Я боюсь глубины. или Письма к себе

Елена Крамаренко

Книга похожа на дневниковые записи. Но это не дневник. Автор словно сам задает вопросы и сам же на них отвечает. Они о том, что есть в жизни многих людей. Родители, дети, работа, дом… Но у всех они свои. И каждый по-своему отвечает на эти «вечные» вопросы.

© Елена Крамаренко, 2019

ISBN 978-5-4493-3015-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Евгения очень удивилась своей находке. Два месяца назад еще в начале апреля они купили старинный дом в селе. Он был очень теплый, поскольку был «с насыпью». Небольшие арки окон, дополнительная вторая рама, которая вставляется зимой. Впоследствии их можно заменить на пластиковые. Сейчас даже арочные современные рамы делают. А пока для дачного отдыха достаточно. Вернее, даже для летней жизни, потому что вся их многочисленная на текущий момент семья перебралась в этот дом. Трое их детей мальчиков-погодков от 8 до 10 лет были в восторге от нового жилища.

К дому примыкал небольшой участок с садом. Чего тут только не было! Яблони, груши, виноград и даже ткемали… Очень редкое для средней полосы России дерево. А кустарники! Смородина черная, красная и белая, крыжовник и большой малинник. Все это радовало глаз, сильно отцвело в положенную пору и давало надежду на урожай. Так что взрослые радовались своей хозяйственной прозорливости. Лишних денег не было, поэтому запасы из собственного сада были бы кстати.

Ребятню радовали новые места для игр и развлечений. К дому примыкали 2 сарая с ворохом различных вещей. Мальчики могли устраивать там свои летние домики подальше от глаз родителей. Деревья в саду были немолодые, на них можно лазить не боясь, что ветки обломятся под твоим весом.

Да и вообще, несмотря на некоторое запустение и отсутствие хозяйской руки на протяжении какого-то времени, тут было очень красиво! Даже многолетние цветы проросли на своих старых местах, обещая летнее изобилие красок. Что уж говорить про цветение садовых деревьев. Первым зацвела ткемали. Евгения и ее муж Сергей еще думали, что это за дерево такое не похожее на другие, которые они знали. Долго гадали, пока не нашли картинки во всезнающем интернете. Потом цвели вишни, сливы, яблони…

Евгении казалось, что она попала в сказку из своего детства. Такой красоты она, городской житель, еще не видела. Да еще в таком количестве.

Инициатором покупки был муж. Он родился в селе, но перед окончанием школы он с родителями переехал в город. У отца была новая работа.

А теперь у них свои дети подрастают. Они особо не болели, но осенью и весной не обходилось без простуд, ангин и вирусных инфекций. Неделя на море здоровья не прибавляла, да и дача нужна для отдыха, поэтому было принято решение приобрести домик в деревне.

Имелось в виду, что кто-то из уже преклонного возраста родителей супругов впоследствии может перебраться на жительство в этот дом. Это в большей степени относилось к родителям мужа Евгении. Они же долгое время жили в селе и иногда скучали по деревенской жизни. Но что-то их удерживало в городе. То ли привычка к комфорту, то ли отсутствие жилья в селе. Наследство после смерти своих родителей они не стали делить со своими братьями-сестрами, рассудив, что с кем старики доживали, тот и вправе владеть родительским домом. Так что приобрев этот старинный дом, Сергей в будущем надеялся на то, что и его родителям он понравится.

Евгения к задумке мужа отнеслась без энтузиазма. Но привыкнув ко всему относится здраво, она не стала его переубеждать. Доводы Сергея были весомыми. Детям действительно нужен простор для роста, а их трехкомнатная квартира способствовала только развитию конфликтов между мальчиками. Места для всех было мало. Когда старший Кирилл учился играть на гитаре, средний Виталий сходил с ума по звездам. Его карта звездного неба занимала практически всю стену одной комнаты. Он просил купить ему телескоп. Младший же Никита обожал всякую живность, поэтому в доме жил не только кот, но и щенок таксы. Просился еще хомячок. Но родители настаивали, что если кот с собакой еще могут как-то ужиться, то хомяка кот съест обязательно. Только потому, что хищник. И никто не сможет объяснить Ваське, что это не его пища бегает в колесе в клетке! Так что пока и со всем этим хозяйством даже в просторной трехкомнатной квартире места было мало.

Этот дом был первым, который они посмотрели. Он не подходил под те параметры, которые сформулировали супруги к своей «летней резиденции». Риелтор, с которым они заключили договор, назначил им встречу именно у этого дома. Они должны были ехать смотреть подходящие варианты.

