Её Кот

Елена Ерина, 2019

Вы когда-нибудь встречали в метро привлекательного, в меру брутального, безумно обаятельного… Кота?Вера и не думала, что её жизнь изменит одно маленькое пушистое существо. Что может желать одинокая сорокалетняя женщина от жизни? Завести большого чёрного кота. Окунуться в головокружительный роман с молодым парнем. А если это всё будет с одним и тем же существом?

Глава 2

Ищи добра, а худо само придет

Зайдя в квартиру, он быстро скинул пальто и прошёл в ванную комнату.

«Откуда он знает, где ванная?»

Но больше всего меня поразило, что он знал, что у меня лежит в холодильнике, потому что моя руки, он крикнул:

— Сегодня, надеюсь, у тебя есть что-то кроме вчерашних мяса с овощами?

Зависнув на пару мгновений и увидев выглядывающего из ванной мужчину, я ответила:

— А ты откуда знаешь, что было вчера?

— Я же говорил: я и есть тот кот, которого ты вчера пригрела.

— Докажи, — не удержалась я от издёвки.

Войс закатил глаза и с видом мученика простонал:

— Нуу, ладно, сейчас.

Вышел из ванной через минуту в одних боксерах, ошпарив мои нервы огнём смущения и жара в районе живота, всё же хорош стервец, и слегка заискрив, пропал. Моргнув, я обнаружила на месте мужчины того самого чёрного кота. Он сладко потянулся, показательно вытянув заднюю лапку назад, и прижался лбом к моей ноге.

Аут.

***

Пришла в себя я на кухне. Сидела и смотрела, как он жарит картошку, автоматически потягивала мелкими глотками чай с запахом настойки пиона, нервно подмигивая сама себе.

— Я предупреждал, а ты заладила: «Не верю, не верю».

— Войс, — наконец просипела я.

— О, очнулась, — развернулся он ко мне, предварительно накрыв картошку крышкой и сняв с огня.

— Тты, — я вздохнула судорожно глубже, — Ты зачем вчера залезал ко мне на живот?

— Ну, — слегка смутился он, — запах у тебя очень привлекательный. Хотел хоть так побыть к тебе ближе.

— Почему? — только и спросила.

— Потому что…

Наш разговор прервал звонок в дверь. Дверь я никогда не открываю полностью, всегда через цепочку. На пороге стоял незнакомый мужик со скорбным выражением лица.

— Что вы хотели? — спрашиваю, приоткрыв дверь.

— Подскажите, вам котик чёрненький не попадался? У дочки маленькой сбежал, вот ищем, — и так махнул рукой, мол «надоело искать, сил нет».

— В подъезде вчера крутился, какой то чёрный с белым пятнышком на лбу, — участливо ответила я.

— Не, наш весь чёрный, — ответил тот и, уже отворачиваясь, пробубнил, — ищи его теперь, утырка. Вот чего его понесло в этот район?

Проводив глазами этого «поисковика котикового», я вернулась на кухню.

— И кто тебя ищет?

— Вероятно те, кто помог попасть в этот мир, — ответил Войс, — убить не смогли, так решили добить здесь.

— И кому ты так понадобился? И почему? — задала насущный вопрос.

— Кому… точно не скажу, но на примете есть кандидат. А вот почему? Ну, тут два варианта, — загадочно ответил он.

— И какие?

Войс на мгновение замялся, а потом выдал:

— Или, хотят занять моё место, или не хотят чтобы я нашёл тебя.

Немая пантомима «а при чём тут я?» продолжалась несколько минут, в течение которых я успела намахаться руками, глотнуть чаю и подойти вплотную к Войсу, тыча в него пальцем. Последнее решило всё. Меня сграбастали крепкие руки, и я с размаху впечаталась в литые мышцы груди этого «кота». Пока я притихшая млела в его руках, моя макушка подверглась тщательному копошению с целью обнюхивания, а затем меня плавно потянули вверх. Едва касаясь пола носочками, я вскинула голову и увидела сияющие кошачьи глаза, прежде чем мои губы накрыл сладкий, крышесносный поцелуй.

«Что я творю? Он же совсем мальчишка!»

Я задёргалась, пытаясь выскользнуть, и он отпустил, спрашивая:

— Что-то не так?

— Конечно не так! — пискнула я. — Ты не понимаешь?

Он помотал головой и скрестил руки на груди, невольно притянув мой взгляд.

— Я старовата для тебя, — вытолкнула я из себя признание, смущавшее меня.

Я ожидала чего угодно, но не задорного ржания.

— Сколько тебе лет? — спросил этот «кот».

— Сорок, — отводя глаза, буркнула я.

— А мне семьсот тридцать, — хмыкнул он, — и кто из нас староват?

Я ошалело взглянула на него, и поинтересовалась:

— Сколько же вы живёте?

— В среднем три тысячи земных лет. Я в самом расцвете сил.

— А мне осталось лет двадцать, если повезёт, то тридцать, — строго сказала я, и ушла в комнату.

