Селена. Немного о жизни молодого анимага

Елена Герасимова

Я многого лишилась, сделав выбор в пользу магического дара. Однако жизнь – странная штука. Она то забирает у нас что-то дорогое сердцу, то вдруг дает взамен верных друзей, дарит нам новые впечатления, чувства… А потом – раз! – и мы вновь чего-то лишаемся. И невозможно предугадать, когда жизнь нанесет очередной удар, ведь в юности положено быть беззаботным, а еще мечтать о счастье, приключениях и, конечно, волшебстве.

Глава 3

Было раннее утро, когда мы столпились недалеко от того места, где десять дней назад нашли раненого Хранителя. Этого срока вполне хватило, чтобы залечить не только загноившуюся на его ноге рану, но и сломанную кость. Привлекать к лечению мага Лину мы не стали, поскольку было бы несправедливо спихивать на ее хрупкие плечи заботу о Хранителе, так как ей хватало хлопот с раненными солдатами, и благодаря ее стараниям они быстро шли на поправку. Мне на подмогу были призваны Нортон, Кристан и Берт, которым хоть и выпало исполнять роль мальчиков на побегушках. К счастью, они спорить не стали и старательно выполняли не только мои поручения, но и просьбы Валии, жены нашего куратора по практике. И их помощь оказалась очень даже кстати, потому что справляться двум хрупким женщинам с довольно крупным мужчиной было тяжеловато, да и возмущаться парни не стали, понимали — мага нужно спасать. Кстати, Валия оказалась замечательной травницей, и вместе с ней нам удалось справиться с вставшей перед нами задачей. Составленные и приготовленные ею зелья, приправленные моей целебной магией, дали поразительный результат — отмершие ткани, которые нам пришлось удалить, чтобы очистить рану, практически полностью восстановились, и на ноге Арнеуса остался только небольшой шрам, напоминающий о полученной им травме.

И вот мы уже выбрались с ним в лес, чтобы осмотреть то место, где образовался разрыв в пространстве между мирами. Птицы просыпались и чирикали где-то в кронах старых деревьев, только у земляного вала они не селились, чувствовали остаточную черную магию и всячески ее избегали. Даже трава, растущая на крутых склонах холма, была блеклая, чего в первый свой визит сюда я не заметила.

— Далеко отсюда разлом? — полюбопытствовал у мага Нортон.

— Нет, вон там.

Арнеус махнул рукой вперед, где росли невысокие покореженные неизвестной силой деревца.

— Та тварь недалеко меня загнала.

— Что ж, будем надеяться, в этот раз на нас никто не набросится, — сказала я.

Кристан кивнул.

— Это точно. Нам нужно постараться закрыть его как можно скорее, потому как время наше подходит к концу, и через несколько дней мы должны будем вернуться в Академию.

Хранитель понятливо кивнул и первым двинулся в сторону разлома, попросив нас, быть как можно осторожнее. Берта, хоть он и сопротивлялся, мы задвинули себе за спины, чтобы в случае опасности парень не оказался под прицелом наших боевых заклятий. Как бы силен и умен ни был его отец, в полной мере обучить сына магическим премудростям он не смог.

Один раз я осмелилась и спросила Берта:

— Почему ты не обучался в магической школе?

— Не довелось, — нехотя отозвался он, искоса поглядывая на свою мать, которая в это время возилась у печи. — Да и поздно уже.

— Чушь какая! — фыркнула я. — В Академии частенько появляются взрослые маги, они в качестве вольных слушателей посещают лекции вместе с адептами. Конечно, дипломов об окончании им никто не выдает, зато это замечательная возможность повысить уровень своих знаний.

— Селена!

Хозяйка дома, прислушивающаяся к нашей беседе, вдруг со стуком поставила на стол большой горшок и смерила меня предупреждающим взглядом.

— Я безмерно благодарна вам за спасение моего мужа, но прошу, не смущай моего сына напрасными надеждами. Нечего ему делать среди адептов Академии. И это мое последнее слово.

Тогда я удивилась резкой реакции женщины на мои слова, но в тот же день, меняя повязку на ноге Хранителя узнала, отчего Валия так категорична в своем решении. Арнеус, находившийся в соседней комнате и слышавший наш разговор, поведал мне о том, что некогда Валия была невестой ректора Академии и даже собиралась за него замуж. Правда, между ними произошло нечто такое (в подробности Арнеус не вдавался), что вынудило девушку отказаться от его предложения. С тех пор между двумя влюбленными пролегла пропасть, и Валия стала недолюбливать магов. Хотя это не помешало ей через несколько лет выйти замуж за мага из Приозерья, который на тот момент Хранителем еще не был и грезил о странствиях. Однако когда у молодой пары родился сын, они вернулись в пограничное селение, где Валия поставила мужу условие — их сын никогда не поедет обучаться магическим искусствам. Пришлось ему согласиться, поскольку в тайне он надеялся, что с годами нелюбовь его жены к магам сойдет на «нет». Он ошибся. И когда в их сыне пробудился дар, был вынужден самостоятельно обучать его всем премудростям, что не принесло ожидаемых результатов. Берт, конечно, все схватывал на лету, но Арнеус не был учителем, о чем не раз говорил жене.

