Глупая

Елена Славная, 2017

Мир магии, такой далёкий и близкий одновременно, с детства привлекал Дженису. Но ей было неведомо, что, решив окунуться в него, она отхватит столько проблем, а замужество, обязанное защитить, обернётся ворохом новых трудностей. И первая из них – нежелание Дженисы быть с тем, кого навязала Тьма.Вот только Тьма вряд ли позволит перечить себе.

Глава 4

— Джениса, — ворвался тихий голос в моё сознание. — Джениса.

Неужели, уже утро? Не может быть, ведь я только прилегла.

— Джениса…

Да в курсе я, как меня зовут! Скройся во тьме!

На плечо легла чужая рука. Вот так и спи в доме мага, ещё и длани свои тянут.

— Джениса, — и снова шёпот.

Смысл вообще будить меня?

Ладонь с плеча переместилась на спину и скользнула было ниже, но я решила резко проснуться. Уж совсем небезопасен стал мой сон.

— Ты? — уточнила, увидев наглеца. На всякий случай отползла на другую сторону кровати.

— Тсс! — Тео приложил палец к губам. — Не шуми.

Какой-то он странный. Даже больше чем обычно.

Покосившись на незавешенное окно, я убедилась, что сейчас ночь.

— Одевайся, только тихо, — прошептал муж.

— А зачем? — проникнувшись таинством, я тоже не повышала голоса.

— Хочу кое-что показать тебе. Давай, одевайся.

Насторожившись, я тем не менее встала и направилась к гардеробной комнате.

— Что-нибудь тёмное, лучше даже чёрное, выбирай, — рекомендовал муж, поднимаясь следом за мной.

Пожав плечами, я зажгла свет и раскрыла дверь. Чёрное, так чёрное. Выудила брюки, майку и кардиган нужного цвета, после чего ушла в ванну. Тео так и остался стоять посреди спальни.

Интересно, эта встреча с Артемио вновь закончится его молчаливым исчезновением?

Приводила себя в порядок и одевалась я недолго. Когда вернулась, в руках у мужа были мои ботинки. Я даже замерла от неожиданности.

— Мне кажется, они должны быть бесшумные, — прозвучало больше, чем оправдание.

— Папина обувь вся с умом сделана, — втолковала ему, приближаясь.

Он не позволил забрать ботинки.

— Садись, я помогу.

А ещё говорят, что это я непредсказуемая!

— Не нужна мне помощь. Уж для этого я выросла.

— Джениса… — мне показалось, или Тео сумел скопировать интонацию папеньки, где одним словом родитель умудрялся отчитать, выразить недовольство и доказать свою правоту?

Усевшись, я позволила обуть себя. И, чего уж скрывать, мне понравилось такое положение, когда Артемио оказался передо мной практически на коленях. Не знаю, понял ли он что-либо, но подниматься не спешил. Сначала вытянул оба шнурка, а затем неторопливо зашнуровал ботинки заново.

— Ух ты! — восхитилась я. — Ты где такому научился?

— Только что придумал, — с улыбкой ответил Тео. — Надеюсь, будет удобно.

— Ты и впрямь тот же муж, за которого я замуж вышла? — уточнила, даже не пытаясь погасить свои подозрения.

— Тот же.

Он встал и подал мне руку. Миг, и мы оказываемся в незнакомом месте. В темноте.

— Я перчатки забыла, — вспомнила с запозданием.

— Я тоже, — отозвался Тео и отпустил мою кисть.

— Но… — хотела возразить, но Артемио снова взял меня за руку, на нём уже не чувствовалось перчаток. — А мы где?

— В храме Тьмы. Если тебе сложно идти, я могу донести.

— Зачем мы тут? — спросила, проигнорировав его предложение.

Оно, конечно, крайне заманчиво, но… а вдруг уронит?

— Я повёл себя очень некрасиво вчера, хочу исправить это, — ответил он, потянув меня за собой.

А сегодня, значит, все его поступки идеальны? Ну-ну…

Через тридцать восемь моих шагов мы остановились.

Так же, как и на церемонии, Тео встал за спиной. Но в этот раз его ладони легли на моё лицо, прикрывая глаза.

— Новая вязь не появится? — уточнила я, не понимая, чему поддаться: любопытству или страху.

— Нет, не волнуйся, — прошептал он, склонившись к уху.

По телу моментально побежали мурашки, я повела плечом.

— Смотри, — сказал Тео, не только убирая руки, но и отступая от меня.

В недоумении повертела головой.

— Мне не дано видеть в темноте, — обиженно отозвалась я.

— Смотри, — повторил муж, его голос приобрёл странные шелестящие ноты.

