Порталы в другие миры

Елена Казанцева, 2023

Мы думаем, что одни во вселенной, а другие миры …они далеко…. Как мы ошибаемся….Миров много, одни как две капли воды похожи на наш мир, другие – его полная противоположность…Миров много, они складываются друг в друга как матрешки, и из одного легко попасть в другой, надо просто найти дверь.Я не хотела попадать в другой мир, меня насильно туда переместили…Меня заставили быть сильной, стать воином, это помогло мне выжить.Время идет, я все путешествую среди миров, и ищу свое счастье…

Глава 1

Меня зовут Энжи. И я — воин, легионер, управляю когортой альфа, моя главная задача — это охрана полей корпорации от «диких». Я лучшая из лучших, элита корпорации Юго — восток. И сегодня снова докажу это…

В нашем мире нелегко выжить, когда то очень давно разразилась планетарная катастрофа. Огромный астероид врезалась в нашу луну, разбив ее на куски, что привело к катастрофе на земле. Куски луны и астероида огненным дождем пролились с неба, сжигая города и леса, поля. Затем на земле взорвались вулканы, их огонь и лава с пеплом засыпали всю землю, и на ней не осталось ничего живого. Но и на этом катаклизмы не закончились, на смену вулканам и огненным дождям пришла большая вода, океаны, моря и даже озера вышли из берегов и залили многострадальную землю. Те немногие люди, что выжили — могли умереть от голода, но пришли на помощь маги с другого мира. Они спасли перед катастрофой великих людей, увели их в свой мир, а когда земля очистилась, они вернулись, чтобы отстроить этот мир заново. Они не дали тем людям, которые выжили, умереть от голода, дав технологию получения пищи. А великие люди начали возрождать наш мир, мы их называем старейшины. Именно старейшины организовали корпорации, и теперь мы живем в них. Наша корпорация называется Юго — восток, а еще есть Корпорация Запад, Юг, Восток, и Великие Равнины. Только на севере да на дальнем юге никто не живет, там сейчас великие льды, на бескрайние дали простирается ледяная пустыня.

Наш мир — это вода, мы построили на воде города, ажурные конструкции, стоящие на сваях, — это центр нашей корпорации, вокруг него возвели поселения для рабочих, а на бескрайней водной глади возвели множество теплиц и ферм, где выращиваем водоросли и рыбу, основу нашего рациона.

Вот уже несколько столетий мы живем и процветаем. Корпорации дают нам работу, жилье, пищу, а мы работаем на ее развитие, но не все одобряли такое мироустройство. Нашлись люди, которые были против, они сбежали и уплыли на дальние острова, и к подножью высоких гор, мы их назвали «дикими», они не хотят жить по правилам, нападают на наши поселения, грабят наши фермы, уничтожают теплицы. Они хотят хаоса. Поэтому старейшины приказали создать для охраны когорты, крепкие вооруженные подразделения. Мы патрулируем окрестности поселений, фермы и теплицы.

В нашем мире нет убийств, людей в нашем мире и так мало, оружием мы пользуемся только в крайнем случае. Наше дело взять пленных. Поэтому захватывая суда «диких», отправляем людей на исправление и обучение к старейшинам, где их заново учат быть ответственными, работоспособными, а главное любить свою корпорацию.

Я возглавляю когорту альфа, которая помогает поддерживать мир и спокойствие в наших поселениях….

Очень горжусь собой и своими достижениями, за год я добилась многого, поднялась с рядовой должности в когорте до высшей военной должности, стала лучшей, на меня равняются другие.

Вот и сегодня, не спасовала. Наши быстроходные катера хорошо маневрировали между плавучими фермами, за час мы почти прошли весь квадрат, как за одним из зданий мы увидели утлые суденышки «диких». Погоня не была длительной, мы превосходили их в быстроходности, уже через двадцать минут погони, мы взяли одно из их судов на абордаж.

Мои бойцы окружили судно катерами, «диким» пришлось сдаться.

Я смотрела, как мои бойцы связывают руки и пересаживают людей на свои катера, и удивлялась, почему этим людям не живется в мире, почему они ведут против нас военные действия. Не понимаю их…

В катере «диких» было всего трое, два рослых детины в довольно добротной одежде, и один мелкий и тщедушный мужчина с раскосыми глазами, именно он, когда увидел меня, резко подался корпусом, задергался в путах, пытаясь высвободиться, быстро, быстро заговорил, пытаясь перекричать шум волн и рев двигателей катеров.

— Энжи, я искал тебя, я тебя ищу уже год…

— Мы знакомы? — я остановила бойца, который хотел ударить заговорившего.

— Энжи, ты меня не помнишь? Это я — Вей, — торопливо говорил человек, смотря мне прямо в глаза.

— Я тебя не знаю, Вей, — я смотрела на этого маленького, щуплого человечка и не чувствовала ничего, нет, я точно его никогда не видела.

— Энжи, не дай им меня забрать, не дай стереть мне память, и я постараюсь вернуть тебе твои воспоминания, твою память, — быстро затараторил человек, назвавшийся странным именем Вей.

— Грузите его, — кивнула я своим бойцам, но где то внутри меня, что-то царапнула мою душу.

Он говорил про воспоминания…

Он говорил это с такой убежденностью, как будто знал мою самую главную тайну.

Память. Стереть память? О чем это он? Это странное обещание вернуть мне память. О чем говорил этот маленький человек, о какой памяти? Я бы забыла этот эпизод, как многие эпизоды задержания. Наше патрулирование часто заканчивалось арестом судов «диких», людей мы обычно увозили в город на перевоспитание, и через год они становятся нормальными рабочими, которые каждый день трудились на плантациях и фермах. Но почему именно этот маленький человек все не идет у меня из головы, что он там сказал про память…

Нет, нет, он не мог знать мою страшную тайну, я ее не говорю даже врачам, что проводят осмотры, не знают о ней и штатные психологи. Когда на осмотрах меня спрашивают, хорошо ли я сплю, я всегда говорю, что со сном у меня полный порядок. Я ни с кем не делюсь, у меня нет подруг, кому бы я доверилась. Моя тайна — это сны, которые мне иногда приходят ко мне глубокой ночью, странные сны о какой-то другой реальности, другом мире. Последнее время они стали сниться мне чаще, они повторяются и повторяются, каждый раз обрастая новыми подробностями и мелкими деталями. Это не просто уже сны, а целые романы о какой-то другой жизни, в другом место и другом времени, в другой вселенной. Как будто я что-то забыла, а во снах память возвращается ко мне, напоминая о прошлой жизни. Мне очень страшно, каждый раз просыпаюсь в холодном поту, и страшно кому бы то ни было рассказать о том, что я вижу, ведь психологи корпорации могут заподозрить, что я психически неустойчива, и тогда вся моя работа, все мои достижения пойдут псу под хвост. От таких мыслей пробивает дрожь. Я не могу этого допустить….

Глава 2

С утра мне надо явиться в город. Каждый боевой выезд когорты заканчивается одинаково, я должна прибыть в высший военный совет и отчитаться. Вот и сегодня за мной пришел катер, большое красивое судно, с мощным мотором, если бы у когорт были такие суда, то не одна утлая лоханка «диких» не проскочила в наши поля. Жаль, что у нас пока еще мало ресурсов, но старейшины обещают сделать нашу жизнь еще лучше, воплотить все наши мечты. Когда-нибудь мы станем мощнее, и тогда наша победа будет не за горами, мы победим, и образуем самую большую и сильную корпорацию в нашем мире!

За этими мыслями и не заметила, как мы оказались у стен города, красивые ажурные ворота поднялись вверх, пропуская наше судно. Я часто бываю в городе, но каждый раз поражаюсь его красоте и мудрости наших старейшин, под чьим руководством на сваях были возведены красивые здания, построены висячие дорожки и сложные конструкции мостов, маленькие причалы для личных суденышек. Город стал прибежищем для многих людей, попасть жить в город мечта каждого жителя корпорации. Я знаю, что когда закончу свою службу в когорте, тоже буду жить в городе. И вот сейчас сидя в быстроходном катере, смотрю по сторонам и представляю, как в будущем буду ходить по этим мостам и жить в этом чудесном месте. Мне даже не надо придумывать как будет выглядеть мой дом, ведь здесь во всех кондоминиумах индивидуальные ячейки одинаковые, и их интерьеры печатаются на рекламных листовках. Каждый гражданин этой большой корпорации может добиться за большие заслуги такой своей ячейки. А с ячейкой можно обзавестись и своей лодкой, тогда можно будет путешествовать в другие корпорации, очень хотелось посмотреть как живут в других местах люди.

Вот так в мечтах я добралась до здания военного совета.

На входе в здание, как всегда, меня встретили два стража, считали мой личный пин сканером, подтвердили мою личность. И хотя знали меня уже много лет, но это не меняло ритуала проверки. Я быстро поднялась по ступенькам и прошла в канцелярию, где очередная мелкая канцелярская «крыса» вручила мне несколько листов бумаги и перо. Поискав глазами пустой стол, иду по длинному залу, изредка приветственно кивая головой своим знакомым из других когорт. Сегодня собрались в канцелярии командиры и когорт бет, и когорт альфа. Все усиленно скрипели перьями. Наконец в самом конце зала я нашла свободный стол, примостившись на неудобном стуле, разложила перед собой листы бумаги. И уже занесла было перо, как мозг пронзила мысль, что я буду писать про инцидент с тем человеком…

Как мне описать происшествия, чтобы не вызывать волну вопросов? А если меня пошлют на тесты к штатным психологам? Смогу ли я их пройти? В руках появился неприятный зуд, испарина выступила на лбу, ладошки стали холодными и потными, ничего не могу с собой поделать, стресс переношу крайне плохо.

Стресс. Стресс от одной мысли, что мою тайну могут раскрыть, и тогда моей карьере придет конец, а с ней и мечтам о своей ячейке в кондоминиуме города, маленькой лодке и путешествии в другие корпорации.

В голове все прокручивается картинка событий задержания лодки «диких», их было немного, всего то три человека, странно мало. В памяти всплыл момент задержания, что тот человек — Вей, он, словно искал какого-то глазами, и, натолкнувшись взглядом на меня, заговорил, и эти странные выкрики про память? Почему он сказал: Не дай меня забрать, не дай мне стереть память?

Память, я не слышала, чтобы доставленным стирали память, но этот точно знал что говорил. И с чего он решил, что мне тоже стерли память? Может он какая-то очень важная персона в стае «диких», от кого-то слышала, что у них есть даже собственные вожаки или предводители. Да и не выглядел тот человек бандитом, оружия мы не нашли…

Я снова посмотрела на чистый лист бумаги, белый лист пугал меня своей первозданной чистотой, а мысли все никак не могли выстроиться в складный рассказ.

Промучившись полтора часа, я все же изложила на бумаге версию событий той ночи. Описав в конце, что задержанный выкрикивал непонятные и нечленораздельные слова, видимо услышав мое имя от других бойцов, обратился ко мне, но его просьбу я не поняла, так как он говорил на непонятном мне языке. Я очень понадеялась, что бойцы моей группы в пылу захвата не сильно прислушивались к выкрикам несчастного.

Дописав сею докладную, вздохнула с облегчением, отдала ее секретарю, и уже было пошла на выход, как столкнулась с Дереком, он был главой всех когорт бет, и давним моим поклонником, он добивался меня ещё, когда мы вместе проходили обучение в школе. Но наши отношения сразу не задались, дерзкий, наглый Дерек мне категорически не нравился, но это не останавливало его, поэтому он старался каждый раз привлечь к своей персоне мое внимание. Мне даже показалось, что его привлекаю не столько я, как мучает уязвлённое самолюбие, ведь я единственная, кто его отверг.

— Привет, ты надолго в город, может, сходим куда-нибудь? — сходу начал окучивать меня Дерек.

— Дерек, для тебя я всегда занята, и нет, мы никуда не пойдем, — отрезала сразу, даже чтобы возразить ему было нечего.

— А если хорошо подумать, может, ты найдешь для меня время? — не унимался он.

— Нет.

— А если подумать? Я часто общаюсь с высшим командным руководством, могу замолвить за тебя словечко, глядишь на повышение пойдешь? — знал гад ползучий, чем меня можно зацепить, но не в этот раз, тут и так от мыслей голова пухнет.

— Дерек, не сегодня, я сейчас еду домой.

— Подумай, я много интересного могу тебе рассказать, к кому надо обратиться, кому написать прошение, глядишь, и повысят, — он стоял и цепким, липким взглядом рассматривал меня.

— Я подумаю, Дерек.

Развернувшись, быстро уду к стоянке катеров. И да, конечно неоднократно думала о повышении, ведь с повышением автоматически переехала бы город, это всегда было моей мечтой, никаких казарм, ночных рейдов, более спокойная жизнь.

Но одновременно это и пугало, а виной всему были мои сны…

Глава 3

Домой приехала поздно. Прошла в свой отсек, даже на ужин не пошла, сразу легла спать, видимо ночной рейд, и переживания с отчетом выбили меня из колеи.

