Чудеса во всём. Сборник сказок

Елена Николаева-Цыганкова

Сказочные истории и сказки для детей и взрослых. Если вы любите волшебство и чудеса, то эта книга для вас. Ведь чем больше мы замечаем удивительного, которое вокруг нас и в нас, тем лучше становится мир.

Волюшка

Много лет и зим минуло с той поры, о которой сказ поведу.

В одной очень-очень далекой стране, за морями, да лесами дремучими, была деревенька маленькая. И жила в этой деревеньке семья: муж с женой, и был у них сын. Звали его Волюшка.

Смышленый такой мальчишка рос, в лес любил ходить, мог днями там пропадать, всё ему там интересно было. Разглядывал каждую травинку, каждый листик, с каждым деревом был на «ты». Матушка и батюшка не боялись его туда отпускать, он в лесу как родной деревне был.

Иной взрослый мог и заплутать там ненароком, то кикиморы из болотца морока наведут, то леший тропинки запутает, а Волюшка всегда понимал лес, он даже шепот его понимал и внимал ему, как человеку. А ведь так и ведётся с давних пор, кто внемлет, тот и знает, понимает.

Волюшка был мастер на все руки, несмотря на своё малолетство, он всегда что-то мастерил из деревьев, поваленных бурей, да из сучьев сухих. И выходило обязательно что-нибудь нужное по хозяйству, или же весёлое и смешное. Вырезал он фигурки забавные, то сову вырежет так, что и от настоящей отличить её можно, только потрогав её, то белку выстругает так, что хоть в лес неси, да знакомь там с настоящими белками.

Для всего селения мастерил он и корыта для теста, и совки, бочки, жбаны, чаши, миски, ложки. То он для матери ложку вырежет на длинном-предлинном таком черенке, что мать может мешать кашу не заходя домой, прямо со двора, Мать и радуется, и смеётся от его умения. То мальчишка свирель смастерит для пастуха. И свирель-то удивительнейшим образом волшебная получается.

Все коровы слушают её мелодию, зажмурив глаза от удовольствия, до того им напев её нравится. Раньше-то коровы разбредались по лугу, когда не было ещё у пастуха такой свирели, а теперь и не отходят далеко. А если какая корова и забудется, задумается о чём-то своем коровьем, или солнышком разморит её и она вдруг и отобьётся от стада, то стоит пастуху поднести свирель к губам и начать выдувать мелодию, как отбившаяся корова сразу же идёт на этот волшебный звук.

И даже молоко коровы с той поры стали давать вкуснейшее, сладкое. За молоком приходили и приезжали из окрестных деревень, говорят, оно помогало немощным скорее выздороветь.

Отец Волюшки на кузне кузнецом был. Всё хотел сына к своему умению приучить. Да не выходит никак. Не лежит душа у сына к кузне. А неволить нельзя. По душе ведь все занятие себе выбирают. Так принято было в те далёкие времена, в той далекой стране. Железо становится послушным тому, кто толк в нем имеет. Так и дерево становится послушным для того, кто его душу знает. Поэтому в той далекой стране всё было хорошо, всё ладилось. Но так случилось, как и везде, наверное бывает, ведь и на солнышко тоже набегают тучи. Так и тут, печаль пришла, откуда её не ждали.

Как-то раз Волюшка бродил по лесу да к полудню вышел на излучину реки. И наткнулся на берегу на одинокого старца. Был он печален безмерно. Сидел смотрел на воду, шептал кому-то неведомому непонятные слова. И столько в этих словах было горести, что слезы всей земли не могли сравнится с его печалью.

В руках старика был посох деревянный старинный резной, а ведь Волюшка понимал знаки деревьев, и совсем неважно, что посоху было может было семь, а может и более веков, язык дерево не теряет никогда. Так и получилось, что мальчик узнал историю печали старика, стоило старику лишь прикоснуться к посоху, тут же язык деревянного посоха передал всю историю Волюшке.

Оказалось, что у старца пропала единственная и самая любимая внучка Любушка. Старик исходил уже все земли родные и чужеземные, заходил во все города заморские, побывал во всех лесах дремучих, чащах непролазных, но нигде не нашел Любушки. И понимая, что лета его на исходе, он просил для Любушки лучшей доли, понимая, что не сможет ей помочь, хоть умел он многое.