Я вглядывалась в темень до кругов в глазах. И уже хотела снова возмутиться, как тьма начала принимать форму: первично чёрное пространство стало расслаиваться на множество оттенков, медленно сливаясь в фигуры, похожие на человеческие силуэты. Кажется, от удивления я даже приоткрыла рот, но так и не смогла выдавить из себя ни вздоха.

Постепенно фигуры разделились на пары, которые приступили к невероятному танцу. Неторопливо и плавно они кружили вокруг друг друга, их руки едва соприкасались, и некий трепет, напряжение, передавались и мне. Тишина, казалось, нарушалась лишь моим шумным дыханием. Но я ощущала, что любой звук был бы лишним.

Внезапно движения изменились, став более резкими и отчаянными. В какой-то миг фигуры бросились друг на друга и слились воедино. Всё замерло.

Я позабыла о Тео, пока наблюдала за танцем, а муж никак не напоминал о себе. Даже его присутствия рядом не чувствовалось. Находиться в окружении замерших фигур было жутковато, но и позвать Артемио я не смела. Боялась спугнуть момент.

— Это тени, — тихий голос Тео доносился издалека. — Дети Тьмы. Сама Тьма. Они не поддаются единому объяснению. Просто существуют.

— Они чудесны, — искренне заметила я.

— Да, — согласился муж, неожиданно явившись прямо за моей спиной. — Хочешь станцевать с ними?

— Это как? — спросила и обернулась к Артемио.

Передо мной была такая же тень, как и все остальные.

— Да, мы с ними похожи, — ответил Тео на мой невысказанный вопрос.

Не удержавшись, я протянула руку и дотронулась до лица мужа. Пальцы не прошли насквозь, под ними чувствовалась обычная кожа.

— Сейчас ты смотришь на всё моими глазами, — пояснил Артемио.

Мне такого истолкования не хватило. Вторую руку я положила на грудь мужа и ощутила ткань.

— Ты всегда так видишь?

— Только во тьме, — он чуть качнул головой и перехватил мои руки.

В этот же миг вязь «ожила», переплетаясь в новый узор.

— Что это? — испугалась я.

— Похоже, Тьма сочла нужным что-то изменить, — спокойно ответил муж. — Решайся на танец, тени не любят долго ждать.

— Но я не умею… не смогу.

— Не бойся, — Артемио склонился ко мне близко-близко.

Я замерла от внезапности, непонимания и, чего скрывать, некой интимности этого жеста. Мысли мелькали в голове с молниеносной скоростью. И только одна подействовала отрезвляюще.

«Он соткан из самой тьмы».

Не я придумала это определение, но оно очень подходило Тео. И значит, кто-то раньше уже видел всё это. Был здесь. И, возможно, танцевал.

Хотел ли муж меня поцеловать, или мне это только показалось, но я отвернулась.

Обида жгла с невероятной силой. Если бы мои руки были свободны, я бы не поскупилась на пощёчину, хотя это глупо. Ничто не исправит Артемио, и ничто больше не заставит меня верить ему.

— Верни меня, — тихо попросила я.

— В чём дело? — обеспокоился он.

— Не всегда то, что сработало с другими, действенно с женой, Тео, — я не стала таить причин. — Ничего не говори. Просто перенеси меня в спальню.

— Нет, — ответил он и резко развернул меня к себе спиной, тут же перехватывая руки.

Тени вокруг покачнулись.

— Нет?

Муж прижался ко мне, его дыхание щекотало шею.

— Ты первая, кого я привёл в храм. Первая, кому я показал танец теней. И единственная, с кем всё это возможно.

— Я не верю тебе, — призналась ему и попыталась отстраниться.

Меня смущала такая близость.

— Глупая, — беззлобно отозвался он, прижимаясь ещё сильнее. Хотя, казалось бы, больше некуда. — Если бы я привёл сюда кого-то, кроме жены, Тьма не позволила бы мне такую вольность. Одна пара пожертвовала собой, заключая наш союз. Эти вязи созданы из теней. Только обладающие ими могут участвовать в танце.

Я не нашлась с ответом. Слишком убедительно звучали слова Тео. Но откуда тогда он знал о танце, о характере теней, о разрешении Тьмы? И кто-то же дал определение Артемио, как «сотканному из самой тьмы»!

— Один танец, Джениса, — продолжал муж. — Я ждал этого тридцать лет, с того самого дня, как мама впервые показала мне его.

— Переигрываешь, Тео, — прошептала я. — Ещё вчера ты не желал брака.

— Кто-то из нас двоих должен был принять факт «истого» союза первым. Мы связаны, Джениса. На всю жизнь, и даже больше. К чему сопротивляться?

— И в этом ты не станешь считаться с моим мнением? Всё сделаешь по-своему, а затем начнёшь недоумевать, почему я недовольна? Прекрати, Тео. Наш брак — ошибка. И ты знаешь, что я права.