И снова мне снится сон. Я в Москве. Почему то точно знаю, что этот город называется Москва. Начало октября, хмурое дождливое утро, в этом году рано ударили заморозки и с деревьев опадают уже последние листья. Я иду, прихрамывая, ковыляя по мокрому асфальту, кое-где лужи схватил утренний морозец. Меня зовут Анжелина, странное имя, точно помню, что его мне дала мама, она подкинула меня ещё грудничком в дом малютки, и это странное имя было написано в записке, что вложила моя горе мать в мои пеленки.

Иду как обычно на работу. Точно знаю, что это дорога в сторону моей работы. Я в депрессии, меня ничего не радует, даже во сне ощущая это тяжелое состояние. Впереди беспросветные будни и скучная работа. Вся моя жизнь связана со спортом. Именно там я получила травму, поэтому плохо хожу и хромаю. Во сне ко мне приходят воспоминания, это тяжелое чувств, когда ты не можешь ходить, первое время после травмы, кажется, что жизнь окончена, дальше уже ничего не ждет, мечты о спортивной карьере, работе тренером рухнули, всё, больше ничего не умею. Мир меркнет, депрессия, упадок. Чувство одиночество и утраты, некому поддержать, помочь, встать на ноги….

Просыпаюсь в холодном поту, ощупываю себя, все хорошо, все нормально, я здорова, смотрю на часы…

Еще два часа ночи…

Тащусь в душ, да хорошо, что живу в своем отсеке, а не в общей казарме, тогда бы все уже были в курсе моих ночных кошмаров. Долго стою под струями холодной воды, пока не начинается озноб. Холодный душ освежает голову. Смотрю на себя в зеркало, сквозь струящиеся потоки воды, вижу стройную девушку, я действительно хорошо сложена, стройная, подтянутая, атлетического сложения, с рельефом мышц, годы тренировок дают о себе знать. В том сне я больная и хромая, но этот сон точно про меня. Из зеркала на меня смотрит девушка с черной косой почти до пояса, привлекательная, с ярко голубыми глазами, а во сне — это девочка с короткой стрижкой под мальчика, с какими-то страшными, провалившимися глазами, осунувшимся лицом. Там я не похожа на саму себя, но все-таки это я!

Как такое может быть….

Вытираюсь насухо полотенцем и снова иду в койку.

И хотя мне покоя не дают мысли о странном сне, быстро засыпаю.

Снова Москва, осень. Я снова бреду на работу. Грустные мысли не дают отдыха. У меня куча проблем, которые никак не решаются. Нет жилья, плохо со здоровьем, зарплата маленькая, поэтому не могу решить свои проблемы деньгами. Своего жилья у меня нет. Мне обещали, как сироте, дать жилье от государства, но воз и ныне там, я в очереди…

И когда до меня дойдет, возможно, мне уже надо будет выходить на пенсию…

Нет, конечно, мне предлагали квартирки далеко от МКАД, но там нет работы, и,значит, для меня нет совсем перспектив. Я живу в общежитии для спортсменов, откуда в любой момент могут выселить, перспективы так себе.

Здоровье пошаливает, я сильно хромаю, и мне грозит инвалидность, а это проблемы с работой, кому нужны инвалиды.

И я вспоминаю тот момент, когда ко мне пришел мой бывший тренер Сергей Михайлович, именно он предложил мне пойти помощником к менеджеру команды Сергею Сергеевичу, который по совместительству приходился ему сыном. Сергей Сергеевич — целеустремленный пробивной парень искал себе помощников. Я была сначала рада, ведь остаюсь в своем мире, таком понятном и простом, где знаю все правила игры, но действительность отрезвила.

Сергей Сергеевич оказался человеком непростым, очень требовательным, местами деспотичным, и все бы ничего, я с удовольствием выполняю свою работу, но работать приходилось почти по двенадцать часов, приходить на работу раньше всех, и уходить почти ночью. Со мной работают еще два помощника Руслан и Олег. Ребята — бывшие спортсмены, они забрали основную работу, а на меня свалили все мелкие обязанности, которые были им не интересны…

Работа стала скучной и рутинной, будни — «серыми» и не интересными, весь день это беготня, унеси, принеси, проверь. И так, я работаю уже два года…

Сегодня встала в 6 часов, много работы и дел, а еще вечером должен быть рейд на дальние фермы. Странные сны не даю выспаться, ощущая себя разбитой и уставшей, даже холодный душ не помогает прийти в себя. В столовой первый же боец делает мне замечание, что я выгляжу херово, а как я должна выглядеть, ведь во сне я словно проживаю чужую жизнь в чужой непонятной мне реальности, и там я — девочка депрессия, переживаю не самые радостные события. Расскажи кому, сразу психиатров вызовут.

Поэтому делаю все на автомате. Завтрак, иду в учебные классы, даю установки новым бойцам, вводный курс. Затем как всегда иду в спортзал, там тренировки, а еще тренировочные бои с новобранцами. Это выбивает ненужные мысли из головы, как будто и не было странных снов, я улыбаюсь, подбадриваю новеньких. Не каждый из них пройдет курс до конца, кто сломается и не выдержит тренировок, станет просто охранником на фермах, кто пройдет со мной до конца, вольется в мою когорту.

Только к обеду у меня появляется свободное окно. Решаю отдохнуть, забираю обед с собой и иду в свой отсек. Усталость берет свое, после сытного обеда, веки слипаются, чувство тяжести, мысли медленно текут, и я сама не замечаю, как засыпаю.

И вот я опять в Москве. Я не калека, а преуспевающая спортсменка, у меня все впереди. Однажды в наш детдом приехали люди в спортивных костюмах, по секрету нянечка нам рассказала, что они отбирают перспективных ребят, и устраивают их в спортивные школы, отбирали мальчиков. Не знаю, что толкнуло меня, но я прибежала в спортзал, маленькая, стриженная под мальчика, я мало чем отличалась от своих детдомовских мальчишек. И когда меня попросили выйти на ковер, я смело шагнула. Это был провальный бой против более крепкого спортивного паренька, но я сопела и усиленно сопротивлялась, падала и снова поднималась и лезла в бой. Моя вера в победу очень понравилась приехавшим, и хоть я оказалась девочкой, меня забрали в спортивную школу. Так я стала спортсменкой. В школе я занималась дзюдо и восточными единоборствами, показывала неплохие результаты. Хотя тренер ставку на меня не делал, но на соревнованиях я уверенно, раз за разом занимала сначала седьмые и шестые места, затем уверенно четвертые, мне оставалось совсем немного усилий до третьего, но случилось одно но…

Это случилось на одном проходном соревновании в каком-то областном центре, моей соперница была Светка Векшина — не титулованная «чемпионка» всех областных соревнований. Возможно, на следующих соревнованиях она стала бы моей главной соперницей, мы обе претендовали на третье место. Но на этих соревнованиях Светка сильно проигрывала, и когда уже прозвучал гонг, от злости за проигрыш, со всего маха ударила меня ногой, попав в колено. Даже во сне я чувствую ту страшную боль, и хруст, от боли сводит зубы, я готова заорать, но годы, прожитые в детском доме, приучили сдерживать свою боль внутри. Я падаю на ковер и корчусь от боли, слезы застилают глаза. Вижу, как к Векшиной подбегает арбитр и что-то ей кричит, и ее уводит тренер, Светка уходит с опущенной головой.

Как назло, на соревнования не поехал доктор команды, он заболел, вместо него на соревнования взяли сменного доктора Олега Станиславовича. Стареющий, рано полысевший Олежик, как он себя называл, больше интересовался пышногрудыми блондинками, чем здоровьем спортсменов, в то время, когда он должен быть в зале, он в подсобке обнимался с очередной пергидролевой блондинистой дивой из команды поддержки. Меня помощники тренера на руках несут в раздевалку и еще полчаса бегают и, ищут врача. За это время колено опухло, боль такая, что я почти теряю сознание. Но осмотрев колено, доктор выносит вердикт, что ничего страшного нет. Он просто наложил тугую повязку, приложил лед и вколол обезболивающее средство. Кое-как ковыляю, конечно, домой сразу уехать не получилось, жду окончание соревнований еще три дня.

Светка так и не пришла и не попросила прощения. Только слышала, что ее дисквалифицировали.

Только когда команда вернулась домой, и ногу осмотрел травматолог, стало понятно, что это сложный внутренний перелом, нужна операция. Драгоценное время было потеряно. Операция прошла с осложнениями, и колено перестало нормально сгибаться, потом еще одна операция, и еще одна, но вернуть здоровый сустав мне так и не смогли, Я осталась хромой, а на карьере спортсменки был поставлен жирный крест.

Я просыпаюсь в своем отсеке, по моим щекам текут слезы, слезы — отчаяния от несбывшихся надежд…

Лежу, смотрю в потолок, и сначала не понимаю, от куда столько отчаяния, ведь вот я — здоровая и молодая, у меня все хорошо, я боец элитного подразделения.

Но слезы продолжают течь, я плачу за ту маленькую девочку, за ее разбитые мечты, за покалеченную юность….

Глава 4

И снова день проходит в суматохе, затем вечернее дежурство.

Уже прошла неделя, как мы не встречали в патруле утлых суденышек «диких». Служба идет своим чередом. Вот только одна странность, мне перестали сниться сны. Как будто встреча с тем странным человеком всколыхнула что-то в глубине моего мозга, спровоцировало эти жуткие сны. Но чем дальше, тем реже они мне сняться. Что это было, может гипноз….

Сегодня я опять еду в город, на военный совет. Ровно в 12.00 за мной приходит катер, и мы отчаливаем от пристани казармы. Отличная погода сопровождает нас всю дорогу.

И снова пристань города, многолюдно, шумно, то тут, то там причаливают шикарные суда, прибывает военные советники.

Внезапно кто-то хватает меня за локоть, мне неприятно, в нос ударяет противный запах, не знаю почему, но мой нюх очень обострен, этот неприятный запах всегда сопровождает только одного человека — Дерек.

— Привет, красавица, — начинает он свой подкат.

— Привет.

–Ну как, надумала сходить со мной в таверну.

–Нет, Дерек, мне сегодня некогда.

— Ну, можем и не сегодня.

— Мне всегда некогда, для тебя нет времени.

— Зря ты так. Подумай хорошо, это я тебе на будущее скажу…

Я ускоряю шаг, и быстро удаляюсь.

С Дереком у нас не сложились отношения еще со времен обучения, он всегда задирал нос, бил слабых, был падок на женщин. Единственная девушка, которая ему не дала, была я. С тех самых пор он прилагает все усилия затащить меня в койку. Но нет, мне даже запах его не приятен.

Почти бегу. На совет надо прибыть вовремя.

Сам совет проходит в форуме, мне обычно достается место на задворках, но тут распорядитель дал мне место в самом первом ряду, чем вызвал мое удивление и кучу вопросов. Но у нас нельзя задавать вопросы, поэтому молча иду на свое место. Ладошки неприятно начали потеть, встревоженные мысли мечутся, раздирают разные догадки, в душе — тревога, ведь первые места достаются как провинившимся, так и тем, кого хотят продвинуть по службе. Вот что ожидает меня? Страшная мысль, что кто-то случайно узнал о моих грехах и доложил верховному руководству, и меня ждет прилюдная порка, сильно пугают. Даже волоски встали дыбом. Оглядываю форум, глазами натыкаюсь на Дерека, в его взгляде сквозит какая-то злость, глазки сужены, губы вытянуты в ниточку.

И вот на помост выходит главный военный советник и обращается ко мне, и тут я чуть не опозорилась, мои члены окаменели, в глазах поплыл туман, и я чуть было не грохнулась в обморок. Советник именно моей когорте поручил встречу Магов, что прибывают на этой неделе в столицу. Это очень ответственное задание — их охрана.

После военного совета, выхожу на свежий воздух. Чувствую себя хреново. Ноги подкашиваются, дрожь во всем теле. Мне никогда еще не давали столь ответственное задание. От волнения у меня пропал голос. Я сипло прощаюсь с другими легионерами, автоматически жму руки, слушаю из поздравления, а у самой из головы не выходит слова главного советника: Мы доверяем вам самую ответственную миссию, вы будете отвечать за безопасность пребывания Магов на нашей земле, от успешности выполнения вашей миссии, зависит ваше повышение….

Значит, у меня есть шанс получить повышение, и еще это встреча с Магами, у нас о них ходят легенды, говорят, что они приходят к нам из других миров, именно они дали возможность нашему миру выжить после катастрофы, именно они обеспечивают мирную нашу жизнь, дают нам технологии и помогают строить города.

А от знакомых девушек, что обслуживают форум, я слышала, что Маги — очень красивые мужчины, они не похожи на наших мужчин, от них вкусно пахнет, едят они изысканную пищу, и одежда их не грубая, как наша, а очень изящная, ткани тонкие и красивые.

