Жду тебя через 1000 лет

Елена Станиславова (2024)

Любовь — это страшная сила во все времена. А уж любовь к викингу — тем более… …Поехала как-то девушка верхом через болото, да и канула в те времена, когда к берегу мог запросто пристать драккар викингов. И исполнилась её самая безумная мечта. Только вот как решиться?.. …Другая девушка живёт себе в 21 веке, и хочется ей любви настоящего викинга, а не спесивого звездуна, который изображает его на съемочной площадке. Невозможно? А это мы ещё посмотрим! … А третья девушка (с капелькой магических способностей) устроилась работать в не совсем обычный магазин-салон — и нате вам, откуда ни возьмись появляется перед ней мужчина её мечты — просто проходит через стену… И мужчина этот непростой, и любовь у них непростая. Да и как может быть простой любовь к человеку, который живёт в двух мирах… Эта сказка для взрослых — лёгкая пародия на целый ряд популярных жанров. Или не пародия. Вам решать.

История 1 Часть 1. Эйнар

Первый день в столице Далекой Северной Страны порадовал. Его не испортили даже нудный холодный дождик и необходимость ходить в шарфе и перчатках (и это в первых числах сентября!). Зато мальчики у них симпатичные…

Лика открыла свой чемодан из серебристого пластика и вытащила из него новенький купальник от Miraclesuit. За эту тряпочку первого наилегчайшего веса она отдала почти всю свою августовскую зарплату в цветочном магазине, где подрабатывала во время каникул.

Да, семестр по обмену на этом далеком северном острове начинался прикольно.

— Надо же, свидание вслепую. Да еще в бассейне. Придумают же… Хотя, вроде у них традиция такая — общаться в бассейнах. Интересно, как мы друг друга узнаем? Светлые волосы и темно-коричневые шорты, конечно, офигенный отличительный признак. Ах, да. Еще цветная татуировка на левой руке от плеча до запястья. Это упрощает дело…Как здорово, что я все-таки завела этот купальник… Кажется, изумрудный оттенок очень даже идет к моим волосам… Надеюсь, там будет не слишком много девушек в зеленых купальниках…

Лика шла по узкой улочке, уворачиваясь от порывистых объятий североатлантического ветра, и вспоминала совсем другие объятия…

***

В тот грозовой летний вечер, когда они разругались с Кириллом, Лика решила, что утром она поедет к Теть Ире на ферму.

Несколько лет назад Теть Ира уговорила своего мужа уехать из многолюдного Северного Города в деревню. Они продали квартиру на продуваемом сквозными ветрами Центральном Острове, купили дом недалеко от Залива и решили разводить лошадей. Лика полюбила этих сильных дружелюбных животных и за пару лет стала неплохой наездницей.

Там, на ферме Теть Иры, ее ждал вороной жеребец Граф, погода установилась по-настоящему летняя, сессия давно закончилась, и перспектива провести июльские выходные на природе Лику по-настоящему радовала. Поэтому на следующий день она уверенно рулила по находящемуся в состоянии вечного ремонта шоссе в направлении Старой Крепости.

Деревня, в которой жили Теть Ира с мужем, получила свое название от груды камней, которую археологи называли руинами древней Крепости. Лика верила в это с трудом. Однако преподы с исторического факультета считали, что эту Крепость построили еще варяги не то в IX, не то в X веке. Периодически студенты вместе с научными мужами и дамами приезжали в эти края на раскопки, а потом кандидаты и доктора наук писали умные статьи и устраивали перепалки по поводу происхождения того или иного черепка или ржавой железяки.

Теть Ира с Дядь Лешей искренне обрадовались приезду племянницы, и после вкуснейшего деревенского завтрака Лика решила оседлать Графа и прокатиться до берега Залива.

От Старой Крепости до побережья по прямой было рукой подать, но короткий путь проходил через Черное Болото, которое пользовалось у местных жителей дурной славой. До сих пор Лике не удалось понять, что не так с этим болотом. Деревенские жители уходили от разговора, а Теть Ира сама толком не знала.

Выглядело болото совсем не черным и вовсе не страшным. Никаких бескрайних топей. Плотненькие кочки, на которых в начале осени будут краснеть россыпи клюквы. Местами чахлые, почти безлиственные березки и длинные тонкие сосенки, между которыми угадывалась еле заметная тропинка. Однажды Лика уже рискнула, и они с Графом добрались до берега через болото. И ничего не случилось.

