Чтица. По следам лжи

Елена Герасимова

Гвендолин Игрейн много лет пыталась найти убийцу своих родителей. Вперед девушку вели старая тайна, стоившая жизни многим магам, и острое желание ее разгадать. Познав разочарование в любви, когда жизнь переворачивается, сможет ли она не отчаяться, продолжить поиски убийцы, а самое главное – хватит ли у чтицы смелости заглянуть правде в глаза? Ведь судьба не дремлет и готовит ей новые испытания.

Глава 3

— Возвращайся пораньше, — попросил сынок, позволив на прощание расцеловать себя в щеки.

— Я постараюсь, малыш.

— Мы будем ждать, — бросил мне вслед Эд и помахал с крыльца, когда я, вскочив на спину Лире, на миг обернулась.

— До вечера! — крикнула в ответ, прежде чем лиса скакнула в сад, а оттуда, перемахнув через забор, выскочила в проулок.

За последние несколько месяцев, что мы прожили в маленьком городке в предместье Страдвира, Лира успела на отлично изучить все окрестности, и теперь у нас с ней было несколько излюбленных маршрутов, коими мы добирались до управления. Правда, с наступлением осени, когда зачастили дожди, мне пришлось отказаться от передвижения верхом на духе и некоторое время пользоваться телепортами. Конечно, это существенно экономило время, давая возможность больше времени проводить с сыном и тетушками, но все равно душа моя скучала по Лире, по нашим с ней прогулкам. Да, когда-то, еще до появления в моей жизни Дарриана, мы очень много времени проводили вместе. А теперь… теперь моя жизнь изменилась, наверное, я повзрослела, и старая верная подруга немного отошла на задний план. Я понимала — это несправедливо, и порой, когда у меня находилось свободное от работы и домашних дел время, мы выбирались вместе в лес. Однако это случалось крайне редко, поэтому, как только дожди прекращались, Лира доставляла меня на службу. К тому времени служащие в управлении маги самых разных специальностей, ведь там работали не только чтецы и ловцы, привыкли к моему питомцу и перестали отпускать по поводу лисы всякие шуточки. Да и я понемногу освоилась, успев за эти месяцы поработать почти со всеми ловцами, только мастер Франг все равно оказывался со мной в паре намного чаще, чем другие. Кроме того, Таффи по-прежнему являлась моим стажером, но меня это нисколько не смущало. Мне было приятно с ней работать, поскольку эта девушка никогда не капризничала, как некоторые чтецы, и послушно выполняла всю работу. И еще ее присутствие немного разгрузило меня в том плане, что порой я сваливала на нее отчеты, а сама занималась основной работой, или, наоборот, Таффи отправлялась на вызов с кем-нибудь из ловцов, а я оставалась работать с бумагами. Понемногу мне приходилось приучать ее к мысли о самостоятельной работе.

К сожалению, Страдвир был большим и довольно притягательным городом как для законопослушных и зачастую небедных граждан, в особенности для аристократов, стремившихся продвинуться как можно ближе к королю, так и для разного рода преступников. Редко бывало так, чтоб за день не случилось убийства или кражи. И ловцам, и чтецам работа всегда находилась, несмотря на то, что городская стража денно и нощно курсировала по улочкам Страдвира. Это мало помогало. Преступления совершались с завидной регулярностью, вынуждая нас браться за новые и новые дела.

А в середине октября в управлении появился новый ловец. И я была сильно удивлена, когда узнала в молодом мужчине, которого магистр Иен торжественно представил собранным по этому поводу в обширном холле сослуживцам, случайного знакомого — Хеддвига. Но как бы там ни было, ловцы, да и все остальные маги довольно тепло приняли новичка и всячески ему содействовали. Слишком обаятельным был этот непростой мужчина. Слишком. Наверное, только это удерживало меня от него на расстоянии. Впрочем, Таффи тоже его сторонилась, ей проще было терпеть подколки и шуточки от мастера Франга, чем внимание этого красавца. Хотя он никак не проявлял свой интерес ни ко мне, ни к Таффи, ни к другим женщинам, работающим с ним бок о бок. Он будто присматривался к ним, оценивал, что ли. Но это не мешало ему шутить и флиртовать с ними. Отчего практически вся женская часть магического управления, как и секретарь Неста, были едва ли не влюблены в Хеддвига и томно вздыхали, стоило ему показаться в поле их зрения. Мужчины только улыбались, но соревноваться в привлекательности с ним не спешили.