В своих мыслях бреду в сторону таверны, надо перекусить и отплывать домой. И тут пробегающий мимо мальчишка, толкает меня плечом, один миг, и я чувствую, что он что-то сунул мне в руку. Я не успеваю его даже окликнуть, как он исчезает в толпе. Смотрю на скомканный листок, на нем какие-то каракули, сунула в карман от греха подальше, решила, что позже выкину.

Таверна находилась недалеко от пристани, большая, с огромным количеством залов, я не любила сидеть у всех на виду, поэтому сразу прошла к кабинке, завешанной грубой тканью, мальчик — служка поставил мне на стол лампу, и через минуту принес рыбную похлебку и кусок грубого хлеба. Ужин не занимает много времени, и до отплытия у меня еще есть дела. И тут я вспомнила о мальчишке, странном письме, и достаю тот листочек из кармана. Долго пытаюсь прочитать каракули, это мне удается не с первого раза. Но когда разобрала, чуть не подскочила на стуле, мне писал тот захваченный во время рейда мужчина, что назвал себя Вей.

«Мне удалось бежать из ваших лабораторий. Я не могу долго находиться в городе, меня могут выследить, жду тебя в течение пяти дней в таверне «Старый якорь». Это в твоих интересах. Я расскажу тебе все. Вэй»

Испугано оглядываюсь по сторонам, большая часть проема занавешена тканью, меня вряд ли кто-то мог видеть. Этот человек надеялся, что я его не выдам сыщикам.

И что за интерес мне с ним встречаться? Что такое есть у него, что я должна знать?

Вопросы, вопросы, они пока остаются без ответа. И решаю отложить этот поиск ответов, ведь мне надо готовиться к встрече Магов.

Маги прибывали в наш мир через врата, нам рассказывали, что остров, где эти самые врата расположены, это граница нашей корпорации, туда никто не имел права заплывать, за нарушения полагалось заключение в тюрьме.

Про этот остров ходило много слухов, но там бывали лишь избранные, те, кому старейшины доверяли. Остров — это гряда высоких гор, что восстали из океана после планетарной катастрофы, с отвесными стенами, к нему было сложно причалить, редкие кустики росли на уступах, волны с разбега ударялись в отвесные скалы и причудливо закручивались, образовывая воронки у подножья острова. Море вокруг изобиловало острыми скалами, что торчали из морской пены, да и само море часто покрывал туман, поэтому только избранные знали путь к единственному причалу на этом острове.

В условленный день моя когорта получает разрешения отправиться в путь. Для встречи и сопровождения нам выдали быстроходные суда.

Мы плывем в сплошном молочном тумане, почти в слепую, лишь изредка в просвете между скал поблескивает маяк у Врат. Плыть пришлось несколько часов, туман в этот раз был сильнее, чем обычно, и проводники громко ругались между собой, но двигаться быстрее было смерти подобно, чуть не опоздали.

Вышли из тумана почти у самой пристани.

И сразу взору предстал огромный каменный портал, он напоминал квадратный провал в скале с облицовкой по краям плитами с непонятными письменами, буквы на них перемежались с геометрическими фигурами, создавая странный орнамент, выглядело это строение инородно и угрожающе. От портала до пристани выложена камнями дорога, вокруг все засажено мелким кустарником и красивыми цветами, поразительно красиво для такого пустынного места. В наших городах нет земли, не растут деревья или кусты, лишь при правительственных зданиях устанавливают кадки с цветами. Даже видавшие виды бойцы стоят на корме разинув рты.

Сегодня портал охраняет когорта Западных, это крепкие загорелые мужчины высокие, сильные и выносливые. Они отдают команду швартоваться, действия их умелые и быстрые. Я предъявляю их свои грамоты, и только после этого они разрешают нам спуститься. Мы выстраиваемся вдоль входа в портал и ждём.

Время течет медленно, ожидание всегда томительно, и заставляет сильно понервничать, и когда мы уже все на взводе, вдруг внутри портала зажигается яркий свет, он выплескивается волной на мощеную дорожку, кажется, что кирпичи дорожки плавятся, а нам он выжигает глаза.

В глубине портала появляются три фигуры. Это они — Маги, прибыли в наш мир, преодолев тонкие грани других миров, открыли двери и шагнули на мощенную желтым кирпичом дорожку.

Их было трое…

Нам нельзя на них смотреть, поэтому опустив голову, подаю в верительные грамоты старшему из них. Он смотрит в них и подает мне обратно, кивок головы, и все идут к своим яхтам, наши гости по дороге о чем-то разговаривают между собой. Их языка мы не знаем, на нем говорят только старейшины, их специально обучают этому.

Мы идем рядом, сопровождая Магов, и вдруг в какой-то момент я понимаю, о чем между собой говорят Маги.

Этого не может быть! Я не могу знать язык Магов!

Что со мной происходит? Эти дурацкие сны, смешанные с явью, странный мужчина, что просит не дать стереть ему память, «вишенкой на торте» мои познания в языке высших существ. Кто я?

Меня пронизывает ужас, даже волоски на коже встают дыбом, страшная мысль закрадывается в мозг, может то, что вижу во снах — правда, и я действительно пришла из другого мира….

Тогда почему я ничего не помню? И почему мне сняться столь странные сны…

И тут же память услужливо преподносит воспоминания о задержании «диких», и словах этого странного маленького человека: «…не дай им меня забрать, не дай стереть мне память, и я постараюсь вернуть память тебе…». Вот что это было, слишком много вопросов на мою бедную голову…

Пришлось еще ниже опустить голову, чтобы эти Маги не догадались, что я поняла, о чем идет сейчас речь…

До города мы добрались быстро и без проблем. На причале нас уже встречали старейшины, военачальники, куча охраны. Дерек тоже был там и смотрел на меня с завистью и какой-то затаенной злостью.

Сопроводив Магов в форум на переговоры, мы получаем передышку, можно и отдохнуть, мои лихие легионеры решили сходить в таверну, а я, под благовидным предлогом, убегаю, иду в таверну «Старый якорь», в надежде, что Вей ещё ее не покинул, и я смогу получить ответы на свои вопросы, которых в последнее время стало слишком много.

Глава 5

В таверне тихо, почти никого нет, лишь за парой столиков сидят, обедают люди. Я ищу глазами более укромное место, но таверна маленькая, в ней всего один зал, весь заставленный старыми обшарпанными столами и колченогими стульями. Ко мне подлетает служка и начинает предлагать различные блюда.

— Мне нужен господин Вей, — говорю я надоедливому мальчишке.

— Не знаю я такого, у нас сегодня вкуснейший рыбный суп, — снова навяливает мне свой ассортимент болтливый служка.

— Нет, ты не понял, господин Вей пригласил меня сюда, сказал что ждет меня, — сую под нос мальчишки записку.

— Нет у нас никакого господина Вей.

Разворачиваюсь и иду на выход, видимо, не успела, он ушёл, я чувствую, как нарастает отчаянье, разочарование. Мне не дали сделать и двух шагов от таверны, как другой мальчишка хватает за руку и тянет за угол.

— Куда ты меня тащишь?

— Ты же хотела увидеть господина Вей? — мальчик смотрит на меня озорными глазенками.

— Ты знаешь, где он?

— Я много чего знаю, ну что, идем? — и мальчишка дергает меня за рукав.

Смело шагаю за ним в какую — то подворотню, чего мне боятся, я ведь тренированный боец. Зря, конечно, так безрассудно поверила в свою силу, силу своих мышц и интуицию. Я только почувствовала небольшой укол в шею, и сознание мое померкло.

Очнулась в небольшой комнате, в ней не было окон или они были завешаны, но свет шел только от небольшой лампы под потолком, поэтому углы комнаты были темными, и только в самом центре был круг из света, в него меня и поместили. Быстро оцениваю обстановку и подмечаю для себя, что меня не связали, значит, похищать меня никто не собирался. Я сидела на старинном деревянном стуле, таких вещей не так много в нашем мире, значит, хозяин человек очень обеспеченный, да и вещи вокруг кричали о достатке в этом доме.

Почти сразу, как я зашевелилась и начала осматриваться, тихо скрипнула дверь, и в комнату вошел он — тот кто назвался смешным именем Вей.

— Я рад тебя снова видеть, Энжи, или мне лучше тебя называть Анжелина.

— Кто ты и что тебе от меня надо?

— Это неправильный вопрос, Анжелина, нужно не мне, а я нужен тебе, ты же пришла ко мне…

— Как тебе удалось сбежать?

— Это пустое, тебе не нужна эта информация, тебе ведь нужны ответы на другие вопросы, ведь так?

Я молчала, внимательно всматриваясь в лицо этого маленького человека, не знаю на какой минуте, но вдруг поняла, что когда то мы встречались с ним, и даже хорошо знали друг друга. От этой мысли мне стало не хорошо. Это значило только одно, что у меня есть провалы в памяти?

— Откуда я тебя знаю?

— Ну вот, уже начала задавать правильные вопросы, значит, твою память затереть полностью не смогли.

— Как это затереть память, это возможно?

— К сожалению, с технологиями возможно. Подумай, может в твоей жизни последнее время происходило что-то необычное? Может, всплывают иногда в памяти какие-то странные события, может сняться странные сны?

— Да мне снятся сны, странные сны, я как будто проживаю другую жизнь в другом месте, — не знаю почему, но этому маленькому смешному человеку я призналась в том, в чем не могла признаться штатному психологу.

— Значит, твоя память не была стерта до конца, они просто закрыли ее новыми установками.

— Что это значит, я действительно жила где-то в другом месте?

— Да, Анжелина, это сложно объяснить. Даже не знаю, поверишь ли мне, тебя доставил сюда привратник, что охраняет врата, они(привратники) иногда охотятся в других мирах за сильными, выносливыми. Этот мир умирает, как бы его не поддерживали те, кого называют здесь Маги, дети рождаются слабыми, многие не доживают до своего совершеннолетия, такие сильные, как ты Анжелина — единственная надежда старейшин, поэтому привратникам хорошо платят.

— Значит я из мира Магов?

— Нет, привратникам запрещено похищать людей в мире Магов. А почему ты решила, что ты из мира Магов?

— Я понимаю их язык?

— Миров много, многие просто зеркальные отражения друг друга.

— А ты откуда все знаешь?

— Мы пришли с тобой из одного мира….

— Я не понимаю…

— Со временем я помогу тебе понять и вспомнить.

— Как это мы с тобой из одного мира?

— Да, и мне очень хотелось бы вернуться, там осталась моя семья…

— А как мы познакомились?

— Я был твоим учителем по боевому искусству!

— Понятно. Значит, мы можем вернуться назад?

— С этим труднее, надо найти проводника, я знаю, где его искать.

Смотрю на этого маленького человека, и вдруг понимаю, что никого ближе его у меня нет, он единственный кто знает правду, он был рядом со мной, и возможно сможет помочь мне вернуть воспоминания. Я действительно не помню своего детства, юности, как будто сразу стала взрослой, все мои воспоминания начинаются с тренировок в школе легионеров. У меня нет здесь родственников, друзей, и почему то меня это не удивляло, я все эти года была увлечена построением карьеры. Словно кто-то запрограммировал меня именно так, а не иначе…

Он извиняется, что ему пришлось меня усыпить, но он не был уверен, что я не приведу за собой сыщиков, что ему удастся с первого раза достучаться до моего разума.

Мы договариваемся о новой встрече, и я бегу на службу.

У меня теперь есть надежда, что я вспомню свое прошлое. Еще не совсем верю в то, что пришла из другого мира…

Но чем больше об этом думаю, тем убеждаюсь в этом сильнее.

Говорить с Вей долго я не могла, надо было возвращаться. До форума мне пришлось бежать. Наши гости должны были вот-вот выйти. Не прошло и пяти минут, как я построила легионеров, гости вышли вместе со старейшинами. И нам пришлось их сопровождать в дом старейшин. Обычно легионерам вход туда был закрыт, но сегодня мы были охраной дорогих гостей.

Никогда не бывала у старейшин.

Дом поразил своей роскошью, в отличие от основного населения, что жило очень просто, внутри помещение состояло из анфилады огромных залов, везде стояла дорогая мебель, на стенах на полу шелковые ковры. В зале, где было застолье, расставлены небольшие мягкие диванчики и такие же кресла, против каждого — резные столики из настоящего дерева, окна завешаны портьерами из тонкой ткани, а пол застелен коврами с мягким ворсом.

Гости и старейшины расселись по диванчикам и креслам, многочисленная обслуга начала разносить блюда с непонятными для нас кушаньями, Маги действительно ели какую-то другую пищу.

Мы замерли изваяниями вдоль стен.

