Сон-трава. Истории, которые оживают

Елена Воздвиженская

Ты всегда думал, что мир вокруг тебя это лишь то, что ты видишь глазами или можешь потрогать? А если я расскажу тебе, что есть и иной, особый мир – изнанка, которая открывается не каждому, оборотная сторона…Тропинка, убегающая в туман, приведёт тебя в то место, где начинаются удивительные истории. Следуй за мной, мой друг…

Мельник

Ветер сбивал с ног. Женька упрямо шёл вперёд, как будто не чувствуя того, как бешеные порывы норовят сокрушить, снести, уничтожить. Он шёл, не разбирая дороги. А ветер шумел, неистовствовал, трепал куртку, срывал с головы капюшон.

Женька шёл за деревню, туда, где на берегу реки стояла старая мельница. На удивление мельница хорошо сохранилась и по сей день, и этому было своё объяснение. Нет, дело было не в том, что деревенские были такими уж порядочными, что не разобрали мельницу, а считали нужным сохранить сей памятник старины. Нет, они с радостью растащили бы всё по брёвнышку и унесли по своим дворам на хозяйственные нужды. Если бы не одно но.

Если бы речь шла не об ЭТОЙ мельнице. Её же трогать никто не осмеливался, и не то, чтобы трогать, но и близко к ней подходить. Так что стояла она почти нетронутая временем, которое казалось было не властно над нею. А дело было вот в чём.

Лет эдак сто назад жил на этой мельнице мельник. Был он уже преклонных лет, женат не был, жил одиноко и обособленно. Зерно молол добросовестно, и работа у него всегда была. Да только вот поговаривали в деревне, что непростой этот мельник человек, а именно, занимается всякими делами нехорошими, колдовать умеет, знаниями владеет тайными.

Видели деревенские, как по ночам пролетал по небу огненный шар и залетал прямо в открытое окно под самой крышей мельницы, то вдруг видели пришедшие за мукой люди, как в то самое окно выглядывало некое существо, бледное и бесформенное, а ведь все знали, что мельник живёт один. То в безветренный день, когда вода в реке не шелохнётся, крылья мельницы вращались как будто подгоняемые кем-то невидимым.

Да много чего было непонятного связано с этим мельником. Однажды, например, мужики с покоса возвращались затемно уже, а дорога то с полей аккурат мимо мельницы шла, и слышат они то ли плач, то ли хохот. Прислушались — с мельницы эти звуки идут. Ну решили подойти поближе, посмотреть что там такое.

Подошли и видят в лунном свете — сидит на мостках, что к речке идут, девушка вся в белом, ноги в воду опущены, волосы длинные по плечам рассыпаны и лицо закрывают, а рядом старик мельник стоит, в руках книга какая-то, и вот он читает что-то в этой книге, а девушка то плачет, то хохотать принимается, словно умалишённая.

Мужиков жуть взяла. Переглядываются меж собой, а слово вымолвить вслух боятся, как бы старик их не заметил. И вдруг один из мужиков чихнул. Девушка замолчала и голову в их сторону повернула. Смотрят мужики — а это же Нинка, что в прошлом году в речке утонула. Да тело её так и не нашли!

Вот уж тут и понеслись они сломя голову в деревню, и вилы и косы побросали, такой страх их взял. А наутро всем деревенским они рассказали о том, что видели. Мельник-то, мол, учёный, оказывается, книги читает, да ещё покойников вызывает. Напал на всех страх. Да время прошло, мука закончилась в домах, что делать, надо идти на мельницу.

Приехали с опаской. А мельник ведёт себя так, будто и не было ничего. И до того он невозмутимо выглядел, что местные засомневались, не показалось ли чего мужикам, мало ли, ночью и не то ещё привидится! В общем, забыли про эти слухи.

И тут вдруг местный пьяница, Егоркой звали его, новый рассказ преподнёс. Отправился он вечером на погост, к жене покойной, выпил там, конечно, присел на землю у могилки, да на судьбу свою стал жаловаться, потом ещё выпил, всплакнул от жалости и к себе и к супружнице безвременнно ушедшей, да и уснул тут же, меж двух могилок в высокой траве.