Но Евгения при встрече спросила про необычный дом, из которого вышел им навстречу риэлтор. Тот ответил, что наследники хотят продать. Тут жила старая бабушка. Она умерла несколько лет назад. Ее родственники использовали дом под дачу. А теперь им потребовались деньги, поэтому и выставили на продажу. Риелтор предложил поехать на осмотр вариантов. Но Евгения вдруг уперлась. Она хотела осмотреть этот дом изнутри. Муж удивился. Евгения не была твердолобой, они всегда находили общий язык, а тут такое! Они же всегда все делали по плану. Обговаривали, обсуждали, спорили, но приходили к общему знаменателю. А тут?! Это совсем не то!

Евгения настаивала. Тогда Сергей предложил все-таки сначала посмотреть все дома, которые наметили, так как были уже договоренности, их ждали люди. В последнюю очередь предложил посмотреть этот дом. Он надеялся, что это просто каприз, и Евгения, найдя подходящий вариант, откажется от своей странной затеи. Она согласилась.

Они долго ездили по окрестностям. Посмотрели 3 или 4 дома. Вроде все хорошо, цена и место устраивают. Но раз договорились посмотреть всё, то стали смотреть всё из запланированного. Решили подумать. Чувства были в раздрае. Предлагали то, что они хотели, но и не то одновременно.

Риелтор замучился с ними. Было ощущение, что они сами не знали, чего хотят! Он позвонил кому-то по телефону и повез их смотреть еще один дом. Они подъехали, вышли из машины, и риелтор повел их к дому. Но Евгения задержалась в саду, осмотрела все постройки.

Сергей шел за риелтором не останавливаясь. Он обнаружил отсутствие жены только внутри дома. Риелтор сказал, что все документы готовы. Сделку можно назначать на ближайшее время. Сергей не слушал. Где его жена? Он начал злиться уже. Вышел из дома, стал ее искать. Риелтор и хозяин дома вышли за ним. Сергей звал жену, стал ходить вокруг дома. Ее нигде не было. Он уже растерялся. Где она? Хозяин дома куда-то ушел. Он позвал мужчин. Они пошли на его голос. Сергей увидел свою жену сидящей под деревом на пеньке. Она смотрела на сад и молчала. Это было совсем на нее не похоже. Она не была мечтательной и романтичной. Сергей, выйдя из ступора, спросил жену, едут ли они домой. Она ответила, что она уже дома. Мужчины смотрели на нее, буквально разинув рот. Никто ничего не понял. А Евгения тихо сказала, что это тот самый первый дом, который Сергей не хотел смотреть. Они подъехали к нему с другой стороны. Он ей нравился, нужно брать именно его.

Муж начал говорить про недостатки, необходимость ремонта и так далее. Евгения сказала, что это его работа, ему ее и делать. А она хочет уже в ближайшее время въехать в дом.

Даже собственник дома и риелтор предложили время на раздумье. Сергей согласился. Они уехали в город. По дороге молчали.

Дома Сергей своим родителям и родителям жены рассказал о поездке. На вопрос: «Что решили?» — Евгения ответила, что первый дом. Последний, который смотрели. Сергей спорил, убеждал. Евгения молчала. А потом тихо сказала: «Другой не хочу!» На вопросы: «Почему? Что ты в нем нашла?» — совсем не отвечала. Рано ушла спать. Сергей продолжал обсуждать это с родителями, сыновьями, доказывал, говорил, убеждал. На что младший сын сказал:

— Папа! Ты так говоришь, словно он тебе сделал что-то плохое!»

— Кто?

— Не кто, а что. Дом тебе этот сделал что-то плохое? — спросил сын.

— Нет.

— А почему ты так сопротивляешься тогда? Он так плох, как ты говоришь?

— Да нет. Он стоит те деньги, что за него просят.

— Так почему ты против? Ведь другие тебе не понравились! — не унимался сын.

Отец отмахнулся:

— Иди собаку выгуляй! Ты же просил ее купить, говорил, что сам будешь за ней ухаживать!

Все дети ушли спать. Остались одни взрослые. Сергей все не унимался, не мог понять жену: «Почему она вцепилась в этот дом?»

Родители стали собираться. Отец Сергея, уходя, бросил ему: «А ты подумай! Что ты так взъелся в этот дом? Что тебе не нравится?»

На возмущение зятя теща ответила: «Разбирайтесь сами! Когда женились, вы нас не спрашивали. У вас дети вон. Вам жить!» — и потащила тестя домой.

