Голос в моей голове

Елена Матеуш, 2020

Под одной обложкой собрались истории смешные и грустные, пёстрые, как наша жизнь. Про соперничество молодой актрисы и кошки, о курортном романе с русалкой, и о том, как рождаются слухи о НЛО. Обложка создана автором с использованием бесплатных шаблонов с ресурса canva.

Её лучшая роль

В театре были две Маруси. Обе красавицы — стройные, грациозные, сексуальные, с голубыми большими глазами. Обе — девушки с характером, с чувством собственного достоинства, уверенные в своей исключительности, злопамятные интриганки. Обе любили театр.

На этом сходство кончалось. Одна Маруся была начинающая актриса, а вторая — взрослая, опытная сиамская кошка. Актриса выбрала себе этот вариант имени сама ещё до прихода на сцену, чтобы так выделиться среди Маш и Марий. Кошке дала имя костюмерша Томочка, когда подобрала котёнком у служебного входа холодным весенним вечером. Маруся-кошка жила в театре с самого рождения уже лет шесть и считала своим домом. Маруся-актриса пришла работать сюда недавно и изо всех сил пыталась пробиться в примы.

Актрису страшно раздражало, что её и кошку зовут одинаково. Она попыталась в первые же дни своего прихода в театр избавиться от сиамки, но оказалось, что поклонников у Маруськи больше.

— Оставь кошку в покое, — посоветовал Марусе Юрик, главный характерный актёр труппы. — Её любит не только Томочка, но и главреж. Так что скорее вылетишь ты, чем она. Тем более, ты легко, говоришь, найдёшь себе другую работу, а Мусечке жить негде.

Маруся отступила и решила игнорировать кошку. Но сиамка её неприязнь запомнила и принялась мстить. То сядет на её вещи и шипит, когда Маруся протянет к ним руку, то погадит ей в туфли. Маруся уже стала всё прятать в шкафчик и запирать на ключ. Но больше всего она ненавидела сиамку за попытки помешать ей в актёрской карьере.

Надо сказать, что Маруся талантом не блистала и если бы не её эффектная внешность, то играть на сцене вряд ли бы пришлось. Потому роли Марусе доставались второго, а чаще третьего плана. Скажем так — на подтанцовке. И те редкие эпизоды, когда на сцене она была одна, Маруся особенно ценила. И пусть реплика была чуть длиннее пресловутого «Кушать подано!», но от множества взглядов, направленных в тот момент на неё, Маруся ловила такой кайф! Это было видно по сиянию глаз, пружинистой походке, внутреннему огню, что чувствовали зрители. Она срывала аплодисменты, запоминалась и даже получала цветы, выходя на поклон.

И Маруська решила ударить по самому больному! Сиамка взяла манеру именно в момент, когда Маруся собиралась произнести коронную реплику, выходить на сцену. Не спеша, грациозной походкой кошка выплывала из-за кулис, бродила между декораций, присаживалась на самом освещённом месте и принималась тщательно себя вылизывать, вытягивая лапки, как балерина. И всё! Она становилась королевой сцены! Реплику актрисы уже никто не слышал! На Марусю никто не смотрел. Отвлечь зрителей от сиамской кошки не смогла бы даже Мэрилин Монро, что уж говорить про неопытную провинциальную актрису.

Особое коварство сиамки Маруся видела в том, что делала это кошка не всегда, а потому пожаловаться не получалось. Но теперь, выходя на сцену, актриса каждый раз ждала подвоха, высматривала Маруську за кулисами. Оттого держалась скованно, драйва не было, и то единственное достоинство, что было у Маруси, продемонстрировать не удавалось.

Однажды Маруся наконец получила главную роль в новой пьесе местного автора. Играть ей предстояла четвёртую жену пожилого богатого бизнесмена. Слов там было мало, внешность Марусина соответствовала, а свойственное ей переигрывание вполне вписывались в глупость и манерность персонажа.

Маруся так горела предстоящим спектаклем, что наконец смогла полностью игнорировать происки кошки. Актриса была выше этого! Маруська была озадачена и на время затаилась. И вот настал день премьеры…

Пьеса была скорее производственная драма, и Маруся выходила на сцену не так часто, как ей хотелось бы. И скоро она почувствовала, что зрители её ждут! Каждый раз она ощущала оживление, жадное внимание, направленное на неё из темноты зрительного зала. Мужчинам нравилось смотреть на длинноногую фигуристую блондинку в откровенных сексуальных нарядах, женщин веселила её манерность и глупость. Кошки не наблюдалось, и Маруся была счастлива, её несло на волне адреналина. Правда, игра её была несколько однообразной. Надутые губки, закатывание глаз, сексуальное придыхание и чрезмерно театральные жесты — вот и все краски, что были в её арсенале.

Но вдруг зрители и партнёры были приятно поражены внезапно прорезавшимся реализмом в её игре. На просьбу блондинки жены купить шубу, супруг, испытывающий финансовые трудности, пытается подсунуть ту, что осталась от предыдущей супруги. Он разворачивает шубу, предлагая примерить, и на лице героини появляется непередаваемая смесь брезгливости и ненависти. Она с трудом справляется с эмоциями, вновь возвращая на лицо маску наивной блондинки, но предчувствие чего-то нехорошего явственно повеяло в воздухе.

