Тайм-аут

Елена Рейн, 2023

В день свадьбы сестры произошла ужасная авария, разделившая жизнь Валерии на «до» и «после». Спустя несколько лет нейрохирург возвращается в родной город к своей семье, устраиваясь в КДЦ. Только счастье было недолгим, угрозы в адрес женщины – это лишь начало. Ее преследует неизвестный, желая отомстить за «смерть жениха». В отчаянии она обращается к отцу-полковнику с просьбой, выделить охрану, совсем не ожидая увидеть на пороге своей квартиры капитана СОБРА – Ярцева Кирилла. Бывший муж не рад встрече, но только он может спасти ее.

Пролог

— Жених и невеста скоро будут! — довольно сообщил парень, друг жениха, поправляя пиджак, в который влез спустя пять лет после выпускного. Второй раз в жизни пригодился — что порадовало.

— Ой, жду не дождусь наших голубков! — ударила в ладоши полная женщина, демонстрируя чудесные ямочки на лице, — не терпится на них посмотреть. Что за привычка у городских шастать по достопримечательностям? Зачем? К чему? Ехали бы сразу в столовую. Нет же — все им хочется покрасоваться. А нам слюнями давись.

— Ничего, мать, сейчас поедим, — хлопнул по плечу женщину худощавый мужчина, поправляя усы. Его взгляд упал на высокую, стройную женщину в темно-синем костюме у дерева. Она стояла отдельно, поглядывая на часы.

Тут, как ни крути, понятно — городская. И вид такой надменный, будто одолжение делала всему свету. Он таких знал. Дамочки еще те! Капризные и жадные! Все им мало, все им нужно. Вечно недовольные, пилящие нормальных мужиков.

Тем не менее Степан Егорович пригладил волосы и приблизился к гостье со стороны невесты, убеждая себя в том, что не может быть негостеприимным. Прочистил горло и весело поинтересовался:

— Наш жених рассказывал, что вы работаете хирургом? Пошутил или как?

Услышав вопрос, женщина с огромными выразительными глазами подняла взгляд и безразлично произнесла:

— Да.

— Не верится. Вы так молодо выглядите, девчонка совсем.

Ярцева промолчала, не хотелось объяснять, да и не видела смысла. Они здесь всего на два дня ради сестры. Завтра к обеду она сразу же отправится в город. Хоть в квартире приберется. Вечно некогда. И пусть там лишь пыль, ведь она только ночует, но все же.

— Она у нас хирург высшей категории. Золотые руки и ни капли свободного времени, — гордо заявил отец, полковник Коновалов, обняв дочь за талию.

Поджарый мужчина обожал свою старшую дочь и поддерживал во всем. Жаль, что в личной жизни у дочери все не так хорошо, как в работе. Он бы с удовольствием понянчился с внуками, но пока об этом речи не могло быть. Особенно мужчину восхищало в его девочке — безграничная любовь к семье. Она стояла горой за каждого, как и любой в их семье. Дети — его гордость.

— Ой, врачом быть сейчас не в тренде. Вот моя дочь… блогер. Она что-то там рассказывает, поет, а ей баблишки капают. И главное — дома на диване. Да, вот — дома, не бегает с утра по автобусам. И плевать, что из колледжа погнали, больше всех этих заумных отличников зарабатывает. Отдыхать в Сочи ездила, а куда они? Куда на копейки поедешь? А никуда!

— Я отойду, — проговорила Валерия и, улыбнувшись отцу, вернула внимание мужчине. — Простите.

— Да там в столовке туалет есть. Прямо и налево. Я уже два раза ходил.

Не спеша Валерия шла по дорожке, желая немного прогуляться до приезда молодых. Втянув грудью свежий воздух, женщина улыбнулась. Она совсем забыла, что это такое. Несколько лет не выезжала за пределы города. А тут пришлось.

Валерия до сих пор не понимала, почему жених и невеста отказались проводить свадьбу в городе. Папа договорился с другом, хозяином элитного ресторана, но Тамарка ни в какую. Наотрез отказалась, пожелав веселиться в деревне у будущего мужа.

Впрочем, она недалеко от сестры ушла, сама так же когда-то поступила. Или хуже. Валерия забыла о важном событии предупредить даже родителей. Вот так — расписались, считая столь простой обряд невероятно романтичным. Вероятно, потому, что все праздники в семье Коноваловых проводили на широкую ногу, с многочисленной толпой гостей, из которых почти никого не знали. И так всегда.

