Избранница Хозяина холмов – 2

Елена Счастная, 2022

Я и принц Атайр вынуждены готовиться к свадьбе по договоренности двух королевств о союзе. Но сейчас разъединяет нас больше, чем связывает. Он хранит свои тайны, я же хочу найти ответы. Вокруг плетутся интриги жаждущих занять трон. А из-за Грани миров грозит новая опасность, с которой нам придётся справляться вместе. Но если мы с Атайром не слышим друг друга, как отыскать верный путь?

Глава 3

— Может, ты всё-таки расскажешь мне, что скрывал всё это время? — Я гневно прошлась по гостиной части покоев отца. — Илари что-то знал, так ведь?

Отец проследил за мной взглядом и сомкнул пальцы рук на животе, всем видом выражая крайнее негодование от моей требовательности.

— Почему ты решила, что скрываю именно я? Илари погиб не по моей вине, — резко ответил он. — Он погиб по своей дурости. Потому что решил, что ты и правда что-то можешь дать ему, кроме многозначительных вздохов и встреч украдкой в саду. А ещё он погиб из-за тебя. Потому что ты использовала его, чтобы сбежать! Если бы не эта твоя безумная идея встретиться с матерью…

— Что ты вообще знаешь о маме? — неожиданно для себя самой выдала я, признаться, уязвлённая его словами. Наверное, потому, что отчасти он был прав. — Мне порой кажется, что ничего. Кем она была на самом деле? Ты вообще любил её?

— Конечно, любил! — раздражённо бросил отец. — Иначе не стал бы таскаться за её отцом, как собачонка, целых полтора года, выпрашивая руки его дочери. Не выслушивал бы от него столько резких слов. — Он встал и, обойдя диван, на котором сидел, вдруг остановился за спинкой, словно забыл, что хотел сделать. — Но я и правда многого о ней не знал. А когда узнал, было поздно что-то менять. Да я и не хотел в тот миг… А её отец ни слова не сказал мне о том, что она ещё более непростого происхождения, чем я думал.

— Если бы ты знал, то не стал бы просить её руки? — Отчего-то в груди качнулось лёгкое разочарование.

Потому что в какой-то миг мне показалось, будто отец всё же жалеет, что взял матушку в жёны.

— Возможно. Хотя… — Он мгновение подумал. — Скорей всего, нет. Но сейчас ты должна понимать, что она со временем и правда изменилась. Очень сильно. Хорошо, что ты так и не добралась до неё. Эта встреча не принесла бы тебе ничего хорошего.

— Я только и слышу от тебя, что мать навредила бы мне. Но почему?

Сейчас я уже, кажется, понимала. Но мне хотелось услышать ответ отца.

— Потому что последнее время перед уходом её голову наполняли совсем безумные мысли. — Отец опёрся ладонями на край спинки дивана. — Она твердила, что должна уйти в Нижний мир. — Он помолчал. — Она пыталась забрать тебя несколько раз. Мне чудом удавалось обнаружить это до того, как случалось непоправимое. Она пыталась провести ритуал, чтобы привязать тебя…

— Постой, — я взмахнула рукой, — что за ритуал?

— На крови — очень сильный. Она…

— Я уже знаю…

И вслед за мыслью о том, что мать могла даже кого-то убить ради того, чтобы пройти в Нижний мир, пришла мысль, что всё это напоминает мне случай с Ребекой. Ритуал на крови, привязка к Нижнему миру…

Надо бы хорошенько расспросить Харелта, что он знает об этом.

— Потому, признаюсь, порой меня посещали сомнения, что я правильно выбрал жену. Но затем она всё же решила уйти.

— Только не совсем туда, куда нужно, — проворчала я. — И тебе не кажется, что отчасти с Атайром ты поступил так же, как дед — с тобой? — вдруг задумалась я. — Ты тоже многое не рассказывал ему обо мне.

— Его величество и так довольно прозорлив, чтобы выяснить всё самостоятельно. К тому же, вижу, вы всё же нашли пути, чтобы сблизиться. Всё не зря.

Ну конечно! Отец не был бы советником и послом, если бы не умел выворачиваться из любой неприятной или неудобной ему темы разговора.