— А вы меня обманули, Гвенда! — воскликнул он в первый свой рабочий день, стоило мне случайно столкнуться с ним в коридоре. — Вы живете и работаете в Страдвире, а при нашем знакомстве почему-то солгали.

— Не привыкла доверять первому попавшемуся, — пожав плечами, отозвалась я и обогнула вставшего посреди коридора мужчину.

Хеддвиг только посмеялся, но временами казалось, что он слишком пристально приглядывается ко мне, особенно это чувствовалось в те моменты, когда приходилось выезжать на место очередного преступления именно с ним. Благо наедине мы никогда не оставались, и это ограждало меня от нужды разговаривать с ним о чем-то помимо работы. Возможно, многие думали, что я отношусь к нему слишком предвзято, просто тетушки как-то увидели Хеддвига в городе и в тот же вечер устроили мне промывку мозгов. Ладно, Марвенна, она постоянно искала для меня ухажера, но Ронда, которая была более рассудительной, и та попала под очарование этого мужчины.

— Этот ловец, определенно, настоящий красавец, — выдала она, с загадочной полуулыбкой поглядывая в мою сторону.

— Так чего же вы ждете? — взвилась я. — Может, сами сходите с ним на свидание?

Тогда разговор окончился ничем, но со временем я смирилась с присутствием Хеда в управлении и даже слегка сблизилась с ним. Все же этот человек умел расположить к себе, поэтому через какое-то время невидимый барьер между нами немного истончился, и мне подумалось, что обзавестись новым приятелем было бы даже неплохо. Да и спецом он оказался отличным. Может быть, только поэтому между ним и мастером Франгом возникла некая конкуренция, поскольку что один, что другой хотел работать именно со мной. Эта дележка поставила меня в тупик, ведь никого из них не хотелось обидеть.

Ну, насчет мастера Франга, понятное дело, его непростой характер немногое выдерживали, тем более после смерти жены, он стал еще более погруженным в себя, и многим чтецам приходилось с ним тяжело. А ко мне он тянулся, и я знала, почему. Это был наш с ним секрет. Дело в том, что жена Франга последние дни перед кончиной почти не приходила в себя, а ловцу очень хотелось с ней проститься. И тут я возьми да предложи ему помощь. Франг удивился, узнав, что чтица еще и дипломированный спирит и может говорить с духами, однако не отказался. Нет.

— А я все думал, кто же к тебе привязал твою лису, — невесело усмехнулся маг. — Выходит, тебе это вовсе не нужно.

В общем, когда леди Элэйн скончалась, я смогла придержать ее душу, дабы супруги хотя бы так смогли попрощаться. Правда, после этого мастер Франг сильно сдал и все чаще болел, даже перестал в огромных количествах поедать сладости.

— Они уже не радуют меня, как прежде, — обронил он, выложив передо мной на стол целую пачку самых разнообразных плиток. — Да и целители запретили мне шоколад.

Я бы хотела утешить старика, сказать ему что-нибудь ободряющее, но он терпеть этого не мог, поэтому пришлось задушить свою жалость и сделать вид, будто не замечаю его страданий.

— Спасибо, Гвенда, — сказал ловец, когда мы осматривали небольшой особняк в довольно богатом районе города, где была убита одинокая и довольно богатая старушка.

— За что вы благодарите меня, мастер Франг? — удивилась я и едва не выронила из рук кристалл, поскольку до этого пыталась записать в него то, что успела обнаружить.

— За то, что не жалеешь меня, как другие, — усмехнулся ловец и вышел из комнаты.

— Мне очень жаль Франга, но я боюсь, что он рассердится, если начну его утешать, — прошептала стоявшая неподалеку Таффи.

— Не стоит этого делать, для него сейчас самое большое утешение — это работа.

Я покачала головой и обошла лежащее на полу тело. Благо никого больше в дом не пустили, и у нас с Таффи была возможность спокойно поискать следы.

