Мой маленький ангел

Елена Наумова

«Коллегия поэтов и прозаиков» представляет авторское произведение Елены Наумовой «Мой маленький ангел».Издание рассчитано на широкий круг читателей.

Жизнь удивительна и непредсказуема. Тени прошлого настигают не вовремя, проверяя на прочность чувства Екатерины. Очень трудно разобраться в себе и сделать правильный выбор. Но в Новый год чудеса случаются, и, может быть, всё сложится хорошо?

Елена Наумова

Редактор Эльвира Шабаева

© Елена Наумова, 2019

ISBN 978-5-0050-8819-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мой маленький ангел

— Да вы сомневаетесь! — моя медсестра Алёнка хитро сощурилась, уставившись на меня.

— И вовсе я не сомневаюсь! — протестующе мотнула головой я. — Тут без вариантов — не пойду я никуда.

В перерыве между пациентами мы ещё раз открыли сообщение в моём смартфоне, полученное сегодня утром с неопределенного номера: «Ты сегодня прекрасно выглядишь! Выпьем кофе после работы?».

— Екатерина Владимировна, а может это ваш муж? — подперла голову рукой Алёнка и мечтательным взглядом посмотрела в окно. — Так романтично… — протянула она, улыбаясь.

— Да не он это, — рассеянно отмахнулась я.

Тут в кабинет заглянула наш администратор:

— Алёна, в процедурный, — и медсестра заторопилась принять клиента.

Я же осталась наедине со своими мыслями, раздраженная и выведенная из равновесия.

«Что за глупые шутки, — мысли тараканами носились в моей голове. — Подростки прикалываются?.. Чья-то провокация?.. С мужем поссорить хотят?.. Недруги-недоброжелатели?»

И я с беспокойством огляделась по сторонам, как будто кто-то меня мог засечь за таким непристойным занятием, как чтение смс-ки с неопределенного номера, да ещё такого содержания.

Будучи глубоко и надежно замужем, я не представляла, от кого могло прийти подобное послание. У меня даже в мыслях не было смотреть на кого-то ещё, кроме законного супруга…

Я глянула на часы — через 10 минут у меня приём. Надо сходить за бланками на ресепшен. Я вышла в коридор. Частный детский медицинский центр, где я работала, был оформлен очень ярко. На двери окулиста была стилизованно обозначена детская мордашка в очках, на двери ЛОР-врача была нарисована улитка (отсылка к анатомии). На моей же двери была нарисована запеленутая лялька с соской во рту. «Врач педиатр Старосельская Екатерина Владимировна» — значилось на табличке.

Возле стойки ресепшен подписывала документы молоденькая женщина, рядом на диванчике сидел папа и покачивал младенца, сидящего в автолюльке.

— Екатерина Владимировна, это к вам, — подняла на меня глаза Саша — наш администратор.

— Я уже поняла. Здравствуйте, — кивнула я клиентам. — Саш, дай мне бланки назначений. Пойдемте, — приглашающий жест мамочке, и вся процессия засеменила за мной в кабинет.

Больше окон между пациентами не было, запись была довольно плотной. С двумя мамочками пришлось задержаться. Потом в самый неподходящий момент в срочном порядке вызвал к себе директор. Словом, день закрутил меня в своём водовороте, и я совершенно забыла про полученное утром смс сообщение. Телефон чирикнул, когда я переодевалась в «гражданское» в служебном помещении: «Ты сегодня до пяти? Я тебя встречу.» Тот же номер…

Тут мне стало страшно. По спине пробежал неприятный холодок. Что за ерунда? Откуда он меня заберет? Он знает, где я работаю? Адреналин, кипящий в крови, кричал: Бей или беги! С «бей» была проблема. Так как конституции я была субтильной и за себя постоять попросту не смогла бы. Оставалось «беги».

Я всё-таки отстучала ответ. «Меня забирает сегодня муж. Не пишите и не звоните, а то я обращусь в полицию». Отправить. Хорошо. Прошло секунд тридцать и телефон чирикнул опять. Смайлик! В сообщении был смайлик!!!

Уже не сомневаясь, что я имею дело с чокнутым маньяком, я в панике стала набирать номер своего 15-летнего сына Вовки. Владимир Сергеевич вполне мог сойти издалека по телосложению за моего мужа, да к тому же в верхней одежде. Очень жаль, но Старосельский — старший был на ночном дежурстве…

— Вова, привет!

— Привет, мам!

— Меня надо забрать с работы. Ты далеко?

По счастью парень был в 10-и минутах езды.

— В магазин что ли надо зайти?

— Да, Вов! — ухватилась за спасительную идею я.

Одевшись, я изо всех сил старалась протянуть время. На ресепшен сцепилась языками с Сашей, на тему того, где она сделала такую ультрамодную короткую стрижку. Потом покрутилась возле зеркала, поправляя воротник зимнего пальто, подтянув потуже пояс, пригладила блондинистые локоны, выбивающиеся из-под шапки, поправила очки в изящной оправе, съехавшие с тонкого носика.