— Так что насчёт Илари? — всё же напомнила я. — И насчёт всего, что сейчас творится в твоей голове. Того, о чём вы договорились с королём на самом деле — перед нашим отплытием.

— Тави, — теперь снисходительно вздохнул отец. — Я приплыл сюда с мирным посольством. У короля Глиннхайна довольно недоброжелателей на своих же землях. Я к ним точно не отношусь. А Илари просто доверился не тем людям. На Руэльских островах нам пока мало кому можно доверять.

— Они приняли нас с миром.

— Потому что королю Каллуму вархассцы были нужны тоже. А теперь и Атайру. И я собираюсь помочь ему в борьбе с Мак Коином. Потому что вместе с ним придут араны. Много аранов. Они уничтожат всё, до чего смогут дотянуться. И всё окажется зря. Потому нет, я не желаю зла его величеству. И мне жаль Илари.

— Не настолько, как ты хочешь показать. Ты сам едва не казнил его.

— Это был всего лишь урок.

Больше от отца совершенно ничего нельзя было добиться. Поэтому, решив дальше не тратить время, из его покоев я отправилась прямиком к Харелту. Похоже, то, что случилось перед тем, как фоморы похитили Ребеку, может, как ни странно, помочь вытащить её. То, что незаметно на первый взгляд.

Всю дорогу до дома друида я размышляла над словами отца, которые так точно попали в мои подозрения. Если и моя мать, и тот, кто забрал Ребеку, были связаны с фоморами или домнитами, то и ритуалы у них должны быть схожи. Я несколько раз приостанавливалась, когда меня настигала очередная светлая догадка. Но в следующий миг только ускоряла шаг, чтобы быстрее добраться до друида.

К счастью, Харелт с утра не успел ещё никуда уйти. Последнее время он постоянно был в хлопотах, часто уезжал в Гианмор и возвращался ближе к ночи.

Поэтому поймать его между делом порой оказывалось сложно.

— Ниэннах де ла Исла, — он повернулся ко мне, когда я, запыхавшись, ввалилась к нему в дом, — куда вы так торопитесь? Да ещё и расхаживаете одна, без охраны.

Я только закатила глаза, уже предвкушая долгие поучения Харелта.

— Охрана только задерживает меня, — ответила коротко. — А у меня важный вопрос к вам…

Я подошла и как бы невзначай опустила взгляд на бумаги, над которыми как раз сидел друид. Ничего необычного.

— Какой же?

— Когда убили старого жреца Блира, вы уже служили в Сеохе?

Харелт сначала нахмурил брови, затем наморщил лоб, словно понять не мог, к чему я вообще об этом спрашиваю.

— Нет, меня в то время в Сеохе ещё не было, — ответил он. — Я не знал Блира, но слышал, что он был очень сильным друидом. Таких, как он, часто называют магами. Их способности не ограничиваются обращением к богам и соблюдением ритуалов. Они всегда нечто большее, чем просто жрецы.

Он размеренно встал из-за стола и взмахом руки поманил меня за собой. Мы дошли до простого деревянного дивана, что стоял напротив камина в гостиной части его дома, и тогда только я заговорила вновь.

— Просто я подумала, что если вы уже были в Сеохе, то могли видеть тело Блира, место, где его убили, и тоже что-то понять.

— Что я мог там увидеть? — Друид махнул рукой, откидываясь на спинку. — Он защищал Ребеку и потому погиб. Ведь, чем разрушить заклятие такого могущественного друида, проще его сразу убить.

— Скажите, — решила я зайти с другой стороны, — а его убийство могло быть частью ритуала?

— Почему вы так решили?

— Потому что, кажется, моя мать не раз пыталась увести меня в Нижний мир. Но чтобы сделать это, ей нужно было пролить чужую кровь.

— То есть вы считаете, убийство Блира было не просто способом найти принцессу?

— Я хотела бы проверить, конечно. — Вспышка сомнений лишила мой голос должной уверенности. — Только сейчас это уже невозможно. Но я всё же думаю, что Ребека — дочь Каллума. Просто кто-то отдал Блира в жертву, чтобы завершить ритуал. А раз он был так могущественен, то и привязка Ребеки оказалась невероятно сильной.

