Сдавайтесь, мистер Уэйн! или Мой волшебный арест

Елена Княжина, 2023

Ходят слухи, что он маг. Но я не верю. Обычный богатый мерзавец, решивший, что его тайные забавы сойдут ему с рук.Рейнар Уэйн. Имя на запретной папке. Мой ходячий кошмар, преследующий ночами. Гад, чьи пронзительные зеленые глаза последними видели пропавшие девушки. И теперь я могу это доказать.Сдавайтесь, мистер Уэйн. Наша игра началась. Покажите мне свою «магию»…

Глава 6

Тогда я не восприняла это как серьезную зацепку. Вся записка Ульки от первого до последнего слова казалась пьяным бредом. Упомяни она хоть чертей, хоть единорогов, хоть демонов рогатых, я бы и ухом не повела.

Но две похожие фразы от двух пропавших девушек? Нет, хороший детектив не назовет это «совпадением». Слово-то какое глупое. И невкусное, мистер Уэйн… Ой, невкусное.

Драконы, драконы… Банда байкеров? Китайская мафия? Какой-то подпольный клуб? Чертова секта? Но где? Дятлова пропала в другом городе, и дело вела местная полиция. У меня были копии свидетельских показаний, но далеко не все.

Поэтому час назад я вернулась в отдел и уставилась на Джеффа глазами, полными немой мольбы.

— Даже не проси! Спятила сама — на других не чихай. Заразное.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — бормотала, сидя напротив старого зануды, пока тот не сдался.

Мне хватило получаса: бывший напарник явно терял хватку. Или просто соскучился по мне и дал волю сантиментам.

— Обещай, Нат: если там пусто — ты отступишься, — стребовал с меня Джефф, и я послушно покивала. Там не будет пусто.

Он сделал несколько звонков старым приятелям, и теперь я неслась к аэропорту, пытаясь успеть на дневной рейс. Полтора часа в воздухе отделяли меня от городка, в котором исчезла Улька.

Пока летела, вспоминала, как мы праздновали ее двадцать один год. Подруга была непривычно грустной, тосковала по родине. Это были какие-то фантомные боли, и я не придала им значения. Все мы временами скучали.

Статная, горделивая красавица, настоящая принцесса… Парни сходили по Ульяне с ума, но она воротила нос. Таких томных барышень-аристократок рисуют на книжных обложках — в обнимку с властными, надменными, но безмерно притягательными героями.

Рядом с ней я чувствовала себя эпизодическим персонажем. Но эта роль меня более чем устраивала — я не стремилась ни в центр внимания, ни в центр вселенной.

А потом все изменилось. Улька стала замкнутой, дерганой. Сказала, что встретила кого-то и «крышу снесло». Первая любовь, она такая…

Однажды Джефф спросил, что привело меня в полицию. Это было три с половиной года назад, спустя множество закрытых дел. Если бы он тогда не спросил, все было бы иначе. Не случилось бы того, что случилось.

Я бы не связала дело Ульки с его зависшим серийником. Не познакомилась бы с Вики. Не сбежала из отдела… Те полгода до увольнения дались мне тяжело.

За пять лет с исчезновения подруги я почти смирилась с тем, что виновный не будет найден. И вдруг он обрел лицо. И зеленые глаза. И широкие плечи. И даже драный бэтмобиль.

У него был адрес, по которому я могла прийти. Была дверь, в которую я могла постучать. Задать свои вопросы. И, быть может, даже успеть услышать ответы. Эта мысль натурально сводила с ума.

Если бы не дело Уэйна, о которое я разбилась, как несущийся на всех парах «Титаник» о чертов айсберг, моя карьера могла сложиться иначе. В смысле, вообще хоть как-то сложиться, чтобы это не стыдно было называть «карьерой». И сейчас я не расследовала бы кражу ноутбуков в частном порядке.

Но Джефф спросил, размахивая кружкой, заполненной пеной до краев… И я ответила.

«Хотела ловить… Ловить ублюдков, ворующих чужие души».

«Чья-то украденная душа тебя особенно беспокоит, Нат?»

И тогда я рассказала. Все рассказала — и про подругу, уехавшую в наш родной городок и там пропавшую. И про то, что меня, юную и неопытную, тогда никто из местных не захотел слушать… «Есть записка, девушка взрослая». Так что я понимала отчаяние миссис Берг. Еще как понимала.

Пару недель спустя, на трезвую голову, Джефф подробнее расспросил об Ульке. О потерянной душе, что не давала мне нормально спать. А еще через два дня перед нами лежала копия ее дела. Напарник просто сделал несколько звонков.