«Неплохо для тридцати восьми», — мысленно похвалила себя я, то и дело косясь на стоянку. Из окна, конечно, мало что было видно. Да и если что-то удалось бы разглядеть, все машины сейчас показались бы мне подозрительными…

Наконец в дверях клиники показался Вовка. Я вцепилась в его рукав с силой для меня совершенно несвойственной, поэтому сын с удивлением покосился на меня, когда мы спускались со ступеней.

— Мам, ты чего? — пробасил Сергеич.

— Ничего, — с опаской поглядывала я на черный Хонда Цивик. — Скользко.

За рулем сидел мужик, расстояние было приличное, да и освещена стоянка была так себе, лица не было видно. Когда мы спустились, он вышел из машины, но так и остался стоять. Видимо его остановило, что я была не одна.

«Слава богу!» — облегченно вздохнула я.

— Мам, надо сдать по тысяче на вечеринку, — выдернул меня из неприятных мыслей Вовка. — Мы с Ксюхой идем на Новый год, помнишь?

Дома я успокоилась, почувствовав себя наконец в безопасности. Пока готовила ужин, позвонила Ксюшка, сестра-близнец Вовки и по совместительству моя дочь, чтобы известить мать о том, что остаётся у подружки с ночёвкой — они готовят костюмы для новогодней вечеринки. Ох уж мне эти ночёвки! Ладно, пусть развлекаются, тем более ей завтра ко второму уроку.

Близнецы дались нам с Серёжей тяжело, и после этих родов я больше не могла иметь детей. Помню как акушер-гинеколог сообщила мне об этом нейтральным тоном, черствым профессиональным языком. Ожидала ли она, что я в истерике забьюсь головой о стену? Может быть… Ведь для большинства женщин новость так то трагичная… Я восприняла её слова спокойно, впадать в отчаяние не было времени. Близнецы, родившиеся по полтора килограмма каждый, требовали огромных сил и внимания. Это был непростой период в нашей жизни, но мы вышли из него с честью, вырастив здоровых и красивых детей.

Иногда мной овладевали мысли, вот бы взять на воспитание славную хорошенькую девчушку или мальчишку… Мы с Серёжей обсуждали вопрос усыновления, когда близнецам было года четыре и страсти по поводу их здоровья уже немного улеглись. Муж был категорически против, взвивался, как смерч (это при своём-то спокойном характере!), и тему эту я больше не поднимала. Щемило, конечно, сердце, когда ко мне на приём мамочки приносили маленьких деток, принцев и принцесс в лентах и кружевах. Потом осаживала себя: «Ты уже бабушкой через несколько лет можешь стать. Какие тебе дети?» — и в работу с головой.

Очередная смс-ка засекла меня уже в спальне, когда я ставила будильник на завтра.

«Катя, я очень соскучился. Хочу увидеться. Пожалуйста».

Неееет…. Явно меня знает лично… так мог писать только один человек… Нееет, не может быть… Только этого не хватало. Я отшыврнула от себя телефон.

«Серёжа, где ты? Ты мне сейчас так нужен…» — с тоской подумала я.

Потянулась за телефоном, набрала номер мужа, но ответа так и не дождалась. Ясно. В операционной. Когда он освободится, я могу видеть уже десятый сон.

Мой муж — Сергей Викторович Старосельский — по комплекции больше всего напоминал медведя. Мужчиной был крупным, широким в плечах, с лохматой шевелюрой и огромными руками. Вовка, кстати, таким же вырастет похоже. Взгляд его почти всегда был хмур и серьёзен, вид Сергей Викторович имел немного пугающий. Но стоило пообщаться с Серёжей чуть подольше, как становилось ясно, что это добрейшей души человек и потрясающий профессионал своего дела. Как своими огромными ручищами он мог сшивать тончайшие кровеносные сосудики у деток, для меня оставалось и до сих пор остаётся загадкой. К нему в больницу приезжали со всего региона. Хирург Старосельский заработал себе имя упорным трудом, я им очень гордилась.

Для наших детей он всегда был добрым другом, для меня — партнером, каменной стеной, скалой, нерушимой, незыблемой, за которой всегда можно спрятаться.

Завтра коллеги Сережи собирались в ресторане в честь наступающего Нового года. Поэтому на утро я вывесила из шкафа платье, чтобы не забыть отпарить к празднику. Оно очень мне шло — из темно-синего бархата в пол, до самых щиколоток. Декольтированное, но плечи прикрывают крылышки из шифона. Вовка уже убежал на занятия. А у меня приём начинался с 11, и я успевала зайти в мастерскую за сережками с сапфирами, которые очень бы подошли к платью. Надеюсь, что застёжку уже починили.

Серёжка по прежнему не отвечал на звонки. Только в 4 утра пришла смс-ка от него: «в 9 привезли девочку тяжелую, после ДТП. Только освободился. Пошел спать».