А тут… любовь. Жаль, что ничего от этой романтичности не осталось. Только разбитое сердце.

— Лера! — воспоминания разрушил мужской голос.

Женщина обернулась и увидела высокого мужчину двадцати шести — тридцати лет. В голубой рубашке с коротким рукавом, в черных модных брюках брюнет выглядел элегантно. Он приблизился и произнес:

— Не заскучали?

— Нет. Спасибо.

— Почему так официально? Я Николай Коршунов, брат жениха. Мы породнились, теперь одна дружная семья!

— Да, семья, — виновато проговорила Валерия, ощущая себя ужасно. Представила, как смотрелась со стороны, и сжала пальцами материю пиджака. Вероятно, брат Вадима посчитал ее заносчивой и неприятной. Но она не хотела никого обижать.

Наоборот, старалась быть как все. Света, ее лучшая подруга, даже сотворила ей свежее личико, так как она сегодня еще не спала. Ночью было жарко, не до подготовки, чего не ожидала, рассчитывая отдохнуть. Главврач все же подписал ее заявление на небольшой отпуск. Но две экстренные операции решили за нее. За Ярцевой отправляли машину, если требовалось срочное воздействие при абсцессах и инсультах. Как раз именно это и случилось. Хорошо хоть в дороге удалось поспать несколько часов.

— Вы простите нашего дядьку. Он простой человек, но хороший. Всю жизнь здесь на тракторе пашет и верит всему, что рассказывает дочь. А она у него та еще пробка, хоть и красивая.

— Николай, все нормально. Я просто захотела пройтись.

— Я наблюдал за вами, и мне… — мужчина шикарно улыбнулся, — показалось, что вам некомфортно.

— Нет, только волнуюсь. Сестра выходит замуж.

— Она младшая, да?

— Да.

— Тамара у вас жизнерадостная, активная, самая красивая. Когда смотришь на нее, будто лучами солнца согреваешься.

— Да, — согласилась Валерия, удивляясь новому родственнику. Так хорошо знал ее сестру. Появилось ощущение, что они давно знакомы с Тамарой.

— Кстати, я тоже врач.

— Правда?

— Да, анестезиолог.

— Здесь работаете?

— Ммм… пока да, но в следующем месяце уже в городе. Так что, возможно, как-нибудь увидимся.

— Конечно, — с улыбкой проговорила Валерия, вдруг вздрагивая от женского крика. Кричала высокая женщина в вечернем платье черного цвета. Мать жениха.

Коршунова Инна Ивановна стояла у дерева, рукой придерживаясь за ствол, второй за сердце. Она тяжело дышала, а потом хрипло, с надрывом закричала:

— Разбились… Они разбились!

* * *

Дверь распахнулась, ударяясь о стену.

— То есть отправка в город? Вы о чем говорите? Они ведь живыми не доедут, — выкрикнула женщина, двигаясь к высокому мужчине крепкого телосложения, главврачу районной больницы.

Насупившись, Давайлов включил электрический чайник и покачал головой. Кофейку не помешает, разговор намечался неприятный. Этот чай из трав, который вечно подсовывает ему старшая медсестра, вызывал тошноту. Благо жена подсуетилась, пакет вручила, когда он уже почти уехал.

— Вы, — мужчина, расстегнул верхние пуговицы на рубашке, — как я понимаю, Коновалова? Дочь полковника Коновалова?

— Ярцева Валерия Александровна, — поправила его женщина.

— Ага, наслышан, знаю. Хорошо… я возьму на себя ответственность и предоставлю вам операционную. Коршуновы не переживут смерти сына.

На лице Валерии пошли красные пятна.

— Подождите, вы хирург общей практики…

— И вы, я знаю, раньше…

— У Коршунова переломы ребер, разрыв легкого с повреждением висцеральной плевры. Вы обязаны его немедленно прооперировать! Такая травма может повлечь за собой опасные для жизни последствия из-за формирования пневмоторакса, полного спадания легкого и развития острой дыхательной недостаточности.

— Я не могу провести операцию! — рявкнул мужчина и, махнув рукой, поспешил к своему столу.

— Почему не можете? — женщина бросилась за ним, тут же улавливая запах алкоголя.

— От вас разит алкоголем, поэтому не можете?