И именно он увидел флаер из отеля, с конференции «Уэйн Глобал Корп». Старческие скрипучие шестеренки в его голове закрутились, Джефф полез в какие-то базы, поднял архивы… И тем же вечером кинул на мой стол свою «неприступную твердыню». Свое «дело Икс».

Оно у каждого копа есть, но то ли совпадение, то ли чертово провидение — у нас с напарником оказалось одно на двоих. Годы работы. Огромная папка. Чертов «Улисс». Дело Рейнара Уэйна и двенадцати пропавших женщин. Точнее, одиннадцати… Ульку прикрепили последней.

Я сидела с его папкой ночами. Чуть не в обнимку с ней засыпала, выучила наизусть каждую историю. Почти не ела, мучилась кошмарами. Литрами пила кофе, чтобы не отключиться в важный момент.

Меня жгло изнутри адским пламенем, но напарник не порицал мою одержимость. Говорил, пройдет. Мол, с кем не бывает. «Ты не настоящий коп, если у тебя нет «дела Икс», прочитанного тысячу тысяч раз».

Я часто приезжала к черной башне, чтобы посмотреть на Уэйна издалека. Очертить взглядом строгий силуэт мужчины, идущего походкой «короля вселенной».

В слухи, что он маг, я никогда не верила. Любят у нас все странности объяснять чертовщиной да экстрасенсорикой. Рейнар Уэйн — обычный человек, а значит, он ошибется. И сядет.

***

Самолет приземлился с легким толчком, выгнав меня из воспоминаний. Последними из головы пропали зеленые глаза и напитанный угрозой шепот. «Эта одержимость доведет вас до беды»… Или вас, мистер Уэйн. Или вас.

Я замоталась плотнее в пальто, взяла такси и направилась в местный участок. Весьма гадкое в этом году начало весны — мокрое, ветреное, холодное. Я всегда нетерпеливо ждала марта, пробуждалась вместе с природой. Но пока ощущала себя закованной в вековые льды.

— Дело восьмилетней давности? — закашлялся старый детектив, до моего прихода медитировавший с чашкой крепкого чая. Я прервала его ритуал и была за это прибита тяжелым взглядом. — Вы серьезно, мисс?..

— Холден. Джефф должен был позвонить.

— Этот старый доходяга? Почему он еще не на пенсии? — проворчал коп, поправляя ремень на объемном пузе. — Звонил, звонил… Сейчас найдем. Дело вел мой бывший напарник, но и я кое-что помню.

Мужчина скрылся в коридоре и вернулся минут через десять.

— Но сразу скажу: Джеффри Драббер известен своими теориями заговоров, которые смолоду выдумывает. Умеет он из трех совпадений высосать серийного убийцу и портить ему жизнь… И если бы только ему!

— Я не верю в совпадения, — плюхнулась в предложенное кресло и приняла из рук старика тонкую папочку. Сорвала с обложки голубой лист, прицепленный скрепкой. — Тут указано, что есть еще коробка. В архиве.

— Скорее всего, там диски с записями с камер. Их не раз смотрели, — выдал тот покровительственным тоном.

Намекал, что раз его бывший напарник ничего не обнаружил, то какой-то «девице из большого города» и ловить нечего.

— Принесите все равно, — промычала, мусоля губами металлический кончик ручки. Подняла на него лицо и нервно улыбнулась. — Мне надо убить время до обратного рейса.

— Уверен, эта ваша Дятлова вернулась на родину. Вон, ее подруга свидетельствовала, — он навис надо мной и ткнул толстым пальцем в пожелтевшие бумаги. — «Тосковала, не могла примириться с переездом, влюбилась, терзалась из-за расстояния»… Чего странного, что сбежала, едва возраст стукнул?

Я тяжело вздохнула: знаю я ту подругу, дававшую показания. Скажем так, лично знакомы. Через зеркало.

Спустя две чашки дрянного кофе и час копошения в чужих докладах, я добралась до файлов отеля.

— В списке постояльцев «Аструма» нет Рейнара Уэйна, — озадаченно покрутила высвобожденный из скоросшивателя лист.

— А я вам о чем, мисс? Джефф и заговоры, заговоры и Джефф…

Коп, кряхтя сломанным паровозом, пошел к дряхлой кофемашине, а я снова исследовала глазами список. Аронсон, Браун, Грайц, Райли, Уилсон… Ни черта! В смысле — ни Уэйна, ни Рейнара.

