Сказка о зеленоглазой колдунье и семи богатырях

Елена Помазуева, 2014

Это только кажется, что быть в сказке колдуньей просто, а когда силу только-только получила от своей бабушки, попробуй с ней совладать! Идешь мир спасать с семью братьями-богатырями от загребущих рук Чернобога, да на каждом шагу женихи путаются. То князь с колдуном попадутся и замуж зовут, а то Светлобог с Чернобогом спорят, кому я достанусь. Да и Горыныч в первых рядах, конкурентов раскидывает. А как понять, кто он, тот самый, единственный?

Глава 3

Ключ бил недалеко. Лес я знала хорошо. Здесь жила, выросла, каждое дереве мне знакомо.

Князь умылся, локоны намокли и завились еще сильнее. Протянула ему тонкое полотенце.

— Спасибо, Веселинка, — с улыбкой принялся вытираться князь.

— А может ты голодный? — неожиданно вспомнила о гостеприимстве.

— Очень! Уже который день здесь хожу, никак домой попасть не могу. Куда это я попал? — спросил довольный князь, поглядывая, как я раскладываю на траве снедь, что бабушка мне с собой выдала.

— Как, куда? В сказку, — удивилась его вопросу.

— Так прям и в сказку? — усмехнулся довольный князь.

— Да, в самую настоящую сказку, — подтвердила ему.

— Как же я мог попасть сюда? — удивился князь.

— Известно, как, перенесся к нам сквозь грань между миром и сказкой, — пояснила ему.

Князь молча ел, задумчиво глядя на ключ у своих ног.

— А в мир мне теперь как попасть? — решительно спросил он и поднял на меня свои карие глаза.

— Грань эту найти нужно и обратно перейти, — ответила ему, а внутри что-то было против того, чтобы князь уходил из сказки.

— Помочь можете? Мне надо как можно скорее в мир возвращаться, — совершенно серьезно сказал князь.

— Там что-то случилось? — встревожено спросила его.

— Чернобог стал людей похищать и деревеньки жечь. Я только к нему подобрался, как здесь, в сказке оказался, — стукнул кулаком по коленке князь.

— Чернобог? — воскликнули мы вместе с Гамаюном.

— Ох, батюшки, что делается! — расстроилась совсем.

— Дружина перед Чернобогом осталась без меня. Я ж думал, что с его войском воюю, — расстроено сказал князь. — Веселина, ты же колдунья! Помоги, люди же гибнут! Дружина моя, не знаю, выжила ли!

И взгляд у него совсем другим стал. Серьезный и просящий одновременно.

— Помогу, конечно помогу, князь, — кивнула ему.

— Помирились, — вздохнул Гамаюн. — Ну, значит мне пора, девочки мои там без меня заскучали.

— Подскажи хоть, где грань искать? — успела спросить птицу, пока он разбег для полета набирал.

— А ты не знаешь, что ли? — остановился Гамаюн на взлете.

— Не приходилось как-то, — пожала плечами.

— Тогда сейчас пойдете по тропинке, а за дубом повернете направо, упретесь в избушку, — стал говорить Гамаюн.

— Так там Ягуша живет! Нет там никакой грани, — остановила его.

— Ты с Ягой дружишь? — удивился Гамаюн.

— Конечно, и с Ягушей, и с Береникой, — подтвердила ему.

— У Яги спросишь, где грань найти, она знает, — сказал Гамаюн, взлетел и исчез высоко в небе, оставив нас с князем одних.

— Пошли? — повернулась к нему.

Тропинка точно привела к подружкиному порогу. Ягуша как раз закончила занятия и радостно кинулась ко мне шею, обнимая.

— А это что за добрый молодец? — спросила Ягуша, с интересом рассматривая князя.

— Это? Это… — замялась, вспомнив, что не знаю имени князя. — Ягуша, это князь…

— Игорь, — подсказал он.

— Князь Игорь, он мирской, в сказку к нам попал случайно. Теперь нужно помочь обратно грань перейти, там Чернобог лютует, — попросила Ягушу.

— Мирской, — принюхалась Ягуша к нему, — А может мне на супчик пойдет? Что таким добром раскидываться?

— Ягушенька, мы серьезно. Там Чернобог лютует, люди гибнут, — умоляюще посмотрела на подружку.

— Так он не пристает к тебе? Ты не поэтому от него избавиться хочешь? — удивилась Ягуша.

— Нет, что ты, родненькая, помочь ему нужно. Дружина перед Чернобогом без князя осталась, — продолжала убеждать подружку.

— Ладно уж, помогу, — помолчав, решилась Ягуша, — Заходите.

