Любовь побеждает

Елена Владимировна Новаженина, 2022

Действие книги происходит с 18 по 21 век. Как-то в горах Виктор встречает на дороге девушку, которая исчезает, растворяясь в воздухе. Он узнаёт в ней точную копию медного бюста, доставшуюся ему в наследство от прапрадеда. Через четверть века, став вдовцом, Виктор знакомиться с невестой сына Марсией, точной копией девушки с медного бюста и таинственной незнакомки, которая продолжает иногда появляться перед ним и так же неожиданно исчезать. Вопрос кто эта исчезающая девушка и какое отношение имеет к его семье, не даёт Виктору покоя. Позже он узнаёт, что таинственную незнакомку зовут Лаурой. Кроме того Виктор узнает тайну Лауры, что общего между ней и Марсией, и причём тут медный бюст. Он также узнает историю семьи Лауры, и историю её первой любви. Также Виктор узнаёт, что Лаура – пленница своего отца, который производит над ней магические эксперименты. В уставшем от одиночества сердце Виктора рождается новая любовь. Он пытается спасти Лауру, и он вовремя приходит на помощь.

Глава 1

Это произошло в 1992 году на Северном Кавказе, в окрестностях Махачкалы. Виктор увидел её ранним летним утром на загородном шоссе и запомнил на всю жизнь. Встреча была короткой, неожиданной и загадочной. Машина летела на большой скорости. Вдруг на обочине появилась одинокая фигура. Это была молодая девушка. Её стройный силуэт чётко выделялся на голубом фоне неба, так как дорога шла в гору. Девушка возникла ниоткуда и оглянулась на подъезжающую машину. Ветер развевал её золотистые волосы. Она застыла на мгновение, затем, отвернувшись, исчезла. Но Виктору хватило времени, чтобы рассмотреть и запомнить её лицо. Ему оно показалось знакомым. Цепким взглядом художника он запечатлел этот образ в своей памяти.

С тех пор минуло двадцать пять лет. Наступил 2019 год. Очень многое за это время изменилось в жизни и умах людей на постсоветском пространстве.

Сначала пришлось пережить развал Советского Союза, затем годы бандитизма и неопределённости, продуктовое обеспечение по талонам, «прихватизацию» и безработицу. Прошедшие годы принёсли перемены, как хорошие, так и плохие. Например, разрешили открыто посещать церкви и уже никого не отправляли за веру в ГУЛАГи. На просторах России появились различные протестантские движения, и просочилась правда о жизни в странах «с прогнившим капитализмом», так же и правда о большевистских лидерах, таких как Ленин, Дзержинский, Сталин и другие. Писателей уже не заставляли писать восторженно о партии коммунистов, и в литературе не было советской антирелигиозной пропаганды. Можно было, наконец-то, читать подлинники мировой литературы, не искажённые революционной агитацией. И вообще вскрылось столько всего, что было под запретом. И не надо было вступать в общество уфологов, чтобы поставить вышку, которая улавливает сигналы от летающих тарелок. Потому что народ узнал, что тарелки строили фашисты в своих секретных лабораториях ещё во время второй мировой войны. Так же стало известно, что на некоторых заводах Урала тоже пытались их делать, но всё хранилось в строжайшем секрете. И хоть всё это было известно лишь правящей «верхушке», люди узнали об этом, и уже не для кого не было секретом, что из себя представлял правящих клан в Советском Союзе и в России, к тому же появился интернет, где можно найти столько всего интересного, основанного на реальных фактах. Многим умам пришлось перестраиваться и адаптироваться под нынешнюю реальность. И для очень многих людей это не прошло безболезненно.

Что бы не происходило, Виктор усвоил одно: всегда нужно оставаться человеком и не прогибаться под этот мир. На многие вещи Виктор стал смотреть иначе, обстоятельства и возраст сделали его менее романтичным и более «домашним». Теперь он редко разъезжал по стране, а за рубеж и вовсе не тянуло. Появилась финансовая и бытовая стабильность, да и всё теперь было по-другому у сорокапятилетнего мужчины, имеющего всё необходимое для жизни. Но часто, особенно перед сном, он восстанавливал в памяти лицо той незнакомки, которую увидел на обочине много лет назад, надеясь когда-нибудь снова увидеть её. И Виктор действительно потом видел эту девушку. Она появлялась всегда, неожиданно, говорила пару фраз и снова исчезала, растворяясь в воздухе. Но самое удивительное то, что спустя годы незнакомка оставалась молодой, выглядевшей на двадцать лет, девушкой. Это и удивляло и настораживало Виктора. Он иногда рисовал эту девушку, но особенно часто стал вспоминать её в последнее время. Как-то он увидел её во сне. Это был странный сон. Незнакомка стояла на краю скалы, нависшей над морем. Она хотела прыгнуть вниз. Но не просто прыгнуть, а уйти из жизни. Виктору приснилось, что он пытается предостеречь девушку от опасного шага.

— Не делай этого, — сказал Виктор незнакомке, подходя к ней сзади, — я помогу тебе!

— Мне никто уже не поможет, — ответила она, поворачивая к Виктору заплаканное лицо.

— Постой! Неужели всё так безнадёжно? Доверься мне, я помогу тебе! — Виктор осторожно приблизился к девушке, заглядывая ей в глаза. Он протянул к ней руку, — Спускайся! Я не обижу тебя, — Виктор взял девушку за руку, но она вырвала её из его руки и покачнулась. Виктор попытался вновь схватить её за руку, но не успел. Девушка с криком полетела в пропасть.