Прямо передо мной, сидел один из Магов. Он молод, навскидку лет тридцати, тридцати двух, красивые темные чуть вьющиеся волосы. Я вижу его широкие плечи, под тонкой рубашкой перекатываются мощные мышцы, видимо тренировкам он уделяет много времени, высокий, даже рослые легионеры высотой чуть повыше его плеча. Когда мужчина поворачивается, я вижу его красивый профиль, дугу бровей, мощный подбородок, жесткую линию губ, он красив, необычно для нас красив. Не слышу, о чем они беседуют с одним из старейшин, просто любуюсь его профилем. Никогда не один мужчина не вызывал у меня столь противоречивые чувства, умом понимаю, что мы из разных миров, я для него просто обслуга, охрана, но, видимо, сердцу не прикажешь.

Стою и смотрю на красивого Мага, и точно знаю, что через час он встанет, и мы отвезем его к порталу, он уйдет в свой мир, и я больше его никогда не увижу. Всю жизнь сдерживаю эмоции, но тут не могу, они захлестывают меня волной цунами, разбивают мне сердце.

Не знаю, как выдержала до конца…

Я видела, как ловко он сбежал по трапу яхты, в его походке и движениях была грация кошки, фигура бога. И запах, его тело излучало неимоверно вкусный запах, шлейф этого запаха щекотал мои ноздри. Стараюсь запомнить каждую черточку его лица, и этот умопомрачительный запах.

Он сделал шаг в кипящую белую энергию портала, и все, больше его в нашем мире нет…

Я плохо помню обратный путь, плохо помню как мы прибыли к своим казармам, поблагодарив команду за слаженные действия, ушла к себе.

Все. Занавес. Почти без сил упала на койку. Думала, не усну, но переживания этого долгого дня дали о себе знать, уснула почти мгновенно.

Глава 6

И снова я в Москве. Мои воспоминания такие яркие. Я на своей работе. Снова иду длинными коридорами нашего спортивного центра. Залы, где идут тренировки, от коридора отделены огромными окнами, так что, пробегая мимо, вижу, как занимаются спортсмены. Неожиданно в нашу команду взяли мою давнюю соперницу Светку Векшину, за тот инцидент Светку на короткое время отстранили от соревнований, но прошло время, и она вернулась. В команду ее пригласили как перспективную спортсменку. И вот теперь я иду по коридору и вижу, как Светка ловко отрабатывает удары и выпады. Она набирается опыта, и теперь может легко стать соперницей какой-нибудь титулованной спортсменке. Она, но не я! Обида и злость терзали мое сердце, еще больше погружая душу в депрессию.

Я просыпаюсь в холодном поту, сон настолько реалистичен, что даже ощупываю свою ногу, но нет, шрамы на ней не появились, и колено сгибается без проблем. Я не худенькая больная девочка, у меня все хорошо.

Но все ж в душе бушует ураган, просто кожей чувствую ту ненависть, что исходит от меня, горечь и обиду, ведь у нее все хорошо, она просто переступила через меня, обрекла на инвалидность! Проклинаю про себя девочку Свету. Умом понимаю, что ничего изменить нельзя, но не могу отделаться от горечи и обид…

Проходит почти час, и я засыпаю…

И снова тот же сон, коридоры спортивного центра, Светка на тренировке, горечь во рту. А Светка первое время делала вид, что не замечает меня, так делают все девушки в команде. Меня словно для них нет, со мной никто не секретничает, не посвящает в свои женские дела, я для них не существую. За глаза меня называли «колченогой», знаю, злюсь, обижаюсь, но ничего не могу изменить. Однажды Светка попыталась извиниться, но мне от этого легче не стало. Простить, нет, не простила. Не смогла. Ненависть выжигала душу. И через некоторое время поняла, что так жить невозможно. Еще в детдоме, когда меня незаслуженно ругали и наказывали, выработала привычку, отключать свои мысли, абстрагироваться от происходящего, и двигаться дальше подобно роботу, без чувств, словно это было не со мной, это помогала пережить тяжелые психологические моменты. Выработанная годами привычка выручила и в этот раз. Так и живу, как робот. Работа — дом, дом — работа, отключая все чувства, двигаясь по привычке, по заведенным правилам.

Иду утром на работу, переступаю порог спортивного центра, внутри еще тихо, даже свет не включен. Иду длинным лабиринтом коридоров, лестничных пролетов и площадок, оказываюсь в своем кабинете. Кабинет это конечно громко сказано, когда-то это была подсобка, где хранился всяких инвентарь, не нужный в данный момент. Потом, когда избавились от хлама, маленькую комнатку с окном под потолком превратили в подобие кабинета с маленьким письменным столом, табуреткой вместо офисного стула, и огромным стеллажом, где хранились в коробках старые документы, как была это комнатка складом всего не нужного, так и осталось. Я себя чувствую старым никому не нужным хламом, который хранят на тот случай, а вдруг пригодится.

Снимаю пальто, вешаю его на потертые временем плечики. Смотрю на себя в маленькое зеркальце, коротко остриженные темные волосы, осунувшиеся лицо, нахожу у себя в шевелюре седой волос и со злостью выдергиваю его, сказываются переживания последних дней. Вытаскиваю из-под стола табуретку, такую же хромую, как и я. В тумбе нахожу свою любимую кружку и старый электрический чайник. Утреннее чаепитие — это мой неизменный ритуал, пока никого нет в офисе, пью чай с печеньем. Самое тихое время, когда можно спокойно разобрать завал бумаг, расписать в ежедневники свой график, распределить дела по времени. А в конце дня остается только расставить галочки, если дело было выполнено.

Неожиданно двери распахнулись, и на пороге появился шеф.

— Что чаи распиваешь, некогда прохлаждаться, быстро оформляй командировку, ты летишь вместо Руслана в Китай.

— Почему?

— Что значит «почему»? Сказано летишь, Руслан заболел, ты летишь заменить его.

От неожиданности чуть не роняю на пол кружку. А шеф, как появился внезапно, так и исчез.

Весь остаток дня проходит в неожиданно приятных хлопотах, оформляю командировку, билеты, гостиницу, параллельно решаю рабочие вопросы, команда летит полным составом. День проходит незаметно….

Сон заканчивается, я просыпаюсь в своей постели…

И первое время не могу понять кто я, и где я… Ощущение, что моя жизнь раздвоилась, и день поделился на два: днем я живу здесь, где я-девушка легионер; а ночью — я проживаю жизнь девочки — инвалида…

Мне становится страшно, так и свихнуться недолго.

Глава 7

Я встаю, принимаю душ и бегу на пробежку, сегодня у меня выходной, но даже в день отдыха не даю себе поблажек. Стараюсь, тяжелой тренировкой, очисть свой мозг от ненужных пока воспоминаний, переживаний. Страх, страх поселился у меня в душе, что могу себя выдать, тогда мной займутся наши штатные психологи. Я никогда к ним не попадала, но почему-то один вид их вызывает у меня дрожь в конечностях и озноб.

Я не должна вызывать подозрение, поэтому все делаю как обычно. После тренировки, всем сообщаю, что хочу съездить в город. Никто не должен знать, что я иду на встречу с Вей…

Только появилась на пристани города, как от толпы отделился маленький силуэт моего проводника, его хитрая мордочка мне уже знакома. Крепко вцепившись в мою руку, мой провожатый ведет меня окольными, только ему известными путями в дальние окраины города. Здесь город не такой парадный и красивый, пешеходные переходы ржавые и старые, кое-где валяется мусор, дома обшарпаны, в открытые окна можно увидеть внутреннее скудное убранство, это уже не те лубочные картинки, что преподносят нам. Это изнанка нашего города. Вдруг понимаю, что и мое желание перебраться жить в город, оно сродни тем картинкам, навязано кем-то свыше, словно мозг давно запрограммировали на определенный алгоритм: достижение карьеры, обретение кондоминиума в городе, стандартная мебель как у всех, обязательно в будущем семья и дети. Что это? Пока мне не стали сниться странные сны, жила, словно робот? Кто-то поставил мне эту программу? Пора было разобраться, что все же со мной произошло.

Мы встретились с Вей в том же месте. Дом, в который он меня привел, был старый и страшный снаружи, но внутри его не было чувства обветшалости, его ремонтировали и обновляли. Комната было на цокольном этаже, почти у воды, поэтому без окон, чтобы не чувствовалось их отсутствие, здесь много ламп, огромная люстра и бра на стенах, все стены увешаны красивыми коврами, как в том зале, где старейшины принимали Магов.

Вей применил ко мне иглоукалывание, чтобы вновь погрузить меня в сон, и вызвал воспоминания того момента, когда я попала в данный мир, отправную точку.

В этом сне вижу себя лежащей в какой-то странной комнате, набитой оборудованием, я прихожу в сознание, мне больно, с трудом могу разлепить глаза, боль….Она везде, тело просто пропитано болью…Болит все, даже сразу сложно сказать где больше. Вокруг яркий свет, он слепит глаза, ощущение, что в них насыпали песка. Я пытаюсь разглядеть где я, но ничего не получается, только размытые тени и голоса….

— Кажется, она очнулась…

— Добавь ей пару кубиков, пусть еще сутки спит…

— Не много, и так на снотворном две недели держим…

В голове вспорхнул рой мыслей: Две недели? Где я? Что могло случиться? Может авария, или несчастный случай? Что со мной?

Но сознание вновь мутиться и меркнет……

Прихожу в себя. Снова сумрак, видимо ночь, только несколько ламп — ночников. Боль притупилась, но не исчезла совсем. Глаза быстро адаптировались к ночному освещению, и я пытаюсь рассмотреть обстановку вокруг. Кругом стоит аппаратура, огромные мониторы попискивают, цветные кривые линии на них то убегают, то вновь появляются, извиваясь как змеи. Приподымаюсь, коек, как в больнице, нет, нет и окон. Пытаюсь привстать еще повыше, но упираюсь в преграду, и понимаю, что руки и ноги обхватили фиксирующие ремни, надо мной возвышался стеклянный купол, от ужаса я кричу. Я замурована в бокс из стекла. Страх и ужас, мечусь со страшной силой в этом стеклянном ящике, как пришпиленная булавками бабочка. Приборы, в ответ на мой страх, противно пищат, мониторы рисуют бешенные цветные пики. Через минуту в комнате вспыхивает яркий свет, и вбегают двое мужчин. Один — в синей униформе охранника; другой — в белой, такие костюмы носят доктора в больницах. Человек в белом смотрит на мониторы, его пальцы бегут по клавишам, а на экране появляются различные символы, он что-то нажимает, и из стенки бокса появляется игла, больно, игла вонзилась в руку, и снова наступает темнота….

Я просыпаюсь…

Рассказываю Вей что я видела.

— Это твои воспоминания о лаборатории.

— Какой еще лаборатории?

— Ты разве не поняла, ты стала другим человеком, более сильной выносливой, исчезли рубцы, нет твоих травм, неужели ты решила, что это случилось само собой?

— И что там со мной сделали?

— На тебе опробовали новые технологии, этот мир умирает, как я и сказал тебе, но те, кто управляет им, пытаются найти выход, вот и проводят разные опыты на людях.

— То есть моя сила и мои навыки — это всего лишь плод лабораторных опытов.

— Ну не все так, бойцовские качества в тебе заложены природой, навыки боя ты постигла в обучении и тренировках, а вот твоя способность регенерировать — это скорее то, что дали тебе в лаборатории, твое колено восстановилось, ты стала выглядеть на много лучше и моложе.

— Даже страшно подумать, что они там со мной делали….

Вей пытается снова работать с моим сознанием, но во второй раз мозг блокирует воспоминания, промучившись час, мы решили отложить это на другой день.

— Нам лучше перебраться на земли «диких».

— Нет, что ты, это отступники, убийцы, они грабят фермы, разоряют наши поля, они хотят погубить людей!

— Это всего лишь миф, такие же навязанные тебе стереотипы, как и твое стремление к карьере, мысли о жизни в городе, верности своей корпорации.

— Ты не понимаешь, мы ловим «диких» каждый рейд, когда они заплывают на наши поля, зачем они тогда сюда приплывают?

— А тебя не удивляло, что у них нет оружия, и они некогда не сопротивляются? В их лодках вы не находили ничего?

Я задумалась на миг, он говорил правду. «Дикие» просто убегали от нас на своих катерах, если мы их брали на абордаж, то в их лодках не было ничего, они не похищали у нас пищу, или какие либо ценности. Но почему меня это не удивляло, мы всегда думали, что они к нам приплыли со злыми намерениями.

— Так зачем они к нам приплывают? — задала я свой вопрос.

— Вернуть своих родных и близких, — получила я ответ.

— Как это?

— Ты не задавала вопрос себе, почему когорты подразделяются, и у тебя никогда не возникал вопрос, чем занимаются остальные?

Странно, просто вечер откровений, я действительно не знала, чем занимаются когорты Дерека, просто слышала, что вроде как беты ходят за пределы корпорации, но вот зачем? Это было мне не известно.