— Хорошо, мы вернёмся сюда, когда ты сама попросишь об этом, — и вроде уступил, но снова решил по-своему.

— Не попрошу, — уверенно произнесла я.

Тео снова прикрыл мои глаза ладонями, а когда он их убрал, тени исчезли. Всё исчезло. Я снова оказалась в темноте.

— Все маги тьмы имеют такое зрение? — озарило меня.

— Практически все, — ответил Тео.

Значит, та, которая описывала моего мужа, обладательница магии тьмы. При условии, что Артемио сказал правду, только так объяснима эта характеристика. Тогда почему он не с ней? Зачем женился на мне? И кто она, вообще, такая?

Тьма, неужели я ревную?! Нет-нет-нет! Просто Тео обидел меня, и потому я злюсь ото всего, связанного с ним. Завтра же вернусь к папеньке, и эта глупость выветрится из моей головы. Главное, что мне больше нечего опасаться, и мудрейший может быть спокойным. А я… я придумаю, как разорвать союз, заключённый Тьмой. Быть замужем за незнакомым человеком не так просто, как мне казалось раньше.

Я думала, что мы просто останемся чужими друг друга, без попыток к сближению. Или он начнёт ухаживать за мной, нормально ухаживать, как принято у всех других пар. Или… Тьма, я даже не представляла, как всё это окажется на самом деле!

Мы вернулись в спальню, но муж не спешил уходить. Отступив на два шага, он сложил руки на груди и молча смотрел на меня.

— Говори уже, — не выдержала я.

— Ты знаешь Дженго? — неожиданный вопрос заставил заволноваться.

Неужели, догадался? Но зачем тогда всё это: храм, тени, танец? Ради одного вопроса? Страх сменился злостью. Ведь догадывалась, что не без причины Тео резко изменил своё отношение ко мне. Просто работа. Палач всегда остаётся палачом.

— Да, — врать нет смысла.

Артемио ничего не ответил. Медленно растаял, не отводя взгляда от моего лица.

И что это было? Что теперь будет дальше?

Устало уселась на пол, оперевшись спиной о кровать, и принялась развязывать хитрую шнуровку. Зачем только заумничал с ней? Справившись, стянула ботинки и отбросила их в сторону.

Чего же всё-таки добивался Тео? Вопрос не давал покоя, но так и не находил ответа. Если Артемио раскрыл меня, то почему ушёл? Или он только проверял догадки, а я попалась на его уловку? Но врать, действительно, не было смысла. Неведомо, какой личный дар у мужа, но вряд ли он не сумел бы распознать ложь. И эта неопределённость убивала.

Не мог папенька мага сияния мне отыскать? Вот пусть бы теперь сам с Тео разбирался. У меня ничего не выходило.

Не успела подняться, как раздался стук в дверь. Кого ещё тьма принесла? На всякий случай отыскала митенки, забытые в прошлый раз. И только надев их, направилась встречать позднего гостя. Открыв, я на мгновение застыла.

— Доброй ночи, тера, — с натянутой улыбкой поздоровалась Сабита.

— Угу, — кивнула ей. — Не спится?

— Я не смогла найти Артемио, — она неестественно замялась. — А мне надо вернуть ключи, — в подтверждение своих слов звякнула ими почти перед моим лицом.

Ох, какая же Сабита ответственная… курица! Похоже, мне нужно было умилиться её порывом вернуть ключи прямо сейчас. И ничего, что дел в центре у неё было всего лишь на пятнадцать минут. Я начала понимать отказ Тео. Но тогда выходило, что он очень хорошо знал Сабиту! Хотя в ином случае Артемио не поселил бы её в своём доме и не пообещал бы защиту.

— Спасибо! — вырвала ключи из её руки. — Я обязательно отдам их мужу! — и захлопнула дверь.

Почти бегом вернулась в спальню и натянула сброшенные ботинки. Таких шансов не упускают. Зачем ждать утра, если можно убраться отсюда прямо сейчас? Вот, и я решила, что незачем.

Сердце колотилось с бешеной силой. Мерещилось, будто Тео уже за спиной и ждёт, когда я обернусь. Пустой страх, конечно, но он отказывался оставлять меня.

Я выждала около десяти минут и только потом раскрыла дверь. Крадущими шагами преодолела коридор до лестницы и сбежала вниз. Всё-таки замечательную обувь изготавливает папенька — я оставалась бесшумной.

До двери добралась без проблем, а вот на пороге столкнулась со сложной задачей — охрана или что-то похожее на неё. И что тут сторожить-то? Сабиту? А это мысль… Но много чести, ещё о ней думать!

Тихо выдохнув, я выпрямилась и беззаботной походкой прошла мимо троих мужчин. Никто не попытался остановить меня. Даже не окликнули. Ещё одно доказательство блудливости Артемио: похоже, охрана привыкла к подобного рода перемещениям девушек.