Вот и на этот раз Лика на мгновение задумалась, какую дорогу выбрать — объездную грунтовку или тропинку через Черное Болото — и решила в пользу короткого пути.

Лето выдалось не особенно дождливым, болото почти высохло. Граф уверенно вышагивал по петляющей тропинке. Вокруг стояла звенящая тишина. Легкий ветерок трепал длинные темные волосы Лики (цвета горького шоколада, по мнению Кирилла) и заигрывал с подолом ее широкого цветастого сарафана. Слева показалась странная, немного скрюченная сосна. Высокая, сухая, потемневшая от старости. Мертвая. Лика как будто засомневалась, видела ли она эту сосну в прошлый раз.

— Смешно. Если это дерево тут стоит, а другой дороги через болото нет, значит, сосна была и раньше, просто я ее не запомнила.

Под сосной темнел вросший в землю огромный валун, местами покрытый шерстистым серо-зеленым лишайником. Камень был такой большой, что его более пологая часть перегородила тропинку. Не то, чтобы преграда была такой уж высокой, Граф легко мог с ней справиться, но Лика инстинктивно натянула вожжи и огляделась по сторонам. Вдруг мявкнул телефон.

— Ха, наверное, Кирилл решил извиниться за вчерашнее.

Лика хмыкнула, достала своего андроидного «китайца» из рюкзака, притороченного к седлу, и автоматически провела пальцем по экрану для разблокировки, а Граф тем временем аккуратно преодолел каменный барьер.

Но экран внезапно почернел.

— Странно, разрядился что ли.

Лика очень хорошо помнила, что утром уровень зарядки был достаточно высоким.

— Ладно. Разберемся потом.

Злость на Кирилла еще не улеглась. К тому же Лику бесила вся эта ситуация. Она прекрасно понимала, что Кирилл ей, по большому счету, не нравится. Какой-то он несамостоятельный, ненадежный. Ну, вот не хотелось ей прислониться к его плечу и все тут! На ум приходило слово «хлюпик», хотя парень был под метр девяносто и регулярно посещал тренажерный зал. Вроде и симпатичный, и не дурак, но чего-то в нем не хватало. Тем не менее, он пользовался популярностью у девочек на курсе. Подруги Лики считали, что встречаться с Кириллом круто, и завидовали ей.

Лика не только обладала легким характером и цепким аналитическим умом, но и яркой, почти экзотической внешностью. Прошлым летом, когда они со старшей сестрой Верой отдыхали на побережье Южного Моря, ей даже предложили сниматься в кино. Может, поэтому Кирилл настойчиво добивался ее внимания и, в конце концов, добился. Но вчера он повел себя как маменькин сынок, и она высказала ему все, что о нем думает…

Лика засунула бесполезный гаджет в рюкзак, посмотрела вперед и… вздрогнула. Тропинка превратилась в каменистую дорожку, а вместо болота слева и справа раскинулся цветущий луг. Она обернулась назад. Валун как-то подозрительно увеличился в размерах. Она даже удивилась, как это Граф играючи преодолел такое препятствие. И как будто чего-то еще не хватало. Точно! Рядом с валуном не оказалось сосны — ни живой, ни мертвой!

А тем временем конь, почуяв под ногами твердую землю, понесся вскачь к Заливу. Лике стало жутковато, как в детстве, когда ей впервые — тайком от старшей сестры Веры — удалось посмотреть ужастик по Стивену Кингу, в котором инопланетные монстры исподтишка завоевывали Землю.

— Какая-то природная аномалия? Оптическая иллюзия? Болотный газ изволит шуточки шутить?

Но поскольку Лика ничего не могла с этим поделать, оставалось надеяться, что так или иначе все позже разрешится само собой.

Берег Залива был пустынным. Вроде бы и знакомым, но каким-то иным. Солоноватый морской воздух казался слишком чистым и даже вкусным. Надрывно рыдали чайки. В прозрачной синеве с запада на восток растянулся кружевной шлейф перистых облаков. Лика оставила коня щипать траву и вытащила из рюкзака пластиковую велосипедную фляжку. Она знала, что за невысокими прибрежными скалами бьет родник.

— По крайней мере, скалы никуда не делись.