— Беты похищают людей у «диких», женщин, детей. Как я и сказал, мир умирает, корпорации это давно поняли, они слишком сильно промыли мозги людям, которые работают на них как рабы за еду, одежду, кров. Но у этой медали есть и обратная сторона. Женщины и мужчины после такой психической и медикаментозной обработки совсем не заинтересовано в потомстве. Нет детей, не будет в будущем рабов. Вот поэтому когорты бета делают набеги на поселения, забирая там здоровых детей и женщин, в лаборатории им меняют сознание, вживляют чипы, учат подчиняться общепринятым правилам. А те, кого вы называете «дикими» пытаются своими ночными вылазками вернуть своих близких, которым еще не успели полностью поменять установки, их еще можно спасти. В остальном «дикие» такие же люди, у них тоже есть правительство, они строят города и поселения, также производят пищу, ткани, металл, строят машины, вот только живут на земле.

— У нас нет земли? Только вода и небольшие острова!

— Земля есть, есть континент, который не затопило, там были выжившие люди, именно они создали земли, которые вы называете «дикими».

Я потрясена рассказом Вей, это просто не умещается у меня в голове, все перевернулось с ног на голову, и наоборот. Почему об этом никогда не задумывалась, меня даже не интересовали такие подробности. Я по другому посмотрела на свою жизнь, получается, что все, что делала эти несколько лет, всё пустое, просто кто-то из «горе» экспериментаторов внушил мне, что так правильно, и я как послушный робот исполняла заданную программу. Я была в ужасе от осознания, сколько бед принесла этим людям.

Вей понял мое состояние, видимо он решил не продолжать, чтобы не разрушить мою психику и сказал, что нам лучше встретиться позже, когда в моих мозгах все встанет на свои места.

Мой путь на пристань был более длинным, со мной не было моего провожатого, и я чуть не заблудилась в трущобах города. Теперь город вызывал у меня совсем другие чувства, я вдруг стала замечать его убогость, обветшалость, сгнившие фасады домов, покрытые плесенью подворотни, грязь, и нищету, только теперь поняла, что все это прикрывается яркими фасадами и рекламой.

А дома меня ждал пакет из медицинского центра.

Все! Это конец!

Глава 8

Я без проблем вернулась в казармы. Шла по мостикам и подвесным тротуарам, здоровалась с легионерами, пожимала руки начальникам подразделений, а в душе был холод, пустота от осознания, что столько времени занималась не тем, мне стыдно за мои дела. Я заглядывала в глаза моих подчиненных и искала там такие же чувства, ведь кто-то из них тоже был из другого мира, я не одна такая. Но не увидела в этих глазах отражения чувств, там было пусто, никаких эмоций.

Перед тем, как войти в свой отсек, натолкнулась на служку из канцелярии, он вручил мне конверт и исчез.

Шагнула к себе, зажав конверт в руке, он жег мне руки, где-то на подсознании я понимала, что в нем неприятные для меня известия.

Немного поколебавшись, вскрыла его, то, что я прочитала, выбило меня из колеи. Это конец!

На белом листе бумаги был приказ явиться в медицинскую часть для общения с психологом и прохождения тестов. Тут не было бы ничего удивительного, мы проходим такой осмотр каждые полгода, если бы не одно но, я прошла все тесты два месяца назад, еще до того как мне стали сниться странные сны. И это означало только одно: либо я выдала себя, либо прошлые тесты вызвали сомнения у моих врачей.

В обоих случаях это плохо. Нельзя допустить, чтобы врачи вновь стали копаться в моих мозгах. Я только вернула себе свои воспоминания.

Мысль о побеге промелькнула в моей голове. Надо было действовать.

Я вернулась на причал, охраннику показала письмо из медицинской лаборатории, сказав, что вызвали срочно. Мне предоставили катер. И я рванула в сторону города.

Был уже вечер. Солнечные лучи не пробивались в трущобы города, здесь было темно, сыро, из-под ворот светились красным глаза крыс, с противным писком они пробегали мимо, задевая за ноги хвостами. Чуть не заблудилась, когда уже отчаялась найти убежище Вей, вдруг натолкнулась на мальчишек, в одном узнала своего провожатого. Схватив его за руку, поволокла в сторону, чтобы нас не слышали.

— Мне срочно нужен Вей, как мне его найти?

— А он тебе не назначал встречу.

— Ты слишком умный для городского мальчишки, мне он нужен срочно.

— Я должен удостовериться, что он тебя ждет, просто так я не могу тебя провести.

Хотела его подкупить вкусняшками, но мальчишка был непреклонен, пришлось согласиться. Я осталась ждать его в маленьком дворике, а он исчез среди трущоб.

Ждать пришлось долго, почти совсем стемнело, стало сыро и холодно, сбежав из казармы, я не прихватила с собой почти никакой теплой одежды и сейчас отчаянно мерзла. Наконец мальчик появился, но не один, за ним шел Вей. Как же рада была его видеть.

— Что-то случилось, — спросил взволнованный мужчина.

— Вот, — с этими словами я протянула ему конверт.

Он прочитал быстро, разорвал конверт и письмо на клочки и выкинул их в воду.

— Я давно думал, как нам бежать, — он посмотрел мне в глаза.

— Я знаю пароли и время смены караулов, и могу вывести нас из города.

— Это хорошо, но нам нужно судно.

Я задумалась, все суда у нас наперечет, на всех стоят маяки, мы и не сможем уйти далеко, нас вычислят и догонят. И тут вспомнила, что есть личные суда, их никто не отслеживает, так как баки судов слишком малы, то до границы корпорации они не могли доплыть, но есть весла, остаток пути до границ можно пройти на веслах.

Я рассказываю об этом Вей, но он предлагает свой вариант, уйти на судне контрабандистов, это конечно рискованно, они за гонорар могли и сдать нас обратно властям.

И хотя опасаюсь, но у меня нет выхода. До ночи меня прячут на дальних складах. А когда наступает полночь за мной приходит Вей, в руках он несет одежду, простую, из очень грубой ткани, тут простая туника, нательная рубаха и штаны. Голову он просит замотать тканью, в виде тюрбана. И хоть одежда скорее напоминает мужскую, мою женскую натуру не удалось скрыть.

До катера контрабандистов пришлось идти задворками складов, здесь жутко воняло протухшей рыбой, везде валялся мусор, было темно и сыро. Я дважды чуть не упала, поскользнувшись на отбросах, и едва не разбила себе нос.

Наконец мы добрались до маленького причала, где у причала стояла лодка. С виду она была старая и обшарпанная, и команда ее не вызвала у меня особенно доверия. Возглавлял разношерстную компанию капитан, весьма пугающего вида, его один единственный глаз смотрел на мир из-под нависших кустистых бровей, толстый нос с красными прожилками, говорил об увлечении веселящими напитками, одной руки не было, а культя заканчивалась протезом, да и компания матросов была ему под стать.

На моего друга они даже не посмотрели, а вот меня осмотрели очень внимательно, один из матросов ухмыльнулся, другой показал неприличный жест, капитан же, взглянув на меня, неприятно засопел, нахмурился.

С опаской я вступила на борт этой старой лоханки.

Капитан представился, указал нам наши каюты, и сказал, что мы отчаливаем. Нам пришлось спуститься в трюм. Каюты, что нам милостиво выделил капитан — это два маленьких помещения, одно было завалено какими-то канатами, во втором стояли ящики, в них что-то позвякивало, явно контрабандные горячительные напитки.

Мы решили занят с Вей ту, где хранились канаты, при качке у нас было больше вероятности не пораниться, да и сидеть порознь было опасно.

Лодка вскорости отчалила от пирса, и через полчаса прошла первые посты. Я выдохнула, не знаю чем расплатился Вей с этими людьми, но они нас не сдали.

Только зря я радовалась, сразу в свободных водах лодка дернулась и прибавила ходу, эта лоханка была только с виду ржавой и страшной, на ней стояли моторы не хуже, чем на лодках, принадлежавших совету. Я почувствовала сильную качку, значит, мы вышли в открытое море, но меня насторожило, что лодка идет не прямым курсом, а отклоняется то влево, то вправо, словно пытается от чего-то увернуться. И через секунду я услышала рев моторов…

Нас догоняли!!!

Уже по звуку было понятно, что за нами гнались лодки когорты. И нам оставалась молиться, да надеется на силу моторов.

Видимо сегодня судьба не была к нам благосклонна…

Погоня оказалась короткой, и сквозь рев моторов было слышно, как первый багор зацепил борт лодки. Я знала, что произойдет сейчас, меня этому обучали целый год в школе легионеров. Поэтому не стала сидеть в своем закутке и ждать приговора, бросилась на палубу. Первый же из легионеров, перепрыгнувший к нам через борт, получил от меня удар в грудь, вылетел за борт и упал в воду. Бью второго, и третьего. Я сражаюсь как лев, не чувствуя усталости и боли. Но легионеры все прибывают и прибывают, начинаю уставать и задыхаться, рядом со мной сражался Вей, но и его силы на исходе. Краем глаза вижу знакомую фигуру, и воздух разрывает выстрел, что-то очень больно вонзилось мне в плечо, пробив тонкую ткань, успеваю только пожалеть, что сняла свои доспехи, и сознание отключилось.

Глава 9

Темнота. Пустота. Тишина…Яркий свет!

Он появился из неоткуда и больно ударил по глазам! Наверное, так рождалась вселенная!

Наконец зрение сфокусировалось. В ноздри ударил неприятный запах! Фу, так вонять может только Дерек….

Я очнулась, лежу. Когда вернулось зрение, увидела его, он наклонился надо мной, что-то говорит, не слышу…. Смеется, гаденыш…

И вдруг на меня обрушивается лавина звуков…Прибой, металлическое бряцанье, как будто огромная металлическая змея ползет по земле, крик чаек, разговор людей…

— Этих двоих в лабораторию, — говорит хорошо известный мне голос.

— А остальных? — этот голос мне не известен, гнусавый, как будто у него хронически заложен нос.

— Остальных в расход, — злорадный смех, это Дерек…

Сознание снова отключилось…

Не знаю сколько прошло еще времени, пока я очнулась, видимо много, руки и ноги я не чувствовала, спина от долгого лежания затекла. Попробовала встать, все мои конечности были крепко связаны фиксирующими лентами. Тут сразу вспомнился мой сон, в том сне я тоже очнулась, привязанная к кровати. Чувство бессилия, все зря….

Дверь открылась, я не увидела его, но уже итак знала, кто ко мне пожаловал.

— Ну, что, принцесса, допрыгалась, — Дерек заржал, даже его голос вызывал у меня чувство отвращения.

— И тебе привет, — спокойно ответила я, подавив брезгливость, голос мой сиплый и слабый, как будто у меня месяц болело горло.

— Ты на что надеялась, когда сбегала, что тебе не найдут? — в голосе Дерека звучало торжество, поймал беглянку, выслужился. — Ты про чип то забыла? Я считал тебя умнее, да как только у меня появились сомнения, я стал за тобой приглядывать, а когда ты не вернулась вечером в казармы, тут тебя в розыск и объявил.

— Молодец, выслужился!

— А то, меня теперь повысят, — у Дерека даже грудь стала колесом, его распирало от чувства собственной значимости. — Неужели ты думала, что тебя вот так легко отпустят, ты слишком дорогой экземпляр, в тебя корпорация столько денег вбухала….

— Я не знала, что так ценна для корпорации…

— Ха, не знай дальше, сейчас спецы немного поколдуют над тобой, ты вновь вернешься к своим обязанностям, будешь ловить суда нарушителей, дослужишься до очередного чина, а там, через годик, станешь мне примерной женой, — Дерек заржал.

У меня в душе просто все перевернулось, ужас, страх и отчаянье снова поселились там, значит опять промывание мозгов, и все, что я вспомнила, уйдет в небытье. Опять буду ловить ни в чем не повинных людей, стремиться к тому, что на самом деле моей мечтой не является, а в довершении еще и должна выйти замуж за противного Дерека.

Мои мысли заскакали как белки по веткам, наверное, отчаянье было написано у меня на лице, это вызвало только очередной приступ смеха у Дерека, он похлопал меня по щеке: Не скучай принцесса!

Дверь за ним закрылась.

Лежу без движения, только мысли носятся в моей голове как торнадо, я ищу выход, не может быть, чтобы его не было. Ведь Вей говорил, что как то выбрался от сюда в прошлый раз. Вей? Где он? Уж не его ли неугомонный Дерек решил пустить в расход?

Мои мысли прерываются. И в комнату вплывает она! Я ее знаю!!! В прошлый раз я ее называла Барби за кукольную внешность….

И у меня в подсознании всплывают события почти трехлетней давности….

Я очнулась, в этот раз лежала на обычной койке, возле меня не было никаких приборов, только низкая прикроватная тумбочка. Кругом белые стены. Где — то высоко под потолком в узкое окно пробивается солнечный свет.

Со страхом осмотрела себя. Руки, ноги на месте, нет бинтов или гипса, что же могло произойти, и как я попала сюда?