К счастью, автомобиль нашёлся прямо за воротами. Эта лентяйка даже на территорию дома его не загнала. Быстро открыв дверцу, я нырнула внутрь. В нос тут же ударил приторно-сладкий запах духов, мне аж дурно стало. Видимо, Сабита стремилась оставить после себя несмываемый след. Справляясь с тошнотой, я завела мотор и захлопнула дверцу. Ничего, двадцать минут можно и перетерпеть. Потом пересяду на что-нибудь менее пахнущее. Жаль, что я не догадалась взять с собой хотя бы мелочь для оплаты транспорта.

Автомобиль радовал послушным управлением, но раздражал своим поддержанным состоянием. Сжимая руль, я надавила на педаль сильнее. Если что-то подарено мне, то не важно, кто им пользовался, конечное решение о судьбе подарка за мной. А своё я ни с кем никогда не делю.

Столица дробилась на три зоны двумя реками. «Остров» между ними назывался центром, а оставшиеся части, соответственно, правым и левым берегами. К центру с каждой стороны тянулось по четыре моста. Кто-то для переправы умудрялся пользоваться лодками, хотя они были не столь удобны. Но именно из-за них вдоль рек имелись пристани, совсем не огороженные.

Я бы никогда не узнала о таких местах, если бы Айко однажды не поделился историей, по его мнению, весьма забавной. Засидевшись до поздней ночи, они с друзьями решили искупаться на рассвете. Кто-то высказал мысль, что в это время самая тёплая вода. Подъехав на автомобиле к одной из пристаней, все разделись и стали ждать зари. Едва свечение коснулось горизонта, друзья кинулись в реку. Вдоволь наплескавшись, они отплыли от берега достаточно далеко. Странный звук раздался неожиданно. Никто не сумел ничего сделать — автомобиль скрылся под водой, вместе с одеждой и деньгами. Конечно, потом были попытки хоть что-то извлечь из затопленного транспорта, неудачи в этом деле, стенания хозяина автомобиля и приключенческое возвращение домой.

«Прости, мобилька», — мысленно извинилась я, тормозя возле моста. — «Но раз ты не принадлежишь мне, то больше никому не достанешься. И нужно вымыть из тебя эту вонь!»

Оставалось лишь выбрать, куда повернуть. Увы, точного расположения пристаней я не знала, придётся выискивать их самой. Удача улыбнулась мне только на шестой раз. Но зато как: идеальнейшее место!

Уже через пятнадцать минут я наблюдала, как автомобиль медленно погружается в воду. Мне повезло даже с глубиной, которая оказалась тут более, чем достаточной.

Признаться, сожаление возникло только из-за возможного недовольства папеньки. Во всяком случае, когда я выбросила ожерелье, подаренное мне на пятнадцатилетие, но идеально подходящее к платью Лоретт, с которой мы на тот момент не ладили, родитель радости не испытал. Чего стоило мачехе попросить себе такое же, а не брать моё? В итоге не осталось никакого.

Не представляя, который час, я побрела обратно, к мосту. Даже отсюда, с левого берега, было видно, как центр кипит жизнью. Осталось только добраться до него, а там десять минут, я и буду у Гирда с Хелин. Лучше бы, конечно, сразу отыскать Айко, но вряд ли он ночью дома. А если там, то точно не один.

Ноги от долгого перехода слегка гудели. Всё-таки давно им не давалась нагрузка, а расстояние я прошла немалое. Но когда показался дом друзей, у меня буквально открылось второе дыхание. По ступеням я взлетала с утроенной скоростью.

Уже поднеся руку к звонку, я замялась. Всё-таки являться в такое время к магу сияния — не самая лучшая идея. И пусть я знала, что он не откажет в любой моей просьбе, ощущение неловкости не покидало. Не оставляя себе поводов для сожалений, я тихо постучалась. И когда уже развернулась, чтобы уйти, раздался щелчок замка. Друг выглянул в коридор.

— Джениса? — удивился заспанный Гирд. — Проходи скорее, — он посторонился, шире раскрывая дверь.

— Хелин спит? — спросила шёпотом, не спеша принимать приглашение.

— Недавно уснула. Что-то случилось?

— Найди Айко, пожалуйста. Я сама доберусь до него, просто скажи, где он.

— Так, — он потёр лицо, — заходи, не стой тут.

Пропустив меня, Гирд заперся и без слов удалился внутрь квартиры. Я не спешила следовать за ним.

— Ты где там? — позвал он громким шёпотом.

— У меня мало времени, Гирд. Найди Айко, пожалуйста.

Друг вернулся ко мне, держа в руках чашку.

— Пей, — вручил он мне её. Как всегда, с молоком, которое дополнено магией. — Булочек нет, уж извини.