Слишком влиятельный, чтобы регистрироваться под своим именем? Или решил остановиться в отеле напротив? Где-то же он должен был ночевать между выступлениями на конференции! Или этот маньяк вообще не спит?

Но Улька приходила в «Аструм» и искала кого-то именно там. В то самое время, когда Уэйн толкал торжественную речь в главном зале. Тонкая ниточка, очень тонкая…

Мой личный маньяк сказал, что не видел Дятлову. Не общался с ней. Какая-то спятившая частица меня даже захотела ему поверить.

Я нетерпеливо пролистала показания персонала и нашла запись беседы с администратором, неким Терри Бишопом.

« — Девушка выглядела странно. Нездорово, будто в бреду. Серые тени под глазами, прям фильм ужасов. Вид одержимый, бледная, как смерть. Устроила истерику в фойе отеля. Нам пришлось выпроводить ее, сэр. Неадекватная же. Спрашивала про какого-то тигра. Тигра! Вы серьезно? Откуда у нас тигры, мы же не цирк.

— Уверены? Именно тигра?

— Именно тигра.

— Больше мисс Дятлова в «Аструм» не приходила?

— Нет, ни я, ни мой сменщик ее не видели».

Ульке понадобился тигр? Зачем? Мне почему-то запомнилось, что она искала мужчину.

Драконы, тигры… Еще немного, и пойдут единороги… Так, стоп!

Я вернулась к списку постояльцев отеля. Глаз уже цеплялся за это имя, странное, не местное. Вот он: Тайр ти Грайц.

— Тайр… Ти Грайц… — я прислушалась, как оно звучит. — Тайгер, тигр…

Может, администратор ослышался? Улька переехала в штаты только в четырнадцать и говорила с акцентом. Иногда путала слова, заменяя их русскими.

— Можете пробить вот это имя? — протянула старому копу записку.

— В наших базах такого нет, мисс, — через несколько минут отозвался он.

Кто же ты такой, Тайр?

Ти Грайц снимал люксовые апартаменты на самом верху. Встретилась с ним Уля или нет — кто знает? Но искала (я теперь почти уверена) именно этого мужчину. «Тигра».

— Есть записи с камер в коридорах отеля в тот день?

— Дятлову видели только в фойе, у стойки администратора, — старик сверился с данными, покручивая в морщинистых ладонях стопку дисков в бумажных конвертах.

— А я не на Дятлову хочу посмотреть, — коварно сдвинула брови и покусала губу. Взгляд упал на часы. Черт! Мой рейс… — Перепишете мне? Пожалуйста.

— Передайте доходяге Драбберу, что он будет мне должен, — проворчал местный полицейский, засовывая первый диск в жужжащий ноутбук.

Самолет подрулил к аэропорту ровно на закате. Спускалась по трапу я уже в сумерках.

Поднявшийся ветер норовил снести с ног, в воздухе витало предвкушение близящегося дождя, и я подняла воротник повыше. Кутаясь в весеннее пальто, которым я рановато сменила зимнюю куртку, добралась до своей малышки.

Какой-то час — и я буду дома. Закажу горячей лапши, заварю что-нибудь хоть слегка напоминающее кофе… и усядусь за записи.

Нетерпение съедало изнутри: кто же ты, тигр? Даже губу прикусила от распирающих эмоций, подгоняя свой серебристый фордик по влажному дорожному полотну. Дождь захлестал, как умалишенный, и салон заполнился звуками неистово бьющихся в стекло «дворников».

— Если кто-то звал кого-то, — напевала себе под нос, сосредоточенно вписываясь в мокрый поворот, — сквозь густую рожь… И какая вам забота…

Гитарный риф разорвал уютное пространство салона. Хватило одного взгляда на экран, чтобы понять: меня ждет мощный разнос. Таша, Таша… Как ты могла забыть?

— И где тебя черти носят, Наташа? — голос Элис звенел обидой.

— Ты застала меня в пути, — пробормотала, притормаживая.

Съехала на обочину, включила аварийки. Опустила голову на руль, потерлась лбом о прохладную кожу. Твою ж!..

— В пути на мой девичник?

— Не совсем. Прости, Алиска, я…

— Забыла, да? — разразилась возмущенным визгом сестра. — Променяла меня на очередного карманника, да? К матери полгода не заезжала, ладно, это я еще могу понять… Но я, Нат? За что?

Совесть тошнотворной волной подкатила к горлу. Да, я сволочь. Вечно занятая, одержимая работой сволочь, не склонная к поддержанию социальных связей.