В этот момент на двери щёлкнул замок, и в проеме показалась маленькая, худенькая азиатка с подносом в руках, она вплыла в комнату, передвигаясь мелкими шажками, мило улыбаясь и все время кланяясь. На ломаном русском языке она поздоровалась и, указав на поднос, предложила позавтракать. И пока я пыталась открыть рот и задать вопрос, азиатка исчезла.

Осторожно приподнимаюсь, сначала упираясь локтем, потом ладонью, села, осторожно опустив ноги на пол. Боли нет. Почему то вспомнились первые дни после операции там, в далеком прошлом, скованность после длительного лежания, боль в суставах, как опасливо наступала на больную ногу. Но сейчас на удивление все было хорошо. Я чувствовала не просто хорошо, а очень хорошо, как будто отдохнула за все годы работы.

Решаюсь осторожно себя осмотреть, раздеваюсь, смотрю на свои ноги, и не верю своим глазам, даже подпрыгнула от радости. На больной ноге не было шрамов. СОВСЕМ! Не было изуродованного колена. Ноги были полностью здоровы! Они сгибались, я снова могла прыгать, бегать….

Скидываю остальную одежду и осматриваю себя дальше. Удивительно, но все мышцы в тонусе, крепкие и накаченные, как будто я занималась спортом и тренировки у меня были каждый день, кожа гладкая, исчезли даже застарелые шрамы, что получила когда-то в детстве. У дверей на стене прикреплено зеркало, подхожу к нему и смотрю на себя. Глаза видят, но мозг отказывается признать это. Я не узнаю себя, в той девушке, что смотрит на меня из зеркала, мое лицо перестало быть осунувшимся, исчезли темные круги под глазами, когда-то остриженные коротко каштановые волосы, вдруг выросли ниже плеч и казались очень густыми, блеклые голубые глаза стали яркими, на лице появился румянец.

Что со мной сделали, и как это сделали? Вопрос «кто это сделал» у меня возник последним.

Я оделась. Одежда была простой и незатейливой, простая хлопковая белая рубашка и такого же цвета короткие бриджи, даже нижние белье было простым, без узоров, кружева.

Вдруг проснулось чувство голода, засосало где-то под ребрами.

Я глянула на тумбочку, и с отвращением скривилась. На подносе стояла тарелка с какой-то жижей бурого цвета. Только сильное чувство голода заставило меня попробовать этот «кулинарный шедевр». Удивительно, но на вкус блюдо оказалось очень даже ничего. Насытившись, решила осмотреть свою палату (почему то для себя назвала это место больницей).

В этот момент открылась дверь…..

На этот раз на пороге стояла красивая высокая блондинка, лет так двадцати пяти. Красота женщины была какая-то не натуральная, словно она пластмассовая куклы, которую только что достали из коробки, и я мысленно назвала ее Барби. Шикарные белокурые волосы уложены в замысловатую прическу, одета просто, неброско в обычный брючный костюм белого цвета, одежда на ней сидела как влитая, даже морщинки нигде не было, в руках Барби держала что-то похожее на планшет.

— Вижу у вас все хорошо, вы в отличном состоянии, — на чистом русском языке обращается ко мне блондинка.

— Где я, и что со мной? — пытаюсь говорить уверенно, хоть голос дрожит и выдает мое волнение.

— Это не важно, все узнаете в процессе настроек, — голос блондинки был красив, певуч, и действовал успокаивающе.

— Каких настроек?

— Вам все расскажут со временем, — в голосе блондинки появилась твердость.

— Мне кто-нибудь что-нибудь объяснит? — я была на взводе.

— Вас немного отреставрировали, вам дали то, чего у вас не было, теперь вы готовы к обучению.

— Какому еще обучению? Где я вообще? Что это за место?

— Очень много вопросов, но, боюсь, ваш интеллект еще не созрел для этой реальности, поэтому ответы мы отложим на неопределенный срок, а сейчас я — ваш координатор отведу вас к Мастеру, с которым вы будете постигать искусство ближнего боя. Прошу, — и она указала рукой на двери…

Вот эти воспоминания и всплыли сейчас у меня в голове. Я вспомнила эту блондинку, ее странные ответы, а главное вспомнила, что за этим последовало….

Глава 10

Я вспомнила мастера, это был Вей!!! Да, он обучал меня технике восточных боевых искусств. Вей, где он сейчас? Что они делают с ним? Выберемся ли мы?

На эти вопросы у меня не было ответов. Это только вызывало новую волну страха, отчаянья, они могли стереть ему память, кто теперь поможет мне выбраться из этого богом забытого места. Только он знал, как нам вернуться в наш мир…

Блондинка что — то помечает в своем блокноте, затем поднимает на меня свои кукольные глаза цвета весеннего неба, улыбается во все тридцать два зуба и самым приятным голосом начинает говорить жуткие вещи…

— Ваши рефлексы в норме, показатели, энцефалограмма, вы немного взволнованы, но это соответствует ситуации.

— Ничего себе «немного взволнована», да я в ярости! Развяжите меня! — дергаюсь я.

— Мы не можем вас развязать, так как ваша состояние не адекватное, вы можете нанести травму себе или присутствующим.

— Я бы точно тебе башку оторвала, причем с удовольствием, — я катаюсь по кровати, пытаясь выпутаться из пут, но, чем больше я сопротивляюсь, тем сильнее натягиваются ремни, еще сильнее сжимаются на моих конечностях, через некоторое время бросила это бесполезное дело.

— Вы подвергнитесь процедуре дополнительного тестирования, будут проведены пробы, дальше вы подвергнитесь обнулению, наночастицы, внедренные в ваш мозг, помогут стереть болезненные воспоминания, негативные, ненужные события, и вы выйдите из лаборатории одним из лучших сотрудников корпорации.

Я слушаю эту куклу и понимаю, что тот, кто создал столь безупречный механизм изменения сознания, просто злой гений, значит люди в наших корпорациях просто биологические роботы, их сознание мертво, ведь какие-то там частицы подчищают их мозг, не дают проклюнуться ни одной мысли о недовольстве жизнью, судьбой, работой, правлением. Они лишь винтики в этих огромных корпорациях.

Лишь по какой-то случайности в прошлый раз им не удалось сделать со мной тоже самое, я сопротивлялась, и у них не получилось полностью вытравить мои воспоминания. Мне страшно, руки становятся холодными и мокрыми. Липкий холодный пот заливает мое тело, корчусь на холодных белых простынях, не в силах повлиять на ситуацию. Мне горько и обидно, не предусмотрела, почему сразу не вспомнила о чипах, что стоят в наших телах. По ним они меня и отследили, от вездесущего глаза корпорации не спрятаться, не скрыться.

Сворачиваюсь калачиком на сбитых простынях, руки раскиданы в разные стороны, слезы текут по моему лицу…Слезы обиды и отчаянья…

И я снова вспоминаю свои злоключения, что привели меня в этот странный сюрреалистичный мир корпораций…

Настал день отлета, вся команда с тренерами, менеджерами погрузилась в огромный автобус. Было шумно весело, мне это напомнило те времена, когда я сама с командой юниоров ездила на соревнования. И хотя спортсмены сейчас отдыхали, а у меня были рабочие хлопоты, но на душе хорошо, кажется, там за горизонтом грядут какие-то новые события, там все будет хорошо…..

Перелет был долгим. Сначала долетели до Шанхая, там нас встретил автобус и увез в Нанкин. Команде дали два дня на акклиматизацию и подготовку к соревнованиям.

По прибытии началась беготня, всех надо распределить по номерам, раздать инструкции по передвижению по городу, контрольно все проверить. К концу дня я уже без ног, да еще колено невыносимо болит, хромата стала еще более заметна.

Когда утряслась последняя проблема, хромая плетусь к себе в номер, на повороте, не удержалась, зацепив носком туфли кромку ковра, споткнулась и упала, сильно ударив больное колено. От боли, меня скорежило, из глаз брызнули слезы, подняться не могу, лежу на полу, тихо завывая, и держусь за свое больное колено. На мое счастье мимо проходил служащий гостиницы, молодой человек в униформе с пожилым господином в дорогом костюме и золотом пенсне, тому еще для полноты картины не хватало цилиндра. Они оба, не сговариваясь, подскочили ко мне и попытались поднять, но даже с их помощью подняться не в моих силах.

Старый китаец в пенсне что-то залопотал, тыча пальцем мне в колено, потом похлопал по руке, заставляя убрать ее, затем быстрыми движениями пальцев, почти не касаясь, пробежал по ноге. Где — то нажал посильнее, где то слегка, но боль начала отступать.

Старичок заглянул мне в глаза, улыбнулся и что — то сказал по-своему. Не понимая, что мне говорят, энергично киваю головой, пытаясь взглядом и жестами показать, как я благодарна китайцу.

В ответ он снова улыбнулся и, словно фокусник из рукава достал визитку и вложил ей, этот кусочек картона, мне в ладонь. Вместе с коридорным они подняли бедную девушку и сопроводили в номер.

Конечно, я много слышала о китайской не традиционной медицине, но чтобы это было настолько эффективно, даже подумать не могла. Китаец, словно маг и волшебник, одним своим прикосновением вылечил мое больное колено, на утро даже отека не наблюдалось, как это обычно бывало, и я вновь обрела способность двигаться.

Утром смотрю на визитку китайца, и в голове само собой появилось желание наведаться к нему в клинику. Может прием очень дорого стоит? Но если есть эффект, то можно потратить все отложенные на квартиру деньги, лишь бы вернуть себе возможность двигаться. И тогда я сделала свою главную ошибку, решаю для себя, что обращусь к нему за помощью. Пришлось наведаться к переводчику, узнать, где расположена клиника, а главное, как успеть попасть на прием. Решаюсь вместо обеда, сбегает к великому китайскому целителю (так в шутку про себя его окрестила).

На следующий день, когда команда уехала на тренировку, у меня было целых три часа свободного времени, узнав заранее название клиники и адрес, где принимал загадочный китаец, накинув плащ и взяв зонтик, поспешила к целителю.

Как же я была удивлена, когда увидела здание клиники. Это был ветхий небольшой двухэтажный домик в традиционном китайском стиле, с наклонной крышей с загнутыми углами, в виде крыльев загадочной птицы, с деревянными резными окнами виде каких-то сказочных цветов и зверей, когда то позолоченные, теперь лишь небольшие золотые проплешины напоминали о былом величии. Домик притулился между двумя современными офисными зданиями, каким-то чудом его не снесли при строительстве этих гигантов из стекла и бетона.

Я с опаской посмотрела на красную дверь с изображением драконов, на ней не было замков, ручек, на ней не было ничего. Рядом с дверью висел красивый красный шнур, связанный из тысячи шелковых волокон с круглой кистью на конце. Я, немного подумав, дернула за шнурок, где — то в глубине здания зазвенели колокольчики, и дверь открылась. Она открылась сама! С трепетом заглянула вглубь коридора, но там пусто, только длинный, темный коридор, освещенным огнями ламп, в большом количестве расставленных вдоль него.

Как бы не было мне в этот момент страшно, выдохнув, вошла в это странное здание. И сразу за мной дверь захлопнулась, вызвав приступ паники. Дверь работала автоматически. На обратной стороне двери тоже не было никаких замков, ручек или приспособлений, чтоб открыть эту чертову дверь. Поэтому решаюсь идти дальше…

«наночастицы» — частицы, размеры которого во всех трёх измерениях составляют от 1 до 100 нм

Глава 11

Я лежу на кровати, простыни подо мной сбились и намокли от пота, белая хлопковая рубаха задралась, обнажив живот, в вены воткнуты иглы, по ним капает какой-то раствор, меня мутит и в голове сумбур. По щекам текут слезы, слезы отчаянья, я отчаянно жалею себя, не сложилось, вся моя жизнь не сложилась.

А ведь так хорошо все начиналось. Я смогла выбраться из ужасного детского дома, у меня был мой любимый тренер в детской спортивной школе, успехи, победы. Будущее….

Как все печально закончилось. Травма привела к инвалидности, потери мечты, а желание выздороветь и стать вновь нормальной, к тому целителю….

Я иду до конца темного коридора, в тупике поворот налево и всего одна низенькая дверь, и только я протянула к ней руку, как дверь открылась сама. Смело шагаю внутрь, и оказываюсь комнате, размеры которой просто поражают, она не просто большой, она просто огромная. В ней почти пусто, если не считать несколько низеньких столиков, кресло и ширму, стены увешаны дорогими шелковыми коврами, в нише фигурка Будды на золотом резном постаменте и куча свечей. Самое странное было не в ее убранстве. В комнате совсем не было окон, но она была наполнена солнечным светом. Казалось, что свет лился отовсюду, его излучали ковры, потолок, светильники, стоящие на столиках, даже многочисленные свечи, которые горели у ног статуэтки Будды.

Пока я, раскрыв рот, рассматривала комнату, боковая маленькая дверка открылась, и в комнату вошел все тот же китаец — целитель. В этот раз на нем был не дорогой костюм и пенсне, он был одет в шелковые широкие черные штаны и такую же широкую рубаху, края рубахи были расшиты золотыми и красными нитками, вышивка напоминала странные символы, наряд был подвязан широким поясом, а сверху накинута безрукавка из стеганого шелка. И как тогда в гостинице, хозяин приветливо улыбался.