Лика сняла ботинки и прошлась по мокрому песку. Чтобы обойти ближнюю скалу, девушке пришлось зайти в воду, волна нехотя лизнула ее правую щиколотку. Левая стопа наткнулась на что-то острое. Лика отдернула ногу. Осмотрела ступню. Ничего страшного. Не порезалась, лишь красноватый след от камешка или ракушки.

Девушка подняла голову и собралась пойти по направлению к роднику.

— Ой, что это.

На берегу — не так, чтобы уж очень близко — лежало то, что раньше явно было лодкой. Вероятно, во время шторма она разбилась о скалы, а обломки выбросило на песок. Но это были какие-то очень странные обломки — темные, деревянные, без признаков лака, краски, пластика и других привычных Лике материалов. Ей очень хотелось подойти поближе и коснуться рукой шершавой просоленной древесины. Но в горле пересохло. Жажда пересилила любопытство.

— Пойду сначала к роднику. Напьюсь, наберу воды, а потом уже будем разбираться, что это тут валяется.

Она, как была босиком — с ботинками в левой руке и с бутылкой в правой — повернула к скалам, и… ее пальцы непроизвольно разжались, обувь для верховой езды с глухим, еле слышным звуком спикировала на песок.

Почти у самого родника, там, где кустики травы образовали тоненький зеленый ковер, лежал человек. Мужчина. Он был совершенно неподвижен. И положение его тела выглядело не очень удобным для отдыха.

— Ой, что с ним? Он мертв?

Лике стало, мягко говоря, неуютно. Она застыла на месте, не в силах шевельнуться. Однако через десять секунд ее посетила более оптимистичная мысль.

— А вдруг он жив? И ему нужна помощь?

Девушка осторожно приблизилась к лежащему на спине человеку. Опустилась рядом с ним на колени. Оказалось, что мужчина едва заметно дышит.

— Живой, но без сознания.

Ну и странный же это был мужчина!

В нем было необычно все — от башмаков из сыромятной кожи на босу ногу до какой-то совершенно неподходящей для представителя сильного пола прически.

Коричневые штаны чуть ниже колен были сшиты из тонкой шерсти. Явно без малейшей примеси акрила, полиамида или другой синтетики. В этом Лика почему-то не сомневалась. К темному чуть потертому кожаному ремню с массивной бронзовой пряжкой крепились ножны с самым настоящим мечом. А рукоять меча была украшена витиеватым орнаментом из палочек и черточек.

— Ничего себе дизайн! Боже мой, да это же руны.

Неподалеку от неподвижного тела лежал устрашающего вида топор. Очевидно, любимое оружие незнакомца. Деревянное древко было почти до блеска отполировано рукой владельца. Некоторое время Лика пыталась понять, как такая тяжелая вещь могла оказаться на берегу. Плыть с топором в руке он точно не мог. Но отгадать эту загадку ей не удалось. Однако совокупность схваченных взглядом признаков и знание истории позволило девушке определить, что неподвижное тело должно принадлежать викингу, хоть это и противоречило здравому смыслу.

Рубахи на незнакомце не было. Это обстоятельство позволило Лике по достоинству оценить кубики на мужественном прессе.

Если не считать фото рок-звезд прошлого века в старых отцовских журналах, ей никогда еще не приходилось видеть мужчину с такими длинными волосами. Густые светлые пряди того роскошного холодного оттенка, которого искусственные блондинки добиваются, часами просиживая в салонах, были спутаны, в них застряли щепочки и песчинки, но все же Лика невольно позавидовала роскошной шевелюре чужака. Видимо, волосы мешали викингу управляться с лодкой, поэтому отдельные пряди на висках он заплел в косички и закрепил затейливыми бусинами. Такие же бусины виднелись в короткой светлой бороде, хотя борода навряд ли сильно затрудняла его жизнедеятельность, скорее всего, эти бусины были просто данью эстетике. Парень явно неровно дышал к серебру. Его грудь украшал массивный амулет в виде молота Тора. Правое предплечье обвивало серебряное обручье, а на левом запястье красовалась пара серебряных же браслетов. На одном — украшенном тонкой крученой проволокой — две волчьи головы злобно глядели друг на друга. А на другом, более плоском, угадывались руны, похожие на те, что украшали рукоять меча. Выглядело все это довольно странно и даже неправдоподобно, но совершенно органично.