— Я еду из аэропорта. Только сели, — сглотнула лютую горечь.

— Ясно! Ладно, переживу! — истерично заявила нетрезвая уже невеста. — Сама не знаю, чего ждала.

— Я сейчас приеду. Через сорок минут, — пробормотала виновато. На остальные социальные связи мне было плевать, но эту я старалась хоть немного поддерживать. — Нет, через час: надо переодеться. Праздник все-таки.

— Точно? Приедешь? — прошептала Элис мне в ухо. Слышала, как она замерла в ожидании ответа.

— Точно. Обещаю. Не каждый день сестра замуж собирается, ага? — воздела глаза к крыше, по которой неистово барабанил дождь. Казалось, даже он меня сейчас проклинал. — Я собиралась приехать, Алис. Счет времени потеряла, думала еще шесть. Забыла про смену поясов. Прости, прости.

Я действительно собиралась пойти на чертов девичник. И даже терпеливо досидеть до конца, пока все обмасленные мужчины не вылезут из тортов. Кто знает, сколько Алиска их заказала? Она обычно все организовывала с размахом, чтобы «не хуже, чем у других». Вся в мать пошла.

— Ладно, прощаю на этот раз, — великодушно проворчала сестра. — С условием, что ты засунешь свои джинсы в шкаф и наденешь в кои-то веки платье!

Это Элис просто не знала, что я тут который день вылезаю из зоны комфорта. И влезаю в платья ради чертового маньяка. Первые два раза как-то пережила, но третий?..

— Надену, — стукнулась головой об руль и выключила телефон.

Как я могла забыть?

Я же помнила об этом еще несколько дней назад. Ровно до той минуты, когда все мои мысли занял «Чертов маньяк». С первой встречи с Уэйном все пошло под откос. Я сорвалась в пропасть и теперь летела, летела… уже и не ожидая, что под ногами когда-то вновь появится опора.

В голове остался только он. Хищный, пугающий экземпляр с зелеными глазами вытеснил все мысли. Заполнил собой все… всю меня, до последней поры. Рейнар Уэйн прав: я им одержима.

***

— Подождите меня тут, — кинула конверт с дисками на стол. — И ведите себя хорошо…

Яркое васильковое платье с разлетающейся юбкой до колена обнаружилось в шкафу случайно, забившееся в самый угол. С минуту мы друг на друга недоуменно смотрели, а потом я вспомнила, как однажды Элис убедила меня купить с ней одинаковые наряды. Однажды — это лет десять назад. Оно так хорошо спряталось, что умудрилось пережить все эти мрачные годы.

— Ладно. Я тебя надену, — со вздохом ответила платью, призывно поблескивавшему в темноте шкафа.

Причина сияния тут же себя обнаружила: лиф был усыпан серебристыми пайетками. Лютый кошмар. Моя кара, затаившаяся в углу и все эти годы меня дожидавшаяся. И сегодня я ее заслужила.

К нелепому образу просились моя кожаная куртка и бабушкин серебряный браслет. Тот самый, из-за которого Алиска в детстве мне чуть клок волос не выдрала, уверяя, что это ее наследство. И бабушка ее любила больше. Но я была старше, выше и сильнее, так что ее аргументы не сработали.

Я покрутила браслет на запястье: наверное, пора отдать его сестре. Хоть бабушка и любила нас одинаково, но… самое время забыть старые обиды, да? Элис уже совсем взрослая. Вон, замуж выходит, а там и до детей недалеко… Будет кому передать реликвию по наследству.

Телефон расстроенно пропищал, возвестив о «сберегающем режиме» и продемонстрировав мне оставшиеся 7%. Я машинально сунула зарядку в карман, смотав шнур в тугой комок.

Хорошенько подумав, заглянула в комод и разорвала упаковку на подарке от Вики. Закатывая глаза, натянула на себя красивое кружевное белье. Сколько оно будет валяться в шкафу без дела? Может, те, из торта, и ничего… А записи подождут. Конечно, подождут.

Два года без нормального (и пять месяцев без ненормального) — это и впрямь многовато. Этак, Таша, ты на маньяков начнешь бросаться. С наручниками. И совсем не с той целью, за которую хотя бы не стыдно.

Алиска выросла другой — общительной, улыбчивой, яркой. Отец ушел от нас, когда она была совсем крохой. Сероглазым ангелочком с двумя пшеничными косичками-колосками. Мамина копия.

Болезненный развод родителей выветрился из ее головы так же быстро, как пропадает изо рта вкус мятной пастилки. Вместе с папиным образом.