Харелт смотрел на меня неподвижно, но по его мрачноватому лицу, ко всему прочему заросшему бородой, сложно было что-то понять.

— С ваших слов это выглядит похожим на правду, — всё же согласился он. — И кажется, я знаю, как можно поступить, чтобы выяснить наверняка. Или хотя бы приблизиться к каким-то решениям.

— Предлагаете расспросить принца? Или кого-то из слуг?

Друид покачал головой.

— Нет, я предлагаю пойти в святилище и поискать следы.

— О чём вы говорите? — Я даже слегка растерялась от такого предложения. Прошло несколько лет! Какие следы теперь можно найти?

— Не пугайтесь, я не спятил. Просто вам под силу посмотреть на то место, где нашли Блира, с другой стороны, — терпеливо пояснил Харелт. — В Сиде неизбежно остаётся след от сильных ритуалов. Этакая память жизненных и энергетических потоков. Особенно если сила проведённого обряда чужеродна.

— То есть если он относился к Тёмным богам?

— Все верно, — кивнул друид. — И если вы попытаетесь увидеть, вы увидите.

— И что же, узнаю, кто убил Илари? Или Блира?

— Это вряд ли. Но вы увидите, чем всё окончилось. И сумеете увидеть нужное — сумеете как следует рассмотреть всё, что вам интересно. Одно только: вам придётся разглядывать мёртвое тело.

— Оно будет не настоящим, — укорила я друида.

Но у самой слегка похолодело в затылке, стоило только представить.

— Это верно, но зрелище вряд ли будет приятным.

— Но как это вообще возможно?

— Для вас вообще мало есть невозможного, ниэннах. Думаю, вы уже начали это осознавать.

— Что ж… — Я встала, расправляя юбку платья. — Мы можем попробовать сейчас?

— Всё это отберёт у вас много сил, — предупредил меня друид напоследок.

— Я хочу узнать.

Но Харелт не поторопился провожать меня в святилище. Я остановилась у двери и взглянула на него вопросительно: чего он ждёт? Скорее начнём — скорее закончим.

— Вы помните, что обо всех ваших перемещениях в Сиде вам нужно рассказать его величеству? — строго напомнил друид с таким разочарованием в голосе, словно ждал, что я сама должна была сказать ему об этом.

— Думаю, его величество сейчас очень занят. — Я отвернулась, собираясь выходить.

Атайр и правда все последние дни, особенно после убийства Илари, пропадал то в своём кабинете, то в городе. Кажется, отец в это время видел его чаще, чем я. Не то чтобы меня это расстраивало — особенно в свете той страшной неловкости, которая мучила меня после нашего с ним поцелуя в день коронации. Потому что это был совсем другой поцелуй против тех, что случались раньше. Наверное, в первый раз я ощутила, что Атайр вкладывает в каждое прикосновение совсем другие желания. И что ещё более волнительно — я сама ощущала совершенно непривычный отклик собственного тела на всё, что между нами происходило.

Наверное, после я поступила слишком порывисто, слишком по-женски — просто сбежала, стараясь скрыть истинные чувства. Но это и правда помогло мне хоть немного прийти в себя. Однако до сих пор я старалась избегать хотя бы случайных встреч с женихом. Тем более ему сейчас точно не до меня.

— Его величество не может быть достаточно занят для того, чтобы выслушать собственную невесту, — снисходительно усмехнулся Харелт, всё же принимаясь собирать свою неизменную суму.

— В последнее время случилось много тревожных событий, потому по таким пустякам я не хотела бы его беспокоить. — Я невольно начала злиться.

— Это не пустяки, — проворчал друид. — И если вы не желаете идти к нему сама, то схожу я. А вы пока можете пойти к святилищу. Встретимся там.

Я с облегчением кивнула и заторопилась по тропинке от дома Харелта в сторону святилища Сеоха. К счастью, уже знала, как добраться туда, чтобы не встретить даже вездесущих слуг.