На вид мужчине можно было дать лет двадцать с хвостиком. Относительно длины этого «хвостика» у Лики не сложилось окончательного мнения. Парень был явно высокого роста, и тело его поражало недюжинной силой. Но при этом он совсем не походил на качков, ежедневно тягающих железо в фитнес-центрах. И уж, конечно, эти качки, отрастив бороды, потрудились бы избавиться от всех волос ниже подбородка. А у этого парня грудь, руки и ноги, где кончались штанины, были покрыты светло-русыми волосками. Подруги Лики сочли бы поросль на его груди просто неприличной. Но, представив этого брутального блондина с депилированным торсом, Лика с трудом сдержала смешок.

— Во дают реконструкторы. Тоже мне, нашли место для ролевых игр.

Но Лика и сама прекрасно понимала всю смехотворность этой гипотезы. Какие ролевые игры… Невозможно даже представить, что амуниция этого парня изготовлена в XXI веке. Да и сам он не выглядит любителем помахать бутафорскими мечами.

Пересохшее горло напомнило Лике, что, вообще-то, она направлялась к роднику. Девушка набрала воды в пластиковую емкость и сделала несколько жадных глотков. В голове у нее тем временем всплыла картинка, как в одном старом фильме приводили в себя рухнувшую в обморок барышню.

Лика вернулась к пострадавшему, села рядом с ним на траву и брызнула ему в лицо холодной водой.

Ноль реакции.

Тогда она наклонила бутылку, и тонкая струйка воды полилась на широкий лоб мужчины.

Не помогло.

Тогда Лика хлопнула по его левой щеке ладонью. Борода оказалась мягкой на ощупь, а кожа — однако! — теплой и немного обветренной.

— Ну, просыпайся же!

Еще несколько ощутимых шлепков по щекам не принесли результата.

— Бесполезно. Он что, в коме?

Лика не знала, что делать, и еще раз оглядела лежащего перед ней человека. Повторная ревизия внешнего вида мужчины подтвердила ее первоначальный вывод: он выглядел очень странно, совершенно по-викингски, но невыносимо привлекательно.

Девушка потрогала косичку с бусиной, провела пальцем по прямому, чуть облупленному носу, а потом слегка коснулась резко очерченных губ. Внезапно густые ресницы незнакомца дрогнули, и на девушку уставилась пара изумленных серо-голубых глаз.

Пока Лика окончательно решала, видела ли она хоть раз в жизни настолько красивого мужчину, сильные загрубевшие пальцы тисками сжали ее запястье.

— Однако же. Он оказался живее всех живых.

Никто и никогда не рассматривал Лику в упор с такой беспардонностью. Она уже открыла рот, чтобы высказать незнакомцу свое возмущение, но не успела. Пришедший в себя парень дернул ее за руку, и Лика почувствовала тепло его тела. Попыталась шевельнуться. Не тут-то было.

— Вот надо же. Несколько минут назад этот здоровенный тип беспомощно отдыхал на травке в полной моей власти. А теперь роли поменялись.

Мужчина приподнялся на локте. Их глаза сновавстретились, и она прочитала в его взгляде восхищение и… вполне очевидное намерение. И это намерение выражалось не только во взгляде.

Ей бы следовало испугаться, разозлиться, начать брыкаться, вопить, кусаться. Но холодная синева бездонных глаз незнакомца, в которой Лике сразу же захотелось утонуть, полностью растворила и возмущение, и страх, и все прочие ее бойцовские порывы. Но она все еще пыталась сосредоточиться и мыслить рационально.

— Наверное, мне просто напекло голову. Какая-то слишком реалистичная иллюзия. Этого просто не может быть. Потому что этого не может быть по определению. Может, я попала в виртуальную реальность?

Но тяжесть его тела точно не была виртуальной. И единственной преградой между ней и этим телом была тонкая ткань ее хлопкового сарафана.

Мужчина не терял времени зря, и Лика почувствовала вкус его губ на своих губах. Это уж слишком, и ей однозначно не следовало отвечать на его поцелуй. Но губы чужака были теплыми и настойчивыми.

— Конечно, целуется он классно… Однако надо спасаться. Где там у него меч? Справа? Бесполезно, не достать. Я все равно не смогу вытащить его из ножен и тем более размахнуться… Между прочим, Кирилл так целоваться не умеет…

Она мысленно показала Кириллу язык, но, видимо, перестаралась, так как кончик его коснулся вполне материального языка незнакомца.