Мать в младшей дочери души не чаяла, а вот мне, чтобы добиться ее расположения, приходилось попотеть. Вины моей в том, что я полная копия отца — никакой, но я понимала ее. Кому приятно смотреть в лицо предателя?

Папаша уехал обратно в США, а нам оставил только модную иноземную фамилию. Холден. В школе над ней почему-то смеялись. Потом я стала старше и начала с важным видом пояснять, что это псевдоним. Слово было новым, интересным, и хихикать надо мной перестали.

Зваться в честь героя Сэлинджера было приятнее, чем в честь бросившего нас мужика. Правда, с книжным мальчишкой наши пути тоже разошлись. Холден Колфилд мечтал ловить детишек, чтобы те не сорвались в пропасть… Я же ловила все больше преступников, в эту пропасть уже сорвавшихся.

Но что, если Лали Берг еще тут? И я смогу протянуть руки и поймать ее до падения?

— Я ведь уже опоздала на праздник, — постучала пальцами по столу, незаметно подбираясь к конверту с дисками. — Разве полчаса что-то решат?

Нет, Таша. Ты едешь смотреть, как красивые мужики вылезают из торта. И точка.

После исчезновения Ульки у меня всего-то и осталось, что сестра. Крючок, за который можно зацепиться, предчувствуя падение. Вики не в счет: она в этот час уже сама пошатывается. «Живет полной жизнью» и вся такая чушь.

Взгляд прошелся по полке, заваленной книжками, посвященными праву. Однажды горе-папаша вдруг вспомнил о нашем существовании и перевез семейство в штаты. Совесть вынудила его заняться нашим с сестрой образованием и трудоустройством.

Алиска тут же его простила, она отходчивая. Сейчас мне это было как никогда на руку. Для меня же отец остался той «социальной связью», которую поддерживать необязательно.

Записи с камер «Аструма» манили, не давая повернуть ключ в замке. Один раз я уже сбежала, испугавшись ответов. Не была уверена, что я к ним готова. К цене, которую придется за них заплатить.

«И вы так ничего и не узнаете… И так ничего и не поймете».

Я ведь уже опоздала. Наверняка обмасленный красавец давно выпрыгнул из торта, стер полотенцем масло, оделся и уехал на другую вечеринку. Ничего страшного, если я совсем немного посмотрю диски и поищу опасного «тигра». Укравшего у меня Ульку, восемь лет жизни и остатки нервных клеток.

Не снимая куртки, я решительно уселась за стол и сунула диск в ноутбук. Нашла в папке отметки «Двенадцатый этаж», щелкнула на первое видео из предложенных. Запись побежала в ускоренном темпе: 14.00, 15.30, 17.25…

Пустой коридор. Опять пустой. И все еще пустой. Словно на этом этаже вообще никто не жил. Цифры добежали до 23.45, и я отчаянно зевнула. Ну где же ты?

— Тигр, тигр… — прошептала подозреваемому, чье черное плечо вдруг мелькнуло в кадре и направилось к заветной двери.

Зафиксировала время: 00.23. Мерзавец шел вальяжно, расслабленно и ни разу не обернулся к камере. Словно заранее знал, как восемь лет спустя будет раздражать меня своим черным затылком.

— Чьею страшною рукой ты был выкован… — выдохнула резко, останавливая запись. 00.24. Подозреваемый вошел в номер люкс. — Такой?

Где другая камера? С противоположного конца коридора?

Я перепробовала несколько видео с отметкой «Двенадцатый этаж», нашла нужное и отмотала к значению «00.22».

— Мне нужно твое лицо, тигр… — попросила черный силуэт, появившийся вдалеке. — Просто посмотри на меня. Всего один разок.

Высокий, темноволосый, судя по идеально скроенному костюму, состоятельный. Все, как рассказывала Ульяна.

Телефон провибрировал, и я нервно смахнула. Не сейчас, Элис. Подожди немного. Если я засажу этого ублюдка, у тебя будет нормальная сестра. Оно того стоит, точно стоит…

Тайр ти Грайц поднял голову, поправил волосы, глядя ровно перед собой… И я подавилась рвущимся возмущенным воплем. Сердце замерло, остановилось вместе с записью. Лицо, что сейчас смотрело на меня с монитора, я не узнать не могла.

Осознав, что ни на какой девичник я уже не еду, я вытащила из сейфа пистолет. Зарядила его дрожащими пальцами. И, игнорируя посыл на мудрой гравировке, выбежала из квартиры.