Он болезни людские и звериные понимал и лечил, он скотину заблудившую везде находил, отвары делал для больных и скорбящих. Но внучку найти не мог. И понять не мог, отчего же так происходит. Молил он, всеми силами своей души, духов лесных и водных сохранить Любушку, раз уж он найти её не может. Подняв свои покрасневшие от слез глаза на Волюшку, старик каким-то таинственным образом вдруг понял, что мальчик, появившийся на берегу, сможет ему помочь.

— Волюшка, доброго дня тебе, — обратился к нему старец, — знаю и ведаю я многое, — продолжил он, — знаю также, что не зря ты забрёл сюда, да и меня судьба недаром привела к тебе. Только ты один во всём мире можешь помочь отыскать мою Любушку.

Говорил я только что с Водяным, он то и подсказал мне, что сейчас я увижу спасителя моей внучки. Сказал он мне ещё, что унес ветром буйным Чудо-Юдо Любушку к себе в царство, но только тот может спасти Любовь, кто изобьёт свои ноги в кровь, износит семь пар лаптей железных и сможет потом отдать всё самое-самое дорогое, просто так отдать, потому что это кому-то другому нужнее.

Волюшка так сильно захотел помочь старцу вызволить из заточения Любушку, что согласился пойти на службу к Чуду-Юду невиданному, у которого томилась в неволе Любушка.

Сборы были недолгими, хоть и вытирала слезу горькую мать потихоньку, чтобы родные не видели, но собрала Волюшку в дорогу дальнюю. Отец принес из кузницы лаптей железных семь пар. Простились они ранним утречком, солнышко только один лучик показало, как Волюшка, благословленный родителями, пошел на поиски Любушки.

Долгими ночами и днями пробирался мальчик через леса дремучие, и горы высокие. Лаптей шесть пар износил. Но никто, ни звери лесные, ни водяные, ни лешие не могли ему помочь и подсказать дорогу к царству-государству заморскому, где по древнему преданию жило Чудо-Юдо ужасное.

День сменялся вечером, вечер ночью. При неясном свете луны думал Волюшка: Верен ли мой путь? Как понять? Но сердце ему подсказывало, что верен путь, хоть труден и долог.

Лес стал редеть понемногу, превратившись однажды почти в кустарник, столь малы стали ростом деревья. Увидел Волюшка вдали мерцающее, блестящее при свете ночного светила, огромное море-океан. Прилег Волюшка в пушистый и пахучий мох на сопке, а дума о неведомом Чуде-Юде не покидала его.

— Как же добраться-то до тебя? — думал он, — как Любушку вызволить из плена твоего?

Как вдруг, совершенно неожиданно услышал он трубный голос. Будто будил его он. Повернул Волюшка голову в сторону звука призывного и увидел серебряное, колышущееся море. Именно отсюда шла Песня. Песня оленей северных! Победная песня оленей!

Вожак стаи, отделившись от стада, подошел к мальчику, склонив перед ним голову, молвил: — Знаем о тебе, Волюшка, знаем, и давно ждём тебя. Посланы мы Любушкой сюда, она нас отправила встретить тебя и проводить в чертог Чуда-Юда. Она воспитала наших детей, она пела песни нам долгими ночами, она вплетала в шерсть нашу серебро своей Любви к Миру и людям добрым, она научила нас быть стойкими и верными долгу нашему. Мы должны отплатить ей тем же.

— Садись на меня, — сказал вожак стаи, — держись крепче за рога, я доставлю тебя прямо во дворец Чуда-Юда.

Зазвенели бубенцы, привязанные на шеях оленей, разлилась по округе песня серебряная, колокольчиковая. И воздух пришел в движение. Он будто подхватил оленей своей силой. Взмыл в небо вожак стаи, а за ним и стадо оленье, понеслись они над морем-океаном в царство-государство неведомое.