Ягуша отошла от двери, пропуская нас в дом. Князь спокойно прошел за мной.

— Не пристаю? — тихо шепнул мне на ухо, воспользовавшись тем, что ему пришлось наклониться, когда входил низенькую дверь.

Шикнула на него, он улыбнулся в ответ.

Ягуша убрала заслонку с печи и стала её растапливать. Дров напихала, свечу в руки взяла, поднесла к дровам и подула на огонек, тот перескочил в печку и побежал, зажигая дерево.

— Ну, что, молодец, садись! — весело сказала Ягуша, подавая здоровенную жаровню тому под ноги.

— Это что же ты, меня в печь засунешь? — удивился князь.

— А как же! И ты в мир уйдешь, и мне на похлебку останется, — сообщила ему довольная Ягуша.

— Ягушенька, подруженька, не пугай князя, — попросила ее.

— Садись, садись, не сомневайся, — улыбаясь сказала подружка.

Князь с решимостью ведомого на костер сел на жаровню, ноги в коленях согнул, чтобы поместиться. Ягуша метелку свою взяла и стала кружиться на месте, заметая вокруг себя. Вихрь поднялся, а подружка приговаривает:

— Грань, отройся, в мир пусти, мыслей добрых принеси, в мире том полно беды, вымети их все следы.

Огонь вспыхнул в печи еще сильней. Пламя загудело. Жаровня приподнялась над полом. Князь обернулся на меня, протянул руку попрощаться, я в ответ тоже протянула, пожала ее. Не успела отпустить руку князя, как жаровня резко кинулась в пламя, а Игорь от неожиданности сжал мою кисть сильнее. Меня вместе с князем и утянуло в печь.

— Веселинкаааа! — понеслось нам в след.

Мы летели сквозь гудящий огонь, князь, поняв, что случилось, держал крепко, чтобы не потерять меня.

Потом пламя резко закончилось, и свет ударил по глазам, я резко вскинула руку, чтобы прикрыться, и потеряла руку князя. Падение было долгим и медленным, приземлилась на ноги. Огляделась. Лес, похожий на сказочный, ничего не обычного не заметно. А вот воздух другой, дымом пахнет, и волшебства не чувствовалось.

Что же теперь делать? В какую сторону направиться? Решила идти в сторону реки, оттуда шел легкий запах влаги — может, русалку встречу, расспрошу, как домой вернуться.

Пробиралась между кустами. Платье за все веточки старательно цеплялось, ветки деревьев в косы стремились впиться. Неприветливый лес какой-то, не то что дома, в сказке. Каждый кустик и веточка тебе радуется. А здесь — как будто специально старались задержать меня, не пустить. Неспокойно стало на душе, тревожно. Птицы не щебечут, даже вороны не каркают, и сороки не трещат.

Речка меня тоже поразила. Добралась к ней поцарапанная, в порванном платье, растрепанная. Тина тянулась по воде, на сколько хватало глаз. Не было привычных мне кувшинок, только коряги торчали из воды.

— Речные девы, подружки мои, придите к колдунье, скажите проблемы свои. — проговорила тихо, опустив руку в воду.

Видела, как слова вибрируют и уходят на дно, но ответа не было. Я повторяла и повторяла заклинание, но только тишина вокруг, и рябь от моих слов.

Вдруг вода вспучилась, зловонный пузырь лопнул, обдав меня зеленой жижей. Над поверхностью воды показалась голова болотника. Сам весь зеленый, лицо в наростах, и взгляд недовольный.

— Ты чего орешь тут? — прохрипел мне простуженным голосом хозяин этой речушки.

— Так не ору, дяденька, — улыбнулась и стала вытираться тем полотенцем, что князь вытирался, и запах его остался.

— Не боишься меня? — удивился болотник.

— Не боюсь, дяденька, — убрала полотенце обратно в сумку.

— А что так? — немного повеселен болотник.

— Ведьма я, — не задумываясь, ответила и тут же пожалела.

— Ведьма!!! — заорал не своим голосом болотник, выпрыгнул из воды вверх, и со всего размаху шлепнулся обратно в зеленую жижу, окатив при этом меня с ног до головы.

— Что это вы, дяденька, так ведьм не любите? — обиделась на него.

— С чего мне их любить? Ты посмотри, до чего лес довели! А мою речку? — и тут болотник расплакался.

Вот самыми что ни на есть зелеными слезами плакал, да так жалостливо, как ребенок с подвываниями.

— На меня твой плач не подействует, — предупредила его на всякий случай, чтобы не старался.

