Цап-царап, моя радость

Елена Рахманова, 2010

На пороге подъезда под ноги Артему Прохорову метнулась трехцветная кошечка. Жалость взяла верх над благоразумием – так и появился в его квартире новый жилец. Мурка мигом освоилась на новом месте и даже стала причиной ухода домработницы, которую сменила тихая провинциалка Лина Кузнецова. Она не походила на подружек Артема – амбициозных и самовлюбленных девиц. Правда, Прохоров предпочитал, чтобы даже они не задерживались в его жизни. Он не учел только, что у Мурки может быть собственное мнение об устройстве личной жизни хозяина…

Глава 3

Как ни странно, но он рассчитывал на более обширный выбор. Кандидатур было всего четыре. Семейная пара молдаван, которые соглашались работать за предложенные деньги, но только вдвоем, отпала сразу. И фронт работ, что называется, для них был маловат, и такого скопления посторонних людей в доме Артему видеть не хотелось.

Бывшая актриса со знанием двух иностранных языков, которая прежде служила гувернанткой при детях одного священнослужителя, ему тоже не приглянулась. Хотелось чего-нибудь попроще, чтобы не напрягаться, беря ту или иную вилку.

Фотография девицы из-под Винницы — этакая молодуха кровь с молоком — заставила было сердце Артема сладко заныть. Однако то, что она меняла места работы не реже раза в полугодие, говорило не в ее пользу. Девицу себе он найдет, нет проблем, а вот квартиру надо оставлять на человека, который вызывает доверие.

Оставалась последняя кандидатура: молоденькая провинциалка из Орла. Приехала в Москву, чтобы продолжить учебу, снимает квартиру. Прежде ни у кого не работала. Судя по снимку, серая невзрачная мышка.

Артем развеселился:

— Кошка у меня уже есть, будет еще и мышка. Задаст ей моя Мурка жару, если им придется свидеться…

Он перезвонил в агентство и договорился встретиться с девицей в субботу, около четырех часов дня.

Звонок раздался ровно в четыре, и Лина Кузнецова, как значилось в резюме, переступила порог его квартиры. Конечно, познакомиться можно было и в кадровом агентстве. Но во-первых, Артем уже настроился на эту кандидатуру. Во-вторых, выбирать было не из чего, а тратить время на дальнейшие поиски очень не хотелось.

Лина действительно производила впечатление мышки, хотя, вне всякого сомнения, тщательно подготовилась к встрече. Русые волосы, собранные в хвост, она завила, губы накрасила модным розовым блеском, а по нижнему краю верхних век провела тонкие серебристо-голубые линии. Но они смотрелись самостоятельными элементами, не составляя с лицом единого целого.

«Так, пользоваться косметикой не умеет, — пришел к выводу Артем. — И меня стесняется до чертиков».

Действительно, Лине было бы куда проще, если бы ее работодателями оказалась пожилая пара или немногочисленное семейство, но только не одинокий молодой человек. «Плейбой средней руки и среднего достатка», — как называл себя Артем, довольно трезво смотрящий на жизнь и на свое место в ней. Но сейчас, видя румянец смущения на бледных щеках девушки и ее пальцы, теребящие бахрому шарфа, он не мог не распушить свой павлиний хвост.

Пригласил в гостиную, усадил в кресло, предложил кофе. Она, естественно, отказалась, не поднимая глаз. Тогда он вальяжно развалился на диване, закинув ногу на ногу, и принялся не спеша задавать вопросы: откуда родом? зачем приехала в Москву? что умеет делать? и так далее. Мурка не устроилась у него на коленях, а села на диване рядом и не сводила с Лины немигающего испытующего взгляда.

«Допрос с пристрастием» продолжался минут тридцать, пока Артем не испугался, как бы претендентка на место домработницы не потеряла сознания. Голос ее звучал все тише и тише, ответы уже с трудом удавалось расслышать.

Однако конец собеседованию положил не он, а Мурка. Спрыгнув с дивана, кошка подскочила к креслу, в котором сидела девушка, и принялась играть с концом ее шарфа.

— Брысь, а то порвешь! — воскликнул Артем, подавшись вперед всем телом и замахав на Мурку рукой.

— Ничего страшного, — ответила Лина и впервые за время их беседы посмотрела на него и улыбнулась.

Улыбка ему понравилась своими открытостью и безыскусностью. Он любил, чтобы у человека улыбались не только губы, но и глаза. А когда, вот как сейчас, на щеках появлялись ямочки, «вооще от этого тащился», как нынче принято говорить у молодежи.

