Проклятие зеленоглазое, или Тьма ее побери!

Елена Княжина, 2023

Утром в книжной лавке хотелось его придушить. Днем в парке – скормить рою плотоядной саранчи. Ночью, в постели, от него стала зависеть моя жизнь.Если он уйдет – Тьма завладеет моим телом, а душа отправится в ее мрачные чертоги. Если останется, то потребует слишком высокую плату за свои сомнительные услуги… Наверное, не стоило нового Мастера проклятий сравнивать с филейной частью местного парнокопытного?

Глава 9

В голову всю ночь лезла отборная каша. С участием черных глаз, сверкающих из-под хмурых широких бровей. И твердых губ, грубо касающихся шеи, так, что хотелось вскрикнуть. И ладоней, сжимающих кожу — пьяняще и одновременно отрезвляюще. И хриплых проклятий, непристойно щекочущих ухо…

Во сне я сама тянулась к этим рукам и губам, требуя защиты. И не только защиты. Прижималась к гладкой, кошмарно горячей груди, в которую словно керрактский вулкан запихнули.

Удивлялась одурманенным мозгом, почему на его щеках так много растительности, а на теле — почти что нет… Тут требовалось больше фактов, чтобы выдвинуть хоть сколько-нибудь приличную теорию.

Очнулась я с дрожью в коленках. Живот скручивало томной болью, пальцы до скрипа сжимали простынь, а сорочка липла к телу. Тьма! Да что со мной такое? И что забыл в моих кошмарах вархов проклинатель? Его туда совершенно точно не звали.

Стряхнув с себя морок, я поднялась затемно и, пока подруги сладко похрапывали на подушках, достала из-под кровати коробку с формой. Тихонько, стараясь не разбудить соседок, втиснула ноги в мягкие обтягивающие брючки светло-серого цвета.

Просунула голову в темно-зеленую «защитную» кофту с высоким воротником. Поерзала в ней, ощущая, как непривычно обнимает тело плотная ткань. На босые ступни натянула тапочки для бега.

Это секретное сокровище я раздобыла еще на первом курсе, выменяла у знакомой с боевого. Ей потом новую форму выдали, а эту списали как пострадавшую на полигоне.

По корпусам в таком одеянии бегать запрещалось, костюм предназначался строго для магических тренировок, но в столь ранний час мало шансов с кем-то столкнуться. Так что я выскочила за дверь и припустила по серым коридорам, вдыхая запах родной академии.

Бегать я любила. Очень! Чувствовала себя в этот момент крикеткой, несущейся по заболоченному лесу. Свободной водоплавающей птицей, что если подпрыгнет повыше — непременно сможет полететь. Просто она пока не хочет расправлять крылья, вот и бегает.

Форма у боевых магов была чудесной. Замечательной! Тело дышало, коленки не путались в юбке, пятки не уставали от каблуков… Только ради этого стоило поступать на стихийное.

Сделав три круга по большому академическому кольцу, соединявшему корпуса, я притормозила, чтобы отдышаться. Измотанный неизвестной хворью организм пока не желал приходить в себя.

Перед глазами плыли черные пятна. Некоторые из них сменялись розовыми, желтыми и голубыми, как в калейдоскопе. Я проморгалась, фокусируясь на двери, ведущей в аудиторию «Защиты от проклятий». Она была со всех сторон закрыта выгнутым экраном, это он сверкал переменчивыми цветами.

Прищурившись, я подошла ближе. Что-то там, за прозрачной преградой, не отпускало. Восстановив дыхание, я нагнулась к экрану, чуть не ткнувшись в него носом. Попыталась разглядеть черное плетение, опутавшее дверь. Что-то в нем не давало покоя. Какая-то… ошибка.

— Не боитесь, что отрастут рога? — густой шепот пробрался в ухо, и я чуть вслед за носом не полетела в экран целиком.

Отпрыгнула в ужасе. Явно зря. Потому как влетела затылком во что-то твердое, ощущавшееся… как проклятый Рэдхэйвен, да. Откуда-то я точно знала, что он ощущается именно так. Наверное, из дурацкого сна.

Сразу за моим прыжком раздался не то стук, не то хруст, и вслед за ним — пачка ругательств. Я медленно обернулась. Судя по ноющей макушке и недовольной физиономии столичного мастера, я угодила ему прямо в надменный нос. И теперь он занимался любимым делом — проклинал все на свете.

— Опять вы за свое… — проворчал мужчина, потирая лицо. А нечего так подкрадываться!

— Какие еще рога? — побыстрее сменила тему, отходя подальше от мрачного побитого мага.

— У вас? Зеленые, под цвет глаз.

— А у вас тогда какие? — вздохнула сердито. — Один черный, другой золотой? Или в полоску?

Вот надо было налететь именно на него? Я не делала ничего дурного, но все равно ощущала себя пойманной с поличным.

Это вообще не очень-то прилично — в обтягивающих брючках и форменной кофте с чужого плеча стоять перед одетым с иголочки мужчиной. Я ведь не на магическом полигоне. Я вообще теоретик и никогда там, слава богам, не окажусь.

— Мужчинам, мисс Ламберт, рога не к лицу, — холодно заметил вархов проклинатель. — Если они, конечно, не имеют отношения к линяющим гхаррам.

— Слушайте… Ай, ладно, извините, — я подняла руки в сдающемся жесте.

Не фарфоровая. И рациональная.

— Вы серьезно? — поперхнулся он, поглядывая с подозрением. Радужки у него все еще черными были, и эта загадка становилась все интереснее.

— Я правда перешла границы в Аквелуке. Не знаю, почему так завелась, — я закатила глаза, избегая проницательного взгляда. — Точнее, знаю, но вы тут не причем. У меня на всех богатых столичных снобов аллергия, не на конкретно вас.