Проснулся, говорит, уже ночью. Луна над кладбищем светит, полнолуние. Видно всё, как днём. Только хотел было подняться, да домой пойти, как вдруг слышит звук такой, словно лопатой стучат. Тихонько приподнялся на локте, огляделся и видит — через несколько могил от него стоит мельник и могилу свежую раскапывает. Вчера там только парня молодого похоронили, с лошади он упал, да и умер не приходя в себя.

Егорка сначала не понял, что к чему, но благо его в траве-то не видать было, лежит он значит, и дальше наблюдает — что будет. А мельник могилу раскопал, парня того выволок, и могилу с пустым гробом обратно закопал. А парня прикрыл рогожей какой-то и поволок в сторону мельницы. Егорка протрезвел вмиг, лежит только и Богу молится, чтобы его не заметил старый колдун. Ну а как тот ушёл, в деревню побежал, всех всполошил, на ноги поднял, рассказал, что видел. Кто-то поверил ему, а кто-то лишь усмехнулся, мол, меньше бражки пить надо да закусывать лучше.

Однако на кладбище сходили, убедиться, так сказать. Могила выглядела нетронутой, да и что там разберёшь, если она и так свежая была. В общем, дальше расследовать никто не стал. Списали всё опять на видения и фантазию. Ну а потом вот что приключилось, баба Дуня в лес пошла по ягоды, да через час обратно прибежала, еле дышит, бледная, трясётся, еле в себя пришла. А как говорить смогла, так и поведала, мол видела сейчас в лесу, на поляне, Мишку — того самого парня, которого лошадь сбросила. Живее всех живых, говорит. Посмотрел, говорит, на меня, улыбнулся так нехорошо и спрашивает:

— Что ж ты, баба Дуня, по лесу одна бродишь? Нехорошо это.

И расхохотался.

Тут уже деревенские порешили, что и вправду дело нечисто, занимается мельник делами страшными, мёртвых оживляет, и пошли они на мельницу, чтобы сжечь её вместе с хозяином и книгами его. Вооружились они кольями, вилами, топорами и с криками двинулись в сторону мельницы. Вышибли дверь, ворвались внутрь а там — пусто. Никого. Ушёл мельник, прознав видимо, об их намерениях. И куда он пропал, никто не знал. С тех пор не видели его больше в наших краях. А мельницу сколько ни пытались сжечь, не тронул её огонь. Сломать пытались, но топоры гнулись об стены, как тряпочные. Ничто не брало мельницу. Так и стоит она по сей день. А книги те, по которым мельник колдовал, говорят, хранятся где-то в тайной комнате и сейчас.

И вот сегодня Женька направлялся на мельницу, пробираясь сквозь заросшее поле, начинался дождь, ветер рвал на нём куртку, но парень упрямо шёл вперёд. Женька был городским, не местным, недавно на одном из сайтов прочитал он про эту мельницу и с тех пор загорелся желанием отыскать книги старого мельника. Машину Женька бросил в лесу, чтобы не светиться у деревенских. С собой взял лишь фонарик, и на всякий случай нож, и отправился на мельницу.

Нашёл он её без труда, фотки и описание места на сайте были подробными. Пока он пробирался через заросли, ветер усилился, и сейчас был практически штормовым, словно вся нечисть неистовствовала. Женька подошёл к двери и толкнул её, ни на что особо не надеясь, однако дверь легко отворилась, словно его тут ждали. Он вошёл внутрь.

Здесь пахло сыростью, старым деревом, пылью и чем-то ещё непонятным, сладковатым и тошнотворным. Женька включил фонарик, луч света выхватил из тьмы несколько мешков в углу, какие-то горшки, стол и скамейки, справа была дверь. Открыв её, Женька увидел лестницу, ведущую наверх. Он поднялся и оказался на чердаке. Обшарив там каждый уголок, он не нашёл ничего примечательного и уже совсем было разочаровался, спустился вниз, обошёл еще раз комнаты и тут, в одной из них луч света выхватил ещё одну дверцу в углу комнаты.