— Так не специально плачу, — рыдал болотник, — Ведьмы загубили весь лес. Люди ни по грибы, ни по ягоды, ни за дровами теперь не ходят. Русалок ведьмы извели, а речку остановили. Видишь, какая стала? — развел руками в стороны болотник. И столько горя в его словах было.

— Дяденька, а я не знаю, куда идти. Мне бы домой попасть, — посмотрела на него умоляюще.

— Живешь где? — тут же спросил болотник.

— В сказке, — вздохнула, понимая все трудности, связанные с возвратом домой.

— Где-Где? — удивился болотник, — В сказке? Ишь, ты. — замолчал надолго, потом спросил, — Ведьма у вас там такая была, Мирослава, знаешь ее?

— Бабушка моя, — закивала в ответ.

— Так ты Веселина! — хлопнул болотник себя по бокам руками, отчего брызги зеленой жижи опять меня окатили.

— Дядечка, помоги домой вернуться, — попросила его.

— Так как же внучке самой Мирославы не помочь, — засуетился болотник, — Только трудное это дело. Сейчас леса стали непроходимые, опасные, если не лихой человек, так хищник напасть может. Ты в город наш сначала иди, к князю, он тебе дружинников даст в охрану, а потом уже к грани пойдешь. Здесь не далеко, да только сама не дойдешь.

— Не хочу я к князю вашему идти, — надулась, — Сама дойду. Говори, куда идти.

— Все равно через город идти надо. С той стороны города заброшенная избушка Яги стоит, вот в ней-то грань и проходит. — сказал болотник. — А князь наш добрый, девицу не обидит.

— Не обидит, как же! — буркнула себе под нос, но болотник услышал.

— Встречалась с князем нашим? — тут же спросил.

— Встречалась, в сказке, он к нам случайно попал. Ему помогла из сказки выйти, да сама к вам попала, — вздохнула, все это время пытаясь отряхнуть зелень с платья и волос.

— Так сильно не понравился? — хитро прищурился болотник.

— А ты его знаешь? — спросила его, стараясь уйти от темы.

— Знаю, конечно. Он с Чернобогом сейчас сражается, ведьм ученых вывести старается, леса восстанавливает, деревни. Всё для людей делает. Да мало сил у него. — огорченно вздохнул болотник, отчего пошла рябь по поверхности воды. — И помочь ему никто не хочет, бьется один над всем этим наш князюшка.

— У него дружина есть, — неуверенно сказала болотнику.

— Дружина-то есть. Да мало там богатырей. Из селян набрал себе войско. А какие из них вояки? И ведьмы со всех сторон мутят. Трудно князюшке, — и так пригорюнился болотник, что опять слезу пустил.

Если б не знала всю игру болотников на жалость людскую, обязательно бы поверила.

— Говори, зачем тебе нужно, чтобы я князю помогла, — твердо спросила болотника.

— Точно внучка Мирославы! — радостно воскликнул болотник. — Понимаешь, Веселинушка, князь наш совсем одинешенек, нет ему жены верной. Вот ты бы подошла ему. А мне в мире жить хочется, и речка чтобы чистая была.

— И ты туда же! — в негодовании всплеснула руками, — Гамаюн нас сватает друг другу, теперь ты вот!

— Эта которая из девочек судьбу тебе с князем предсказала? — поинтересовался болотник.

— Не которая, а который. Мужчина Гамаюн с узкой специализаций у них там, — ответила ему.

Болотник забулькал от смеха и ушел под воду, оттуда только пузыри всплывали долго, никак просмеяться не мог.

— Этот может, — сообщил мне болотник, наконец, всплыв на поверхность. — Он вообще вестник любви, много детей родилось от него…. Эээ… От его предсказаний, — продолжал смеяться болотник.

— Разве это плохо? — удивилась его смеху.

— Ну, это смотря в какой ситуации. Ты с ним, Веселинушка, поосторожнее, в смысле с его предсказаниями, — поправился болотник.

— Так он сам сказал, что как вещун не очень, — пожала плечами на его предупреждение.

— Да, вещун он никакой! — махнул рукой болотник, — Правильно ты сказала — узкая специализация у него.

— Так куда идти мне, дяденька? — перевела разговор на более нужную тему.

— Вот тебе сучок, — болотник достал из-под воды небольшую коряжку, — Положи на ладонь, он направление покажет. Да только показывать сможет, если мокрым будет, поливать не забывай. Приведет тебя сучок к князю, а потом, когда соберешься к грани идти, попроси его: «Будь путеводным к…» и назовешь место, куда идти надо.