В этот момент Виктор проснулся. Он некоторое время приходил в себя после увиденного. Потом взялся за карандаш и начал рисовать эту девушку. Виктор рисовал и рисовал её в разных ракурсах. В его мастерской, заваленной холстами, бумагой, рисунками и картинами, теперь повсюду лежали новые листы с набросками. Спустя несколько лет, после первой таинственной встречи, Виктором овладела «творческая лихорадка», которая периодически повторялась через некоторое время. Он сам не понимал причину, по которой незнакомка из его юности до сих пор не давала покоя. Ведь не так давно произошло несчастье — умерла жена Виктора Настя. Несколько месяцев Виктор ничего не писал. Новый прилив творческой энергии удивил и обрадовал его, так как прогнал апатию.

Глава 2

Вернёмся на несколько лет назад. В мастерской, под которую в трёхкомнатной квартире семья Родионовых выделила комнату для творческих изысков Виктора, был закуток, отделённый перегородкой. Возможно, по проекту там должен был быть встроенный шкаф или это была просто задумка архитектора, не важно. В нём стояла старая софа, на которой Виктор отдыхал, если задерживался тут до ночи, а бывало и до утра, смотря в какое время его посещало вдохновение. Рядом с софой стоял старый деревянный, окованный железом прабабушкин сундук. В нём хранились всякая всячина, как имеющая, так и не имеющая историческую ценность, в том числе старинный медный бюст. Когда-то он стоял на видном месте в мастерской прадеда Виктора, который на досуге занимался зодчеством. Этот бюст, изображавший девушку, смотрящую вдаль, с развивающимися от ветра волосами, долгое время стоял и на столе дедушки Виктора, инженера мостостроителя Родионова Петра Васильевича, умершего, когда Виктору исполнилось двенадцать лет. После смерти деда, бюст перекочевал в сундук. Этому изваянию было около двухсот лет. Кто эта девушка и как этот бюст оказался в его семье Виктор не знал. Эта медная красавица была семейной реликвией, хранившей какую-то тайну. Виктор часто останавливался и подолгу разглядывал это изваяние, пока чья-то рука не убрала бюст от глаз подальше. На какое-то время о нём все забыли и, может, не вспомнили бы вовсе, если бы не один случай, произошедший через одиннадцать лет после смерти деда. В тот год таинственная незнакомка второй раз появилась перед Виктором.

А было это так: шёл 1995 год. В солнечный майский день молодой отец семейства Виктор Родионов шёл с букетом роз к родильному отделению встречать жену и своего первенца Михаила. В больничном коридоре толпились люди, все возбуждённо переговаривались, в этот день выписывали нескольких мамаш. Гул различных голосов наполнил небольшое помещение в старой городской больнице. Наступила очередь Виктора. Он, волнуясь, стоял у закрытой двери и теребил в руках букет, когда к нему вдруг подошла незнакомая молодая девушка. Она, улыбаясь, проговорила:

— Поздравляю тебя с сыном, Виктор! Радуйся, молодой отец! Это поистине самое дорогое, что есть у тебя! Никакие шедевры с ним не сравнятся!

У незнакомки был приятный голос с лёгким акцентом и красивые золотистые волосы, рассыпанные по плечам. Тут дверь открылась, и девушка вдруг исчезла, как будто растворилась в воздухе. И ведь тогда он даже не удивился, что она назвала его по имени. Ещё бы, у него было достаточно фанаток в то время.

Виктор держал новорожденного сына на руках, а счастливая Настя, что-то радостно щебетала. Виктор был очень взволнован. Позже, по прошествии некоторого времени, он вспомнил этот случай. Причём вспомнил и девушку, которая его поздравила. Он поймал себя на том, что нисколько не удивился её исчезновению. Ведь тогда его мысли были заняты другим. Ему показалось лицо той девушки знакомым. Он явно видел его когда-то, но когда и где не мог вспомнить. Эта загадка несколько раз приходила к нему время от времени и тревожила его.

Однажды, готовясь к переезду на новую квартиру, которую для молодой семьи буквально «отвоевал» заслуженный художник России, наставник и учитель Виктора Алексей Евстигнеев, Родионовы упаковывали вещи. Жена Виктора заглянула в старый сундук, желая ещё раз проверить его содержимое, что бы решить брать ли что-нибудь в новое жильё. А сундук этот был тяжеленным. Тут-то она и увидела медный бюст.

— Витюша, иди сюда, посмотри, что я тут нашла! — Настя подняла тяжёлое изваяние и поставила на пол рядом, — ну и тяжесть, неужели это чистая медь? А может это в музей отдать, как ты думаешь, Вить? Ну, подойди ты хоть на минутку!

— Иду, иду, что ещё там? — слегка раздражённый Виктор подошёл к жене, — машина через час будет, а у нас ещё вещи не собраны!

— Смотри, — Настя пододвинула бюст поближе к окну, — Какая красота! — она отодвинула штору. Тут солнечный луч осветил изваяние. Виктор посмотрел на бюст.

— Надо же, и как это я про него забыл?! Это мне досталось от деда, а ему, в свою очередь от его деда. Это наша семейная реликвия, мои предки дорожили ею, — Виктор с улыбкой посмотрел на жену и взял бюст на руки. Вдруг выражение его лица изменилось:

— Не может быть! Это же она! Да, нет никаких сомнений, это именно она!