— Приятно слышать, — скривился маг, выдавая, что ему совсем не приятно.

— Вы определенно никакой не прыщ, — я пригляделась к нему получше и утвердительно кивнула. — И задница того гхарра не линяет, — добавила, не увидев пока на проклинательском лице должного эффекта. — Шерсть густая, блестящая… Все, как положено. Превосходный экземпляр.

Нет, его снова не пробрало.

— Но она не имеет к вам никакого отношения! — замахала руками на случай, если он не так меня понял. — Задница отдельно, мастер Рэдхэйвен отдельно.

Кажется, я только хуже сделала. Иначе отчего у него глаз задергался?

Ну, да, я шесть лет живу в Аквелуке, где гхарров и их филейные части поминают почаще Варха. Простые работяги не следят за языком, и это несколько обогащает словарный запас. Ну так нам с ним не жить, к чему этот вид страдающий?

— Не думал, что вы учитесь на боевом, — он недоверчиво оглядел мой рукав, на котором красовалась эмблема огненной стихии. — Хотя… Драться вы любите.

Я нервно сглотнула. Признаваться в том, что пользуюсь списанной формой чужого факультета, было плохой идеей. Но и врать я не умела. Красные уши тут же выдавали меня с потрохами.

— На теормаге, — пробубнила, глядя поверх его плеч. — Одежду у подруги одолжила. На денек-другой.

— Одолжили… — он задумчиво постучал пальцами по губам. А у него очень сильные руки… Очень. — У вас кончики ушей порозовели. Замерзли?

Проклятье! Я сложила губы колечком и медленно выпустила воздух. Уффф… Жарковато стало.

— Вы, кстати, и сами могли отойти тогда с прохода. В книжном, — напомнила хитанцу, расстегивая молнию на воротнике.

Душно тут, в коридорах этих. Совсем не проветривают.

— Мне стало любопытно, как долго вы сможете кашлять. Хотя, едва вы открыли рот, подумалось, что лучше бы вы ограничились «кхе-кхе»… — признался тот, тоже распахивая форменный удлиненный пиджак.

Он у него красивый был, чем-то напоминал маг-гвардейский парадный мундир. С золотой витиеватой эмблемой на груди и гладкими сине-золотыми пуговицами. Только сшит был явно из более дорогой и приятной ткани и длиной доходил до… до середины бедер, в общем. Которые к линяющим гхаррам не имели никакого отношения!

— Вы всегда наряжаетесь, как на смотр Ее Величества? — выдохнула растерянно, чувствуя себя в своих брючках той еще деревенской замарашкой.

Его челюсть дернулась, как от судороги, и плотно сжалась. А я ведь не имела в виду ничего дурного. Даже про королевские юбки не собиралась шутить. Просто мастер проклятий выглядел так, словно на парад собирался. А какие в Анжаре могут быть парады?

— Я взял с собой мало вещей. Не предполагал, что придется так задержаться, — с укором проворчал Рэдхэйвен и пояснил: — Керроу выдернул меня с одного приема. Туда принято приходить в соответствующей одежде.

Я проморгалась, подумывая, как бы так украдкой себя ущипнуть. Не ожидала, что он всерьез что-то объяснять начнет. Кому? Малознакомой третьекурснице?

А он, оказывается, вполне обычно говорить умеет. Без этого надменного хитанского тона, словно его от всего вокруг подташнивает.

— Почему вы мне это объясняете? — потрясла головой.

— Вы спросили, — королевский мастер сощурился пытливо, словно в душу заглянуть пытался. — Вам не стоит подходить близко к экрану, он здесь не для красоты. Эйвелин.

Я дернулась от звука своего имени и резко застегнула кофту до самого подбородка. Так он его произнес — вкрадчиво, бархатно, с хрипотцой — словно владел какой-то тайной. И от этого ощущения по лопаткам полз озноб.

Я скользнула глазами по его щеке, покрытой щетиной. Тоже зачем-то прищурилась. Наверное, чтобы царапину лучше рассмотреть, что тянулась от его уха до подбородка, прикрываясь черными волосками. А чуть за ней, ближе к шее, мне померещился красноватый след от укуса. Боги Эррена… На него тоже ночью кто-то напал и синяков наставил?

— Как ваше здоровье? — вернул меня в реальность пострадавший, потирая ушибленный нос.

И столько любопытства плескалось на черных донцах зрачков, что захотелось выкрикнуть: «Да помню я вас! До сих пор синяки кое с каких мест не сошли!»

Но вместо этого я скосила взгляд на беззастенчиво сверкавшие пуговицы его пиджака и зажмурилась. Пыталась развидеть кое-что, что мне ночью пригрезилось… С участием этих вот сильных лап и грубоватых губ.

— На подобную одежду у вас тоже аллергия? — он прищелкнул по золотой пуговице, как-то неправильно истрактовав мою реакцию.

Ну не объяснять же, что мне полночи снилось, как он меня повсеместно ощупывает и обкусывает? Нездоровая у меня фантазия, ей Варху.

— Ничего такого, — проскрипела чужим голосом, отчаянно моргая. Всеми силами отводя взгляд от варховых пальцев. Они меня словно преследовали!

— Мой багаж доставят на днях. Поищу что-нибудь попроще, чтобы не смущать девицу из Аквелука сиянием королевского мундира.

— Да сияйте вы, сколько влезет! — фыркнула, отряхивая невидимую пыль с колен. — Чем-чем, а одеждой вы меня не смущаете…

Тьма! Отвернулась от него порывисто и побежала дальше по коридору. Варх с тем, что это выглядело неприлично.

То, что мне снилось, тоже, между прочим, неприлично выглядело. Я же с этим как-то живу? Пытаюсь.