Случилось чудо, Валия вняла словам мужа и согласилась отправить сына на обучение, но не в теренскую Академию боевой магии, а в обычную школу магов, каковая имелась в столице Катарии.

— Ты, знаешь, — сказал маг, — если бы я знал, что там нашего сына втянут в заварушку, и в итоге пострадают невинные люди, ни за что его туда не отпустил. Ведь Берт и года не отучился, когда его новые приятели толкнули на дурной поступок.

Рассказывать магу было неприятно, и я сама предложила ему не описывать подробностей той темной истории. Пусть это будет их тайной.

Хранитель улыбнулся.

— Но насчет вольных слушателей ты права. Как только Берт станет совершеннолетним и освободиться от нашей опеки, я сам предложу ему этот вариант. Мне нужен достойный приемник, а для этого нужны хорошие познания в магии.

На этом мы и разошлись. Но с Бертом я больше на данную тему не разговаривала. Зачем соваться в чужую семью и своими речами настраивать их друг против друга?

Внешне разлом в пространстве никак не проявлялся, пока я не взглянула на него внутренним взором. Ткань или, как еще ее называют, материя мира, почернев и истончившись, свисала хлопьями по краям разрыва (что больше напоминало старую рваную тряпку), и сквозь него в наш мир переливалась темная энергия из нижнего мира, от которого нас отделяла клубящаяся в разрыве дымка. Растительность вокруг была мертва и усеяна мелкими трупами невиданных нами до этого существ, более походящих на помесь пауков и еще кого-то рогато-хвостатого. Маги, побывавшие в нижних мирах, в один голос твердят, там можно встретить таких существ, что увидев их, рассудок просто отказывается принимать подобные формы жизни, и начинает казаться, будто мир сошел с ума. В какой-то мере так и есть.

Нижние миры всегда считались экспериментальными. Там правят свои боги, зачастую изгнанные за какие-то проступки из более развитых миров. Туда же уходят чокнутые маги (в основном практикующие темную магию или некромантию), которым нравится ставить опыты на разумной жизни, существующей повсюду, даже в нижних мирах. Возможно, поэтому искореженные чужой волей существа столь агрессивны и опасны не только по отношению к другим, но и к себе подобным. Нам постоянно твердили — существа из нижних миров практически не уязвимы, их нельзя одолеть никаким оружием, да и магия против них не всегда помогает. Этих существ создают с одной целью — убивать и порабощать развитые и богатые миры. И никто не в силах объяснить — зачем отступникам это нужно.

Здесь не пели птицы, стояла какая-то мертвая тишина. Вроде, позади нас жизнь леса текла своим чередом, но здесь, будто отделенная невидимой гранью, она просто исчезла, оставив после себя только отмирающую ткань мира и разрушающиеся сами по себе деревья, которые от одного неосторожного прикосновения осыпались пылью.

— Я выставил щит, чтобы замедлить расползание этой мерзости, но моих усилий оказалось недостаточно, — объяснил нам происходящее Хранитель.

— Тогда поставим новый щит, так и работать будет проще, — отозвалась я.

Мы окружили место разрыва и, схватив друг друга за руки, начали читать заклинание, призывающее не просто щит, а выстраивающее мощный купол с прочными стенками, которые врастая в мертвую землю, вздымали вверх облачка серой пыли. Мы остались за пределами купола и немного отступили в стороны, поскольку он немного увеличился, охватив весь пораженный участок, и неподвижно замер. Только невооруженным взглядом было видно, как по стенкам пробегают неяркие всполохи силы и угасают, достигнув округлой вершины купола. Это нужно было только для того, чтобы во время приготовлений из разлома на нас никто не набросился.

Не тратя время на пустую болтовню, мы сначала очистили землю вокруг купола и начертили треугольник, на вершинах его появились руны, обозначающие объединение, исцеление и замок. Весь рисунок был заключен в круг и замкнут на символе замка, ведь нам нужно было не только срастить разорванную материю мира, но и закрыть разрыв, навесив на него специальную печать. Закрывать разрывы не так сложно, как кажется, просто это требует огромных сил, поэтому зачастую к такой работе привлекают целые группы магов, которым приходится объединять свои силы.

Когда все приготовления были закончены, мы заняли заранее обговоренные позиции и вытянули руки в стороны. Берту, как и Лине (хотя радости от посещения леса на ее лице не было), тоже пришлось встать в круг. Трое стояли на пересечениях треугольника с кругом, трое в промежутках, как бы образуя еще один невидимый треугольник, вырисовывая при этом шестиконечную звезду. С помощью этого знака можно как пробить проход, так и закрыть его. Такая двоякая у него функция.