— Ты о чём? Кто это «она», Витя?

— Я видел эту девушку, теперь я вспомнил, что видел её! Первый раз, когда ездил на Кавказ, это было незадолго до нашей свадьбы. Помнишь, я тебе рассказывал про эту поездку?

— Да, конечно. И что?

— Так вот во время подъема на перевал, да, именно там, на обочине дороги у меня было видение. Я подумал потом, что это был мираж, или галлюцинация, но я помню, как сейчас, как на обочине дороги появилась девушка. Она появилась неожиданно и так же исчезла. Тогда мне её лицо показалось знакомым, я часто потом вспоминал эту встречу, но не мог объяснить себе, почему я так чётко запомнил черты её лица. Второй раз я видел её в родильном отделении, когда встречал тебя с Мишенькой. Она так же загадочно появилась, поздравила меня с рождением сына и исчезла. Тогда я подумал, что это от волнения и недосыпания. Теперь я точно знаю, что та таинственная незнакомка точная копия этой медной девушки!

Виктор посмотрел на жену и по выражению лица понял, что она чем-то недовольна.

— Настя, я серьёзно!

— И я серьёзно! Просто та красавица запала тебе в душу! Ладно, раз это реликвия, то возьмём её с собой, и сундук тоже, — вздохнув, сказала Настя.

— Понимаешь, Настя, я убеждён, что у той девушки на шоссе было точно такое же лицо, как будто бюст отливали именно с неё! У меня всегда было крепкое здоровье, это не глюки!

— Верю, — со вздохом ответила жена, — Иди, собери свои рисунки, бумаги, что там ещё надо, а я буду складывать вещи.

— Да я же серьёзно, Настя!

— Кто бы сомневался! — она не дала Виктору договорить, — Поторопись, мы и так потеряли много времени.

Но и на новой квартире бюст много лет по-прежнему лежал в сундуке, видимо до него так и не дошли руки. Правда сундук иногда открывали, что бы просушить вещи, бюст на короткое время доставали и снова убирали обратно.

Глава 3

Июнь 2020 года. По деревенской дороге прогнали коров, долго усаживалась пыль поднятая стадом. Виктор зашёл в дом. Он перевёл взгляд на свой рабочий стол. На нём лежала стопка рисунков. Это были в основном старые рисунки. Последнее время Виктор рисовал редко.

— Да, время летит быстро, — сказал он сам себе, просматривая свои старые рисунки. Он посмотрел на медный бюст. Теперь, когда он остался в доме один, это изваяние стояло на видном месте в его мастерской.

— Так, когда я тебя впервые увидел, — он подошёл к медной красавице, — ведь двадцать пять годков прошло с тех самых пор. Кто бы мог подумать, четверть века! Тогда молодым парнем я впервые один уехал на Кавказ! На собственном авто, это в двадцать — то лет! Мне тогда все друзья завидовали: молодой, успешный и уже имеет собственный автомобиль, пусть не новый, но всё-таки! Да, было времечко! — сказал Виктор вслух.

Вечерело, Виктор вышел во двор, глянул на догорающий закат и направился к реке. Сидя на берегу, он размышлял о жизни. Взрослый сын собирался жениться, переехать в другой город, даже в другую страну. А это значит, что Виктор останется один. Он не смел удерживать сына, у того своя судьба. Но последнее время Виктор сильно страдал от одиночества. Год назад он овдовел. И только на кладбище понял, что потерял не просто жену, а единственного близкого друга.

В последнее время он часто приходил к реке, это место стало его любимым. Здесь он иногда стоял с мольбертом, рисуя этюды. Виктор жалел, что очень редко бывал тут с семьёй. Правда пару раз они рыбачили тут с сыном, как-то даже Настя постояла с удочкой. Но поймала она тогда что-нибудь или нет, Виктор не помнил. Зато он помнил, как однажды вытащил из воды большую щуку, которая чуть не оборвала леску. Он тогда был так рад, что надолго запомнил, как эта щука извивалась в его руках и высоко подпрыгивала, когда он бросил её на берег. Миша, тогда ещё девятилетний мальчик, очень гордился отцом и всем соседям по даче, рассказывал, какой его папа классный рыбак.

Сейчас же Виктор сидел на траве и смотрел на реку, спокойно несущую свои воды. Он вспоминал самые яркие эпизоды из своей жизни. Временами, ему было стыдно за своё равнодушие к жене и самым тяжёлым её переживаниям.

«Почему же, что бы понять, как дорог тебе близкий человек, его надо потерять? Почему мы не ценим любимых, пока они живы?» — размышлял Виктор, глядя на тёмную поверхность воды, — Перед ним в воспоминаниях молодая Настя. Потом могила со свежими цветами и надписью: «Родионова Анастасия Андреевна 1975-2019».

— Мы любим тех, кто нас не любит, и губим тех, кто любит нас, — процитировал он вслух строчку известного стихотворения, — но почему? Почему так устроен мир? — с этим вопросом он поднялся и побрёл к дому.

Виктор встал и побрёл к дому. По дороге он встретил соседа Михалыча. Тот вёл домой свою козу Красулю. Михалыч любил перекинуться словом с Виктором, он считал его интересным собеседником. Мужчины тепло поздоровались и разговорились. Виктор рассказал о скорой женитьбе сына и о том, что Михаилу придётся уехать в Аргентину.