— Это моя кошка Мурка, и вам придется иметь с ней дело, — произнес Артем не прежним тоном, в котором проскальзывали нотки надменной самоуверенности, а своим обычным — располагающим, доверительным. — Учтите, у нее характер тот еще! Не боитесь?

Лина помотала головой:

— Нет, не боюсь, — и снова улыбнулась. — Говорят, у меня неплохо получается ладить с детьми и животными. — А уж месяц-то я в любом случае продержусь.

Артем вспомнил о сроке, на который нанимал домработницу, и погрустнел. Эта не станет давить на него своим авторитетом, как фрекен Бок. К тому же Фрида Яковлевна, доводясь знакомой его дальним родственникам и снизошедшая до того, чтобы вести у него хозяйство, неосознанно воспринималась Артемом как недреманное око, следящее за ним. Но уговор дороже денег, вспомнил он старую пословицу.

— Значит, договорились, — сказал Артем, подводя итог собеседования. — А сейчас пойдемте в кухню, я все-таки угощу вас кофе, и вы заодно посмотрите, где придется трудиться.

Девушке из провинции его квартира наверняка должна была показаться барскими апартаментами. Еще бы, один в трех комнатах, где вся мебель новая, но «косит» под старину — фигурные ножки, бархатная обивка, пушистые ковры на полу, на стенах троечка пейзажей. Один — багрово-красный закат, видимый сквозь бурелом, — идеально подходил по цвету к обивке мебели. Другой, изображающий роскошество золотой осени, корреспондировал с бронзовыми завитушками на ней. А третий — перламутрово-прозрачное весеннее половодье — настраивал на элегический лад, давая понять, что тонкие чувства не чужды владельцу этого жилища.

Кухня с темной итальянской мебелью и с множеством всякой бытовой техники тоже не могла не произвести на Лину впечатления. Она робко опустилась на краешек стула с высокой спинкой и стала молча смотреть, как Артем готовит кофе, наливает его в красивые чашечки, ставит на стол корзиночку с печеньем.

Он был непривередлив в еде, если и любил построить из себя гурмана, то изредка, в каком-нибудь ресторане или клубе, да и то при наличии соответствующего окружения. «Главное — чтобы меня не отравили», — со смехом говорил Артем, а будет ли это форшмак, или фаршированный судак Фриды Яковлевны, или рассольник и котлеты Лины, его мало волновало.

На вопрос, умеет ли она готовить, новая домработница ответила:

— Говорят, у меня неплохо получается.

«Видимо, „говорят“ ее любимое словечко», — отметил про себя Артем и сказал:

— Вот и чудесно. Как насчет того, чтобы приступить к своим обязанностям в понедельник?

Лина кивнула:

— Хорошо.

— Только приходите пораньше, до того, как я уйду на работу.

— Хорошо, — снова кивнула девушка.

Провожать Лину Мурка отправилась вместе с хозяином квартиры. И когда девушка наклонилась, чтобы ее погладить, — Артем не успел предупредить, что это может быть опасно, так быстро все произошло, — подставила голову под ее руку и довольно мурлыкнула.

«Неужели Мурка тоже сделала свой выбор?» — подумал он, но на всякий случай решил удостовериться.

— Тебе понравилась Лина? — спросил Артем, усаживаясь с кошкой на руках перед телевизором. — Не будешь ее изводить, как фрекен Бок?

Мурка ничего не ответила, потопталась у него на коленях, спрыгнула на пол и, задрав хвост, отправилась по своим кошачьим делам. «Ну и как это понимать? — недоуменно подумал Артем. — Или она много о себе воображает и даже не снисходит до ответа, или я сошел с ума, награждая приблудную кошку человеческим интеллектом. Скорее всего, последнее».

Он отметил, что у него входит в привычку разговаривать с Муркой. Но это же не с самим собой — значит, ничего страшного. Вот и друг Лexa тоже уверяет, что его собака — собачище! — понимает не только то, что он ей говорит, но даже телевизионных дикторов, когда те делают обзор международных событий. Однако больше всего Лехиному псу Эшлику, по словам приятеля, нравится передача «Голые и смешные». Он тогда не сводит с экрана глаз и ежеминутно плотоядно облизывается.

Ночь прошла спокойно, видимо, Мурка наконец-то смирилась с тем, что постель хозяина не место, где ей надлежит спать. Слезных звонков вернуть кошечку на следующий день тоже не поступало, хотя помимо Интернета Артем развесил в пределах пешей доступности до его дома объявления о найденной кошке с ее фотографией.