— Гирд, найди Айко.

— Да понял я, понял. Дай проснуться сначала. И пей давай.

В несколько неотрывных глотков я выпила молоко из чашки и отдала её другу, который немигающе смотрел на меня.

— Ему что-то известно. Палачу, — пояснила на озадаченный взгляд Гирда. — Спросил сегодня, знаю ли я Дженго.

— И что ты ответила? — напрягся он.

— Что я могла ответить? — устало переспросила его. — Сказала, что знаю.

— И?

— Он исчез. Просто исчез.

— Я не могу уловить проблемы.

— Некогда, Гирд. У меня времени до полудня. Потом заметят мою пропажу.

Кивнув, друг прикрыл глаза, а сверху накрыл их ладонью. Его губы что-то беззвучно шептали.

— Он дома, — где-то через минуту сообщил Гирд.

— Один?

— Как ни странно. Не спеши, я перенесу тебя.

— Не нужно, я и так беспокойств принесла. А если Хелин проснётся и будет тебя искать?

— Не суетись, — отрезал друг. — Сама сказала, что времени мало. Ты как вообще добралась сюда? — спросил он, обуваясь.

— Сначала на автомобиле, потом пешком.

— Заглохла?

— Утопила.

Гирд покачал головой, но промолчал и взял меня за руку. Через мгновение мы оказались в тёмной квартире Айко.

— Неужели спит? — удивилась я.

— Добудиться бы теперь, — пробурчал Гирд, включая свет.

Айко, ярый поклонник чистоты, просто не мог допустить бардака, царящего в квартире. Но как-то умудрился.

Вещи, будто специально, лежали где угодно, но только не на своих местах, зеркало надтреснуто, под ногами песок. Не знай я так хорошо обстановку жилища Айко, решила бы, что Гирд ошибся адресом.

Сам хозяин квартиры нашёлся спящим на диване.

— Тьма! — выдохнула я, увидев на полу несколько пустых бутылок. — Как же не вовремя!

— Угу, — согласился Гирд. — Пойдём на кухню. Гляну, можно ли будет без магии его разбудить.

— Будто не знаешь, что Айко, пока до трупного состояния не напьётся, не уснёт, зато потом будить его бесполезно. А я так на него рассчитывала!

— Сейчас что-нибудь придумаем, — заверил Гирд, осматриваясь.

— А твоего сияния хватит? И Хелин…

— Она беременна, а не больна. Уж ночь без меня провести сможет.

— Но, Гирд, неправильно это!

— Поучи меня ещё, — пробормотал он, входя на кухню. — Тут получше, проходи.

Кухни, действительно, бардак практически не коснулся. Похоже, запой у Айко только начался.

Усевшись за стол, Гирд потребовал:

— Рассказывай.

Я разместилась напротив друга. Говорить не торопилась. Слишком сумбурными были мысли.

— Что ты задумала, Джениса? — подогнал он меня.

— Не стоило поддаваться убеждениям отца, — не глядя на Гирда, высказалась я. — Нет, всё, на первый взгляд, очень разумно, даже больше. Но мы не учли того, что Артемио может о чём-то догадываться. Теперь я в ловушке.

— Поясни.

— Смотри, папенька заявил о помолвке буквально через пару дней после того случая, а о скором браке Артемио газеты начали писать позже. То есть сначала он поставил меня перед фактом, а уже потом договорился с Тео. Я не знаю, ему ли поручено то дело, надо у Айко спрашивать. Но если ему, тогда всё сходится. Понимаешь? Палач уже мог знать, на ком женится.

— Допустим, знал. Дальше.

— Помнишь, я говорила тебе, почему маги не должны прознать о возможностях Дженго?

— Помню, — хмуро отозвался Гирд. — Но, как я сам видел, палач не в восторге от брака. Думаешь, притворялся?

— Думаю, разозлился из-за того, что планы нарушены. Вязь делает его слишком зависимым от меня. Теперь он не может потребовать ответов и применить шантаж.

— Но может попытаться наладить контакт, — догадался друг.

— Именно к этому он и приступил сегодня, — кивнула я. — И признаться, был даже убедителен, вот только либо Тео не умеет ухаживать, либо очень этого не хочет, раз допускает столько промашек.

— Либо тебе так хочется видеть только плохое, — по-своему закончил он мысль.

— Не баламуть мои рассуждения пустым воображением. Я уверена, что Тео желает перетянуть Дженго на сторону тьмы. Но этого делать нельзя.

— Да уж… — протянул Гирд.

— И знаешь, чего я боюсь? Того, что папенька заключил сделку на мои свободу и жизнь с палачом, рассказав ему всё, что знает. Он ведь всегда был одержимым безопасностью, сам знаешь, а тут такое…

— А твои записи? Отец ничего не передавал палачу?