— Мишина невеста пристроила его на космодром. Там, кажется, родственники её работают или что-то в этом роде, — сказал Виктор Михалычу. Тот порадовался, говоря, что Михаил неплохо устроился. Михалыч старался ободрить Виктора:

— Так это же хорошо! Вон, мой средний внучёк в Штатах сейчас работает. Молодые, пусть повидают мир, — рассказывал старик, — А ты, Витюша, тоже с ними езжай! Вот отгуляете свадьбу, бери свой мольберт и дуй! А что? Вернуться всегда успеешь. А там и природа другая и люди, и места есть интересные! Это мне старому лень куда-то ехать. А ты молодой ещё!

— Да какой же молодой, — ответил Виктор, — Сорок шестой уже пошёл!

— Да разве ж это возраст? Ты давно один?

— Год, как овдовел.

— Не грусти, паря! Ты ещё себе такую красавицу найдёшь! — Михалыч похлопал Виктора по плечу, — Ладно, бывай! Заходи на чай! А может сейчас? Я Красулю заведу, и посидим, почаёвничаем! Ты как?

— В другой раз, Михалыч! Обязательно приду! А сейчас пойду к приезду сына готовиться. Тем более не один, с невестой приедет. Решили сюда сразу, а не в город. В квартире не хотят сидеть.

— И то верно! На природе лучше. Ну, бывай, Витёк! Красуля. куда пошла! Домой, домой давай!

«А может он и прав? Может мне действительно лучше уехать к детям? Но там видно будет» — думал Виктор, идя домой.

Загородный дачный дом был излюбленным местом для Виктора. Когда-то он уединялся здесь, чтобы свободно писать на пленере. Теперь же ему было тоскливо и не до живописи. Воспоминания накатывали на него, как волны в ветряную погоду на побережье. Все стены дома, как и городской квартиры, были увешаны картинами. Здесь были пейзажи, натюрморты, портреты, написанные в разные годы. Но дороже всего был теперь для него небольшой портрет жены.

В скромной деревянной раме, смотрело на художника молодое лицо его Насти, той женщины, которую он так любил, не зная об этом, и поняв лишь, когда она ушла из жизни. Кроткие светлые глаза, робкая улыбка и скромное синее платьице, в котором он впервые её увидел. Когда Виктор писал этот портрет, он ещё не знал, что тихая девушка, позирующая впервые художнику, станет его женой.

Сколько пришлось ей вынести от своего талантливого мужа, творческой натуры с резким перепадом настроения и капризами. Виктор часто подчёркивал, что мог бы жениться на племяннице министра культуры, которая с удовольствием ему позировала и поощряла разнообразными подарками или на дочери главного врача областной больницы, которая была поклонницей его таланта, но женился на такой вот ничем не приметной девушке из периферии. Настя всё терпеливо сносила, лишь иногда давая волю слезам, оставшись наедине. Она любила Виктора, и не представляла, как можно от него уйти, от такого рассеянного, несамостоятельного человека, который дарил миру свои шедевры, и которому она всячески помогала, не дожидаясь благодарности. К тому же у них рос сынок Мишенька, которому нужны были оба родителя.

Так шли годы. Мишенька вырос в Михаила Викторовича, который, окончив институт по специальности «Инженер-электронщик», решил создать собственную семью. Виктор ждал приезда сына. Через два дня тот привезёт невесту, познакомит с отцом, сыграет свадьбу и вернётся в Аргентину, где он после института работал на космодроме.

До разговора с Михалычем, Виктора часто накрывала тоска.

«Это его невеста постаралась, пристроила будущего мужа, кажется у неё там родственники», — вспоминал Виктор, — « Увезёт моего единственного сына, и не подумает как мне тут одному», — печалился он.

Всё хорошо, «кузнец своего счастья» молодой Михаил Родионов собирается построить материальную базу для своей семьи. Но вместо радости на душе у Виктора печаль и неопределённое неприятное чувство. Наверное, позднее раскаяние за плохую отцовскую поддержку. Михаил советовался всегда с Настей. Виктору было некогда, да и свои интересы он ставил всегда выше, чем интересы близких ему людей. Несмотря на это Михаил любил отца и готов был даже остаться рядом с ним, отказавшись от поездки за границу. Но Виктор не просил об этом сына, а тот в свою очередь, считал, что отец, как всегда, обойдётся без него.

— «Привезёт невесту», — думал Виктор, — «как же её зовут? Ведь они давно знакомы, Настя что-то говорила, всё восхищалась ею. Помню, как она, заглядывая мне в лицо, всё приговаривала: «Ты представляешь, Витюша, просто невозможно поверить, но это так!». Что уж там невозможного, я не помню, тогда я составлял годовой отчёт по работе выставки. Как же зовут Мишкину девушку? Марта, Мари, Мануэла? Не помню. Неудобно перед сыном, не помню ничего! А как узнать? Спросить? Так он обидится. Вдруг, повторит слова матери, что кроме моих картин и выставок меня ничего не интересует», — так размышлял Виктор, сидя за столом с кружкой чая. Он уже считал себя стариком, одиноким вдовцом домоседом, для которого всё лучшее позади. Если бы он тогда знал, как ошибается!

Глава 4

Наступил день встречи. В аэропорту многолюдно, Вот и рейс из Буэнос-Айреса. Михаила Виктор узнал не сразу; вырос, возмужал, идёт, чётко чеканя шаги, улыбается.