День начинался слишком хорошо, вчерашний «привет из прошлого» немного подзабылся. И я утратила бдительность. Как выяснилось, рано. Отрезвил меня огромный букет красных роз, штук двадцать пять, наверно. Букет стоял на ресепшен за Сашиной спиной, на подоконнике в бог весть откуда взявшейся вазе. Никогда у нас ваз не водилось в клинике. Хотя коллектив, конечно же был преимущественно женским, цветы как-то не принято было на работу таскать.

— Красивые цветы, Саш.

— Ах, да, Екатерина Владимировна, — с радостью закивала девушка. — Это вам доставили полчаса назад. Я за вас расписалась, приняла. Это Сергей Викторович, наверное, вас балует?

Я была мрачнее тучи. Сашина улыбка раздражала.

— Балует, — уверенно кивнула я. — Записки не было?

— А как же? — улыбнулась Александра. — Только я постеснялась смотреть. Там наверно личное.

«Ты даже не представляешь, на сколько личное, Саша, — подумала я. — Ты даже не представляешь…» Я готова была рычать от злости.

«В память о прошлом, Катя. С любовью и надеждой.» — значилось в записке.

С надеждой?!! Я вскипела. Да как он смеет???

Кстати, с тех самых пор я ненавидела розы. Сережа, между прочим, об этом прекрасно знал. А этот «привет из прошлого», по-видимому, — нет.

Ниже в открытке он написал: «Кафе „Орион“ 17:00. Я буду ждать».

Ладно, приду и скажу ему, чтобы катился восвояси. Если это действительно он.

Весь день я провела как на иголках. В канун Нового года пациентов по записи было не так много — у всех предпраздничные заботы, суета. Когда настала пора выходить на встречу, я решила, что смогу сама решить проблему и не стану рассказывать о встрече Серёже. Ни к чему его волновать…

— Екатерина Владимировна! — Прокричала мне вслед Саша, приподнявшись со своего места. — А что, цветы не заберете?

— Нет! — невежливо огрызнулась я. Полы пальто развивались, нагоняя жути на всех, в том числе и на меня саму.

Кафе находилось недалеко от моей клиники, я перешла через дорогу и спустилась вниз по улице.

Когда я открыла дверь кафе, администратор зала накинулась на меня с такой улыбкой, как будто меня весь вечер и ждала.

— Здраааавствууйте, — протянула она. Получилось весьма зверски. — Вы бронировали?

— Меня ожидают, — буркнула я.

Девушка сверилась со своим списком.

— Екатерина?

— Да.

— Идёмте, я вас провожу.

В зале было немного народу. Как я успела заметить, занято было всего два столика, что в преддверии праздника странно. Ёлка в дальнем углу зала была оформлена в золотисто-красной цветовой гамме — шарики, дождик, мишура. На каждом столике стояла украшенная маленькая еловая веточка.

Администратор остановилась возле кабинетика, отделенного от общего зала тяжелой портьерой, отодвинула её в сторону.

Лёша, увидев меня, поднялся и потрясённо выдохнул:

— Катя… ты пришла.

Мы вместе проходили интернатуру — я, Лёша и Сергей. На базе одной больницы. Только они были закреплены за хирургическим отделением, я — за отделением патологии новорожденных.

Близко общаться мы стали с Лёшей после того, как он прооперировал моего пациента. Он стал наведываться к нам в отделение якобы на осмотр, даже чаще, чем требовалось. Всё чаще засиживался со мной в ординаторской, смотрел, как я оформляю истории болезни. Так и начались наши отношения… Лёша был чертовски красив и обаятелен. Он очень красиво ухаживал, дарил охапки цветов — розы эти злосчастные. Говорил красивые слова, объяснялся в любви, даже стихи читал… Я млела и таяла от его внимания, в животе порхали бабочки. Медсёстры завистливо скрипели зубами, а пожилые докторицы бухтели что-то на тему «Совсем молодёжь распустилась! Бесстыдники!». Весной Лёша сделал мне предложение. Подарил безумно красивое колечко с небольшим бриллиантом.

«Я хочу, чтобы ты была со мной», — сказал он, одев колечко мне на палец. Я летала по больнице и смаковала своё счастье. Заниматься свадьбой мы решили после того, как отучимся и получим сертификаты.

Перед экзаменами мы обсуждали свою дальнейшую учёбу и работу. Мне полученного образования было более чем достаточно. И я планировала остаться в отделении, где доучивалась сейчас — отделении патологии новорожденных. Тем более заведующая Римма Яковлевна была рада-радешенька заиметь меня в своё отделение. Лёша был очень нацелен на карьерный рост. Он всё чаще озвучивал мысли уехать проходить ординатуру в соседнюю область. Мол, детская пластическая хирургия — это престиж и большие деньги. К компромиссу мы никак не могли прийти.

Сразу же после экзаменов мне срочно пришлось уехать на похороны на несколько дней. От тяжелой продолжительной болезни скончался мой дедушка. Уехала я спешно, перед этим мы с Лёшей толком не попрощались. Дома я помогла с подготовкой поминок в кафе, а потом несколько дней побыла с мамой и бабушкой. Благо на кафедре отнеслись с пониманием.

Конец ознакомительного фрагмента.