— Я сожгла их сразу же. Хотя вряд ли кто-то смог бы в них разобраться. Но тут, — указала на свою голову, — всё осталось.

Мы недолго помолчали.

— Джен, как-то всё слишком хитро выходит, — он снова потёр лицо. — Если палач всё знал, то зачем женился на тебе? Чтобы усыпить бдительность отца? Выполнить возможную сделку? Сомнительно это. Он бы, скорее, вызвал тебя на допрос. Ну никак сюда брак не укладывается. Тем более ты сама говорила о каких-то денежных обязательствах со стороны твоего отца.

— Они рассчитывали на «дружеский» союз максимум, — настаивала я. — А обязательства… Подобные договоры всегда имели хотя бы один пункт, который не позволяет сторонам отказаться от исполнения. Это кроме магической составляющей. Вполне возможно, что папенька вписал всё своё имущество, ведь мелочи в этот пункт не включаются. Нужно что-то по-настоящему ценное. Я как-то читала, что порой родители ставили гарантией свои жизни. А брак на самом деле очень даже выгоден палачу, если он хочет перетянуть Дженго на свою сторону. Ты же сам прекрасно представляешь его возможности.

— Никогда до конца не понимал всех сплетений твоих мыслей, — посетовал друг. — Я-то представляю. Но я посвящённый. Палач же… — он махнул рукой. — А Айко тебе зачем?

— Мне нужно, чтобы он перерисовал вязь с моих рук, — ответила я. — Кстати, ты не в курсе, в каких случаях она изменяется? Мы сегодня были в храме, и что-то произошло с узором.

А я ведь даже не рассмотрела, как изменился рисунок. И, стянув митенки, не сдержала поражённого возгласа.

— Да что за тьма через сияние?!

— Не ругайся, — осадил меня Гирд. — Покажи поближе.

Я вытянула руки и положила их на стол. Друг долго всматривался в вязь, затем аккуратно перевернул кисти. Потом свёл ближе друг к другу и перекрестил.

— Да, Тьма та ещё шутница, — изрёк он в итоге, проделывая то же самое, только с тыльной стороной ладоней. — Это уже больше художественная работа, чем вязь. Не могу даже предположить, отчего она так изменилась.

— Плохо, — хмуро отозвалась я.

Теперь почти нечитаемые знаки окружены застывшими в танце тенями. Причём очевидно, что рисунок незакончен. Во всяком случае, было ощущение, что чего-то в нём не хватало. Какого-то завершающего штриха.

— Тео сплетал наши пальцы, — рассуждала я вслух. — У меня только половина узора. Это проклятие какое-то…

— Сама же говорила, что проклятий не существует, — наверное, Гирд пытался меня взбодрить.

— Не существует, — подтвердила я. — Но как это ещё назвать? — схватилась за голову. От усталости тянуло в сон. — Попробуй разбудить Айко. Возможно, ему удастся дорисовать недостающее.

— Уверена, что Дженго сумеет разорвать «истый» союз?

Я взглянула на друга исподлобья.

— Он смог сохранить жизнь твоему ребёнку, Гирд. Что ему какая-то вязь?

Ничего не ответив, хотя сомнения на лице друга читались весьма ясно, он поднялся со стула и направился к Айко. А я, положив голову на стол, провела пальцем по брачному узору. Что же в тебе скрыто?

Айко столь раннее принудительное пробуждение не обрадовало, если выражаться очень мягко. Пожелав много нехорошего на голову Гирда, он всё же встал и ушёл в ванную. Памятуя о зверском аппетите Айко после прерванного сна, я обыскала съестные запасы на кухне. Готовка никогда не была одним из моих талантов, ведь, сколько помню себя, у папеньки всегда работала кухарка. Но бабушка, мамина мама, считает, что неумение стряпать — несмываемый позор, потому и взялась за меня с восьмилетнего возраста.

Эх, надо было сразу к бабушке отправляться, а не с папенькой договариваться, уж она бы защитила меня от любой угрозы!

— А там кто? — донёсся голос Айко. Похоже, его привлекло моё громыхание. — Вроде всех прогнал.

Ответил ли Гирд, я не услышала — на сковороде занялось масло.

— Ты что тут делаешь? — удивился хозяин квартиры. Видимо, маг решил сделать ему сюрприз.

— Готовлю, — отозвалась я. — Блинчики пеку. Вот почему ты не запасся пельменями, а? — развернувшись, обвиняюще направила на друга лопатку. — Вот так и приходи в гости.

— Я не понял, почему ты тут, а не с мужем?

Умеет же он задавать неудобные вопросы.

— А я не поняла, рад ты меня видеть или нет, — обиделась на него и отвернулась к плите.

— Тьма! Я никак не проснусь! — посетовал Айко.