— Что?! Это мой отвар… Чушь не несите!

— И теперь им умирать? Вы должны провести операцию Коршунову, а я Тамаре.

— Девочка нежилец, не говорите ерунды. Мы же врачи и должны…

— У нее есть шанс, если немедленно…

Эта дамочка уже начала раздражать Давайлова. Вот каких только женщин у него не было в кабинете с требованиями и претензиями, но Ярцева смела требовать.

В его кабинете…

Грубиянка.

— Немедленно?! Да нет у нее шансов! Нет! А вот у парня очень даже хорошие. Сейчас Лизонька принесет результаты анализов, и вы… — Геннадий Петрович взмахнул руками, — сможете ему помочь.

— Я?!

— Да, вы… Я по состоянию здоровья не смогу. Приехал, так как не смог отказать Коршуновой. Очень достойная женщина. Я ей обещал, что предоставлю вам операционный блок. Так что не теряйте время, моя хорошая. Бегите… В вашем распоряжении вся больница. Операционную готовят.

Валерия тяжело дышала, ужасаясь ситуации. Это же надо, погуляли на свадьбе. Здорово-то как, что хочется кричать от отчаяния. Женщину трясло от мысли, что она больше не увидит сестру. Никогда.

Хотя нет… О чем она? Раньше времени хоронит.

Но ведь есть шанс. Да, он мизерный, но ЕСТЬ.

Так какого черта?!

— Я могу помочь сестре!

— Будете возиться с обреченной, оставив парня умирать? Если Коршунова отправить в город… не исключаю летальный исход.

— Моя сестра…

— Да у нее черепно-мозговая травма! — почти прокричал Давайлов, желая привести в чувство отличного хирурга. Да, он не может, но она однозначно справится.

Что за истерика? В городе все такие хирурги эмоциональные? Может, перехваливают эту Ярцеву?

— Вдавленный перелом черепа — я в курсе, — почти прорычала Валерия, с силой втирая подушечки пальцев в лоб, двигая в стороны.

— Вот… — мужчина состряпал сочувствующее выражение лица, — хорошо что уточнили. Значит, понимаете. Любой вдавленный перелом костей черепа является однозначным показанием к нейрохирургическому вмешательству. Я тут бессилен, а вот вы должны трезво взвешивать шансы больных, ведь такая операция весьма сложна технически и может длиться несколько часов. Вам одной не справиться. У нас тут не город, знаете ли. Да что объяснять? Вы сами все знаете.

— Я могу устранить механическую компрессию вещества мозга.

— Кому? Ей?! — рявкнул мужчина и расстегнул третью пуговицу на рубашке, ощущая нехватку воздуха.

Довела! Не хватало тут упасть с инсультом.

— У нее есть шанс.

— Нет. Вы потратите только время. Смиритесь, не будьте сестрой, только врачом! Это ваш долг!

— Я проведу антисептическую и гемостатическую обработку поврежденных участков, репозицию костных фрагментов или реконструктивную пластику, если потребуется.

— Вы… — тут мужчина поднялся и быстро, насколько мог, направился к двери, проверив, как хорошо Ярцева ее закрыла. Бросив раздраженный взгляд на женщину, Давайлов произнес: — Вы в своем уме? Только пацан выживет, если немедленно…

— Вы можете провести операцию. Вы! В чем проблема?

— Я… нет.

— Почему нет?

— Ну, я такие операции не проводил. Могу только отправить в город. Но раз вы здесь…

— Вы тут для галочки сидите? — грубо поинтересовалась Ярцева.

— Я закрою глаза на ваше агрессивное поведение только потому, — мужчина прочистил горло, возмущаясь наглому поведению горожанки, — что вы потеряли сегодня сестру. И ваш отец…

— Я ее не потеряла и не потеряю! — в словах женщины было столько уверенности, что мужчина засомневался в своем диагнозе. Неужели Коновалову можно спасти?

Да нет! Невозможно. Просто нереально. Тут нужна команда хирургов.

— И что, вы готовы рискнуть жизнью парня, чтобы потратить ее на ничтожный шанс?

— Вы сами сказали, что мне выбирать… Не вам, если уж решили в уголочке отсидеться.

— Да, но вам не простят… — хирург замялся, не представляя, что дальше будет. — Коршунов, возможно, не дотянет до города. Я подозреваю…

— Подозреваете? — едко уточнила Валерия.