Весь следующий день не разговаривали. Вернее, Сергей на все обращения Евгении не реагировал. Поняв, что лучше оставить мужа в покое, Евгения ушла с детьми в кино.

Уже вечером они вернулись домой. Младшие занялись своими делами. На следующий день надо идти в школу. Сборы начались с вечера. После ужина супруги остались вдвоем. Сергей насупившись спросил у жены: «Не передумала?»

— Ты о чем? — спросила Евгения.

— О доме, будь он неладен.

— Почему не ладен? Мы много домов вчера посмотрели. Ты о каком сейчас?

— О том, в который ты вцепилась.

— Не передумала. Хочу там жить.

Муж внимательно на нее посмотрел и пошел за телефоном. Он звонил риелтору. Тот радостно сообщил, что только что звонил собственник старинного дома и сделал выгодное предложение. Обговорили детали. Сергей торговался. Делал он это со знанием дела. О стройке он знал много. Можно сказать, все. Но, как сказал мудрец, знать все невозможно. Договорились провести сделку чуть ли не на следующий день. Сергей еще надеялся, что все сорвется. Но странно… Все прошло легко. Даже риелтор был удивлен. Обычно хоть какая-нибудь деталь в системе дает сбой. А тут все прошло замечательно. «Это хороший знак! — заметил риелтор. — Я думаю, что Вы не пожалеете о покупке». Попрощались.

Уже на следующие выходные поехали всей семьей осматривать приобретение. Когда ходили по дому муж все смотрел на жену: «Ну, когда же она начнет возмущаться?» Ведь Евгения очень любила чистоту и порядок. Всех своих мужчин она к этому приучила. А тут? Молчала. Переоделась в старую одежду и начала уборку. Тихо, спокойно, не спеша. Мальчики принялись помогать. Спрашивали у матери: «А это что? Куда его?» Она им отвечала. Четко и коротко. Муж посмотрел на этот муравейник и вышел из дома. Он решил заняться двором и садом. Мальчишки выносили старые вещи и складывали их по указанию матери то на улице в кучи, то в сараи. Младший долго лазил в дальнем сарае. Потом быстро выбежал и кинулся к матери: «Мам, пошли! Посмотри, что я нашел!»

Евгения нехотя оторвалась от своих дел: «Что там еще?» «Ну пойдем скорее!» — теребил сын. Она пошла за ним. В углу сарая под кучей мешков с чем-то стоял сундук. На нем был замок. «А вдруг тут что-нибудь ценное? А, мам?» Другие сыновья и муж тоже заглянули в сарай. «Позже разберемся с ним, — сказал отец. — А сейчас надо многое сделать. Тут его никто не тронет. Да и освободить его еще нужно. А тут много мешков. Пусть пока стоит. Пойдем работать».

Так тот сундук и стоял еще долго. Постепенно привезли свои вещи, расставили их. Да и сад и земельный участок требовали ухода. А тут Евгения пошла за чем-то в тот самый сарай. Что ей потребовалось там, она уже и не помнит. Перелезая через мешки, она зацепилась ногой за замок сундука, а он и упал на пол. Оказывается, он и не был закрыт. Просто висел в кольцах сундука. Она удивилась. Крышка поднялась. Евгения была удивлена. Сундук был пуст. Вернее, почти пуст. На дне лежал какой-то сверток. Он был завернут в газету, перевязан бечевкой. «Что это? Как он здесь оказался?» — подумала Евгения и забрала сверток в дом. Надо было решить множество хозяйственных вопросов.

Руки до свертка дошли только перед сном. Евгения вспомнила о нем, когда дети легли наконец-то спать. Муж пробовал прелести летнего душа в саду. Евгения развязала бечевку, развернула бумагу и увидела две толстых тетради. Раньше школьники старших классов писали в таких на уроках. Что в них может быть? Почему они лежали в сундуке? Кто их там спрятал? Для чего?

Она медленно развернула первую тетрадь. Она еще подумала: «По какому предмету она?» Но на первом листе тетради посредине страницы было выведено название: «Я боюсь глубины». И больше ничего. Стояла точка. На следующем листе шел какой-то текст от руки. «Кто это писал?» — подумала Евгения и стала листать страницы, ища подпись или фамилию собственника тетради. Но ничего, что могло бы идентифицировать владельца вещи, не нашла. Вторая тетрадь тоже была ей просмотрена на этот предмет. Ничего. Кое-где стояли даты. Были в некоторых местах отступы и текст начинался с середины строки или с новой страницы. «Заголовки что-ли?» — подумала Евгения.