Лика не понимала, что с ней творится. Умом она сознавала, что это все неправильно, неразумно, неприлично, в конце концов. Что хорошие девочки так себя не ведут. Тем более с чужаком, даже имя которого неизвестно. Но фантастичность происходящего и нереальная харизма этого нахального парня начисто парализовали ее волю.

… Однажды на студенческой вечеринке Лике довелось выпить бокал какого-то экзотического коктейля. И тогда до нее со всей очевидностью вдруг дошло, что жизнь поразительно хороша. И Лика буквально физически ощутила, как ее душа покидает тело и, оставаясь связанной с ним незримой нитью, воспаряет над бренным миром…

…Много позже Лика отчетливо вспомнила ступор, в который впал незнакомец, увидев ее кружевные стринги от Chantelle. Это оказалось явно выше его разумения. Однако он не растерялся, вытащил из ножен меч, до которого Лика некоторое время назад мечтала дотянуться. Она еще не успела мысленно попрощаться с родственниками, друзьями и всем остальным миром, как мужчина аккуратным уверенным движением подцепил и разрезал совершенно лишние, с его точки зрения, ажурные веревочки, после чего отложил меч подальше.

То, что случилось дальше, надолго вошло в золотой фонд Ликиных воспоминаний. В какой-то момент девушке показалось, что внутри нее разорвалась световая граната. Про эту штуку она читала в каком-то шпионском детективе. Тепла этого взрыва хватило, чтобы воспламенить ее тело, душу и всё прочее. А затем невыносимо яркая вспышка где-то там в самых глубинах вознесла Лику в такие выси безумства, из которых не бывает возврата.

Однако — спустя какое-то время — Лика вернулась в реальный(?) мир.

–Ты кто?

Она ткнула длинным ногтем указательного пальца в его крепкую и слегка шерстистую грудь. Вопросительно посмотрела ему в глаза. Почему-то в дамских романах про викингов главных героев чаще всего звали Ролло или Ульф.

— Эйнар.

Он сказал еще несколько слов. И в этих словах ей почудилось что-то неуловимо знакомое. Тогда она, сама не того ожидая, рефлекторно задала ему вопрос на языке, известном ей, но настолько редком, что никак не ожидала услышать ответ.

— Откуда ты?

— Из Крепости. Ловил рыбу. На лодке. Отошел далеко. Поднялся сильный ветер. Лодка разбилась о скалы. Добрался до берега.

Его речь была непривычной уху и чуть грубоватой, но в то же время почти музыкальной. Лике пришлось поднапрячься, чтобы уловить смысл его фраз. Но все же она его понимала! Ее специальность, выбранная при поступлении на филфак, в свое время удивила многих. Лика и сама думала, что на жизнь ей до скончания веку придется зарабатывать банальным английским. И вот теперь этот почти не изменившийся на протяжении веков североевропейский язык, практически не имеющий реального применения, оказался мостиком между их мирами.

— Меня зовут Лика.

— Ли. Ка. Ли-ка. Лика.

Он словно перекатывал эти звуки на языке, пробовал ее имя на вкус.

Лика не любила свое имя. Было в нем что-то искусственное, незавершенное. Полагающих, что ее зовут Анжелика, приходилось разочаровывать. Когда твое отчество Венеаминовна, иметь личное имя из четырех слогов — непозволительная роскошь. Но могли же родители назвать ее Ниной или Аллой, к примеру. Сестру вон Верой назвали.

Лика вдруг подумала, что Теть Ира с Дядь Лешей уже, вероятно начали беспокоиться, куда делась племянница. Следующая мысль была о том, что она понятия не имеет, как вернуться в деревню.

— Интересно, это Эйнар каким-то образом очутился в нашем времени или меня занесло на тысячу лет назад? Ой, какая же я дура! Он ведь сказал, что из Крепости!

Лика повернула голову в том направлении, где ее современники периодически производили раскопки. Вдали действительно угадывались очертания, очень похожие на крепостные стены.