— Соседи говорят, будто слышали крики, доносившиеся из дома, — поведала мне стажерка, отойдя к окну и выглядывая на улицу, где валил снег, крупный такой, отчего соседних домов почти не было видно.

— Скорее всего, она ругалась с кем-то. Видишь, рядом с телом хозяйки дома все еще есть негативные всполохи.

— Это не зло, это страх, — обронила Таффи, наблюдая за мной издалека.

Я прикрыла глаза и удовлетворенно хмыкнула. А девчонка то делает успехи.

— Да, ты права! — усмехнулась я. — Интересно, зачем понадобилось убивать никому ненужную старушку, ведь из дома, судя по всему, ничего не взяли? Кому она помешала?

— Эта старушка, как ты говоришь, Гвен, — раздался от двери тихий голос мастера Франга, — некогда была очень сильной прорицательницей и служила при управлении консультантом.

— Все равно непонятно, — пробормотала я, отходя в сторону, поскольку в маленькую гостиную, где обнаружился труп, вошли двое мужчин с носилками. Они собирались унести тело.

— Подождите! — неожиданно воскликнула я и бросилась обратно к трупу.

Ее не зарезали, не задушили, не отравили, не просто, в конце концов, разбили голову. Нет, из нее выкачали всю жизненную и магическую энергию, если в таком возрасте она еще оставалась в немощном теле. Пусть так, и душа уже давно покинула тело, но воспоминания никуда не делись, и пока не слишком поздно нужно попробовать их просмотреть.

— Что такое? — удивилась Таффи, когда я опустилась на пол и положила ладонь на холодный лоб убиенной старушки.

Слишком долгую жизнь прожила эта женщина, и в ее прошлом было много людей, да, в основном людей. Только последние годы, лет двадцать, точно, она жила затворницей, почти ни с кем не общалась. Должно же в этой череде пустых и однообразных дней, наполненных тоской по своим ушедшим родственникам, хоть что-то отпечататься, нечто, что указало бы на личность негодяя, который уготовил ей такую страшную смерть.

«Ее убили, как и родителей», — вдруг подумала я, и сама испугалась своей мысли.

— Нет, не вижу. Он все время держался у нее за спиной.

Я покачала головой и поднялась с пола, стараясь игнорировать боль, пронзившую сердце.

— Мужчина? — поинтересовалась Таффи.

— Да, еще молодой, довольно высокий. И хозяйка дома его боялась, но это все, что я могу сказать.

— Однако следов молодого мужчины в доме нет, — протянула девушка и оглянулась на мастера Франга. — Он стер только свои следы.

— Значит, маг, — обронил ловец и недовольно поджал губы, а потом махнул рукой носильщикам, дабы они забрали тело.

— Почему маг? — удивилась Таффи.

— А кто бы еще смог так тонко поработать с энергетическими следами? — хмыкнул мастер Франг. — Обычный человек стер бы в этом доме все следы: и свои, и чужие, и даже те, коим уже много лет. Или забыла, как летом нашла несколько тайников? Что там было?

— Вы правы, мастер Франг, там было пусто.

Таффи улыбнулась и отошла от окна. Я оглянулась по сторонам и заметила у камина сваленные кучкой клочки оберточной бумаги.

— Интересно, — протянула, подходя к камину, — старушка жила одна, однако от кого-то недавно получила посылку.

— Ладно, вы свою работу сделали, остальное уже моя забота.

Мастер Франг неожиданно засуетился и быстро выпроводил нас из комнаты. Мы с Таффи только удивленно переглянулись, но пришлось уйти, поскольку, мы действительно свою работу сделали, а остальное не наша забота. Однако в холле столкнулись с Хеддвигом. Ловец сдержанно кивнул моей стажерке, и она быстро выскользнула на крыльцо, впустив в дом рой снежинок, метнувшихся ко мне и облепивших воротник наспех наброшенного пальто.

— Здравствуй, Гвенда. Какая сегодня погодка, а?

Мужчина улыбнулся и шутливо поклонился.

— Здравствуйте, мастер Хеддвиг, — улыбнулась я. — Каким ветром вас сюда занесло?

— Магистр сказал, что мастеру Франгу нужна помощь. Он ведь в последнее время сильно сдал.