За дверью оказалась лестница, спускающаяся в погреб. Женька спустился по скользкой лестнице и ощутил, что ноги его оказались по колено в воде. Было темно и холодно, только лишь небольшой луч света от его фонарика освещал узкую полоску. Внезапно слева раздался всплеск воды и луч света выхватил из темноты нечто. Женька напрягся и осторожно шагнул в ту сторону, как вдруг опора под ногами исчезла и он провалился в ледяную воду с головой.

Секунды, и отфыркиваясь, Женька показался на поверхности. Он отдышался и попытался нащупать под ногами пол, но никак не мог, в это время рядом с ним из воды показалась женская голова и вперившись глазами в Женьку, громко расхохоталась.

***

Очнулся Женька в комнате, он лежал на полу, а вокруг него горели свечи. Множество свечей. Спиной к нему стоял старик в длинном чёрном облачении и что-то бормотал, склонившись над книгой. Женька попытался встать, но у него ничего не вышло, руки и ноги не слушались его, голова была словно в тумане:

— Эй, что тут происходит? — вымолвил он наконец непослушным, заплетающимся языком. И удивился тому, каким чужим показался ему его собственный голос. Старик в чёрном медленно повернулся к нему.

— Ну что же, у нас пополнение.

— Что происходит? Вы кто?

— Я? Хозяин этой мельницы.

— Но вы же давно должны быть мертвы!

— Как видишь, я жив и здоров. Много лет я искал рецепт бессмертия, прочитал тысячи книг, сделал миллион ошибок, но однажды у меня получилось. Я оживил утопленницу, утонувшую в этой реке, молодую девушку Нину. Да ты уже знаком с ней, — усмехнулся старик. И Женька вспомнил синюшное лицо, вынырнувшее из воды.

— С тех пор я начал оживлять мертвецов. Я нашёл средство, возвращающее к жизни. Я был уже почти что у цели, когда деревенские прознали, что я промышляю на кладбище. Они решили убить меня. Но я узнал об этом быстрее и исчез. А позже я нашёл рецепт бессмертия.

— Я хочу уйти, — пробормотал Женька.

Старик расхохотался:

— Куда тебе идти? Теперь ты наш.

Женька замотал головой:

— Простите, что ворвался к вам. Я был неправ. Отпустите меня. Я уйду и никто не узнает о том, что здесь было, я обещаю.

— Я бы рад тебя отпустить, — театрально вздохнул старик, — Но это невозможно.

— Почему?

— Потому что тебя больше нет в мире живых.

— Я не понял… О чём вы?

— Ты утонул пятнадцать минут назад.

— Что?! Что за бред?! Я сейчас разговариваю с вами! Я живой!

— Ты не живой. Ты оживлённый, — усмехнулся старик, — А это значит, что если ты вернёшься в мир живых, то тебя быстро вычислят. Ты не дышишь. Твоя кровь не течёт по твоим венам. Твоё сердце не бьётся. Раньше тебе вбили бы в грудь кол. Но в современном мире, я думаю, ты станешь интересным экспонатом для научных опытов.

— Это бред какой-то, — прошептал в отчаянии Женька, — Вы не в себе.

— Ну что же, хорошо. Если хочешь, ты можешь идти.

Женька встал. Ноги были ватными. Он сделал два шага в сторону двери, когда раздался голос старика за его спиной:

— Только помни, мёртвые всегда возвращаются к мёртвым. Однажды ты придёшь сюда снова.

Женька рванул с места, сбежал по крыльцу, и побежал через поле, продираясь сквозь колючки и раздирая кожу. Он бежал всё быстрее и быстрее. Наконец впереди показался лесок и машина, стоявшая между сосен. Женька с разбегу открыл дверцу и влетел в салон. Чуть успокоившись, он повернул ключ и завёл мотор, и тут взгляд его упал на руки, исцарапанные ветвями и ужас сковал его. В одном месте виднелась большая, глубокая рана, однако боли Женька не чувствовал, но не это напугало его. Из раны не текла кровь. Её не было вообще. Ни капли.

Открыв дверцу, Женька вышел из машины, пригладил волосы, постоял немного и, отбросив в траву ключи, улыбнулся и медленно направился туда, где сквозь темноту ненастной ночи ярко светилось окно под крышей старой мельницы.