Маруся по сценарию должна была с радостью принять подарок и узнать о том, что шуба не новая только позже, от прислуги. Ей нужно было просто примерить «обновку» и уйти в ней со сцены. Но когда «супруг» развернул её, Маруся словно очнулась от прекрасного сна. Коварная Маруська напомнила о себе! Вся подкладка была испещрена кошкиной шерстью! Марусе показалось даже, что шуба подванивает! Она попыталась справиться с собой и продолжить действовать по сценарию. Они с супругом слегка переместились так, чтобы оба стать лицом к зрителям, когда Маруся наденет шубу.

Здесь должна была последовать слегка эротичная сцена, когда помогая одеваться, пожилой супруг щупает Марусины прелести. До сих пор в этот момент на репетиции Маруся глупо хихикала, постанывала, откидывала голову партнёру на плечо, демонстрируя свою красивую шею. Но сейчас, когда подкладка почти коснулась её по большей части обнажённого тела, Марусю внезапно передёрнуло, она резко крикнула:

— Нет! — и отпрыгнула от мужа.

— Дорогая, ну что ты? — партнёр, который знал, что должно происходить по сценарию, сделал шаг к ней, пытаясь всё-таки запаковать Марусю в злополучные меха.

— Нет! — отступала Маруся, тыкая пальцем в подкладку. — На ней…чьи-то волосы!

— Ну какие ещё волосы? Что ты выдумываешь. Надевай! — партнёр повысил голос, пытаясь вернуть Марусю к сценарию, и попытался накинуть шубу ей на плечи.

— Ах, кажется?! — Маруся швырнула осточертевшую шубу куда-то в сторону кулис и заорала в полный голос. — Ты пытаешься мне подсунуть ношенную дрянь, и выставить меня слепой дурой?!

Следующие пять минут зрители наслаждались реалистичной сценой семейного скандала. Маруся выплёскивала на партнёра всю накопившуюся ненависть к гадкой сиамке, проговаривая при этом на автомате все те фразы, что обычно слышал её любовник, когда пытался сэкономить на подарках.

Актёр, игравший её мужа, имел за спиной опыт трёх не слишком удачных браков, и ему тоже было что сказать. Они импровизировали, не подбирая слова, удаляясь всё дальше от написанного сценаристом. Зрители наслаждались сценой, проникаясь искренним сочувствием к персонажам.

«Вот козёл!», — думали зрительницы, до этого не симпатизировавшие Марусиной героине, а сейчас вполне разделявшие её возмущение наглым обманщиком.

«Вот стерва!», — с долей восхищения думали мужчины. — «Темпераментная! Просто огонь!»

Зарево скандала прекратил Юрик, ждавший своего выхода и начавший энергично жестикулировать из-за кулис. Заметившая его Маруся резко замолчала, окинула не ожидавшего этого партнёра по сцене, высокомерным взглядом, холодно произнесла:

— Жду новую шубу!

И походкой от бедра ушла со сцены.

Следующий раз Маруська вмешалась в Марусину игру во время очень ответственной сцены! Героиня собиралась отравить мужа, но потом передумывала. На репетициях эти сомнения сыграть достоверно Марусе никак не удавалось. В глубине души она искренне не понимала, почему героиня мучается сомнениями. Яд, как убеждал подговаривавший любовник, обнаружить будет невозможно. Она единственная наследница, о чём тут ещё раздумывать?! Она произносила всё, что написал автор, но как-то без огонька, неубедительно.

И вот говоря на публику всё, что положено, о том, какой качественный яд сейчас она вольёт мужу в глинтвейн, Маруся подходит к скрытому от зрителей декорациями столику, протягивает руку, но внезапно, изменившись в лице, отдёргивает её.

Зрители уже ждавшие, как эта глупая стерва возьмёт яд, удвоили внимание, наблюдая, как Маруся то шагнёт, то отступит, то протянет руку, то отдёрнет. При этом она явственно побледнела, хмурилась, что-то шептала и кусала губы.

«Удивительно, как реалистично она играет внутреннюю борьбу. А на репетициях ничего из неё выжать не мог!», — удивлялся режиссёр.

Маруся же с ненавистью смотрела на невидную из зрительного зала кошку, сидевшую рядом с вожделенным бутыльком. Сиамка не мигая смотрела на Марусю и демонстративно выпускала когти. Мол, только попробуй, возьми!

— Нет, не могу! — с беспомощной злостью наконец сказала Маруся и махнула рукой. — Не могу отравить его. Это выше моих сил!

И вот уже спектакль движется к финалу. В последней Марусиной сцене слов у неё не было. Она выходит, обнаруживает тело мужа, умершего от инфаркта, молча садится в кресло и о чём-то думает. Что там происходит дальше, после её ухода, Марусю особо не интересовало.

И вот, сделав первый шаг на сцену, Маруся видит, что рядом, высоко подняв хвост, идёт Маруська. Маруся чуть не сбилась с шага. «Ну нет, гадина, сегодня я тебе не уступлю!» — подумала она и постаралась грациозностью не уступить сопернице.

Зрители заворожёно наблюдали, как по сцене движутся два грациозных существа — медленно, плавно, неторопливо, с великолепным презрением к окружающим.

Кошка запрыгнула на диванчик и потянулась. Маруся потянулась и села в кресло. Сиамка вытянула лапку и принялась её вылизывать. Маруся подняла как в канкане длинную золотистую ногу и ласкающим жестом провела по ней рукой.

Этот женско-кошачий батл продолжался недолго, но стал самым ярким моментом спектакля. Об этой режиссёрской находке назавтра написали все критики, а про Марусю сказали: «На сегодня это лучшая роль молодой актрисы!»

Маруська же равнодушно принимала подношения режиссёра, но вновь выходить на сцену отказывалась.