Долго ли, коротко ли было их путешествие по небесным далям, но вот и показалась вдали твердь земная. Опустились олени на землю. А земля-то черна и неприветлива там. Ни травинки, ни цветочка, будто огонь прошел, всё испепелил. Припал Волюшка к земле ухом, услышать хотел зов земли, что поведает ему она. Услышал лишь вздох тяжелый, будто ранена земля и помощи просит.

Топнул Волюшка ногою крепко. Да сказал громко, на всё государство-царство разнесся его голос:

— Не бывать Чуду-Юду царем на земле, где бы царство его не было. Выручу! Обязательно выручу! Спасу Любушку! Негоже в таком месте жить-быть.

Вспыхнул перед ним огонь, а из огня-пламени появился Чудо-Юдо трехглавый! Дохнул на Волюшку смертельным огнём, а Волюшка только ростом стал выше. Дохнул на него в другой раз Чудо-Юдо, а только у Волюшки кольчуга серебряная появилась, а последний раз дохнул огнем на него Чудо-Юдо ужасное, но этим-то он и увеличил силу богатырскую в молодце красном.

Взмахнул булавой Волюшка, и только от одного движения этого закачался Чудо-Юдо. В другой раз взмахнул булавой молодец — иссох Чудо-Юдо. А уж когда в третий раз взмахнул булавой Волюшка, то превратился Чудо-Юдо в жука. Взмолился тогда Чудо-Юдо: оставь ты меня, молодец, на свете белом, не трону ни одной букашки, обещаю помочь тебе вызволить Любушку из подземелья моего дворца. Ведь без слова волшебного не справиться тебе.

Завернул Волюшка жука-Чудо-Юдо в тряпицу, да в карман положил. И направился тотчас же ко дворцу Чуда-Юда. Дворец, конечно, был красив, но красота его была темна.

— Вот если бы отмыть всё от копоти, да от пыли, засиял бы он тогда красотою своей, — подумал Волюшка.

И не понадобилось слово волшебное Чуда-Юда. Засовы на двери его подземелья разрушились сразу, только стоило Волюшке дотронуться до них ладонью. Рассыпались в пыль все замки. Пахнуло из подземелья влагой, но услышал он голос звонкий, поющий песню Жизни, песню Любви к жизни. И пошел он на этот голос. Спустившись по каменным ступеням, он остановился в нерешительности, потому что не видал такой красоты нигде в Мире. Перед ним, как ему показалось, Солнце сияло ясное, и пело песню сияющую и прекрасную!

Обернулось Солнце, и оказалось девушкой невиданной красоты, с ликом светлым и ясным, будто зорька утренняя. Будто и зная, что сейчас она увидит, склонила голову Любушка в приветствии своём, склонила, да и молвила, ждала я тебя Волюшка, и знала, что придёшь ты освободить меня из плена чародея. На роду так у меня написано было.

Вышли молодец и девица из подземелья ужасного на двор, под небо синее, да под солнце ясное. Тотчас же дворец мрачный преобразился, стал он белее снега.

И выросла перед ними радуга-дуга! Побежали стремглав по радуге они! Смеясь и радуясь свободе! Зазвенел воздух кругом серебряным звоном!

Взмахнула рукой Любушка, посыпались с небес искорки, золотинки-серебринки, звездочки, будто маленькие искрящиеся, радужные солнышки. Падали они на всю Землю, падали и попадали в сердца людей.

Взмахнул рукой Волюшка, и растаяли снега вечные, кончились ночи темные и печальные.

Чудо-Юдо был достан из тряпицы (оказался при этом милой божьей коровкой, видимо и на него попали искорки сияющие), и был с радостью отпущен на луга.

***

И вернулись Волюшка с Любушкой в родные края. Дедушка Любушкин, с тех пор, как ушел Волюшка на поиски его внучки, жил в деревне с родителями Волюшки, вечерами долгими сказы старинные да были рассказывал детишкам в селении, обучал грамоте их, да письму.

Уж как были рады родители и дедушка возвращению возмужавших своих Волюшки и Любушки, ни словом сказать, ни пером описать.

Все музыканты, певцы народные слагали гимны в честь победы над тьмой неведомой!

Везде с тех пор, как Любушка вместе с Волюшкой рассыпали с радуги-дуги свою песнь искрящейся Жизни-радости, царит Мир, да Любовь!