— «Как он сейчас похож на Настиного отца!» — Виктор вспомнил поездку в Орск к Настиным родителям. Андрей Потапов, потомок уральских казаков, широкоплечий и добродушный сразу полюбил зятя. Мария Петровна, Настина мать его расцеловала, как родного. А Виктору понадобилось время, чтобы привыкнуть к новым для него людям. Да и к уральским степям и ветреной погоде привык он не сразу.

— «Хорошие всё же люди, Настины старики», — Виктор улыбнулся, вспоминая те, безвозвратно ушедшие дни, — «Эх, Настя, не видишь ты нашего богатыря», — подумал Виктор и, раскрыв объятия, пошёл навстречу сыну.

— Папа! — Михаил обнял отца, потом отодвинулся в сторону, — знакомься, это моя невеста. Возле сына стояло юное создание.

Виктор глянул и замер. На него смотрело улыбающееся лицо его медной красавицы.

— Марсия! — девушка приветливо протянула руку.

— Милости просим домой! — Виктор не узнал свой голос, — Твою медную копию я вижу каждый день, вернее, почти каждый день.

Марсия рассмеялась. Смех у неё был приятный и звонкий.

— Я же говорил тебе, — Михаил посмотрел на девушку, — Теперь сама убедишься. А ты, пап, чего такой удивлённый я же вам с мамой рассказывал, забыл? Как мы с Марсией познакомились, ну и всё остальное.

Виктор как будто очнулся от забытья и вздрогнул от прикосновения руки сына.

— Да, ребята, поехали домой вы устали с дороги, — сказал он, и, став между ними, обнял их обоих. Все, улыбаясь, пошли к машине.

— Михаил всю дорогу что-то рассказывал, Марсия тоже поддерживала разговор. Говорила она свободно, с едва уловимым акцентом. А Виктор временами уходил в прошлое, не забывая следить за дорогой. Впрочем, это у него получалось автоматически, сказывалась большая практика. И вообще Виктор, как и многие одарённые творчески личности, жил в двух мирах одновременно; в своём и внешнем, и то потому, что там были близкие люди не безразличные ему. Он уходил в себя, стараясь не терять нить разговора. Но сейчас его сильно обеспокоила внешность Марсии.

« Я точно видел её на шоссе, ошибки быть не может. Почему же она исчезла тогда? И почему появлялась передо мной порой так неожиданно? Может, это плод воспалённого воображения? Кто она? Что ей надо от моего сына? Нет, не она! Той бы было сейчас лет сорок-сорок пять. Но какое поразительное сходство!» — эти мысли крутились в голове Виктора, создавая необъяснимую тревогу.

Глава 5

Наступил день свадьбы. Виктор, предчувствуя разлуку с сыном, заставлял себя казаться весёлым.

Свадьбу проводили в небольшом ресторанчике, на окраине города. Это была идея Михаила. Он не любил шумные места. Народу было немного, в основном родственники и Мишины друзья.

Виктор вышел на улицу. Уже стемнело. Он присел на скамью у ресторана, прислушиваясь к ночной тишине. В зарослях поблизости ещё пели птицы. Вдруг перед Виктором возник образ девушки.

— Марсия? — он от неожиданности быстро встал, — я не видел, как ты вышла.

— Я не Марсия, — девушка подошла поближе, — видишь, на мне нет свадебного платья.

Перед ним стояла, если не Марсия, то её точная копия.

— Надо поговорить, — сказала девушка, — присаживайся, не бойся, я не призрак, — она усадила Виктора на скамью и присела рядом с ним.

— Ты кто? Откуда здесь взялась? — Виктор не мог прийти в себя от столь внезапного её появления.

— Со временем ты всё узнаешь, а пока выслушай меня, пожалуйста. Не допускай плохих мыслей и никаких сомнений на счёт Марсии. Она любит твоего сына, и не представляет никакой угрозы. Она ничего обо мне не знает, так что можешь не спрашивать. В лучшем случае она воспримет это как шутку, а в худшем… Тебе никому лучше обо мне не рассказывать, не поверят, сочтут сумасшедшим. Моя история правдива, но не вероятна. Сейчас я не могу тебе всё рассказать, но знай одно: Марсия моя дочь, и ничего обо мне не знает. Понимаешь, Виктор, ничего! — Она пристально посмотрела ему в глаза и повторила, — Ничего.

— Как тебя зовут? Откуда ты? — У Виктора было много вопросов.

— Расскажу в другой раз, — ответила незнакомка.

— Назови хотя бы имя!

— Это ничего не изменит!

— Я знаю тебя много лет, и в тоже время не знаю о тебе ничего! Так назови хотя бы имя! — взмолился Виктор.

— Лаура де Кабрера. Это одно из моих имён, — она посмотрела на него долгим взглядом, — я же говорила тебе, что это ничего не изменит. Я хотела поговорить с тобой, у нас мало времени, а ты тратишь его на бесполезные расспросы!

Со стороны ресторана послышались голоса молодых. Это искали его, Виктора.

— Иду, иду! — крикнул он и обернулся. На скамье никого не было. Незнакомка исчезла так же неожиданно, как появилась. Виктор, с вырвавшимся непроизвольно стоном закрыл лицо ладонью, — Не делай так больше! — крикнул он в пустоту, и тяжело опустился на скамейку.

— Пап, всё в порядке? — к нему спешил Михаил.

— Да, сынок, я проветриться вышел. Пойдём, пойдём, всё хорошо, — Виктор обнял сына и ещё раз оглянулся на скамью, не веря всему происшедшему с ним, — «неужели я схожу с ума?» — подумал он, — «нет, только не это!»