— Благодарствую тебе, дяденька, — низко поклонилась болотнику.

— Передавай привет Мирославе, — на прощание попросил болотник.

Эх, торопилась, не спросила, как же они с бабушкой познакомились. Бабушку потом расспрошу.

Сучок показывал прямо, ему все равно было, дерево передо мной, или ров с грязью, или топь непроходимая. Он только указывал направление, хорошо хоть подстраивался после того как я сворачивала с нужного курса, и выводил обратно на непролазную дорогу.

А вокруг было жутко, как будто лес доживает последние дни свои. Сухие деревья, поваленные стволы все время встречались. Зверей совсем не видно было: белки не скакали, лисы не пробегали, зайцы из норок своих не выглядывали, птицы молчали. Почти мертвый лес, не было жизни в нем, не было радости.

Когда уже совсем сумерки наступили, расступился лес, выпустил из своих негостеприимных объятий на скошенное поле, а за ним дорога виднелась. Сучок показывал точно не нее. Прошла сквозь не сжатую пшеницу, осыпая семена в землю, вышла на дрогу. А на ней даже следов от телег нет, совсем заброшенный уголок здесь был, видать.

Присела у обочины, достала из сумки, что осталось покушать, и задумалась. Болотник говорил к князю идти, чтобы охрану дал. Да вот не хотелось мне снова с князем встречаться. Вспомнился нахальный поцелуй, и как в избе у Ягушеньки спросил: «Не приставал?!». Ох, не хотелось мне с ним снова встречаться.

Перекусив, пошла по дроге, тут уж сучок не нужен был, дорога шла прямо, никуда не сворачивая, и я убрала своего помощника в сумку.

Стены города показались уже затемно, высокие ворота, обитые кованным железом, заперты, не зайдешь. Что же мне, под стеной города ночевать?

Походила, побродила вокруг и вспомнила. У меня же сила есть теперь, ведьминская. Как же я за весь путь ни разу про нее не вспомнила?

Дождем здесь не поможешь, огнем тоже, не подкоп же под стены вести. А ветер? Как можно ветер попросить помочь? Позвала ветер, тот доверчиво в ладонь ткнулся. Собрала его рукой в ладошку, направила в землю, ветер уперся в землю, оттолкнулся от неё, и стал поднимать меня над городской стеной. Приземлил ветер меня мягко, встала прямо. Погладила помощника, пропустила его меж пальцев, поблагодарила. И на мою голову сверху одели мешок.

— Пустите! Я к князю иду! — стала брыкаться.

Вместо этого мне руки на спине закрутили, мешок привязали.

— С ним встретишься, не беспокойся, — раздались мужские голоса, и смех такой нехороший, что замерла сразу же. — Князь наш ведьм очень любит.

— Ну да, сначала любит, а потом на костер отправляет, — заржали мужики.

Поволокли меня по лестнице вниз. Спускались долго, мужчины всё шуточками перебрасывались. Толкнули куда-то, руки отпустили, лязгнула за моей спиной дверь.

Подняла руки, мешок сняла, огляделась. Подземелье.

«Подкоп надо было рыть» — мстительно подумала.

Хотя подкоп никогда не поздно сделать. Улыбнулась, потерла ладони друг о друга, и приложила их к стене темницы. Мысленно позвала помощницу, она отозвалась дрожью. С кончиков пальцев отправила заклинание, чтоб разверзлась земля передо мной, и открылся проход за стены города.

Загудела земля, зашаталась башня, стали камни опадать к ногам из кладки. Затрещала земля за ними и стала расходиться в стороны, открывая проход к воздуху, за стены города.

— Ведьма! Стой! — раздалось за моей спиной.

Открылась дверь и в тесную камеру охрана ввалилась.

— Я же говорил, ее рук дело! — торжествующе заорал сухонький старичок в шлеме, на ушах висящем.

— Дяденька, за что ж вы так на меня? Я же ничего дурного не делала, к князю шла за помощью. А вы! Эх… — махнула рукой на них, их ветром посметало с ног и придавило камнями из кладки.

Шагнула в проход и пошла среди сырой земли, из которой корни торчали со всех сторон. За мной земля тут же закрывала проход, корни сплетались обратно, срастались. Так что пришлось поторопиться.

Воздух ударил пьяным и сладким ароматом свободы и свежести. Правильно решила к князю не идти. Переночую в лесу, от меня не убудет. Всё равно в подземелье тоже пол земляной был.

Послышался стук копыт — явно меня искали. Я как заяц прыгнула в кусты и пустилась в заросли, подальше от этого негостеприимного города.

