Изюм жизни. Как полюбить мир, когда все рушится

Елена Вяткина, 2020

Разом рухнуло все: гордость, строительство 7-ми этажного здания. Бизнес испаряется, я теряю все целиком, даже заложенную квартиру, в которой живут родители. Остается только долг – больше миллиона долларов. Но страх пропадает, когда я читаю телеграмму: «Ваш сын погиб при исполнении воинской обязанности»… Книга о жизни, в которой связано все: бизнес, духовность, материнство, риск, смерть, чувственность, любовь. Книга о том, как полюбить мир.

Глава 7. Профнепригодность

Я почувствовала себя так, будто меня выгнали из родного дома. Внутри все кипит. Но возразить вслух я не решаюсь, боюсь перечить. «Нельзя — значит, нельзя», — успокаивала я себя, а в голове настойчиво крутился эпизод из юности, в котором все говорили: «Невозможно».

После восьмого класса я планировала идти учиться в ПТУ, мечтала стать швеей.

«Миопия 2 степени. Не годен», — медицинское заключение в справке формы 086/у больно ударило по детскому самолюбию и говорило: «Мечтать не вредно».

«Как? Почему? Я хочу шить!» — негодовала я. Но пришлось подчиниться и, вопреки зову, учиться на фармацевта.

«Фармацевты больше получают, еще и любое лекарство всегда можно достать!», «В ПТУ дураков учат, а в фармучилище единицы могут поступить», «Ты что? С твоими мозгами — и просто шить?» — подбадривали учителя, друзья и знакомые.

Я начала осваивать несколько дисциплин по химии и латынь, скрупулезно высчитывать деце — и миллиграммы сухих веществ и заполнять рецепты «da tales doses numero…».

Мне нравились нестандартные задачи — сложные расчеты летучего вещества, реакции взаимодействия разных ингредиентов. Только латынь была неподвластна — зубрить не любила, пять двоек подряд. Мои монотонные серые дни среднестатистического трудового человека тянулись целых восемь месяцев. Через силу приходилось вставать, часами сидеть над учебниками, не понимая элементарных фраз и перечитывая их по многу раз.

И вроде я уже согласилась жить как все и быть фармацевтом, когда, проходя мимо ателье индивидуального пошива одежды, увидела объявление:

«Требуются ученики портного».

«Зайти спросить? Чего спрашивать? Ясно ведь — профнепригодна», — размышляла я. Если бы не хвост по латыни, прошла бы мимо, но ненавистный предмет переборол страх, и я зашла.

— У меня плохое зрение, но я очень люблю шить, — бледнея и краснея, заикаясь от скромности вымолвила я, перешагнув порог огромного кабинета заведующей.

— У меня план некому делать, какое зрение? Пишите заявление.

Не веря своим ушам, я прибежала домой.

— Я бросаю училище и иду работать! — гордо восклицаю я.

— Ну… Не спеши, давай все обсудим вечером, — не обрадовалась моему решению мама, и на семейном совете постановили: надо получить образование, а потом уже выбирать место работы.

Утренняя суета. Все спешат побыстрее собраться, боятся опоздать. Как всегда, мама будит меня, а я отвечаю:

— Мам, я же сказала, что больше не поеду в училище. Я пойду сегодня на работу устраиваться.

Все тут же замерли, перестали суетиться:

— Как на работу? Мы же вчера решили!

Меня оформили учеником отделочника легкого платья, и я стала плиссировать ткань — делать ее в сантиметровую параллельную складочку. Сначала нужно было вручную аккуратно и точно заправить полотно в форму, пропитать стабилизирующим раствором и высушить — осторожно переставлять пятикилограммовый утюг, чтобы не нарушить ровность. Затем сформированные складки так же ровно уложить под огромный, горячий и громко гудящий пресс. Из пресса доставалась красота, которой любовалась я и радовались модницы.

Через неделю трудоемкой работы я попробовала закладывать в форму сразу два полотнища ткани, а раствором пропитывать складки под прессом. Качество изделия улучшилось, а производительность увеличилась в два раза. Наставник и взрослые коллеги расстроились:

— Вот из-за таких выскочек, как ты, нормы труда увеличивают!

Я стала передовиком производства за норму выработки 360 %, а заодно начала осваивать новые специальности. Сложная модель? Новая неизведанная технология? Мне интересно!

Я испытала чувство «на работу как на праздник». Первая смена начиналась в 7 утра, вторая заканчивалась около 12-ти ночи. Когда было много заказов, я работала в обе, а иногда оставалась даже в ночь. В обычные дни рано утром глаза сами открывались, а ноги вскакивали с постели даже после долгих вечерних прогулок или ночного чтения интересной книги.

И может быть, как тогда — родителей, я бы переубедила Илью, показала, что можно работать вместе, но ему нужно было срочно уезжать в долгую командировку, а я занялась строительством дома.