Слова друида всё никак не выходили из головы. Пока сложно было даже представить, что меня ждёт и каким таким образом я смогу увидеть прошлое. Но в то же время меня распирало такое любопытство, что хотелось бежать вприпрыжку. Никогда ещё я не ощущала так сильно, что и правда приблизилась к хоть каким-то ответам.

Да, всё, что рассказал отец о матери, могло напугать кого угодно. Но всё это давно прошло, теперь я могу постоять за себя даже в Сиде.

В святилище, как и всегда, было спокойно, почти бесшумно и чуть влажно — среди окружающих его деревьев, что теперь пропускали сквозь переплетение ветвей гораздо больше света. Пока я шла, небо затянулось мутными облаками и на голову посыпалась мелкая дождяная пыль. Постепенно меня начало пробирать лёгкой промозглостью, а короткие порывы пробегающего вдоль тропы ветра заставляли мелко содрогаться от пронзающей тело зяби.

Где же Харелт? Кажется, я стою среди покрытых скользкой влагой камней уже целую вечность! Знала бы, что делать, уже приступила бы, не дожидаясь его. Но все эти друидские премудрости пока оставались для меня загадкой.

Я даже слегка вздрогнула, когда услышала отдалённый шорох шагов. Но вот чего совсем не ожидала, так это что вслед за этим раздастся тихое эхо спокойного разговора двух мужчин.

Первым к святилищу вышел Харелт, а за ним — весьма разгневанный, но всё же ещё хранящий самообладание Атайр.

— Вижу, вы придумали себе новое занятие, — проговорил он знакомым до лёгкого покалывания вдоль позвоночника тоном.

— Зачем вы пришли? — Я не удержалась от того, чтобы коротко закатить глаза.

Стоило догадаться, что не просто так друид сам отправился к его величеству. Как же без обещанного им присмотра.

— Всё просто. — Атайр вдруг принялся расстёгивать фибулу своего добротного плаща. — В тот день, когда нашли убитого Блира, я был здесь. Осматривал это место вместе со стражей. А больше — пытался отыскать следы того, куда подевалась Ребека.

— Память его величества поможет вам найти верный путь. И поможет энергии Сида создать перед вами более чёткий образ того дня, — пояснил друид между делом.

— Хорошо, — нехотя согласилась я, наблюдая, как Атайр обходит святилище, останавливаясь у каждого камня и словно бы мысленно к ним обращаясь. — Только всё же я хотела бы узнать, что именно даст мне понять, что Блир был убит ради ритуала? Какие мелочи, которые могли ускользнуть от внимания обычной стражи?

— Знаки на теле, — деловито ответил Харелт. — На запястьях, шее… Там, где токи крови ощущаются лучше всего.

— Как они выглядят?

Друид поднял из травы тонкую веточку и, на миг задумавшись, начертил на вытоптанной земле несколько знаков.

— Что-то похожее на это. Хоть я мало разбираюсь в ритуалах фоморов или домнитов, если это были они.

Я внимательно рассмотрела все символы, запоминая, и едва не подпрыгнула, когда Атайр тронул меня за плечо.

— Если что-то пойдёт не так, выводи нас тут же, — обратился он к Харелту.

Тот кивнул.

— Что ж, пожалуй, можно начать.

Я сосредоточилась, чтобы как можно более спокойно и быстро ступить за Грань. Ощущения те же, что и при невольном переносе, но всё же контроль над происходящим чувствовать было гораздо приятнее.

Я только вдохнула после охватившего тело коротким всплеском чувства падения, и кто-то крепко взял меня за руку, приводя в чувство. Отпустил, и я повернула голову: со мной рядом теперь Всадник. Кажется, сейчас я уже рада его видеть. Как бы устрашающе он ни выглядел, а с ним спокойнее.

Он озирался по сторонам, словно выискивал что-то, да и я пыталась найти верный путь, толком не зная, куда идти.

— Пойдем, — проговорил он вдруг.

Я ещё миг помедлила, надеясь увидеть медведя. Но Харелта нигде не оказалось, как и хотя бы следа его энергии. Если он так и не появится, а мы с Атайром не сможем выйти сами, как он будет нас выводить?

— Ты знаешь, куда идти?