— Пить надо меньше! — заметила я. — Тоже моё замужество праздновал? Смотрю, все этому рады.

— Нет… — замялся Айко. — Оно как-то случайно вышло.

— Где Гирд? — спросила у него, так и не обернувшись.

— В магазин вышел. Так почему ты здесь?

— Расскажу, когда поешь, — пообещала ему. — Садись пока и молчи, а то будут комки непропечённого теста вместо блинчиков.

Это от удивления друг не проявляет скверный характер, но надолго его выдержки вряд ли хватит. Да и моей тоже. Вот Гирд на всё реагирует спокойно, почти равнодушно, а Айко ни в реакциях, ни в выражениях никогда не церемонится.

Взявшись за начинку, я не смогла промолчать.

— Обычно на пьянки чем-то быстрым и сытным запасаются, но не творогом.

— Это не я.

— Девушка появилась?

— Мама навещала, — безрадостно отозвался друг.

Я взглянула на Айко, уже разместившегося за столом. Зарыв руки в свою белобрысую макушку, он сидел с опущенной головой.

— Меня тогда дед сумел вызволить. Буквально перед допросом палача. Мама ничего не знала об этом, а тут… то ли дед проговорился, то ли ещё кто. В общем, мы только с пляжа вернулись, а она уже здесь.

— Ох тьма! — представила я реакцию матери Айко.

— Она самая, — согласился друг. — Мама снова разочарована во мне: я слишком безответственен, и поэтому не смогу увидеться с Вайоной ещё несколько месяцев.

— А если попробовать договориться?

— Ты будто мамы моей не знаешь. Опека Вайоны для неё всё. Совсем на ней помешалась.

— Радоваться должен, что кто-то заботится о твоей дочери, — подметил неслышно появившийся Гирд. — А ты как был дурнем четыре года назад, так им и остался. Что бы ты сам с ребёнком делал?

— Ещё ты меня отчитай! — огрызнулся Айко.

— Не буду, — спокойно отозвался маг. — Твоя совесть и без меня справится. На вот, выпей, чтобы голова не болела.

— Так вы мне расскажете о причине собрания или будете мою личную жизнь обсуждать? — раздражался Айко.

— Ешь, — я поставила перед ним тарелку.

Уложившись в несколько минут, пока он жевал, я изложила всё, о чём недавно рассказала Гирду.

— Да уж… — по примеру мага протянул Айко. — Допустим, разорвёшь ты союз, и что дальше? Не орден Тьмы, так орден Сияния за тебя возьмётся, им тоже энмах не по душе. А правитель не станет борьбу с магами затевать, его вполне нынешние баланс и благополучие устраивают. Да тебя просто убьют! — он вскочил из-за стола и подошёл ко мне. — Джен, он ищет человека по имени Дженго. Понимаешь? Человека. Когда по прошению деда за мной пришли, палач предложил добровольно сдать того, кто виноват в разрушении «щита». Больше палач ничего не знает.

Убедительно… Почти! Если бы Тео ничего больше не знал, он бы не спрашивал о Дженго так открыто.

— Я исчезну, — твёрдо ответила ему. — Никто не сможет найти меня.

— И будешь всю жизнь прятаться? — он положил руки на мои плечи и слегка сжал их. — А теперь признавайся, чего ты так испугалась?

— Не говори ерунды! — попыталась отмахнуться от вопроса. — Я же объяснила, что нельзя рассказывать о таких возможностях тем, кто имеет власть.

— Ещё раз, — глядя мне прямо в глаза, произнёс Айко, — только правду.

— А почему у тебя радужка посерела? Раньше она была более голубой.

Попытка убрать руки друга не удалась. Айко вцепился в меня до боли.

— Джен, ты же знаешь, я не возьмусь, если не буду знать всех причин. Говори или ищи другого художника.

Борьба взглядами продолжалась довольно долго, пока не вмешался Гирд.

— Говори, Джен, о чём ты умолчала? — поддержал он Айко.

Я посмотрела на мага.

— Ты знаешь, что чувствуют в «верном» союзе при измене? — тихо спросила его.

Гирд покосился на свои руки, где белая вязь, оплетая по четыре пальца, тянулась выше, почти до запястий.

— Надеюсь, что никогда этого не узнаю, — ответил он.

— А я видела это, Гирд. Отпусти уже меня! — велела Айко. — У папеньки с моей мамой был «верный» союз. А он изменил ей. Маму тогда буквально выворачивало наизнанку, бросало то в жар, то в холод, её всю трясло… Она старалась держаться при мне, но я хорошо запомнила её состояние, хоть и мало понимала, с чем оно связано. Мама пела мне колыбельную дрожащим, срывающимся голосом. А когда я уснула, она уехала… Утром папенька сказал, что её больше нет.