А в воскресенье он отправился к Лехе, чтобы составить ему, тоже временно одинокому, компанию и заодно обменяться новостями. Его приятель года два назад заделался коллекционером.

— У человека должно быть хобби, — наставительно заявил он Артему. — И я буду собирать солдатиков.

— А не рановато ли ты решил впасть в детство? — ехидно поинтересовался Артем.

Но Лexa пояснил, что речь идет о дорогих солдатиках, с детально изображенными знаками различия, предметами амуниции, обмундирования и оружием. Словом, не игрушки, а произведения искусства.

— Почему именно солдатики? — спросил тогда Артем.

— Поначалу я хотел собирать колокольчики, как один известный кинорежиссер, или тарелки, как одна наша прославленная тренерша по фигурному катанию. Подумывал и о чертях. Говорят, где-то в Прибалтике даже есть музей, посвященный этой нечисти… — принялся перечислять Леха.

— Короче, почему солдатики? — прервал его приятель.

— Они меньше места занимают, и не надо стены сверлить, чтобы их повесить, — честно ответил Леха.

— Резонно, — заметил на это Артем.

И вот теперь, приблизительно раз в месяц, он приходил к другу, чтобы дать тому возможность похвалиться своими новыми приобретениями.

Лехина квартира, в отличие от Артемовой, была выдержана в стиле хай-тек — стекло, металл, черная мягкая мебель, частично из натуральной кожи, частично, увы, пока из кожзаменителя. На полу ковер под зебру. На белой стене огромный плазменный телевизор. Только лобастый, с массивным загривком Эшли несколько диссонировал с интерьером своим тигровым окрасом. Но он появился в жизни Лехи чуть раньше, нежели тому материально подфартило и представилась возможность обставить квартиру по своему вкусу. А к закадычным друзьям претензии по поводу расцветки их шкуры предъявлять не принято.

Разложив на стеклянном журнальном столике газетку, а на ней копченого леща и поставив две упаковки пива и никаких тебе стаканов, друзья с довольным видом приступили к приятному проведению свободного времени, как оба себе это мыслили. Помимо леща с пивом и в некотором отдалении от них на столе стояли две фигурки польских крылатых гусар.

— А зачем тебе оба? — поинтересовался Артем. — Они же практически одинаковые.

Приятель даже удивился столь вопиющей непросвещенности в деле коллекционирования:

— Ты что, не видишь? У одного лошадь гнедая и стоит на четырех ногах, а у другого серая в яблоках и подняла переднюю ногу.

— А-а… — протянул Артем, проникаясь значимостью полученной информации.

— Но, между нами говоря, если бы я знал, какая головная боль эти солдатики, стал бы коллекционировать что-нибудь другое, — с тяжелым вздохом сообщил Лexa.

— Почему?

— Потому что, чтобы все было по-серьезному, я вступил в клуб собирателей этих самых фигурок.

— Надо же, я и не знал, что такой клуб вообще существует, — удивился Артем.

— Существует, — кивнул приятель. — И ладно бы там всякие взносы, собрания и выставки, так еще надо знать, чем обмундирование одних отличается от других и прочую хрень. Целая наука, я тебе скажу. И вот, чтобы не ударить в грязь лицом, как ботаник какой-нибудь, сижу и зубрю, у кого на вооружении была винтовка Мосина, а у кого станковый пулемет «максим», а чем кивер гусара Александрийского полка отличается от кивера гусара Изюмского… Эх, знал бы заранее, хоть какие-то временные рамки поставил, а то заявил в клубе, что намереваюсь, видите ли, собрать полную коллекцию солдатиков всех времен и народов.

— Тебя сразу зауважали, наверное, — предположил Артем.

— Нет, посмотрели как на сумасшедшего, но я это только позднее понял, — признался Леха.

— А если послать этих солдатиков куда подальше и переключиться на что-нибудь другое?

— Жалко, уже столько сил и денег вложено. Да и разбираться я кое в чем уже начал… Знаешь, например, почему ахтырские гусары третий тост всегда поднимали за «французских монахинь, которые пошили им мундиры из своих ряс»?

— Ну откуда? — удивился Артем.

— Тогда слушай… — И глаза у Лехи вдохновенно заблестели. — После взятия Парижа в Отечественной войне двенадцатого года этот полк был расквартирован вблизи одного монастыря капуцинок, которые носили коричневые рясы. И вот знаменитый генерал Денис Давыдов, командовавший тогда полком, распорядился сшить новую форму для своих гусар из сукна, найденного на монастырском складе. На параде войск Александру I так понравилось, как выглядят ахтырцы, что он повелел гусарам этого полка отныне носить коричневые мундиры. Интересно?