Эти места казались совсем незнакомыми. Но я всё же пошла следом за пешим Всадником, который уверенно двинулся вперёд через густой лес, совершенно дикий и почти непроходимый. Кусты цеплялись за подол моего платья и рукава, концы которых свободно развевались на лёгком ветру. Ноги постоянно проваливались в небольшие ямки. Я спотыкалась о кочки и ветки. Поругивалась сквозь зубы на то, что не удалось сразу попасть на нужное место.

И тут посреди дремучих зарослей вновь показались уже знакомые опоры старинного охранного святилища. Там раньше хранился меч Нуаду.

— Нам ведь не туда? — окликнула я шагающего впереди Всадника.

— Нет, нам нужно совсем другое место.

Он потянул меня за собой, стоило только приостановиться в сомнении. И чем дальше я шла, тем больше замечала того, на что раньше и не смотрела. Этот мир был очень похож на человеческий. Только многое здесь лежало в руинах, которые почти совсем просели в землю.

Сеоха здесь тоже не было. Но я ясно ощущала его силу: дом, обжитый многими поколениями королей, не мог не оставить след в Сиде. И скоро его святилище отыскалось — также посреди густой поросли молодого сосняка. Но само оно оказалось совершенно пустым.

Всадник взмахом руки велел мне оставаться позади него, а сам двинулся к центру святилища.

— Я осматривал это место всё — от камня до камня, — принялся рассказывать он, неспешно шествуя дальше. — Но в те времена я хоть и знал, что рано или поздно присоединюсь к Охоте, но ничего не смыслил в ритуалах друида. Потому мог не заметить много чего важного. Что уж говорить о страже…

И, кажется, ничего особенного не происходило: я только и наблюдала за тем, как Всадник, говорящий голосом Атайра, неспешно обходит полуразрушенное святилище. Но нарастающее волнение не давало забыть, чего я жду на самом деле.

Всадник наконец остановился, повернувшись ко мне полубоком, и воздух вокруг нас начал плыть и изгибаться. Ещё пара мгновений — и на месте покосившегося, расколотого надвое жертвенного камня проступил совершенно целый. А подле него на земле неподвижно лежало тело чуть грузного, лысоватого мужчины. И хоть его застывшее лицо почти ничего не выражало, я сразу поняла, что это тот самый друид, который мне так нужен.

Потому, не вняв ворчливым предостережениям Всадника, я гораздо решительнее прошла дальше и присела на корточки рядом с телом. Осторожно отогнула ворот его просторной рубашки, а затем рукава — один и другой. Поначалу ничего не заметила — похоже, ошиблась, а друид просто встал на пути у кого-то и потому погиб. Но, ещё немного изучив рисунки на коже Блира, я вдруг заметила знакомые линии. Пригляделась, разбирая узор, и ясно увидела один из символов, похожий на полумесяц. Затем другой — они были нанесены не краской и надёжно замаскированы остальными.

— Я нашла. Кажется, я нашла, — сказала я неведомо кому.

— Пора возвращаться, — наконец бросил Всадник. — Здесь нельзя находиться слишком долго. — Что ты нашла?

Он заинтересованно заглянул мне через плечо.

— Кажется, те самые знаки. И они нанесены чем-то острым.

— Вырезаны, — поддакнула я. — Но всё-таки не пойму, как такое могло случиться? Если он был так могущественен, как говорит Харелт…

— Да. Чтобы совладать с Блиром, нужна была огромная сила, — подтвердил Всадник. — Такой обладают даже не фоморы. А тот, кто сильнее других. Я думаю, если и правда всё это случилось, это мог сделать сам Балор. Великий воин фоморов.

— Кто бы это ни сделал, Ребека явно была кому-то очень сильно нужна. И разве дело было только в принципе — забрать плату за услугу? — Я встала, довольно насидевшись над мёртвым телом. То ещё занятие, лучше не задумываться.

— Нам придётся отыскать способ повернуть ритуал вспять, — задумчиво ответил Всадник.

— Ингюс может помочь, — тут же вспомнила я.

Но произнесла это ещё до того, как успела подумать, что так открыто уповать на помощь лекаря при Атайре, то есть Всаднике, точно не стоит.