Мы сняли защиту, и из наших рук потекла магия, белыми и синими нитями сплетаясь в мощный поток, который постепенно стал заполнять линии рисунка, от чего земля у нас под ногами слегка подрагивала. В центре круга, прямиком под местом разрыва, набирало силу свечение. По мере наполнения магией оно становилось все ярче и выше, пока в небо не ударил огромный столп света, заслонив от нас все происходящее в его сердцевине. Мы закрыли глаза, но так даже лучше было видно, как постепенно под воздействием исцеляющего света разрыв начал затягиваться. Рваные края притягивались друг к другу, будто сшиваемые между собой невидимой иглой, сравнялись и посветлели.

Неожиданно, когда разрыв почти закрылся, из узкой щелки выскочило большое существо (и как оно умудрилось протиснуться?), телом похожее на паука с длинным хвостом, оканчивающимся острым жалом, и мордой то ли собаки, то ли крысы, во рту которой вместо клыков были видны паучьи жвала, и почему-то бросилось именно на меня. Я не растерялась и встретила его мощной огненной волной, вмиг испепелившей редкие серые ворсинки, покрывавшие до этого уродливую голову неизвестного существа. Оно взревело, размахивая хвостом, и стало наступать на меня всеми своими восемью ногами. Его маленькие глазки смотрели только на меня, и ни на кого больше.

«Чем я так не угодила это твари?!»

Додумать я не успела, потому что это паукообразное существо оттолкнулось и прыгнуло на меня. Не знаю, как удалось отпрыгнуть в сторону и упасть на живот, попустив над собой огромное тело. Просто повезло, наверное. Паук (как я все же решила) пролетел мимо, вцепился своими лапами в деревья и, медленно перебирая ими, развернулся ко мне. Его нос (невообразимо!) шумно втягивал воздух, а ядовитые, судя по всему, жвала вылезли изо рта, обезобразив и без того страшную морду. С них сочилась слюна и капала на живую траву, которая тут же увядала.

— Боги, что это? — удивленно выдохнул за моей спиной Берт, подхватив меня за подмышки, вздернул вверх и поставил на ноги.

Ох! Зря он это сделал, поскольку паук тут же меня заметил и совершил длинный скачок в нашу сторону. Я не закричала только потому, что читала одно из самых своих излюбленных заклинаний, отбегая назад и швыряя в морду ледяные копья, которые, к сожалению, не нанесли твари ожидаемого ущерба. С другой стороны, где стоял Хранитель, в паука полетело мощное атакующее заклинание, впившись в округлое тело мощным электрическим разрядом. Тварь взвыла так, что лично у меня по телу побежали мурашки. Пока она крутилась на месте, шустро переставляя свои паучьи лапы, я толкнула Берта, заставив его отступить назад под укрытие деревьев. Тот же маневр повторили все, кто находился рядом с нами. Я оглянулась на белую, как полотно, Лину, и покачала головой, когда Нортон выхватил из ножен меч. Нет, такую тварь вряд ли можно одолеть оружием. Приятель с сожалением вогнал меч обратно в ножны и потянул замершую столбом Лину за собой в чащу леса. Девушка передвигалась, как сомнамбула, огромными глазами глядя на приближающегося к нам паука. Толстые стволы деревьев служили ему хорошим подспорьем, позволив забраться повыше и шустро перебираться по ним. Тварь наступала, обламывая ветки и издавая какое-то непонятное пыхтение. Ее хвост загибался вниз, и в пробивающихся сквозь листву солнечных лучах поблескивало острое жало.

— Бегите! — закричал Арнеус, когда паук оттолкнулся всеми лапами и упал рядом с нами, выпустив в нашу сторону две тонкие струи яда.

К счастью, ни на кого не попало. Мы бросились бежать, закрывая лица руками от хлещущих по ним упругих веток. Паук бросился за нами, яростно вереща. Топот его лап действовал на нервы, потому что этот гад продолжал бежать и почему-то именно за мной. И, кажется, я поняла, в чем дело. Если пауку досталась собачья голова, его интерес мог означать только одно — он чувствовал во мне кошку и просто не мог справиться с инстинктами, потому и гнался за мной, как это делают некоторые нормальные собаки.

Поняв это, я струхнула, поскольку понимала — долго бегать от этой твари не смогу, а заклинания его не берут.

— Селена, берегись! — закричал Кристан, огибая мчавшегося за мной паука по дуге.

Я вовремя пригнулась, и рядом со мной на дерево попала очередная струя ядовитой слюны, от которой кора на дереве почернела и скукожилась, обнажив поврежденную древесину. Боги, откуда у этой твари столько яда? И что будет, если яд попадет на мою кожу? Страх подхлестнул меня посильнее, чем лошадь вожжи.

Деревья замелькали с удвоенной силой. Я неслась через лес, не чувствуя под собой ног. За моей спиной трещали деревья, и падали вниз обломанные паучьим телом ветки. Перепуганные неожиданным вторжением птицы с громким криком разлетались в разные стороны. В лесу стоял гвалт из птичьих криков и рева преследующей меня твари. Ребята давно отстали, оставшись где-то позади.

Конец ознакомительного фрагмента.