Время пролетело незаметно. Молодые уезжали. Как не жаль было расставаться, но этот момент настал. Последний раз Виктор обнял сына в аэропорту, перед посадкой в самолёт.

— Ну что ж дочка, надеюсь, ссориться не часто будете, — смеясь, сказал Виктор, обнимая Марсию, — а ты, сынок, береги её. Помнишь, как мама говорила, жена дана от Бога одна и на всю жизнь. Звонить не забывай! — обратился он к Михаилу,

— Да, пап, я через скайп позвоню, как доберёмся.

— Да хоть через скайп, сколько этих современных технологий придумали, то ли раньше было, переговорный пункт да почтамт, — Виктор засмеялся, — Ну, бывайте! С Богом!

Виктор проводил взглядом улетающий самолёт и стоял в задумчивости. Он вдруг почувствовал чьё-то присутствие и обернулся. Рядом стояла Лаура. Виктор вздрогнул от неожиданности.

— Улетели наши дети, — тихо сказала она, — Дай Бог им счастья!

— Ты всегда так появляешься?! Неожиданно?! И так же неожиданно исчезнешь? Я, кажется, просил тебя больше так не делать. И как то с твоим возрастом не вяжется это «наши дети».

— С моим возрастом? — Лаура странно посмотрела на Виктора, — с моим возрастом вяжется очень-очень многое. Мне двести двадцать шесть лет.

— Сколько? — Виктор оторопело посмотрел на неё.

— Сколько медному бюсту в твоей мастерской плюс ещё двадцать лет. Ибо именно в день моего двадцатилетия твой прапрадедушка Виссарион Аркадьевич Лебедев лепил с меня скульптуру, с которой потом отлили бюст из меди, заметь, не из бронзы. Твой прапрадедушка знал и умел много того, чего не знали его современники.

— Ну, у тебя и шутки! Ты откуда — то узнала историю нашей семьи, и теперь мне рассказываешь сказки?

— Это никакие не сказки! Я, к твоему сведению, никогда не вру! Принципиально! Так уж научена, что ложь это грех! Даже во спасение! Мне действительно двести двадцать шесть лет!

— Допустим этим можно объяснить твоё сходство с медной красавицей. Но насчёт возраста, ты переборщила. Тебе, даже при всех современных методах омоложения, не удалось бы выглядеть на двести лет моложе. Пойдём, пройдёмся немного. Надеюсь, ты сейчас не исчезнешь? — он взял её под локоть и спокойно улыбаясь, повёл её к выходу из аэропорта.

Виктор и Лаура медленно шли по тротуару. Она посмотрела на него с улыбкой.

— Итак, ты мне не веришь? Это можно считать за комплимент? Но я никогда не лгу. Мой отец вводит мне сыворотку молодости, собственного производства, к тому же, я пью мельхиоровую воду, занимаюсь меди терапией, и питаюсь по особенной диете. И, конечно чистый горный воздух, и ежедневные физические занятия, тоже по особой методике, мне помогают так сохраниться.

— Я знаю многих людей, ведущих здоровый образ жизни, но не возможно в двести лет выглядеть на двадцать, — возразил Виктор.

— В двести двадцать шесть, — поправила его Лаура, — я родилась двадцатого июля 1794 года. Да, именно в конце восемнадцатого века. А так как сейчас июль 2020 года, то, стало быть, мне двести двадцать шесть, — Лаура с улыбкой посмотрела на Виктора, — как видишь совсем ещё юная особа. Так о моей внешности, я упоминала о сыворотке молодости, но ты прав, используя всё перечисленное, я выглядела бы лет на шестьдесят. Но есть ещё что-то, благодаря чему я так выгляжу и незаметно перемещаюсь в пространстве. Но об этом я ни за что не расскажу!

— Ты мне не доверяешь?

— Нет, я не хочу стать причиной твоей смерти.

— Ого! Ну, ты через край хватила! — Виктор считал, что Лаура его разыгрывает — Как же ты можешь способствовать моей смерти? Что-то тут не так, — он улыбнулся и засмеялся.

— Я не желаю зла ни тебе, никому из близких и потомков человека, который любил меня больше жизни! — она замолчала, и Виктору показалось, что в глазах у неё блеснули слёзы. Они шли какое-то время, молча, но потом Лаура заговорила снова, — Виссарион меня любил! Так любил, что готов был лишиться всего, лишь бы быть со мною рядом. И я невольно испортила ему жизнь. Но не позволю этого тебе, так как моя дочь любит твоего сына! И тебе предстоит ещё стать дедушкой моих внучат, — Лаура рассмеялась, — представляешь себя дедушкой? Мне пора возвращаться. Hasta la vista! — она постепенно растаяла в воздухе на глазах у Виктора.

— Всё-таки исчезла! — в сердцах сказал Виктор и прикрыл ладонью глаза.

Автомобили сигналили, объезжая мужчину, стоящего посреди дороги, и образовывали заторы. А тот не реагировал, как будто не слышал их бесконечных сирен. Это был Виктор. Он никак не мог прийти в себя, после разговора с Лаурой и её исчезновения, хотя довольно далеко ушёл от здания аэропорта, где осталась на парковке его машина. Наконец он очнулся и ушёл с проезжей части.

Виктор ехал по городу, по знакомым улицам и вспоминал детство. Последнее время он часто вспоминал прошлое. А сейчас ему захотелось вдруг стать маленьким мальчиком, прижаться к маме, что бы забыть обо всех печалях и проблемах и ощутить беззаботную радость жизни.