— Думаю, тут может справиться и Харелт, — холодно бросил тот и повернул назад. — Но, если понадобится, я готов обратиться за помощью к Ингюсу.

Похоже, ради сестры он на многое способен пойти.

— Только… — Я вздохнула, опять почувствовав горечь сомнений в горле. — Если тем, кто провёл этот ритуал, был сам Балор… Хватит ли сил у обычного друида его разрушить?

Кое-что об Балоре, предводителе фоморов, я уж успела узнать от Ингюса и, как ни странно, Харелта тоже. Скорее, как предупреждение о том, что с ним лучше не связываться. Атайр в виде Охотника долго за ним гонялся, уверенный, что где-то есть человеческое его воплощение. Не всем фоморам это подвластно. Большинство из них так и живут в Нижнем мире однорукими и одноногими существами. Другим же удаётся вернуться в людской, но для этого им приходится пролить немало чужой крови.

Балору, самому страшному из них, взгляд единственного глаза которого мог убить любого, это стоило меньше всего усилий. Хоть он, как говорили, не был королём Нижнего мира по праву крови, а стал им, когда в последней из двух битв за мир людей погиб единственный сын богини Домну и законный правитель фоморов — Индех.

— Если мы не попробуем, то и не узнаем, возможно ли это, — показалось, с лёгкой иронией в голосе ответил Всадник, едва повернув ко мне голову. — Кажется, именно этот принцип двигает тобой всё то время, что ты появилась в Глиннхайне?

Кстати, когда мы успели перейти к столь фамильярному обращению? Неужели после того поцелуя его величество решил, что теперь между нами нет былых преград? Удивительное всё же дело. Сейчас я почти не видела перед собой второе воплощение Атайра. Слышала его голос, знакомые интонации, чувствовала его участие. Может быть, даже вполне искреннее — и со мной рядом словно бы и правда был он.

— А ты, кажется, всё же решил с этим смириться? — решила я уколоть его в ответ.

Он на миг приостановил шаг.

— Может быть, мы вместе начинаем что-то осознавать? Ты — что, по сути, мы не враги друг другу. И что стать моей женой не такое уж большое наказание. Я — что ты гораздо сильнее, чем я думал раньше. И что между нами гораздо больше общего, чем казалось.

Да ладно, ваше величество! Какие светлые мысли всё же порой посещают вашу голову. Я невольно улыбнулась, пока он не видит. Надолго ли хватит его благожелательности? Наверное, он тоже поверил вдруг, что спасение Ребеки становится всё более реальным.

Мы вновь вышли к тому месту, где перенеслись в Сид. К счастью, нас уже ждал Харелт в ипостаси медведя, нетерпеливо водя блестящим чёрным носом по воздуху и прислушиваясь.

— Кажется, к нам кто-то приближается, — проговорил он размеренно. — Пора уходить.

— Фоморы? — Я заозиралась тоже.

— Возможно, — рыкнул медведь. — Но сейчас у нас нет сил противостоять им.

Над головой промелькнуло что-то тёмное. Тихо прошелестела листва. Я подняла голову: на ветке чуть в стороне сидел ворон, глядя на нас с таким вниманием и укором, словно его чем-то обидели.

— Опять ты, — буркнул Всадник.

— Рад приветствовать, ваше величество, — ответил ворон. — И надеюсь, что вы приведёте ваш народ к благополучию и спокойствию.

— Ингюс, — решила я воспользоваться случаем, раз уж он здесь, — проведённые Балором ритуалы на крови возможно обратить вспять? Ты ведь должен знать это!

— Должен? — удивилась птица. — Кажется, я ничего вам не должен, ниэннах. И всё это время помогал вам из одной только симпатии. Из уверенности, что вы заслуживаете этого. Но… — Она многозначительно помолчала. — Не всё так просто. Повернуть ритуал вспять почти невозможно. И для этого нужна кровь фоморов. Взамен пролитой тем друидом. Блиром. Вы сумеете её достать?

— Сумею?.. — Я невольно покосилась на Всадника, который стоял рядом, напряжённо сложив руки на груди. — Я вряд ли. Я не воин.