Погоня пронеслась мимо, меня не заметили. Спокойно осмотрелась, прошлась немного вокруг, выбирая место посуше. Свернула сумку под голову и легла на сухие листья, что собрала вокруг. Птица сна прилетела сразу, накрыв своими крыльями и подарив яркие картинки.

Утром проснулась от того, что меня ласково поглаживали, перебирая волосы, а голова уютно лежала на чьих-то коленях.

— Бабушка, я спать хочу, — не открывая глаз, сказала.

— Тогда отнесу тебя в кроватку, там будешь свои сны досыпать, — раздался голос князя надо мной.

Подскочила в момент, как не спала. Князь сидел на траве и улыбался.

— Ты как меня нашел? — распахнула на него глаза.

— Ты не далеко ушла. Перепугала всю мою охрану, — золотые смешинки в глазах князя так и плясали.

— Они меня в темницу кинули, и мешок на голову одели, — обиженно сказала ему, стараясь привести косу в порядок после сна.

В волосах набилась трава и ветки во время вчерашнего пути.

— Так ты же не через ворота зашла, а ночью на стену взлетела. Приказ у нас по всему княжеству строгий: ведьм отлавливать и в темницу бросать, потому как… — тут он вздохнул и не стал договаривать, а в глазах такое горе отобразилось.

— Что ж ты, князь, всех ведьм без разбора в темницы бросаешь? Ведьмы разные бывают, — ласково сказала ему, — Не печалься так, будет тебе помощь.

— Уж не ты ли будешь помогать? — улыбнулся снова князь.

— Я. А еще братьев позову. Чернобога надо наказать и с учеными ведьмами разобраться. — совершенно серьезно сказала ему.

— Так что, спасительница моя, раз так, пошли в мой терем? — весело спросил князь и руку подал, чтобы помочь.

— Э, нет, в терем твой не пойду, — тут же отказалась и руку убрала.

— В темнице быть не хочешь, в терем ко мне не пойдешь. Где же ты жить собралась, пока помогать будешь? Здесь, на травке? — весело спросил князь, показывая рукой на землю.

— Мне бы к пожилой женщине на постой, я ей по хозяйству могу помогать, — предложила ему.

— Есть у меня на примете такая. Покажу, где жить будешь, — тут же согласился князь.

На коня посадил перед собой, взял уздечку в руки и осторожно тронулся с места, дружинники следом за нами.

В город теперь въехала через главные ворота, в объятиях, можно сказать, князя, который поддерживал меня с обеих сторон. Люди выбегали на улицы, перешептывались, глазели на нас, провожали. Дети бежали впереди нас, что-то выкрикивая. К концу нашего пути собралась порядочная толпа, от которой очень ясно было слышно: «Невесту привез».

— Князь, скажи им, что я не невеста тебе, — повернулась на моего спутника.

А тот улыбнулся и легко поцеловал меня, вместо ответа. Народ радостно стал выкрикивать поздравления.

— Ты что творишь? — зашипела на него. — Я тебе не невеста!

— Будешь, — спокойно сказал мне, наклоняясь к моему уху, князь.

— Не буду! — отрезала ему.

— Тогда сразу женой, — тут же согласился князь.

— Князь, да ты в своем уме?! — снова повернулась, но уже аккуратнее, чтобы снова под поцелуй не попасть. — Не буду я тебе женой!

— Посмотрим, — примирительно произнес князь и остановил коня.

Приехали мы к порогу терема. Князь легко соскочил на землю и подставил руки для меня.

— Я сама, — гордо произнесла ему и стала слазить, но зацепилась ногой за стремя и полетела вниз.

Князь поймал меня на руки и, не смотря на мое сопротивление, прижал сильней к себе и стал подниматься по лестнице, под громкие и восторженные крики толпы. Так на руках князя меня внесли в его терем, но и там тоже не отпустили на пол.

Встретила нас пожилая женщина, очень похожая на князя, точнее, он на нее. С такими же карими глазами, с такими же золотистыми искорками.

— Невесту привез, сынок? — ласково спросила женщина.

— Нет, жену, — ответил довольный князь.

— Пусти, — забилась в его руках.

— Как зовут тебя, красавица? Игорь, отпусти девушку, — подошла к нам женщина.

— Веселина, — ответила ей, уже стоя на полу и поправляя на себе платье.

— Пойдем со мной, Веселина, — женщина взяла меня за руку и повела из горницы.

Я вздохнула с облегчением: мы были на женской половине терема, это было видно сразу. Обереги на здоровье хозяйки дома, хранительницы очага. Вышитые рушники на защиту и ограждение от аспидов.