Она присматривалась к почерку. Размашистые, летящие буквы, убегающие вверх. Их нельзя назвать красивыми, так как они не вырисовывались, а были скорее схематичными. Человек, писавший их, словно куда-то спешил. Думал не успеет закончить или его кто0то прервет? Но они и не были маленькими. Эти буквы. Да и было понятно, что написано.

Евгения начала читать заголовки: ««Национальность…», «Тест на совместимость…», «Памятник…» — и не понимала, что это. — Конспект какой-то книжки? Их уже сейчас не пишут. Может быть студент писал лекцию по какому-то гуманитарному предмету?» Размышления Евгении прервал муж, вернувшийся из душа: «Что там внутри? Ты развернула?» Он хотел забрать тетрадь у Евгении из рук. Она не дала, отдернула руки. «Ложись уже. Я скоро. Сейчас посмотрю немного и тоже лягу,» — ответила она Сергею.

Тот отошел. Послушно лег спать. Евгения включила ночник у кресла, куда она забралась с ногами, и начала читать первую тетрадь про глубину.

«„Гештальт должен быть закрыт.“ Это что-то из психологии, наверное. Пойму ли я что-нибудь?» — подумала Евгения. Она закончила экономический факультет непрофильного вуза. Там психологии не было. Они налегали на математику и финансы. Профессия хорошая для женщины. Так рассудила она в свое время. Даже родители были удивлены рассудительности дочери при выборе профессии.

Евгения всегда училась хорошо. Постоянно хорошо. Никаких ярких всплесков в школе у нее не было. Увлечений тоже не было. Она всегда знала, что отучится, получит специальность, которая не даст ей умереть с голоду, выйдет замуж, родит детей. А дальше она не задумывалась. Все будет, как должно быть.

Но она решила читать: «А вдруг что-то интересное?» Она не заметила, как проглотила первую часть про гештальт. Хотела читать дальше, но недовольный муж заворчал, что она ему мешает спать. Евгения, вздохнув, закрыла тетрадь. Она спрятала их среди своих вещей. «Потом как-нибудь прочту», — подумала она.

Это потом затянулось. Летом в селе много хлопот. Да и осенью тоже. Сад, огород, дети пошли в школу. Да Евгения и забыла о найденном сюрпризе. А тут уже в ноябре она внезапно заболела. Заморозки дали о себе знать. Евгения поскользнулась у порога своего дома и упала. До квартиры еле добралась. На ногу наступала. Но пришлось вызвать скорую помощь. Как оказалось, она поломала правую ногу. Ходить не разрешили, закатали в гипс. Евгения хотела ходить на работу, тем более, что сломана была ступня. Но на дворе почти зима. Каким образом передвигаться по снегу и льду в такой ситуации, не ясно. Сергей категорически усадил жену дома: «Больничный оплатят, что тебе еще надо? Отдохнешь немного».

И Евгения послушалась. Первое время болезни она сопротивлялась, злилась на себя из-за нее. Потом поняла, что не сможет, как прежде, все успевать и сдалась. «Чем бы заняться, пока дети в школе?» — подумала она. Читать она особо не любила. Ей изучалась долгое время только профессиональная литература. Но это была необходимость. Все так быстро менялось. Надо быть в курсе всего. Это же работа.

Тут она и вспомнила про сюрприз из старинного дома. «Теперь мне никто не помешает дочитать эту тетрадь до конца,» — решила она. И сразу же после ухода детей в школу она принималась читать. Устраивалась поудобнее в любимом кресле, вытягивала вперед больную ногу на пуфик, укрывалась пледом и поглощала текст.

Он заставлял ее думать. Она откладывала тетрадь, поразившись какой-то фразой. Перечитывала еще раз, возвращалась назад, чтобы понять. Она ужасалась, ведь это было так не похоже на ее собственную жизнь. Она поняла, что писала женщина. Причем она была старше ее лет на десять в тот момент, когда писала. Она ни к кому не обращалась в тексте.

«Это как разговор с собой, но не дневник. Ведь есть заголовки. Словно какие-то определенные вопросы автор задавал именно себе. И сам же отвечал на них,» — думала Евгения. «Вряд ли та женщина хотела, чтобы кто-то это прочел. Но ведь она не забрала тетради с собой. И наследники, если ее уже нет, с ними ничего не сделали,» — размышляла Евгения. «Письма к себе. Я бы назвала так,» — решила она.