— Я сумею достать, — хмыкнул Атайр. — Был бы толк.

— О, толку может быть очень много, ваше величество, — ворон хрипло рассмеялся, — но вашей невесте придётся спуститься в Нижний мир снова. Чтобы провести необходимый ритуал. К сожалению, ни я, ни ваш друид на это не способны. Да и у вас нет таких сил. Мы можем только научить… и попытаться защитить её в тот миг, когда она будет уязвима. Вы готовы, ниэннах? Ради её высочества рискнуть собой.

— Не только ради её высочества, — вставил Харелт. — Я считаю, что истекающую из Нижнего мира болезнь тоже удастся остановить.

— Попробовать всегда можно, — не стал спорить ворон.

Ударил крыльями и через миг пропал среди листвы.

— Как только я почувствую, что он и правда опасен, сразу пристрелю его, — пообещал Всадник.

И у меня не было причин ему не верить.

Вместе с Харелтом мы свободно вернулись в святилище Сеоха. И вот тогда я поняла, что имел в виду друид, когда говорил о том, что это соприкосновение с прошлым отберёт много сил. Кажется, я не делала ничего особенного или сложного, но когда вновь оказалась в человеческом мире, то сразу почувствовала, как истощилась. Атайр, кажется, устал не так сильно, а Харелт и вовсе выглядел совсем обычно. Зато мне пришлось повиснуть на плече его величества, чтобы добраться до замка, не спотыкаясь.

— Сейчас вам нужно отдохнуть. И лучше что-нибудь поесть, ниэннах, — предупредительно напомнил мне друид.

— Я провожу вас, — на удивление заботливо предложил Атайр.

Харелт сразу повернул к своему дому. Двое стражников, что сопровождали его величество до святилища, встретили нас на подступах к нему и просто пошли следом на почтительном расстоянии.

— Вы и правда собираетесь раздобыть кровь фомора? — всё же спросила я после недолгого молчания.

Отчего-то эта мысль отдавалась в груди звенящей тревогой. Словно вместо сердца у меня бубен. Я видела, на что способны фоморы даже при таком, казалось бы, страшном увечье, как у них.

— Если это нужно для того, чтобы освободить Ребеку и избавиться от хвори, то крови фоморов мне не жалко, — снисходительно усмехнулся Атайр, слегка придержав меня за талию, когда я неловко покачнулась, наступив на вёрткий камень.

— Я беспокоюсь не за фоморов, — пришлось признаться. Но, думается, король только изображал непонимание.

— Если вы переживаете обо мне, — он чуть помолчал, — то это и вовсе не стоит делать. Я много охотился на фоморов раньше. Потому не думаю, что это так опасно, как кажется вам, ниэннах.

— Вы, конечно же, лучше знаете, что мне кажется. — Я высвободилась из его ненавязчивых объятий.

Отчего-то показное спокойствие Атайра слегка раздражало. Может, потому, что я сильно устала, а может, мне просто хотелось понимать, когда его и правда что-то тревожит.

— Сейчас мне важно, чтобы вы остались в целости, — голос Атайра стал холоднее и твёрже, словно он хотел предупредить новые пререкания. — Об остальном позабочусь я. Если Ингюс не лжёт и вам правда придётся самой проводить некие ритуалы, о которых даже друиды имеют мало представления, это может обернуться непредсказуемыми последствиями.

Да, хотелось бы, чтобы неожиданностей в таком деле было как можно меньше. Потому, когда Атайр проводил меня до женской части замка и оставил под присмотром Лелии, я не стала делать что-то наперекор советам Харелта, подкрепила силы и прилегла отдохнуть, чтобы слабость скорее оставила меня. И даже задремала, потому что комната вокруг меня погасла, словно кто-то задул все свечи или задёрнул шторы, а затем вместо неё из переливающейся бликами мути вновь появилось святилище Сеоха. А там — тело Блира, на которое сегодня я уже насмотрелась вдоволь.

