Счастье рядом. Рыжий&Генри

Елена Пенькова-Самчук

Дождь, загадочный старик, рыжий котенок, кулон и необычный магазин кардинально меняют жизнь Изабеллы. На её хрупкие плечи ложится ответственность изменить прошлое, чтобы в настоящем обрести счастье. Хватит ли у нее сил и смелости?

ГЛАВА 2

Изабелла прислонилась к витрине, всматриваясь в полумрак. На двери табличка «открыто». Любопытство пересилило опасение проглядеть подъехавший автомобиль и реальную возможность повторного общения с занудой диспетчером.

Внутри играла тихая музыка — что-то из классики, но что именно — никак не вспоминалось. Размеренное умиротворяющее тиканье, но не резкое метронома, а основательное и уверенное в себе «тик-так» старинных часов с маятником, заставляющее подспудно ожидать бой прошедшего часа. Из полумрака нечетко выступали стеллажи книжных полок. Ненавязчивый теплый свет сочился из глубины помещения, а его источник надежно прятался от посетителей и манил в неизвестность.

Добавив резкости в голос, этому способствовало воспоминание о мрачном холодном душе за порогом магазина, но громче, чем требовалось, произнесла: — Эй, есть кто? У вас написано «открыто».

— Бумм! Бумм — бумм, — внезапно откликнулись часы, решив внести свою лепту в ответ на вызывающее поведение девушки.

Изабелла, потеряла свой боевой настрой вместе с некстати возникшим любопытством и решила, что дождь не так уж плох, а ветер на улице совсем не сильный. Да и такси, наверное, лучше подождать на улице. Но…

— Не бойся! — чей-то голос с хрипотцой, пытался перекричать часы. — Это старый друг Билли отбивает свои шесть часов уже сто сорок три года и страшно гордится этим.

— Кх, Билли? — переспросила Изабелла. В ушах отдавался ритм сердца. Ноги стали ватные и хотелось бежать прочь.

Ситуацию спас маленький съежившийся старичок, очень во время, возникший из сумрака. Сначала в темноте возник блеск пенсне на переносице с цепочкой, тянущейся к нагрудному карману. Потом, с грацией кота возникли: добрая улыбка и взгляд. Шаркая натертыми до блеска старинного зеркала туфлями. Вместе с незнакомцем пришло спокойствие.

— Чего изволит прекрасная Изабелла?

От неожиданности она вздрогнула и попятилась к выходу. Пропустив мимо ушей комплимент, который, скорее всего, должен был снять неминуемо возникшее напряжение.

— Мы разве знакомы?

Старик улыбнулся. Снял пенсне, не принуждено выдохнув на него. Достал из кармана шелковый белоснежный платок с красной гравировкой по краю и протер и без того чистые линзы.

— Извините. Мы не хотели напугать. Я и Билли столь давно здесь живем, что знаем почти всех и все в округе. Обычное любопытство, которое приходит с возрастом.

— Я, забыла зонт, промокла под неожиданным дождем и, ожидая такси, пряталась под вашим козырьком. Для уточнения адреса диспетчеру такси, обратила внимание на название магазина и поймала себя на мысли, что не замечала его ранее. Хотя, живу в этом городе с рождения, и каждый день хожу по этой улице. Мне стало интересно и вот — я тут. Залюбовалась обилием книг. Этот чарующий аромат бумажной печати. Что-то между пыльным и свежим, как после летнего дождя, делая воздух прохладным и более легким. Но, Билли сбил меня с толку своим громогласным «Бум — Бум». Вы появились вовремя, не дав мне сбежать, как трусливой девчонке. Наверное, фильмы ужасов, просмотренные в детстве, дают о себе знать — попыталась немного неуклюже оправдаться Изабелла.