***

Сегодня вечером я решила поработать, поэтому не пошла на диван, как рассчитывал, судя по всему, Войс, а села за компьютер. Едва я нажала кнопку старта, и комп слегка загудел, как Войс метнулся ко мне и выдернул со стула, пряча меня от гудящего ящика. Сначала тихонько, а потом всё более распаляясь, я начала смеяться. Пока меня плющило и прибивало с подвываниями к земле, он стоял с укоризной глядя на меня. Когда я наконец-то смогла говорить, не срываясь на ржач, он спросил:

— И что ты увидела смешного в моих действиях?

— Извини, это, видимо, нервное. Ты не знаешь что такое компьютер? — всё ещё улыбаясь, я вновь села в кресло перед экраном с загрузившимся рабочим столом.

— Конечно, не знаю, я из другого мира, — устало вздохнул он.

— Хочешь увидеть? Может что-то интересует? Что-то нужно узнать? — спросила я открывая «Гугл Хром».

Он задумался на пару мгновений, а потом спросил:

— А ты можешь найти места силы?

— Энергетические точки земли? — уточнила я.

— Эмм, ну да, — с сомнением ответил Войс.

— А тебе, положительные, или отрицательные нужны? Просто я не знаю направленность твоих сил, но, как я поняла, ты ищешь место способное восстановить твои способности, — выдала я с умным видом.

— Откуда ты знаешь про такое? — вздохнул мужчина. — Вроде, у вас техногенный мир.

— Техногенный, — подтвердила я, — только наука наша давно уже доказала, что места силы реальны, и вовсю их изучает. Я усиленно стала рыться в сети, и через некоторое время, пока Войс смотрел на мелькающие на мониторе статьи и картинки, спросила его:

— В нашей стране самые известные есть четыре такие точки. Ты как относишься к холоду? — и взглянула на него. Войса передёрнуло, он выразительно-обвинительным взглядом прошёлся по моему лицу.

— Понятно, тогда тебе подойдут только Дольмены Кавказа, — сделала вывод я, — да и то, месяца через три.

— Почему? — спросил мужчина нахмурившись.

— Ну, потому, что пока там холодно, как и здесь. А остальные места ещё более холодные.

— А в других странах? — с надеждой спросил он.

— А в другие страны нужны документы. У тебя есть? — ехидно спросила я.

— Нет, конечно, но мы это исправим, — сказал этот… кот, и вышел из комнаты.

Пока я осмысливала ответ, он вернулся с пачкой денег и положил их на стол.

— Этого хватит на решение вопроса с документами?

Увидев пачку тысячных купюр евро, я аж подскочила.

— Ты кого грабануть успел, чертяка?

Он пожал плечами и ответил:

— Никого. Я их нашёл недалеко, в пакете.

«Лучше мне не знать», — подумала я. Сочтя моё молчание закрытием темы, он спросил снова:

— Так что у нас с другими странами? И с документами?

— Ближайшая и самая сильная расположена в Болгарии, Рила*. Второй вариант в той же стране, называется «Каменный лес»**

— Тогда нам стоит посетить эту страну, — задумчиво сказал Войс.

— НАМ???

Примечание к части

*Рила — Болгария. Горный хребет и озеро.

**"Каменный лес" — природное Место Силы, издревле представлял собой «заколдованное место», где с людьми происходили необычные вещи. Находится он к западу от Варны и представляет собой небольшую песчаную пустыню с каменными колоннами фантастических форм и размеров.

Нет ни одной проблемы, которая не несла бы в себе даров

Вера смотрела на меня с изумлением и, кажется, даже немного сердилась после моего заявления.

— Конечно Нас! Ты же не думаешь, что я, едва найдя тебя, поеду куда-то один — растерялся я.

— У меня своя устоявшаяся жизнь, работа, — начала она частить, — да и отпуск у меня не скоро.

— Уволься.

— Да с чего бы я должна ломать свою жизнь под тебя? — всё больше распалялась она, уже встав с кресла и скрестив руки на груди. — В конце концов, я взрослая самостоятельная женщина.

— Ты, правда, не понимаешь? — тихо спросил я.

— Не понимаю. Я же не знаю тебя и твои мотивы, — фыркнула Вера и дёрнулась в сторону выхода из комнаты. Я поймал её в свои объятия, прижал к себе, и тихо сказал:

— Ты нужна мне. Я искал тебя семь сотен лет во всех мирах. Ты понимаешь? — вздохнул, и продолжил, — когда такой как я встречает свою женщину, не важно становится всё, что не касается её. Я могу просто попытаться быть рядом с тобой до твоей скорой смерти, а могу найти путь в свой мир, и забрать тебя туда. Разделить с тобой свои годы жизни, вернуть тебе молодость, просто… Просто любить тебя.

И ещё тише добавил:

— Любить больше жизни, встречать с тобой тысячи рассветов и закатов во всех известных нам мирах, растить наших детей и жить полной жизнью. Не сидеть в скворечнике из бетона и пластика, ожидая нового рабочего дня, а быть свободными. У меня есть возможность дать тебе всё это. Просто позволь доказать, что жизнь может быть иной, — и отпустил её.

Она стояла с закрытыми глазами и молчала.

И это были самые жуткие за всю мою жизнь минуты.