Глава 6

Михаил и Марсия звонили часто, всё у них было хорошо, приглашали в гости и даже выслали деньги на дорогу. Намечалось счастливое событие — пополнение семьи. Молодые ждали сына. Виктор радовался за детей. Правда жалел, что Настя не дожила до рождения внука. Наконец — то наступила светлая полоса жизни. За всё это время Виктор ни разу не видел Лауру и уже почти привык к мысли, что она плод его больного воображения. Но однажды, когда Виктор присматривал подарки для внучка в магазине, Лаура вдруг оказалась рядом с ним, как всегда неожиданно и тихо. Она заговорила так, будто виделась с ним только вчера.

— Мне тоже понравилась эта игрушка. Ты знаешь, как они решили назвать мальчика?

Виктор оторопело посмотрел на Лауру, игрушка выпала у него из рук.

— Виктором, в честь дедушки, — продолжила Лаура. Женщина светилась счастьем, и Виктор залюбовался её красивой улыбкой.

— Ты ошеломляешь меня своим внезапным появлением, — проговорил изумлённый мужчина, — неужели так будет всегда?

— Теперь уже нет, — ответила Лаура, и лицо её омрачилось, — я решила порвать с отцом и жить так, как хочу. Правда мне это дорого обойдётся, — она замолчала, и Виктор заметил, как тяжело ей дались последние слова, — пусть я проживу недолго, — Лаура гордо вскинула голову, — зато умру свободной. Обещай мне, что Марсия ничего не узнает!

— Что с тобой может случиться? Я могу как-то помочь? — Виктор участливо заглянул в глаза Лауры, но увидел в них столько боли, что ему стало не по себе. Он и рад был этой встречи и страшился её. Он почти ничего не знал о Лауре, она притягивала к себе и вызывала неопределённое чувство тревоги одновременно.

— Я живу в горах с отцом, который занимается чёрным делом — магией, — сказала вдруг она, — и это бросает тень на меня. Я люблю Бога и решила всё отдать в Его руки. Маги или чародеи, прокляты. Ты читал, наверное, в Библии? Я решила не подчиняться больше человеку, который служит силам зла. Но сатана так просто меня не отпустит. Я предчувствую беду, но не намерена сдаваться. Моя молодость и перемещения в пространстве — результат колдовских манипуляций моего отца. Я боялась за Марсию. Теперь я знаю, точно, она любит Господа, и Он не допустит зла, ей не придётся страдать из-за своего деда-чародея. Я возвращаюсь к обычной жизни и возможно мы больше не увидимся. Ведь теперь я смогу передвигаться как обычная смертная женщина. Сейчас я исчезну в последний раз. Прощай! — Лаура растаяла в воздухе. Взгляд её грустных глаз надолго запомнился Виктору, который всё ещё не мог до конца осознать происходящее.

Глава 7

Прошло два с половиной года, как Виктор последний раз навещал детей. По широкому двору бегает лохматый пёс, его с визгом догоняет двухгодовалый мальчуган. Из дома выглянула молодая женщина и позвала малыша. Но, видя, что тот не унимается, подошла и за руку увела его в дом, где их встретил молодой мужчина.

— Витюша, сынок, надо маму слушать, — Михаил, а это был он, взял мальчугана на руки, — вот скоро дедушка приедет. Будешь послушным, он тебя на рыбалку с собой возьмёт, — Михаил посадил сына на колени. Марсия разливала суп по тарелкам. Виктора ожидали на днях, каждый строил свои планы. Михаил хотел с отцом отправиться на озеро в горах, Марсия показать свои новые работы, она увлекалась резьбой по дереву, а сосед Алехандро, даже он ждал Виктора, поиграть с ним в шахматы.

— Жаль, что Россия так далеко, — сокрушался Алехандро, я бы сам приехал к Виктору, здесь нет достойных соперников, с кем бы можно было размять мозги, да на кого я оставлю свою старую мать!

А Виктор уже прикупал подарки, с нетерпением ожидая поездки. О Лауре он ничего не знал и не видел её после того случая в аэропорту, когда она рассказала ему о своём отце-чародее. Правда, иногда вспоминал её, но последнюю встречу — особенно. Он стал ловить себя на том, что она ему очень нравится и, как-то на днях, перебирая свои старые рисунки, вспомнил, как первый раз увидел Лауру на шоссе. Тогда ведь он, как безумный хотел видеть её и в каждой девушке пытался найти черты своей «медной красавицы».

Настал день отъезда в Аргентину. В самолёте Виктор вспоминал различные эпизоды из жизни, мечтал о том, куда может отправиться в путешествие и незаметно для себя уснул. Ему приснился странный сон. Будто он в горах, ходит с этюдником и пишет наброски. Во сне ему открылись живописные панорамы различных мест. Но одно место было особенное. Там была пещера, похожая издали на раскрытую звериную пасть. Сверху от углубления в скале нависали заострённые глыбы, напоминающие клыки. Вдруг Виктор увидел, как из этой пещеры пытается выйти Лаура, а огромная змея, обвившись вокруг её тела, затягивает её обратно. Лаура вдруг протянула руки и умоляюще позвала: «Виктор! Виктор! Помоги мне!».

Виктор в ужасе проснулся. Он попытался думать о чём-нибудь хорошем, представлял предстоящую встречу с детьми и внуком, но сон не шёл из головы. Виктор помолился и стал смотреть в иллюминатор. Вскоре он успокоился и достал газету.