Хед покачал головой, но в его взгляде проскочило нечто, напоминающее не сожаление, а, наоборот, предвкушение.

— Ну, не буду мешать, — заторопилась я и выскочила на крыльцо, тут же набросив на голову капюшон.

Таффи стояла у перил и, задумавшись, смотрела на падающий с низко нависших над городом туч снег. Казалось, ее нисколько не беспокоит ни слабый морозец, ни налипшие на волосы снежинки.

«Интересно, — подумала, приближаясь к девушке, — что ее тревожит?»

— Таффи, мы можем вернуться в управление, — тихо обронила я и легко коснулась ее плеча.

— А? Что?

Девушка встрепенулась и резко обернулась ко мне.

— Мы можем вернуться в управление, — повторила я, разглядывая ее лицо.

— Хорошо.

Она кивнула и вновь обернулась к заснеженной лужайке, разбитой перед домом и укрытой пушистым белым покрывалом.

— Снег и холод — это так завораживает, — обронила Таффи, а потом обернулась ко мне с какой-то обреченной улыбкой на губах и первой спустилась с крыльца, выпорхнув под снег, что все падал и падал, и ему не было конца.

Меня удивила резкая перемена в поведении Таффи, но я считала, что не вправе вмешиваться в ее внутренний мир, нарушать грань, все же каждый из нас имеет право на личные переживания, на свое личное пространство. Поэтому мы в полном молчании прошли до конца улицы, пытаясь рассмотреть роскошные дома, скрытые от чужих любопытных взоров обширными заснеженными садами и парками. Что-то печальное разлилось в воздухе, и оно давило до тех пор, пока мы не перенеслись телепортом прямо на площадь перед управлением. Не говоря ни слова, Таффи ушла, а я еще немного потопталась в холле и только после этого отправилась в свой кабинет. Нда. Отчет и еще раз отчет. Правда, мне повезло, записей в кристалле оказалось не так много. Что записывать, если пожилая женщина жила одна, и гости к ней не приходили. В доме везде и всюду были только ее следы, и лишь соседи, решившиеся проведать старуху, оставили несколько следов, но они не так важны.

— Неста, я оставляю вам отчет по убийству, передайте, пожалуйста, его мастеру Франгу, когда он вернется, — улыбнувшись секретарше, обряженной в какое-то умопомрачительное платье, сказала я, положила папку на край ее стола и вышла в пустой холл.

Снегопад будто разогнал всех по своим углам. В здании управления было необычайно тихо. Пожав плечами, я решила проведать Таффи, но в кабинете ее не оказалось. Хм! Домой она точно еще не ушла, поскольку ее пальто висело на крючке, да и сумочка, брошенная на стуле, говорила, что хозяйка ее еще где-то в управлении. Я прождала ее минут десять, но чтица так и не появилась.

«Ладно, — решила я, — завтра поговорим».

С этой мыслью прикрыла дверь ее кабинета и отправилась на улицу. Небо темнело, и на город медленно наползал тихий, не нарушаемый голосами или другими звуками вечер. Тишина разлилась по улицам Страдвира, и даже группа молодых девушек и юношей, пробежавшая мимо управления, сохраняла при этом полное безмолвие. Надо же, как на всех подействовал сегодняшний снегопад. Неспроста затих город. Ох, неспроста. Вот бы еще знать, что за собой принесет это затишье: радость или горе? Да и эта старая провидица, убитая таким изощренным способом, всколыхнула в глубине души какие-то смутные предчувствия. Да, я ведь уже сталкивалась с подобными убийствами. Что же будет теперь?

Лира неожиданно возникла перед крыльцом и негромко тявкнула. Я удивленно воззрилась на лису, покрутила головой и, спустившись к ней, обняла за шею.

— Не нравится мне эта тишина, поехали домой, — пробормотала вслух, поглаживая умную морду. — Домой.