— Знаете? Старики несколько консервативны в интерьере. Новомодное электричество и его яркий свет мешают мне сосредоточиться, и достаточно не постоянно, а старая бабушкина «керосинка» создает уют, что в мои годы становится достаточно важным. Ну, а Билли помогает не забыть о мимолетности сущей реальности — поверьте, он нисколько не раздражает своим стуком. Здесь живут книги — хозяева этого места, медленно дрейфующие сквозь время. Я всего лишь их хранитель и стараюсь сделать так, чтобы им было комфортно. В этом мое счастье. С их помощью пытаюсь исправить многовековую ошибку.

Понятней не стало, отметила про себя Изабелла. Ох, уж это женское любопытство вновь проснулось и просто так уйти в промозглую сырость остановки и хлипкого козырька уже не позволяло. Решила играть по правилам незнакомца, надеясь прояснить ситуацию.

— В книгах много интересного и загадочного. С разным наполнением, как кекс с шоколадной, клубничной или карамельной начинкой. Вкусные, но счастья не прибавляют, лишь на время дают ощущение покоя и безмятежности. Я не думала, что счастье в книгах.… Хотя, с философской точки зрения, чувствуя себя одиноким, можно попытаться найти утешение в творчестве писателей. Хорошая литература в холодный, грустный вечер отгонит печальные мысли, согревая надеждой, неправдоподобной историей, в которую просто хочется верить и надеяться на ХЕППИ-ЭНД…

— Такая точка зрения имеет право на жизнь, — отозвался старик и неожиданно сменил тему — Ты веришь в чудеса? — глядя чуть в сторону, поинтересовался хозяин загадочной обители.

Волна скепсиса заполонила мозг Изабеллы. Разом вспомнились уличные шарлатаны, рыночные обманщики и дешевые балаганы. Вновь проснулось желание вернуться на улицу. Такси уже должно было подъехать. Некстати возникший образ склочной диспетчерши и внутренний голос ее опять начал бубнить, «повторно машину на тот же адрес не отправляют, а телефон заносят в черный список.» Но обижать дедушку не хотелось категорически — тот был благожелательно настроен к ней, и невольно вызывал симпатию. Продолжила беседу, оправдав себя тем, что в такую погоду на дорогах обязательно будут пробки. Город превратился в километрового, ленивого и сонного удава. Заторы на дорогах частое явление, но основным фаворитам долгого путешествия домой — солнечный день, что является крайне редким явлением, но если светило решает порадовать жителей нашего серого города, то его лучи действуют на водителей магической заторможенностью. Впрочем, дождь в сочетание с пятницей влияют на дорожное движение ничуть не хуже солнца.

— Не переживай! Такси не приедет так быстро, а брюзгу из телефонной трубки сменит более отзывчивая коллега, — умиротворенным голосом проговорил старик.

— Чудеса… Вы волшебник, экстрасенс? Я только обо всем этом подумала.

— Нет, конечно, ну что вы. Волшебство это другое искусство, мне не подвластное. Я всего лишь старый книжный червь, охраняющий историю счастья.

— Вы прям, заинтриговали меня. Как можно хранить историю счастья, находясь среди сотен книг? Значит, ваше предназначение в жизни ухаживать за старинными фолиантами, гоняя с них пыль?

— Можно сказать и так. Только вот книги здесь не совсем соответствуют художественному жанру и далеки от классики, скорее к современной литературе или этносу содержащие истории жизней многих поколений и их культуры, стремящихся приручить судьбу.

— То есть у вас целый магазин сборников по психологии и эзотерики? Сейчас очень многие пишут, как правильно жить, поступать. Даже есть и те горе психологи, — Изабелла пальцами в воздухе сделала кавычки, — которые мнят себя, чуть ли не богами и берутся научить всех и вся: « Как за месяц стать счастливым и успешным», «Как сделать мужчину покладистым», «Как научиться управлять людьми» Мне кажется это глупость. Разве можно из живого человека сделать куклу марионетку? Ты сюда не ходи, сядь, улыбнись, дыши не дыши. У вас такие книги занимают все стеллажи?

— Ха-ха-ха! Нет. Я тебе не могу рассказать многое, но если ты мне скажешь, чего бы хотела от жизни, то скорее старик сможет тебе помочь, ну, хотя бы советом.

