиротворенная, кутаясь в огромный мягкий халат. Разобранная постель в таинственном полумраке спальни манила, обещая желанный отдых, и я шагнула было в ее объятия, когда за окном послышался подозрительный шорох. Я замерла, даже дышать перестала. Кому в этом городе настолько жить надоело?!

Оконные створки томительно медленно распахнулись, разрезав тишину противным скрипом, и на подоконнике, подсвеченном слабым светом уличного фонаря, застыла темная сгорбленная фигура.