— Значит, девятый или десятый век. И как мне теперь попасть обратно в двадцать первый? Придется выяснять на практике… Граф должен пастись на прибрежном лугу. Поеду в деревню через болото, которое сейчас никакое не болото, а цветущий луг. Посмотрим, куда приведет меня дорога…

Лика взглянула на Эйнара. Парень сидел в задумчивости и тоже мысленно решал какой-то кроссворд. Ей не хотелось расставаться с ним, но любое приключение когда-то подходит к концу. И этот финал не всегда такой, какой хочется.

— Я должна вернуться на ферму.

— Нет, ты пойдешь со мной. В Крепость. Мы скоро отправимся домой. Далеко. На корабле. Ты теперь принадлежишь мне.

Лику просто взбесила безапелляционность его слов. Какого лешего он решил, что она ему принадлежит? Она, в лучшем случае, принадлежит своим маме и папе, да и то навряд ли. Она совершеннолетняя. В понедельник ей выходить на смену в «Розу без шипов», а в сентябре предстоит лететь в Далекую Северную Страну по студенческому обмену…

— Однако с этим парнем лучше не ругаться. Уж больно крут.

И Лика начала обдумывать варианты, как бы аккуратно ускользнуть от этого решительно настроенного «хозяина», который сидел рядом, жевал травинку и смотрел на водную гладь Залива.

Поддавшись какому-то необъяснимому импульсу, девушка сняла свою цепочку с золотым кулоном в виде большой буквы Л и застегнула замочек на шее парня. Эйнар потрогал подвеску с непонятным символом. (Откуда он мог знать, что это первая буква имени девушки?) Застыл на миг, потом снял браслет с рунами со своей левой руки и надел его на Ликино запястье. Украшение оказалось великовато, поэтому парню пришлось приложить некоторое усилие, чтобы концы обручья сомкнулись.

Их очередной поцелуй длился минут пять, и Лика уже начала склоняться к тому, что, может, и правда есть смысл пойти с ним в Крепость… В конце концов, живут же там люди, значит, и она как-нибудь приспособиться.

Вдруг Эйнар что-то увидел вдали, оторвался от ее губ, и наваждение развеялось.

— Смотри, корабль. Это за мной.

Лика посмотрела в сторону Залива. Недалеко от берега на фоне голубого неба темнел полосатый парус драккара.

Только этого ей сейчас и не хватало. Встреча с оравой мужественных собратьев викинга особого энтузиазма не вызывала.

— Посиди тут.

Эйнар подобрал свой меч, поднял его и резким движением основательно пришпилил подол Ликиного сарафана к земле. А затем направился к полосе прибоя.

Драккар стремительно приближался.

Лика дотянулась до ботинок, надела их и, собрав всю свою силу, дернула подол сарафана на себя. Тонкая ткань затрещала, девушка просунула пальцы в прореху и дернула еще раз.

— Ура! Свободна. Сматываюсь.

Эйнар как будто что-то почувствовал, обернулся, увидел, что его трюк не сработал. Ловить девчонку или поторопиться навстречу товарищам?

— Жди меня здесь завтра! В это же время.

Лика сама не поняла, зачем она это прокричала. И понеслась по песку. Обогнув скалу, девушка взглядом отыскала Графа. Конь безмятежно щипал сочную траву на лугу. Ему было все равно, какой на дворе век, лишь бы корм был вкусным. Через минуту Лика уже сидела в седле, и ее пальцы тонули в шелковистой гриве коня.

— Домой, быстро, Граф, миленький!

До валуна на дорожке они добрались значительно раньше, чем ожидала Лика. Граф притормозил. Воспользовавшись небольшой остановкой, она вытащила телефон из кармана рюкзака, нажала кнопку сбоку и машинально нарисовала на экране привычный крюк. Ее немного встряхнуло — конь взял «барьер». Экран вспыхнул пестрыми иконками. Граф замедлил шаг — тропинка стала более узкой и не такой твердой. Сухая сосна стояла на своем месте и протягивала к Лике свою безжизненную скрюченную ветвь. Телефон разразился чередой звуковых сигналов.

— Ура, я в двадцать первом веке!

И тут Лика вспомнила длинные ресницы Эйнара, его властные теплые губы, настойчивые шершавые ладони, светлые косички с серебряными бусинами, мучительно-сладкую взрывную волну, отправившую ее куда-то на грань между бытием и небытием… И на радостное настроение девушки наползло вполне осязаемое облако грусти. В носу защипало, и непрошеная соленая капля выкатилась из уголка ее правого глаза.