И только тут я понимаю, что она ни слова не знаю по-китайски, мы с ним даже пообщаться не сможет, а если и китаец мне что — то скажет, то вряд ли его пойму. Словно в ответ на мои мысли, из другой низенькой двери появилась маленькая китаянка, хорошенькая с милым личиком, в традиционном китайской одежде ханьфу, и на ломаном русском языке она начинает со мной объясняться.

Старый китаец что — то стал лопотать и низенько кланяться. Я тоже кланяюсь и улыбаюсь. Китаец вновь что — то сказал своей ассистентке, и та закивала головой.

— Ни хао, госпожа, — пропела китаянка.

Вновь покивало головой. — Ни хао.

— Господин Ван, просит вас пройти за ширму, вам надо будет снять свою одежду.

Шагаю за ширму и удивляюсь. За небольшой ширмой вдруг оказался довольно большой массажный стол, он был современным по последнему слову медицинской технике и никак не вязался с традиционной обстановкой комнаты.

Разделась, осторожно присаживаюсь на массажный стол. За ширму, вытирая руки полотенцем, зашел китаец, бегло оглядел ее колено, что-то крикнул своей ассистентке. Не прошло и минуты, как за ширму явилась ассистентка с планшетом в руках, этот современный гаджет ни как не вязался с такой патриархальной обстановкой и одеждой. Она объясняет мне, что господин Ван просит меня лечь на кушетку и расслабиться.

Затем Ван задает мне вопросы, я стараюсь максимально точно на них отвечать. Вопросы иногда по теме, а иногда нет. Сама не замечаю, как начинаю рассказывать Вану, что выросла в детдоме, и родных у меня нет, что все детство провела в школах для одаренных спортивных детей, долго занималась спортом, и если бы не травма, то, наверное, многого добилась. Сама не понимаю почему, я разоткровенничалась с этим незнакомым мне человеком. Пока мы беседовали, доктор уже обследовал мою ногу, и в конце обнадежил, что может мне помочь.

У меня даже слезы из глаз брызнули, ассистентка и доктор долго меня успокаивают.

Через ассистентку, Ван объясним мне, что сейчас он сделает иглоукалывание, это совсем не больно, просто это действует расслабляюще, и может вызвать сон. И я соглашаюсь.

Из недр маленькой медицинской тумбочки он достает огромный медицинский бокс, открывает его и вот на свет появилась первая игла. Я чувствую какую-то тревогу, какой-то червячок сомнения появился вдруг у, но усилием воли подавляю его, ведь мне сказали, что помогут….

Это было моей ошибкой…..

Первая игла почти без боли вошла в колено, потом еще одна, и не прошло и десяти минут, как вся моя нога была утыкана иголками. Через ассистентку доктор объясняет мне, что иголки будет ставить не только в больное место, а еще в руку, мочку уха и голову. Я даю свое согласие, и целитель дальше продолжает втыкать в меня свои иголки.

Когда первая игла коснулась моей руки, чувствую, что руки онемели, не могу ими пошевелить ими, но ассистентка, закивает головой, и объясняет, что так и должно быть. А когда китаец занялся моей головой, странное чувство появилось у меня, как будто мир вокруг стало заволакивать туманом, слова слышу как сквозь вату, веки тяжелеют, а потом и вовсе закрываются.

Мое сознание погружается в сон….

Сон был красочный, мое тело плывет по воздуху сквозь прекрасную арку из радуги, яркий свет радуги слепит глаза, и тело уносится ввысь к сияющим снежным вершинам гор на перламутровом облаке. Вокруг все так красиво, тело такое легкое, как перышко, а в душе — восторг.

Потом все исчезло, мой разум накрыла тьма.

Я снова лежу на кровати, теперь возле меня пищат какие-то приборы, на прозрачных тонких экранах прыгают графики, через тонкие иглы в мои вены течет какая то жидкость. Как и в том давнем сне, возле моей кровати стоят два человека в белых одеждах.

— Что могло пойти не так в прошлый раз, ведь мы заменили ей воспоминания, — говорит первый, который светленький и высокий.

— Да, вроде отработали всю схему как обычно, — второй темненький, низенький, похож на азиата.

— Тогда как она все вспомнила, ошибка нам может дорого стоить, если у одного испытуемого алгоритмы были нарушены, где уверенность, что такой сбой не случится еще с другим.

— У меня появилась догадка.

— Слушаю.

— Именно на этом образце мы тестировали наносомы доктора Ван Дер Бейта. Что если, восстановив ее тело, параллельно они нарушили алгоритмы при замещении памяти?

— Тогда не стоило вводить два препарата одномоментно, и да, я ведь запретил использовать препараты этого сумасшедшего Ван Дер Бейта, в прошлый раз это стоило нам двух испытуемых, напоминаю, что это очень и очень дорогие образцы.

— Да, стоит ли вообще применять наносомы в случаи замещения памяти.

— Нужно еще несколько опытов.

Мужчины вышли из ее палаты, унося за собой шлейф запахов. Странно, я никогда не замечала, насколько чувствительны мои рецепторы. Я чувствую запахи всем своим телом, даже кожей…

Лежу, припоминаю, когда это у меня началось…

Ничего не идет мне в голову…

Начинаю прокручивать в голове разговор двух незнакомцев в медицинской одежде.

На мне испытали какие-то неизвестные препараты, тело мое восстановилось, но у препаратов есть побочное действие, значит, память им полностью затереть не удалось. Может у этих препаратов есть еще одно побочное действие, ведь откуда-то взялся мой супер нюх?

Закрываю глаза и по памяти пытаюсь восстановить запахи…

От них пасло дезинфицирующими веществами, пылью, пыль песчаная, скорее на одном были туфли, в которых он пришел, и запах моря, он особенный, в нем свежесть, соль и теплота солнца. Открываю глаза, складываю вместе все, получается, что лаборатория расположена где-то на берегу моря. Качки нет, не слышно плеска воды, мы на земле. Что это мне дает? А ровным счетом ничего, я не могу сбежать, ремни крепко удерживают мои руки и ноги, голова зафиксирована тоже. Без посторонней помощи мне никогда отсюда не выйти.

Снова закрываю глаза и вспоминаю тот день, когда очнулась в этой же белой палате.

Вижу перед собой Барби в идеально сидящем белом костюме, пустые стеклянные глаза, планшет, что она держит в руках. Вот она приглашает пройти куда-то…

Чувствую себя пленницей, ничего не ясно, и, чтобы что-то узнать, лучше было подчиняться этой странной Барби. И зачем мне искусство ближнего бой, но слово мастер меня успокоило, так в Китае называют людей в совершенстве постигших технику боевых искусств. Я с детства мечтала поехать в Китай изучать кунг-фу.

— Еще одно, ваше имя слишком длинное и трудно произносимое, поэтому я предлагаю вам сократить его. Я буду звать вас Энжи, — уверенно и твердо сказала блондинка и указала на дверь, которая открылась автоматически.

Энжи, тоже хорошо звучит, — подумала и сделала шаг вперед.

Мы идем по длинному коридору, он хорошо освещен, подсветка вмонтирована в стены коридора, здесь все белое: стены, потолок; звук шагов заглушает ворсовый ковер тоже белый, ни окон не дверей, только длинный белый коридор. Я оглядываюсь назад, и к своему удивлению вижу, что дверь моей комнаты тоже растворилась в этой белой стене. Сзади только стены бесконечного коридора.

Коридор искривлялся, ему нет конца, скорее всего здание круглой формы. Мы дошли до лифта. Красивые зеркальные лифты, на пульте высветился минус второй этаж, значит, скорее всего, это цокольный этаж.

Мы поднимаемся на первый этаж, в большой пустой белый холл, Барби ведет меня к стеклянным дверям, которые при нашем приближении разъехались в стороны, и я делаю шаг во двор. То, что вижу, поражает меня до душевного трепета. Со всех сторон нас окружают горы, их огромные заснеженные пики уходили высоко в небо. Кругом пустынно, ни дороги, ни селения, только горы. Я оглядываюсь, то здание, из которого мы только что вышли, — это безликим, огромный круг из стекла и бетона, не выше пятиэтажки, с окнами, покрытыми тонировкой. Ничего не обычного. Круглый дом словно врос в скалу на маленьком пяточке между огромных гор. Горло обжигает холодный разряженный воздух. Я поднимаю взгляд на небо и чуть не падаю в обморок. Небо цвета ванили… Оно было другое, совсем другое. И луна? А где луна? Вместо такой привычной бело — серебристой, какой бывает луна в дневное время, с рисунком из гор, впадин и огромных кратеров, вижу огромный серый булыжник неровной формы, и множество таких же помельче, что тянулись в виде хвоста за ним…

Это не мой мир. Это другая планета? Что произошло? Или произошла катастрофа, и я выжила?

— Что это? — указываю пальчиком в небо.

— Это наша луна, вернее то, что от нее осталось, — уверенно отчеканила Барби.

— Как такое могло случиться, еще вчера она была целая? — в голосе у меня паника.

— Я думаю, что в твоем мире, Энжи, она до сих пор целая, — спокойно ответила Барби.

— В моем мире? — паника в моем голосе нарастает.

— Всему свое время, дойдет время до истории и тебе будет все дано, Энжи. А пока нас ждет мастер Вей.

Барби ткнула пальчиком на другую сторону маленькой площадки, где прилипло к обрыву маленькое одноэтажное деревянное строение в китайском стиле. Так я встретила своего мастера боевых искусств по имени Вей….

Многофункциональные наночастицы или наносомы — комплексы, способные выполнять несколько медицинских задач, например, служить диагностическим контрастным агентом, биосенсором, доставлять лекарства, оказывать терапевтическое воздействие.

Глава 12

Я лежу на кровати, руки и ноги крепко стянуты ремнями, пищат приборы, прозрачные мониторы привычно рисуют цветные графики, ничего не поменялось.

Я вспомнила все, и мир, из которого меня украли, и эту лабораторию, и всю свою жизнь на этой странной планете, перенесшей апокалипсис…

В голове проносится: Вей, что сейчас с ним и где он сейчас?

Отчаянье, вот сейчас зайдут два человека в белых медицинских костюмах, введут в мои вены раствор, и все, моя память будет заново отформатирована. Я опять все забуду, а, может быть, и уже никогда не вспомню. Плачу, слеза стекает по моей щеке, капает на отворот белой рубахи. Мне грустно, тяжело на душе…

Вспоминаю Москву, мои любимые улицы и парки, метро, Москва — сити, огромные стадионы, и наши тренировочные залы. В памяти всплывают мои бои, я словно просматриваю их заново, раскручивая ленту памяти, сейчас это все исчезнет, будет стерто. Я забуду и смешного маленького человечка по имени Вей, и мне никто никогда уже не поможет…

Они пришли ко мне, погрузили на каталку и отвезли в комнату наполненную приборами, и снова я оказалась под стеклянным куполом, пришпиленная как бабочка на подушечке в руках сумасшедшего энтомолога.

В мои вены вонзились иглы, и пошел раствор….

Все, это конец…

Возле приборов снуют роботы, их движения отточены, пальчики бегают по прозрачным мониторам, роботами управляют два человека, что в первый день стояли возле моей койки. Только теперь они сидят за огромными мониторами компьютеров, управляя процессом.

— У нас все готово, я смоделировал ее мозг, сканирование показало, что она готова к процессу.

— Хорошо, коллега, тогда запускаем наночастицы.

— Даю отсчет….Вводим…

— Готовьте к вводу йотобайты новой памяти.

— Новые воспоминания готовы.

— Запускаем процесс.

Я лежу и чувствую, как по венам заструилось тепло, голова побрита, на ней куча датчиков, они неприятно жгут кожу, мои конечности, как змеи, опутали кучи проводов, мысли мои затуманиваются и последняя слеза катится по щеке…

Меня пронзает мысль, что я больше никогда не вспомню свое детство, юность, первую детскую любовь Кольку, что на соревнованиях подарил мне букет ромашек, вместе с этим уйдут воспоминания о боли, потери, предательство. Я не хочу, не хочу терять память!

Все темнота…

Свет, свет! Глазам больно, в них словно насыпали песка, вижу какие то черные пятна, они движутся, изредка прорывается звук, о чем они говорят….

Пусто, холодно и пусто, опять звуки, о, это хлопнула дверь…

И вдруг в мое сознание врывается просто шторм звуков, яркие краски, я вижу!!!