В гостях время пролетает незаметно, через две недели Виктору пора было возвращаться. Но его неумолимо тянуло в горы. Он облазил все красивые окрестные скалы, сделал множество набросков. Но ему не давала покоя пещера из сна. Существует ли она на самом деле? И какое отношение к ней имеет Лаура?

— Сон, есть сон, выкинуть из головы и забыть, — сказал Виктор сам себе, — он не заметил сына, подошедшего сзади.

— Что за сон, папа? Ты иногда уходишь в свои мысли и не слышишь нас. Дело в этом сне? — Михаил положил руку на плечо вздрогнувшего от неожиданности отца, — расскажи, не томи себя, легче будет, — успокаивал Виктора Михаил, — я помочь тебе хочу.

— Странный сон, я увидел его, когда летел к вам на самолёте. Я видел горы, реки, пещеры. Одну из них я хорошо запомнил. Она напоминает раскрытую пасть. Ничего не слышал о такой?

— Слышал. Эта пещера далеко отсюда, в Перу. Места там труднопроходимые. Спелеологи собираются исследовать её, но им постоянно что — то мешает. Местные жители говорят, что это место заколдованное и не ходят туда. Но я в эти сказки не верю. Если хочешь, я могу договориться на счёт тебя. На днях туда отправляется геологическая разведывательная партия, у меня там есть один приятель. Можешь доехать с геологами, вместе веселей и надёжней. Ты будешь делать там свои зарисовки, а обратно, денька через два-три, тебя заберёт на почтовом вертолёте другой мой приятель. Согласен?

— А ты действительно можешь это всё организовать? Сделай это для, меня, будь другом!

— Хорошо, замётано, готовься в дорогу. А что, пап, думаю это дело стоящее, ты же любишь красивые места, а там как я слышал, изумительная природа.

Глава 8

Через несколько дней Виктор был высоко в горах и стоял с этюдником на одном из каменных выступов. Перед ним открывался великолепный вид: красноватые скалы тонули в пышной зелени, горная речушка узкая и мелкая, но стремительная, переворачивая камни, петляла у подножия, теряясь вдали. Наверху синело бездонное небо. Ветер со свистом срывался в ущелье, над одной из скал парил орёл. У Виктора перехватило дыхание.

Некоторое время он, молча, впитывал в себя эту красоту. Создавалось впечатление, что никогда нога человека не касалась этих камней. Здесь не было и упоминания о цивилизации. Мир казался огромным и прекрасным. Впрочем, Виктор, помнивший, зачем он здесь, пришёл в себя и взялся за карандаш. Но время от времени карандаш замирал в руке человека, любующегося прекрасным ландшафтом. Написав пару этюдов, Виктор развернул мольберт в другую сторону. Вдохновение «накрыло его с головой», он писал и писал не замечая усталости. Через какое — то время Виктор решил поискать другой вид. Он обошёл плато и начал спуск со стороны, противоположной подъёму. Там он облюбовал себе место и снова начал рисовать. Виктор всё рисовал и рисовал, пока совсем не выбился из сил. Переполненный впечатлениями мозг утомился и требовал отдыха. Художник присел на камень, в тени расщелины, и заснул. Когда же он проснулся и открыл глаза, то чуть не подскочил на месте. Перед ним, на противоположной скале, была та самая пещера. То же место, что и во сне, старая, окружённая осыпью дыра, напоминающая звериную пасть.

Виктор спустился с горы и начал подниматься на ту, где была пещера. Это заняло около получаса времени. Вот он уже стоит на месте и осматривается. Мужчина оставил мольберт и заплечную сумку возле большого валуна, лежащего недалеко от входа, и вошёл в пещеру. Внутри пещеры был полумрак и прохладно. Виктор прошёл дальше. Вдруг он почувствовал запах горевшего дерева. Мужчина прошёл ещё дальше в глубь пещеры. Она имела несколько ответвлений.

— Эй! Есть кто-нибудь! — Виктор крикнул негромко, и эхо разнесло его голос. Он пошёл по самому широкому проходу, который привёл его ещё к одной внутренней пещере. Стены тут были расписаны какими-то знаками. В одном месте был сложен очаг. Дрова в нём ещё тлели. На одном из камней, служившим видимо столом Виктор увидел связку змеиных шкурок, большие керамические чаши с какими — то растёртыми травами стояли тут же.

«Наверное, здесь обитает какой — то шаман», — подумал Виктор и стал внимательно осматривать стены. Вдруг он увидел дверь. Она была настолько старой, что сливалась по цвету с камнями, но сделана была из дерева.

Виктор попытался открыть дверь, но она не поддавалась. Мужчина обвёл взглядом пещеру и вдруг увидел пульт. Это был современный пульт управления. В месте не тронутом цивилизацией он казался неуместным. Виктор решил, что его обронил кто-нибудь из посетителей пещеры. Перебирая пальцем кнопки, Виктор нажал на центральную. Он стал водить рукой вдоль стен, усмехаясь про себя своей выходке. Но вдруг раздался щелчок, и старая дверь медленно поползла в сторону.

— «Кто бы мог подумать», — удивился Виктор, — «старая дверь и вдруг открывается пультом управления. Посмотрим, какие ещё меня ждут сюрпризы», — Виктор шагнул в образовавшееся пространство и оказался в огромной каменной комнате.

Конец ознакомительного фрагмента.