Вскочив Лире на спину, прижалась к ее влажной от снега шерсти и прикрыла глаза, дабы отгородиться от подступающей к нам липкой и неприятной тишины. Духу только это и нужно было. Лиса скакнула в сторону от крыльца, а потом помчалась прочь. И стоило только ей миновать городские ворота, как все неприятные чувства и ощущения отступили, их щупальца вытянулись, истончились и пропали, оставив мои душу и сердце в покое. У меня даже интерес к жизни проснулся. Я выпрямилась и залюбовалась заснеженной дорогой в обрамлении заснувшего леса. И, несмотря на опускающуюся тьму, не рассеиваемую до конца редкими магическими фонарями, пригород оказался более оживленным. Здесь сновали прохожие, где-то слышался детский смех, местами молодежь каталась с горок, и нас еще долго преследовал девичий визг, поскольку некоторые юноши пытались обкидать девушек снежками.

Луэнд, наш городок, тоже встретил нас оживлением, из-за чего Лире пришлось изменить маршрут и промчаться задворками, потревожив собак, бегавших в чьем-то дворе. Однако в нашем саду было тихо, хотя у крыльца, немного накренившись вбок, стоял носатый снеговик в нахлобученной на макушку старой шляпке Марвенны и моем старом шарфе, повязанном на предполагаемой шее. С широкой улыбкой на губах я простилась с Лирой, моментально растворившейся в воздухе, и вбежала в дом.

— Мама! Мама вернулась!

Мой сын вылетел из гостиной, где ярко пылал камин, и повис у меня на шее.

— Здравствуй, дорогой, — поздоровалась я, целуя Эда в щеку, и заговорщически понизив голос, спросила: — А ты не подскажешь, откуда в нашем саду появился носатый незнакомец в фиолетовой шляпе и полосатом шарфе?

— Это мы с тетушками слепили, — так же тихо отозвался Эд и умчался обратно в комнату.

— Здравствуй, дорогая.

Ронда выглянула из кухни и забрала у меня пальто.

— Его нужно просушить.

Я только кивнула, стянула с ног сапоги, надела любимые тапочки и, чмокнув тетушку в щеку, отправилась в гостиную. На полу, посреди пушистого ковра, обложившись карандашами и альбомами, сидел Эдвин, а в глубоком кресле у камина обнаружилась Марвенна, как обычно, погруженная в чтение какой-то книги.

— Добрый вечер, — пробубнила тетушка, перевернув страницу и глянув на меня поверх очков. — Как прошел твой день?

Я пожала плечами, не горя желанием рассказывать тетушкам и особенно Эду про убитую провидицу.

— Ничего нового.

— Ну, и хорошо, — отозвалась Марвенна и вновь погрузилась в свой мир.

— Мам, порисуешь со мной?

Сын подергал меня за брючину и похлопал по ковру рядом с собой.

— Руки только вымою.

Я улыбнулась и отправилась в ванную комнату. Из кухни доносились аппетитные запахи. Там явно что-то запекалось, и оттуда слышалось мурлыканье — это Ронда напевала под нос веселую песенку, одну из тех, что пела своим сыновьям, когда они были маленькими, а теперь поет их моему сыну. Щелкнув пальцами, я вошла в небольшую комнатку, стены и пол которой были выложены мелкими плиточками, тщательно вымыла руки с мылом и даже лицо умыла, а потом вернулась в гостиную, однако Эд уже куда-то сбежал. Я повертелась на месте, но Марвенна меня успокоила, сказав, что мой сын отправился накрывать на стол.

— Пойду, помогу ему, а то еще разобьет что-нибудь, — сказала тетушка, захлопнула книгу и отправилась в столовую.

А мне пришлось усесться на ковер и начать собирать разбросанные по нему рисунки и карандаши. Эд хорошо рисовал. Да и чему удивляться, если учесть, кто его отец. В основном на его детских рисунках была изображена подросшая Сиэна. Нда, эта кошка оказалась довольно проказливой, впрочем, как и все дети. Она постоянно носилась по дому, вовлекая в свои игры Эда. И тогда — спасайся, кто может, поскольку эти двое умудрялись перевернуть весь дом вверх дном. Мой ребенок, вырванный волей своей матери из привычной обстановки, оторванный от детей, с кем дружил, на новом месте таковыми еще не обзавелся и вынужден был дружить с котенком. Плохо это или хорошо? Я понимала — плохо, но мой сын сам почему-то не стремился сближаться с местными детьми. Что на него влияло? Не знаю. Мы беседовали с ним несколько раз, только Эд все больше отмалчивался, а давить на него ни я, ни тетушки не хотели. Зачем травмировать ребенка? Не хочет ни с кем дружить — это его личное право.