Комната с огромным окном в полстены, солнце заходит за горизонт, окно открыто и сырой морской воздух проникает в комнату, слышу шум прибоя, за годы службы в когорте так к нему привыкла. Странно, пока жила в Москве и ездила на соревнования, никогда не думала о море, даже не мечтала о нем, и вот надо же, теперь люблю море, красивые закаты, белый песок, шум прибоя и крики чаек…

Стоп! Я вспомнила Москву! Я ничего не забыла, они ведь стерли мне память…

Или нет…

Что это было…

Приподнимаюсь и оглядываюсь, в комнате пусто, она больше напоминает жилую комнату, чем палату лазарета, в ней стоит обычная кровать, небольшой столик, стул. Встаю, чувствую себя хорошо, потягиваюсь, разминая ноги и руки. Еще раз осматриваю помещение, нахожу в углу камеры, значит, за мной наблюдают. Подхожу к окну…

Моя палата на самом верхнем этаже белого здания, что стоит на отвесной скале, внизу волны разбиваются о кучи камней. Отвесные скалы, не сбежишь, скорее разобьешься…

До горизонта простирается море…

Замок двери щелкает, и в комнату вплывает уже знакомая мне азиатка с подносом.

— Ни хао, госпожа, обед…

Она ставит на столик обед, кланяется и семенит к выходу.

У меня просыпается аппетит, ем на автомате, не чувствую вкуса.

Через полчаса ко мне в комнату заходят два охранника, здоровые и неповоротливые, мне смешно, я могу уложить этих двух одной левой.

Но не хочу торопиться, пока не узнаю, как от сюда сбежать…

Горе охранники приглашают меня на выход, послушно иду, я ведь хорошая девочка. Идем длинными коридорами, спускаемся вниз на лифте, для себя отметила, что лаборатория расположена где-то в подвале.

Вот я опять в комнате с множеством приборов.

Меня встречают все те же люди, их двое: высокий блондин, и маленький азиат с раскосыми глазами. Смотрят настороженно, как на дикую зверушку. Меня приглашают на кушетку. Лепят на меня датчики, в один момент роботы передвигают вокруг меня технику, и вот я уже лежу вся опутанная проводами, с кучей датчиков. У меня дежавю….

Высокий блондин хмурится, рассматривая что-то в прозрачном мониторе, вижу, как в пространстве куча маленьких лучей рисует мой мозг, никогда не видела голографии, интересно за этим наблюдать. В огромной пространственной модели моего мозга вспыхивают огоньки, прочерчиваются какие-то цветные линии, вспышками появляются цветные пятна. Блондин сильно косится в мою сторону.

— Коллега, ничего не понимаю… — тихо говорит блондин азиату.

— Я тоже, после нашего вмешательства, ее мозг увеличил способность создавать и совершенствовать новые нейронные пути, улучшилась ее мышечная память, но я не вижу наших установок.

— Вот и у меня получается, что наши установки не сработали, мы ее сделали совершенной, но память не изменили.

— Это плохо, мы не можем вернуть ее старейшинам, только потеряем деньги.

— Значит надо ликвидировать…. — совсем тихо говорит азиат, — нет человека, нет проблемы. Возьмём следующую подопытную.

Они говорят шёпотом, только я все слышу, улыбаюсь, они еще не знают, что и физически я стала сильнее.

Глава 13

Они говорят шёпотом, только я все слышу, улыбаюсь, они еще не знают, что сделали, горе экспериментаторы…

Жду продолжения…

Вот роботы снимают с меня датчики, высокий блондин что-то говорит об окончании тестов, снова приходят охранники, краем глаза отслеживаю, как блондин дает указания охране.

Здесь ликвидировать не будут. Мой разум спокоен как никогда. Нет больше тревоги и волнения, только холодный расчет. Просчитываю комбинации развития дальнейших событий, в узком пространстве нападать несподручно, издалека тоже не вариант, могут применить огнестрельное оружие, ножей нет, значит лучше ближний бой, рукопашный.

Меня ведут к лифтам, в узкой кабине тесно, не развернуться, вижу, как охранник нажимает самую нижнюю кнопку, она красная, не похожа на все остальные, видимо скрывает еще какой-то дополнительный этаж.

Мы едем вниз.

Темное помещение с длинным коридором, освещено слабо, по бокам куча дверей с узкими смотровыми щелями в них и номерами сверху, понимаю, что это своего рода тюрьма. Рассматриваю стены и потолок, видеокамер нет. Один из охранников достает из кармана кучу обычных ключей, что-то ищет, смотрит на номера дверей и останавливается против одной из них. Он отвлекся, давая мне фору для нападения.

Я понимаю, надо действовать. Короткий удар в челюсть одному, удушающий захват для другого, еще удар. Мои противники повержены. Обшариваю их, нахожу что-то похожее на электрическую дубинку. Даю каждому по хорошей порции разряда прямо в грудь. Они еще долго не придут в себя, за это время я смогу осмотреть тюрьму.

Удивительно, но у меня нет тревоги, беспокойства, стресса, все мои движения отточены, быстры, собраны. Так действуют новые установки? Я всегда тяжело переносила стресс, а тут спокойна. Мне нравится!

Не теряю время, открываю камеры одну за другой. Но в них пусто…

Только в последней камере я нахожу его! Вей! Он жив, хоть и сильно потрепан. Как же я рада его видеть. Мы стоим, обнявшись, и у него текут слезы.

Никогда и подумать не могла, что он может плакать. Его действительно сильно потрепали, лицо распухшее, в синяках, одежда сильно порвана, он прихрамывает, я вижу, что ему тяжело идти, но он храбрится…

Успокаивает меня, что все нормально…

Наше время истекает, нам надо выбираться.

— Ты знаешь, как выйти из лаборатории?

— Лабораторий две, одна расположена на острове, другая на материке, и там и там охранная система, но найти лазейку можно.

— Тогда будем решать проблемы по мере их поступления. Идем.

И мы поднимаемся на первый этаж. Наши тюремщики так уверены в крепости своей тюрьмы, что мы не встречаем нигде охраны.

Выходим из здания, и тут я понимаю, почему горе экспериментаторы не держат много охраны, мы на острове! Вокруг бушующее море, куча скал, даже если найти лодку, пройти мимо этих камней сложно, волны набегают на множество торчащих из воды камней и разбиваются о них, заливая белой пеной площадку перед зданием.

Мы с Вей поднимаемся на одну из скал по крутой лесенке, что проложена через смотровые площадки. Кругом голые торчащие острыми вершинами камни, лишь в глубоких трещинах растет зеленая трава. Над нашими головами проносятся огромные чайки и с криком пикируют на нас, видимо, где-то в скалах прячутся их толстые лохматые детишки, а мать всегда защищает своих детей.

Каково было наше изумление, когда между отвесных скал мы нашли маленькую площадку со стоящим на ней вертолетом!!!

Чувство радости и облегчения, вот и выход из ситуации, это первые чувства, которые нас охватили, лишь чуть позже мы осознали, что ни я, ни Вей управлять вертолетом не умеем. И все же мы залезли в кабину. Тут градус нашего удивления еще повысился, в кабине не было никаких рычагов управления, просто одна большая красная кнопка. Что это? Вертолет летит сам? Тогда какой пункт назначения?

Послышался шум, топот, видимо очухавшиеся охранники бросились за нами в погоню, даже не секунды не подумав, я нажимаю красную кнопку, и мы взлетаем…

Вижу, как внизу бьются в истерики наши горе врачи вместе с охраной, в нас стреляют, но мы уже далеко.

Перед нами расстилается бескрайнее море, огромное, оно медленно перекатывает свои синие волны. Лишь чайки скользят своим крылом по его поверхности, да блики заходящего солнца.

Мы летим, конечный пункт нам не известен.

Но мы вырвались, и это радует.

В этом мире землю я видела лишь однажды, когда была у Врат. Она выросла перед нами словно из океана: огромными отвесными скалами, большими песчаными пляжами, буйной зеленью. Растительность, ее много, она растет прямо на скалах, в расщелинах, пробивается жидкими кустиками на песчаных пляжах, образует заросли там, где скалы отступают.

Земля, от этого слова мое сердце сжалось, где-то там решение моей проблемы, я смогу вернуться домой.

Вертолет дернулся, накренился и сделал поворот, по заложенному в его электронных мозгах маршруту.

В следующую минуту что-то пошло не так.

С земли раздались выстрелы, звуки похожие на хлопки. Наш вертолёт дернулся, качнулся и задымился, через секунду мы неслись к земле с жутким ревом, испуская искры, изрыгая пламя и разваливаясь на ходу. Удар о землю был страшен, не знаю, как мы выжили, но очнулись среди горящих обломков живыми.

— Вей, ты жив? — оглядываюсь в поисках своего друга.

— Жив, — он с трудом сбрасывает с себя обломок кабины, отстегивает ремни и встает. — Ой, нога.

— Я сейчас, подожди, Вей, — подрываюсь, но меня удерживают ремни, пряжку ремня заклинило, она никак не поддается.

Вей упал и стонет, а я все дергаюсь, не в силах расстегнуть ремни.

Вдруг земля задрожала от топота множество ног. Гул голосов, чей то крик — приказ. Только слышу: Брать живыми!

Пытаюсь еще раз отстегнуться, но уже умом понимаю, что с Вей нам не убежать.

Через мгновенье нас окружает толпа, люди в разношерстной одежде, с оружием и примитивными ружьями прямо какой-то средний век. Люди галдят, тычут в нас своими мечами, копьями. В глазах просто какая — то звериная злость и ненависть, желание разорвать нас.

Из толпы отделился высокий, крепкого сложения человек, по повадкам, голосу и манерам он был в этой толпе за главного.

— В телегу их, мешки им на голову, дома разберемся, — громко крикнул он приказ толпе и все подчинились.

Толпа загудело, восторженно зарокотала, меня подняли и понесли, даже не стали доставать из кресла, рядом волокли Вей, он стонал и ругался.

Нас бросили в кузов странной механической повозки, за руль которой вскочил маленький круглый человечек с кожаной шапкой похожей на ушанку, крутанул руль, и повозка завелась, с громким рычанием, изрыгая клубы удушливого дыма, она рванулась с места. Сидящий рядом со мной щербатый и конопатый воин, улыбнулся, оскалив редкие черные зубы, и, вынув из-под скамейки два пыльных грязных мешка, натянул их нам с Вей на головы.

Всю дорогу нас трясло по каким-то немыслимым кочкам, словно наш возница решил собрать все кочки и ямы по округе. Мне было хоть и неудобно лежать в остатках кресла, но мне не было так больно, как трясло раненого Вей. Он стоически держится, стараясь не стонать, но иногда из его рта вырывается почти крик… Слышу, как ржет воин, что надел нам мешки на головы…

Наконец мы приехали, машина развернулась и замерла. Раздался гул голосов, по звукам поняла, что машину окружили. В меня кто-то тычет палкой, чья то рука пытается ущипнуть. Возница взбирается на кузов и стягивает с нас мешки. Вокруг нас огромная толпа. Здесь мужчины, женщины, дети. Детей много, это очень необычно. Ведь в городах корпорации детей просто единицы.

Все кричат, указывают на нас пальцем. Лица злые, возбужденные.

— Тихо! — на повозку взбирается предводитель.

— Убить их, убить, — раздаются крики со всех сторон.

— Сограждане! — берет слово второй мужчина, он отличается от первого своей одеждой, его сразу можно выделить в толпе и по прическе, красивому лицу, и украшением. — Мы допросим задержанных и если они виновны в пропаже наших детей, мы будем судить их общественным судом.

Толпа одобрительно закричала: Судить, судить…

А мы с Вей поняли, что попали в очередную переделку. Как у нас говориться «из огня да в полымя»…

Четверо бойцов стащили нас с повозки, разрезали стальными мечами мои ремни, и потащили нас в сторону построек. Мы вновь оказались в тюрьме. Подземелье было сырое, темное с маленькими окошками под потолком, наверное, когда шел дождь, в это оконце лилась вода. Под окном стояла лоханка, видимо для сбора дождевой воды. В убогой комнатке были деревянные нары, да стол, сколоченный из старых сучковатых досок.

Я осмотрела рану на ноге Вей, кровь уже остановилась, хоть она и была большой, но не глубокой, связки и мышцы повреждены не были, что не могло радовать.

Мы сели на нары и задумались.

— Что будем делать? — спросила я.

— Надо рассказать все как есть, но не будем говорить, что ты служила в когорте, если появятся вопросы, я жил в деревне Лонг-лонг, что севере, пусть спросят тамошнего консула.

–Кто такой этот консул?

— Консул — это управляющий коммуной. Народное собрание каждого поселения выбирает совет, а совет выбирает нового консула. Каждое поселение здесь занимается своим делом, есть поселения земледельцев, есть рудокопов, есть поселения гончаров, ткачей, рыболовов, много разных, раз в месяц все собираются в определенном месте и покупают и продают товар друг другу, так и живут. Их назвали коммунами, каждой коммуной командует совет и выборный консул, он решает, сколько и какого товара везти на обмен, а также отвечает за внутренние дела коммуны. Раз в год его переизбирают, если человек плохо командовал, то его смещают, хорошо — выбирают снова.

Конец ознакомительного фрагмента.