А покороче?.. Рассказы

Елена Свитова

В этой книге собраны миниатюры, написанные автором в разное время в разных местах и обстоятельствах. Они все – про нее, они все – она, как это водится в мире людей.

Изумительно!

Когда я беру в руки пилку для ногтей, меня лучше не трогать. Меня и так никто и не трогает: ходят тихонечко; вот Мария зашелестела цветами, пахнула розами, стукнула тихонько вазой по столику… Садовник с извозчиком переглядываются, подают друг другу знаки. Я слышу все, но сосредоточена на ногте. Мой указательный палец левой руки во власти пилки. Я священнодействую. Шик-шик-шик — мне нужно ощутить, как пилка доходит до самого пальца, и завернуть, завернуть… А затем — в другую сторону. Птицы покрикивают рядом. Я на балконе. Слышу, как подходит врач. Он молчит, ждет. Когда мне кажется, что форма ногтя уже прекрасна — «мягкий квадрат», называла это маникюрша в старые времена, — я откладываю пилку и здороваюсь. Врач берет мою руку. — Изумительно! — превозносит он результат. Затем я поднимаюсь, он берет меня под руку, обхватывает за талию — и мы идем. По ступенькам, перешагивая балконный приступок, затем по гостиной — Мария быстро отодвигает стоящий на пути стул — к экипажу.

Мне приятно думать о машине, как об экипаже, о водителе, как об извозчике — что ж, с тех пор как я лишилась одного из органов своих обостренных чувств, а точнее — зрения, могу себе позволить жить в любой реальности. Вот вчера вечером, к примеру, сидела у костра с индейцами. У реки — хотя какая река в этом пустынном городе… Гуляю по своим владениям под руку со служанкой — хотя понимаю, что это не служанка, а наемная работница. Массаж превратился в такое наслаждение, что пришлось договариваться с массажистом об услугах иного характера, о которых и не скажешь в приличном обществе.

Нет, я не говорю, что мне хорошо без глаз. Вот сегодня, к примеру, я еду на операцию. Но я не знаю, принесет ли мне удовольствие то, что я увижу. Я знаю, что я потеряю: владения, индейцев с рекой, служанку…

… Открыв глаза после операции, на второй день, я вижу… птицу. Ту, которая пела мне с балкона, сидя на ветвях ближней розы. Я вижу розы, я вижу Марию, которая выглядит, как я и представляла — хотя и без накрахмаленного фартука, но улыбка такая же испуганно-преданная. Сзади на плечо мне ложится рука мальчика, который делал мне массаж. Я знаю эту руку. Мне большего и не надо, я не стремлюсь увидеть его… всего.

Подношу указательный палец к глазам. Изумительно! Наверное, я продолжу делать маникюр в глазной повязке.