— Даже очень, — искренне ответил Артем. — Ты мне про всякие такие забавные вещицы рассказывай, ладно? Может, блесну где эрудицией.

Друг кивнул. Они помолчали какое-то время. Затем Леха бережно взял крылатых гусар и поставил на полку специально сделанного стеллажа, уже густо уставленного фигурками.

— А у тебя чего новенького? — спросил он, возвращаясь к столу и давая понять, что тема солдатиков на сегодня закрыта. — Как Маришечка?

— Уже никак, — равнодушно обронил Артем, подтягивая к себе упаковку пива и доставая первую банку.

— Так скоро? — Леха с довольным покряхтыванием ломал в руках умопомрачительную золотистую рыбину, источающую аппетитнейший запах.

— Почему скоро? Почти полгода прошло…

— Ну, тогда да.

— Это ты у нас однолюб. Сколько ты уже живешь со своей Светкой?

— Да скоро два года будет…

— Потрясающе! А где она сейчас, я так и не понял.

— Уехала на выходные в Можайск, навестить подругу, у которой родилась двойня. Не поверишь, но я уже скучаю по ней…

— Почему не поверю? Верю, чего только в жизни не бывает…

Беседа под пиво и леща доставляла удовольствие обоим. Потом включили телевизор и с не меньшим азартом, чем в первый раз, просмотрели повтор матча, что уже видели в спортивном кафе. Ближе к вечеру позвонили в доставку пиццы. И только когда пицца была съедена, а пиво выпито, Артем, как бы между прочим, произнес:

— А у меня теперь кошка есть, — и покосился на большеголовую псину, что развалилась посреди комнаты. Этакий бульдог-переросток, не чета его изящной Мурке.

— Дорогая? Породистая? Где взял?..

— Беспородная. На улице подобрал. Из жалости… — как можно небрежнее сказал Артем и внутренне замер, ожидая реакции друга.

И по его расспросам вдруг понял, что неожиданно для себя возвысился в глазах Лехи. А вскоре собственный неосознанный поступок уже и ему представлялся актом невиданного милосердия. Артему сразу полегчало, и он минут сорок взахлеб рассказывал о проделках Мурки, портящей кровь Фриде Яковлевне.

— А фрекен Бок что? — спросил Леха.

— Срочно запросилась в отпуск, — хохотнул развеселившийся Артем. — Пришлось искать ей замену.

— И как, удачно?

— Дальнейшее покажет грядущее, — ответил Артем фразой, ходящей в их кругу. — Мурка у меня кошка характерная.

— И имя ты на редкость удачное выбрал, — восхитился приятель. — Сейчас всяких Инесс, Беатрис и Мюзидор как собак нерезаных, а Мурок днем с огнем не сыщешь. Да, как хоть выглядит твоя новая домработница?

— Серенькая, невзрачненькая провинциалка двадцати шести лет от роду. Даже немного побаиваюсь, как бы моя киска и ее из квартиры не выжила. Что я тогда делать буду? Новую, что ли, искать? А если и та Мурке не понравится?..

Однако опасения Артема оказались напрасными, но это выяснилось только к вечеру следующего дня.

Лина возникла на пороге квартиры за полчаса до его ухода на работу, тихая, неприметная, без розового блеска на губах и серебристо-голубых теней на веках. Он снова показал, где что лежит, сказал, что распоряжения и пожелания будет писать на листочках и прикреплять их к холодильнику, объяснил, что ей предстоит сделать сегодня, и отбыл с тревогой в сердце. Потому что Мурка не пожелала выйти его проводить, сделав вид, будто крепко спит в кресле, и у него не было возможности внушить ей, как себя вести…

В сумерках выйдя из машины, Артем посмотрел на свои окна и увидел, что свет горит и в кухне, и в гостиной. Итак, его ждали, а это — он по предыдущему опыту знал — не предвещало ничего хорошего.

Придав лицу беззаботное выражение, словно был уверен, что его ожидают лишь приятные известия, Артем вошел в подъезд. Поднялся на третий этаж, повернул ключ в замке, открыл дверь и прислушался.

Оказалось, что его действительно ждали, потому что тут же в прихожей материализовались Лина и Мурка.

— Здравствуйте, Артем Николаевич, — поздоровалась девушка.

Она раскраснелась, глаза оживленно блестели, словно от долгой увлекательной игры, и вообще выглядела Лина куда привлекательнее, чем со всей своей рекламируемой по телевидению косметикой.