— Вы желаете поругаться, как я вижу? Но я здесь главврач и не позволю…

— Вам бы следовало подумать об этом, когда сели в кресло хирурга. А так… что вы можете? Ничего.

— Милочка, не вам меня учить! Я по состоянию здоровья…

— Не стоит повторяться, Геннадий Петрович, я поняла. А теперь мне нужно идти, срочная операция. Не возражаете? — осведомилась женщина, поднимая бровь, давая понять мужчине, что он загораживает путь.

Сглотнув, совершенно не принимая слова женщины за правду, Давайлов с надеждой произнес:

— Я надеюсь, что вы… сделаете правильный выбор. Ваша сестра нежилец.

— Это вы… сделали неправильный, — отчеканила Валерия и направилась по коридору в сторону операционного блока.

У двери ее ждала медсестра с папками в руках. Высокая, темноволосая женщина, с которой Ярцева уже успела пообщаться, когда назначала анализы. Кроме нее в небольшом помещении находились родители Валерии и Коршуновы. Казалось, вся небольшая территория заполнена только ими.

Стоило увидеть Валерию, мать жениха бросилась к ней и схватила за руку, крепко сжимая, умоляя глазами. Она тяжело дышала, вот-вот падая в обморок, отталкивая мужа, пытающегося ее держать.

— Мой Вадимка… спаси его. Ты же можешь, мне сказали, — она не говорила, хрипела. — Я прошу. Он так и не очнулся. Медсестра говорит…

Это было трудно. Невероятно трудно.

Валерия смотрела в глаза женщины и впервые боялась открыть рот. Она, смелая, всегда рвущаяся вперед, на долю секунды растерялась. Понимая, что ее решение для матери жениха станет приговором, громко проговорила:

— Инна Ивановна, я буду оперировать Коновалову Тамару. Вашего сына… — у нее пересохло в горле, — будет оперировать главврач районной больницы или хирург областной клинической больницы, как только Вадима доставят туда.

Шок.

Страх.

В глазах женщины Валерия видела накатывающийся ужас. Она даже пыталась что-то сказать, но не могла. Как и другие, непонимающе смотрящие друг на друга.

Кроме ее родителей.

Мать и отец стояли в стороне и молчаливо наблюдали. Без эмоций, окаменев на месте. Они эмоционально не давили, не спрашивали и, вероятно, уже приняли смерть младшей дочери.

Повисла тишина.

Гробовая.

— Простите, мне нужно идти, — выдавила Ярцева и направилась к медсестре, когда яростный рев женщины оглушил на секунду.

— Нет! Нет! Ты не можешь… — Коршунова оказалась рядом и вцепилась в руку, отчаянно оттаскивая хирурга от двери. — Она мертва. Мертва! Уже все, я знаю, Гена мне сказал. Это подло. Подло! Ты не можешь так поступить с моим сыном! Не можешь!

— У Тамары есть шанс жить.

— Нет! — Коршунова взревела и бросилась к лицу Валерии, когда отец-полковник перехватил женщину, моментально оказавшись рядом, закрыв дочь своим телом.

Не оборачиваясь, мужчина сухо отчеканил:

— Иди.

Еще секунду Валерия смотрела, как женщина трясется в истеричной мольбе, пытаясь вырваться из захвата Коновалова, тут же разрываясь плачем, и вошла в операционный блок.

Несколько секунд стояла, пока медсестра не привела в чувство словами:

— Вот анализы. Тут все… — она со страхом смотрела на Валерию, а потом напомнила: — Там невеста… Ей совсем плохо. Думаю…

Валерия открыла первую папку и стала смотреть, пока женщина продолжала:

— Анестезиолог в операционной. Тогда… девушку готовить?

— Тайм-аут, — тихо проговорила Валерия, обращаясь не к медсестре, а скорее к себе. Ей нужна была трезвая минутка, чтобы проанализировать все данные двух пациентов. Закрыв вторую папку, она произнесла: — Буду оперировать девушку.

— Но…

— Готовьте… — отчеканила Валерия и направилась в предоперационное помещение, находящееся непосредственно перед операционным залом. Здесь она сможет переодеться в спецодежду и обработать руки.

Через пять минут Ярцева вошла в операционный зал. Женщина была настроена решительно. В темно-зеленых глазах пылали уверенность и непоколебимость.

Операция началась…