— Хм…. От жизни? Да, как и все, наверное, — пожала плечами, не задумываясь, продолжила, — простого человеческого счастья, везенья и любви.

— Пойдем-ка, я напою тебя горячим шоколадом. Ты вся дрожишь от холода. Такси стоит в пробке и будет только через сорок минут.

Старик взял гостью под локоть и шаркая туфлями повел вглубь помещения. Теплый, мягкий свет становился все ближе.

Среди залы стоял круглый столик, около него два кресла цвета слоновой кости с округлыми высокими спинками, мягкими подлокотниками и фигурными ножками. У стены массивный письменный стол из красного дерева и аккуратно сложены стопками книги на нем, чернильница с гусиным белым пером и керосиновая лампа, освещающая здесь все. В углу потрескивал камин с догорающими паленьями.

Столик в центре был накрыт на две персоны. Ажурная скатерть искусно связанная крючком, накрахмаленная и отутюженная. Сервировочная салфетка, свернутая трубочкой и продета в золотое кольцо. В центре стояла ваза с фиалками и полевыми цветами, и трикирием с зажженными свечами. Фарфоровые чашечки с завитками стояли на маленьких блюдечках, а пузатый чайник рядом, как главнокомандующий. Вся сервировка смутно напоминала эпизод из диснеевского мультфильма «Красавица и Чудовище» Вот только посуда не оживала, хотя… Легкая улыбка пробежала по лицу Изабеллы.

— Присаживайся, — предложил старик, слегка отодвигая на первый взгляд массивное кресло. Сам расположился напротив. Взял со стола салфетку, снял золотое кольцо с гравировкой, встряхнул и одним уголком прикрепил к жилетке. Пальцами правой руки сделал щелчок, и кружки наполнились горячим, ароматным шоколадом.

Зазвонил телефон.

— Ваш заказ принят. Ожидайте, но из-за заторов на дорогах нужно подождать. Приносим свои извинения! — невзначай сказал старик, отпив шоколад.

Изабелла прочитала сообщение: «Ваш заказ принят. Ожидайте, но связи с природными условиями и пробками на дорогах нужно подождать. Приносим свои извинения!» Ого! — еще более удивленно посмотрела на старика.

— Корицы? — своим вопросом прервал ее мозговой штурм.

— А!? Да… Вы и это знаете?

— Знаю, что?

— Что я люблю горячий шоколад с добавлением корицы.

— Нет. Я просто предложил. Многие любят добавлять разные специи для усиления вкуса.

Изабелла сконфуженно улыбнулась. В очередной раз поймала себя на мысли, что нужно больше отдыхать, иначе, бурная фантазия перерастает в паранойю, а от нее не за горами и шизофрения и раздвоение личность. А с таким раскладом, совсем скоро, станут лучшими друзьями люди в белых халатах и Наполеон в соседней палате.

— Дочка, ты полностью здорова и психиатрическая больница тебе не грозит, — проговорил старик, делая очередной глоток шоколада, — вот, посмотри, — протянул жилистой, дрожащей рукой книгу в красном бархатном переплете с такой же золотой печатью, как на салфетках и на шелковом платке, которым протирал пенсне.

— Это фотоальбом, который я собирал всю свою жизнь.

Черно-белые фото на пожелтевших страницах от времени и каждое несло в себе некую историю, частичку чей-то судьбы. Вот кто-то родился, женился. Девочка с улыбкой и блестящими глазами жадно сжимающая в руках мохнатого щенка, который еще секунду и начнет интенсивно махать хвостом, и облизывать лицо малышки. На каждом снимке прорывались яркие, сочные краски жизни, делая их живым. А на одной — леди в пышном платье и маленькой шляпке с зонтиком от солнца подмигнула. Изабелла вскрикнула и захлопнула альбом.

— Не бойся! — проговорит старик, улыбаясь, пытаясь успокоить, — это Ядвига Ивановна озорничает. Заскучала за столько лет. А здесь, ты. Столько внимания и интереса к происходящему, оживят любую фотокарточку. Пей шоколад, а я расскажу тебе одну историю.