В голове проносилась череда вариантов развития событий, и холодный липкий страх схватил меня за горло, едва я допустил мысль, что она откажется. Я уже начал впадать в панику, со всей дури сжимал в руках край футболки и покусывал губу, когда она наконец подняла на меня взгляд и спросила:

— Ты действительно хочешь всего этого со мной?

Я нервно усмехнулся, кивнул и застыл потрясённо, едва она ответила на мой кивок оригинальной фразой:

— Только ты учти, я не опытна в любовных делах, — и смущённо добавила, — совсем неопытна. Так сложилось, что все кто хотел со мною быть, были мне не нужны и не интересны, а быть с кем-то без чувств я не хотела. Сглотнув, я спросил:

— И что, никого? Никогда? За столько лет?

— Да, — и, краснея, попыталась проскользнуть мимо меня из комнаты.

Я поймал её и прижал к себе как великую драгоценность. Лихорадочные мысли роились в голове, выделив самую важную, я выдохнул в её губы:

— Это было «Да»?

— Да, — тихий ответ.

Глаза в глаза.

Горячее дыхание на моих губах и влажный язычок Веры скользит, облизывая её собственные, пересохшие. Сминаю со стоном эти губы, врываюсь в её ротик, захватывая в плен язычок, лаская его нежно и настойчиво. Сам себя уговариваю остановиться, не пугать Веру, и со стоном отстраняюсь. Смотрю в её затуманенные глаза. Ласкаю руками и взглядом тело. Она постепенно приходит в себя и смущённо говорит, явно стараясь отвлечься:

— Нужно сделать тебе паспорт.

Киваю и, стараясь ни звуком не нарушить то волшебное, что связало нас, отпускаю её руки, медленно соскальзывая пальцами с её пальчиков. Она всё же выходит из комнаты, и я слышу щелчок включаемого чайника, грохот переставляемой в холодильнике посуды, хлопок и невнятное шипение Веры. Стоп. Шипение Веры? Несусь на кухню, и вижу как Вера выбрасывает осколки чашки держа палец во рту.

— Что случилось? — с трудом выталкиваю из себя, а сам уже ощупываю её.

— Палец порезала об осколок, — и показывает рассеченную подушечку.

Лихорадочный спор с самим собой, не обернётся ли моя поспешность потом её обидой, но отметаю все доводы и импульсивно говорю:

— Можно? — тянусь к её пораненной руке.

Она доверчиво даёт мне свою руку. Нахожу в себе силы сказать:

— Ты не против, если я привяжу себя к тебе? Тебя не обяжет, а я тебя, если что, почувствую всегда и везде. В пределах мира. — Лукавлю. Привяжет, эмоциональная связь не бывает односторонней. Она даже толком не думала, просто кивнула. Лизнул палец, почувствовав на губах и языке её кровь. Пузырящееся чувство счастья до головокружения, мгновенное «узнавание» и я уже шепчу:

«Ни в беде ни в здравие, не предам не покину, ты моя единственная и я твой едино навек».

Шепчу ей с надеждой:

— Примешь меня мужем своим?

Вижу в глазах шок, она дёргается, вырывая руку, но я держу крепко и шепчу не теряя надежды:

— Понимаю, что не достаточно знаешь пока, но я ведь тебе нравлюсь? Хоть немного! Просто скажи: «Принимаю!» Прошу! Верочка…

Она розовеет, видимо что-то себе надумав, и еле слышно шепчет:

— Принимаю.

Взрыв моих эмоций смешивается с мгновенно прошившей болью под лопаткой, где расцветает знак моей принадлежности этой женщине. И нет ни единого мига сожалений, а есть только торжество, что она меня не оттолкнула, доверилась. Меня выгибает от резкой боли и я падаю перед ней на колени, а у неё на запястье проявляется тонкий неснимаемый браслет, сплетённый из двух полосок белого и жёлтого металла в виде цепочки ДНК, в которой между полосок вставлены бриллианты. Она растерянно смотрит на браслет, затем на меня и, видя, как я морщусь от боли, срывает с меня футболку и потрясённо смотрит на расцветающую, на её глазах, печать принадлежности в виде всё той же цепочки ДНК скрученной в знак бесконечности. Я знаю, что она видит, потому что видел уже такой знак у своего отца, а вот то, что через этот знак не только я её буду чувствовать, но и она меня, я не учёл. Вся моя боль обрушивается на неё лавиной.

Она стонет, сползая по стене и выгибая спину. Хватаю её и бегу в ванну, снять боль горящей метки, пусть и фантомной. Сдёргиваю одним движением с неё вещи, и встаю под душ с ней на руках. Прямо в штанах и носках. От ледяного душа она мгновенно пришла в себя, вцепившись в мои плечи, и зашипела не хуже пустынной гадюки:

— Шшшш… Холодно!

Мгновение, она выскальзывает из моих рук и вцепляется в шарики, как я узнал позже, регулирующие температуру воды.

— А так тоже можно? — спрашиваю я и чувствую, что вот-вот не сдержусь и начну смеяться. Она первая срывается и начинает смеяться, оседая в ванну.

— Ты что, мылся в ледяной воде всё время?