Дикое домашнее животное

Елена Глушенко, 2008

«– Неужели он и вправду вас укусил? – изумленно произнес кто-то прямо надо мной. Я выпрямилась и оказалась нос к носу с хозяином агрессора. От увиденного у меня буквально перехватило дыхание: трехдневная щетина на загорелой физиономии, русые волосы, небрежно откинутые назад, и в довершение картины насмешливые прозрачно-зеленые глаза. Не знаю почему, но мне вдруг почудились звон мечей, ржание боевых коней, закованных в латы, и огромные кресты на развевающихся плащах. – Кто бы мог подумать! – сказало видение, присело передо мной на корточки и взялось за мою истерзанную штанину. Я смотрела вниз, на его макушку, выгоревшую практически добела, и пыталась справиться с отчаянно забившимся сердцем, в то время как Бруно сосредоточенно гонял по кругу истерично верещавшего шпица. – Больно? – поинтересовался крестоносец, ощупывая мою ногу. Я молчала, будучи не в силах вымолвить ни слова. Он поднял голову, глянул на меня снизу вверх и, не дождавшись ответа, выпрямился. – Очень, – наконец просипела я, сглотнув комок в горле. Я соврала. Мне совсем не было больно. Но допустить, чтобы этот тамплиер исчез из моей жизни так же внезапно, как появился в ней, я не могла»

Глава 6

В четверг вечером в агентство заглянул Валера Лосев, старинный знакомый и тайный поклонник моей подруги.

Точнее, это он думал, что тайный. И вот это было самое удивительное, потому что Валера Лосев был профессиональным психологом, сотрудничавшим с правоохранительными органами. И уж с его-то опытом не знать, что тайное всегда становится явным…

Много лет назад они с Антониной вместе учились в университете на психологическом. Правда, потом моя подруга, чтобы прокормить семью, переквалифицировалась в бухгалтера. А вот Лосев как-то перетерпел, выжил, и теперь процветал — у него была собственная частная практика. Мы сотрудничали с ним и совместно проводили различные тренинги и семинары по подбору кадров и управлению персоналом.

Лосев давным-давно, еще со времен университета, сох по Антонине и свято верил, что она ни о чем таком не догадывается. Разумеется, она все знала и бессовестно этим пользовалась.

Там была какая-то темная история.

Кажется, они встречались недолго. Потом что-то случилось, какая-то ужасная непоправимая ошибка, и все кончилось. Лосев попытался реабилитироваться, но у него ничего не вышло.

Со временем Антонина сменила гнев на милость, снова стала называть его Лосиком, но ближе вытянутой руки уже не подпускала.

Валера был рад и этому. Он уверил себя, что все прошло, былого не вернуть, и надо жить дальше. Бедолага думал, что у них теперь дружба.

А Антонина на полном серьезе считала его своим рабом и эксплуатировала по-черному.

Именно Лосик организовывал ее бесконечные переезды с квартиры на квартиру — следствие многочисленных разводов. Это он пристроил Антонининых детей в престижные школы: сына — в технический лицей, дочь — во французский коллеж. Когда детям захотелось собаку, именно Лосев нашел для них сначала немецкого дога Бруно, а затем Теренса, толстого белого лабрадора.

У него были знакомые во всех организациях города и на всех этажах власти. Он мог достать любую вещь и организовать любое мероприятие.

Единственным, что оказалось ему не по зубам, была Антонина.

* * *

— Привет, девчонки! — пропел Валера, вплывая в мой кабинет.

Не знаю никого, кому бы так шел светло-бежевый цвет. И совершенно не представляю, как ему удавалось в мятом льняном костюме выглядеть английским аристократом.

Если вы подумали, что Валера Лосев был ботаником, то ошиблись. Лосев был настоящим городским пижоном, прекрасно разбирался в модных тенденциях и с удовольствием покупал и носил шикарные вещи.

Я с тайной завистью ощупывала его кашемировые джемпера и сетовала, что никак не могу подобрать для себя что-либо похожее. Мы с ним были готовы часами обсуждать технологии итальянских обувщиков и буквально упивались родством душ.

А Антонина в припадке плохого настроения любила повторять, что мы просто близнецы — оба хищники и прожигатели жизни.

На счет себя я бы, разумеется, так не сказала, но то, что Лосев брал от жизни все, сомнению не подлежало. Но я его не осуждала. Возможно, он таким образом компенсировал свою неудачу с моей подругой.

Одно время, совсем недолго, я даже подумывала завести с ним роман, но, во-первых, он был неженат, а во-вторых, это все равно, что спать с братом. К тому же я чувствовала, что Антонине это вряд ли понравится. Так что я оставила эту затею. К всеобщему спокойствию.

— Как дела, приятель? — спросил Валера, теребя Бруно за ухо.

Конец ознакомительного фрагмента.