— Если ты ничего не понимала, то с чего решила, что отец изменил матери? — не отставал Айко. — И как это связано с палачом?

— Позже узнала, — не стала вдаваться в подробности того, как однажды услышала откровения отца на очередную вспышку ревности Лоретт. Тогда-то во мне и вспыли воспоминания того вечера накануне смерти мамы. А потом, как специально, в руки попала книга, где объяснялись особенности брачных союзов. — А Тео… сейчас у него Сабита, которая точно куда-то метит, потом ещё кто-нибудь воскреснет из прошлого или явится из настоящего. Я не хочу испытать той же боли, что и мама. Ладно, если Тео знает способ избегания неприятных последствий, но даже тогда у меня не самое приятное положение.

Отойдя от друга, я уселась за стол, вытянув руки перед собой.

— Артемио не хотел такого союза. Я не нужна ему. Впрочем, как и он мне. Но мы связаны так, что даже долгая разлука невозможна. А теперь, когда он прознал о Дженго, что мешает ему мучить меня, изменяя? А ничего! Или вы надеетесь на внезапно вспыхнувшие чувства между нами и вечную верность?

— Откуда такие выводы, Джен? Ты даже трёх дней замужем не пробыла, а уже подозреваешь мужа во всех провинностях, — Айко никак не успокаивался.

— Предлагаешь сначала привязаться к нему? Или ещё лучше: отдать супружеский долг? А потом, когда я буду ожидать этого менее всего, страдать от его увлечённостей на стороне? Повторяю, я ему не нужна, и он не нужен мне. Айко, просто помоги с рисунком. О большем не прошу. И хватит выворачивать мне душу. Не тебе говорить о крепости чувств.

— Не переключайся на меня, — осадил Айко. — Я никогда никому ничего не обещал.

— Ах, ну да, конечно, — язвительно согласилась с ним. — Это многое тебе прощает. Особенно то, что твоя дочь растёт без родителей.

— Не лезь в это! — рявкнул он на меня.

После чего на кухне воцарилось молчание.

Я пожалела о сказанном сразу же. Бесчестно напоминать о болезненной теме. Но и Айко мог бы остановиться в своих выяснениях вовремя, а не осуждать мой страх. В конце концов, просьба перерисовать вязь не содержит ничего не выполнимого.

— Так ты поможешь? Или мне искать другого художника? — решилась спросить я. Времени до полудня оставалось всё меньше.

— Идём, — отозвался Айко и первым вышел из кухни.

— Зря ты так, — заметил Гирд. — Мы не желаем тебе зла.

— Знаю, — виновато улыбнулась. — Но слов не вернёшь, а извинений Айко не примет.

— Тоже верно, — согласился он. — Я уйду на рассвете, а к полудню вернусь.

— Хелин перенесёшь? Хоть минутку повидаюсь с ней.

— Тогда мы обычным транспортом доберёмся. Не хочу рисковать с магией.

— Хорошо, — кивнула я и поднялась с места. — Спасибо тебе, Гирд!

— Я перед тобой в неоплатном долгу…

— Мы уже обсуждали это! — остановила его. — Никаких долгов.

Чтобы не попасть в более неудобное положение, я выскочила из кухни. Айко, вооружившись бумагой и карандашом, уже ждал меня. Молча дав свою рубашку, он мотнул головой в сторону кровати. Я переоделась в ванной: вещь друга прикрывала меня почти до колен.

Айко уселся, оперевшись о спинку кровати. Сначала я уместилась по его примеру, но затем сдвинулась ниже, оставив художнику для работы только свою руку.

Гирд, подошедший чуть позже, накрыл мои ноги одеялом и опустился с другой стороны постели. Тишину нарушали только звуки росчерка карандаша по бумаге.

На рассвете, как маг и предупреждал, он ушёл. Айко, до сих пор не проронивший ни слова, внезапно поинтересовался:

— Как ты добралась до Гирда?

— На автомобиле, — вздохнула я. Стена пала, но тема для возобновления разговора выбрана неудачно. — Я утопила его.

— Зачем? — не отрывая взгляда от бумаги, спросил друг.

— Он пропах чужими духами, — не придумав ничего лучше, я уставилась в потолок. — Его мне папенька подарил, а Тео отдал ключи Сабите.

— Отец расстроится, — предположил Айко. — Лучше бы ты продала его по дешёвке.

— Не лучше. Тогда меня сочли бы алчной и мелочной.

— Думаешь, муж поймёт намёк?

Я в недоумении уставилась на друга.

— Какой намёк? — уточнила у него.

Айко так и не взглянул на меня.

— Можешь поспать пока. Я сначала перенесу рисунок, а потом попытаюсь его дополнить.

— Не хочу…

Уснула я совершенно незаметно для себя.