Сиэна на рисунках Эда и лежала, растянувшись у камина, и сидела, забравшись на подоконник. В общем, наш юный художник запечатлел свою пушистую подружку в самых разных ситуациях, даже мирно спящую в специальной корзинке, которую мы купили через несколько дней после ее появления в нашем доме. Однако под ворохом кошачьих портретов я наткнулась на рисунок, повергший меня в шок. Оттуда, с листа, что дрожал в моей руке, на меня смотрел Дарриан. Конечно, Эд не смог совсем точно передать лицо своего отца, но глаза, особенно взгляд, и губы, изогнутые в полуулыбке — это все было его. Даже темные пряди у висков — отличительный знак арайтаров, не забыл передать. Я прижала левую ладонь к губам, поскольку не смогла сдержать всхлип. Мало мне страданий, так теперь еще и сын рисует его портреты.

Когда в коридоре послышались шаги, быстро запихнула портрет Дарриана в общую кучу рисунков и вытерла слезы. Почему-то мне не хотелось показывать его тетушкам. Я знала, опять начнется этот неприятный разговор, главной темой которого будет Дарриан и то, что мне просто позарез нужно найти арайтара и поведать ему о сыне.

— Пойдем ужинать, Гвен.

В гостиную из коридора заглянула Ронда и махнула рукой.

— Иду.

Я нашла в себе силы кивнуть, быстро поднялась с ковра и, как только тетушка отправилась в столовую, спрятала рисунки в шкафу. Потом. Об этом я подумаю потом.

Следующая неделя прошла в относительном спокойствии. Даже преступники затаились, никто никого не убил и не ограбил. Страдвир жил в мире и спокойствии. И это дало мне возможность заняться своим расследованием. В моей записной книжке значилось несколько имен тех людей, кто некогда знал родителей. Дождавшись выходных, я решила навестить для начала Мэбли Галлот, она, как и отец, была ловцом. Вообще, это редкость, но эта магичка была одной из лучших и, судя по записям в дневнике мамы, который случайно нашла в ее вещах, приходилась родителям близким другом. Правда, никто из магов, с кем они работали, никогда не приходил в наш дом. Тогда я лишь удивлялась, а родители отшучивались — все их друзья очень занятые маги и ходить по гостям для них непозволительная роскошь. И лишь недавно я поняла, почему они не общались вне работы — не хотели раскрыть тайну своего ордена, не хотели втягивать своих родных, дабы не подвергать их лишний раз опасности. Ведь служба в управлении Синбейла это лишь прикрытие, ширма, за которой была скрыта совершенно иная работа. «Искатели». И что же нашли мои родители? Ведь убили их не просто так.

— Ты надолго уходишь? — спросила меня Ронда, выловив в холле.

— Думаю, к обеду вернусь. А что, у вас какие-то планы?

— Да, мы собирались с Марвенной сходить вечером в театр. Говорят, новая опера на диво хороша. Вот мы и подумали, что неплохо было бы послушать. А то все дома, да дома.

— Я постараюсь вернуться пораньше, — пообещала я, натянула пальто и вышла из дома.

Мэбли жила в соседнем городке, и я надеялась добраться туда на Лире. К тому же погода стояла замечательная. Тучи разбежались, и теперь укутанную снегами землю освещало негреющее солнце, а природа, погрузившись в глубокий сон, даже не замечала, как искрится и переливается в лучах ее пышная шуба. Даже Лира щурилась, поскольку это сияние было нестерпимым. В лес не получилось пробиться, слишком много там оказалось снега, отчего молодые деревья нагнулись почти до земли, навалившись друг на друга, их ветви, оттянутые снежными накидками, склонились еще ниже, перекрыв все тропы, поэтому пришлось двигаться по дороге, довольно оживленной в утренний час. Ну, дух не лошадь, Лира с легкостью маневрировала среди всадников и между катящими по дороге каретами и санями. Ее рыжий хвост мелькал то тут, то там, и с разных сторон слышались недовольные голоса кучеров, поскольку временами лошади пугались и пытались понести, что на оживленной дороге чревато увечьями.

Конец ознакомительного фрагмента.