— А я тут решила вас подождать. Первый раз все-таки, вдруг что-то не так сделала.

— Здравствуйте, Лина, — сдержанно поприветствовал ее Артем и поинтересовался: — А чем это вы тут занимались перед моим приходом?

— Мы? Играли. Я пряталась, а Мурка меня искала.

Раздевшись, Артем прошелся по квартире. Все вроде бы было в порядке. В духовке что-то готовилось в керамическом горшочке, распространяя аппетитный запах.

— И как, Мурка вам не сильно досаждала? — осторожно спросил он.

— Да что вы! — воскликнула Лина. — Она у вас просто прелесть. Такая забавная. Знаете, как она по ванне носится, обалдеть можно! И с водяной струей играть любит, даром что кошка… Ой, вы ей это разрешаете?

— Скажем так: не запрещаю. А что еще она вытворяла?

— Спряталась в мойке, а я делала вид, будто ее ищу, — начала перечислять Лина. — Попыталась вскарабкаться на тот цветок, что в гостиной…

Артем кивнул:

— Фикус лировидный.

— Да, на фикус. Потом стала что-то вытаскивать лапой из-под кухонного шкафа.

— И что же это оказалось?

— Вы не поверите: лимон! Наверное, его случайно уронили, он туда закатился, а ваша умница решила достать.

«Такое впечатление, что у них одинаковый уровень развития, — снисходительно усмехнулся Артем. — Но они поладили, и это главное».

— Не поужинаете ли со мной? — предложил он Лине из вежливости, заранее зная, что услышит в ответ.

— Ой, ну что вы, Артем Николаевич! Мне домой пора, — тут же засмущалась девушка. — Вы только потом скажите мне, понравилось вам рагу или нет, ладно? — И заторопилась к двери.

Мурка куда-то запропастилась, и Артем ел рагу в одиночестве. Лина, как рачительная хозяйка, нашла в холодильнике съестные остатки мясного происхождения и при помощи лука, специй и овощей приготовила блюдо, которое Артему очень понравилось…

Утомленная активно проведенным днем, кошка лежала на диване и при виде хозяина лишь повернула голову в его сторону. Пришлось взять ее на руки и пристроить у себя на коленях.

— Бедненькая животинка, умаялась. — Артем, дразня, поводил ладонью у нее перед мордой, но у Мурки хватило сил лишь слегка прихватить его палец зубами, не изображая ни злости, ни раздражения. — Да, укатали сивку крутые горки. Ну, отдыхай.

Он привычно включил телевизор, но неожиданно пришедшие мысли не позволили сосредоточиться на очередной серии очередного боевика, призванного создать положительный образ российского мента. Девушки, с которыми Артем привык иметь дело по работе или вне оной, и его новая домработница были словно разной породы. Он вдруг подумал, что никогда бы не пошел с такой, как Лина, в клуб или в ресторан. Ему было бы неловко, он побоялся бы увидеть бросаемые на него недоуменные взгляды. Не пригласил бы он ее и к себе домой. Почему?

Артем попытался вспомнить лицо Лины, ее прическу, одежду — и не смог. Все было каким-то расплывчатым, смутным, незапоминающимся. А ведь человек она, должно быть, хороший. Искренний, отзывчивый, без претензий.

«Бедняжка, — сочувственно вздохнул Артем. — Возможно, моя квартира, в которой ей придется провести месяц, станет самым ярким воспоминанием в ее жизни». Нет, он не был снобом и не считал свои апартаменты царскими покоями. Но у этой Лины, вполне возможно, никогда не будет ничего даже отдаленно похожего. А ведь ей наверняка хочется. Ему неожиданно стало жаль скромную провинциалку, которой уготовано унылое, как и она сама, существование.

— Слышишь, Мурка, а может, нам скрасить ее пребывание здесь? — спросил он кошку, беря ее под передние лапы и заставляя посмотреть ему в лицо. — Хоть будет о чем вспомнить. Ну, что ты на это скажешь?

Мурка с закрытыми глазами какое-то время висела в его руках тощей трехцветной горжеткой, потом зевнула, демонстрируя аккуратный розовый язычок.

— Вот и говори с тобой после этого на серьезные темы, — со вздохом произнес Артем и уложил кошку рядом с собой на диван.

Однако мысль облагодетельствовать Лину пришлась ему по сердцу. Тревожило лишь одно: только бы не возомнила невесть чего о себе и не решила, что останется навечно хозяйкой в его квартире. Под свой интерьер он подберет что-нибудь более современное и стильное…