Я вновь и вновь обходила его по кругу, стараясь разглядеть детали окружения, не замеченные мной раньше знаки на его открытых руках или шее. Но они словно бы ускользали от меня. Я злилась страшно, досадуя, что слишком мало знаю. И слишком мало умею, чтобы играть наравне с Балором. Чтобы разгадать его цели.

Это походило на навязчивую идею, о которой не удавалось забыть ни на миг. И я была одна. Никого вокруг. Ни Харелта, ни Всадника, даже ворона…

— Без меня тебе сложно будет справиться, — тихий голос разрушил безмолвие, что липло к коже, как плотный туман.

Я повернула голову: чернокрылая птица деловито опустилась на жертвенный камень.

— Я знаю. Но мне придётся…

— Ты не обязана помогать королю, который тебя не понимает, какой бы вид ни делал. Ты можешь помочь себе. И владеть всем сама. Думаю, ты уже догадываешься об этом. Ритуалы можно повернуть в разные стороны. Отыскать Балора через связь крови с Ребекой. И забрать меч, который станет твоим признанием даже у Сидхе, что прячутся от тебя, словно от чужачки. А ты ровня им.

— Хватит. — Я помотала головой, едва удерживаясь от того, чтобы закрыть уши ладонями.

— В любом из трёх миров ты можешь стать королевой. А может, во всех сразу.

Сегодня ворон как-то по-особенному сладкоречив. Словно за те дни, что мы не виделись, он многое обдумал.

— Я не хочу быть королевой трёх миров.

— Всего лишь нужно выбрать себе достойного короля. А Атайр всегда будет тянуть тебя назад, — упорно продолжила птица, посверкивая чёрным жемчугом глаз.

— Короля? — Я едва не рассмеялась. — Балора? Или к самому Нуаду пойти? Королю сидхе?

— Ты можешь просто быть королевой. При том, кто будет тебя считать ею, а не просто досадным приложением к трону.

— Ты с ума сошёл, Ворон! — рявкнула я, взмахнув рукой в попытке его прогнать.

Он взлетел, сердито каркнув, и, кажется удалился. Но едва я выдохнула, пытаясь сбросить странный морок его слов, как из-за одного из камней святилища вышел сам Ингюс.

— Ты слепа. И глупа, раз не хочешь понимать очевидное, — проговорил он, щуря тёмные глаза. — И Балор, и Атайр — только преграды на твоём пути.

— А ты тогда кто? — Я невольно отступила.

А Ингюс продолжил напирать, оттесняя меня вглубь рощи. Наконец я упёрлась спиной в шершавый ствол дерева, а лекарь навис надо мной подавляющей тенью.

— Я тот, кто сделает тебя королевой.

Он сжал моё плечо пальцами и, вдавив меня в дерево всем телом, приник поцелуем.

Я завертелась, царапая спину о шершавую кору даже сквозь платье. Но все мои попытки вывернуться словно бы увязали в густой глине. Липкий ужас полз по коже, заставляя мелко вздрагивать всем телом. Горячее дыхание Ингюса, словно плавленый воск, заполняло голову.

Но мне всё же удалось улучить миг, когда он отстранится. Может, что-то сказать, а может, посмотреть мне в глаза. Я резко выбросила руку вперёд и обхватила ладонью лицо мужчины.

И он неожиданно глухо вскрикнул, когда его кожа начала плавиться. Совсем так, как было, когда я прогоняла Охоту прочь от постели раненого Атайра. Он отшатнулся, хватаясь за изувеченную щёку. А через миг обернулся вороном и, чуть вихляя из стороны в сторону, полетел прочь.

Я вздрогнула так, словно упала с постели. Села, тяжко дыша, хватаясь за ворот сорочки, в которой и легла, собираясь всего лишь немного перевести дух и подумать. Все пережитые мгновения в Сиде и Нижнем мире, все мысли и опасения, похоже, начинали смешиваться в разуме, приобретая образы таких поразительно отчётливых, но оттого не менее бредовых снов. Потому что я была уверена, что этого не было на самом деле. Просто не могло быть. Если бы я и правда оказалась в Сиде, то сейчас чувствовала бы это.

Теперь те видения, что были у меня раньше, казались совсем безобидными.

И я уже готова была сделать что угодно, чтобы это прекратилось.