Без права на возврат

Елена Владимировна Мейсак, 2018

Ольга Воронова, хозяйка съеденного кризисом интернет-магазина, доведенная до отчаяния безденежьем, решается на безрассудный шаг. В аэропорту, куда она едет, отключаются источники питания, и ее регистрируют на несуществующий рейс. Она попадает в прошлое, которое хочет забыть. Всплывает и история об умершем женихе, скоропостижная смерть которого двадцать лет оставалась загадкой для всех. До сих пор никто не знает, было ли это самоубийство, заказной несчастный случай или просто неудачное стечение обстоятельств. Удастся ли оформить возврат некачественного прошлого? Спросите умершего. Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Устало плюхнувшись на сиденье такси, она оказалась с головой накрыта новой лавиной мыслей, постепенно вытеснившей воспоминания о столь же мимолетной, сколь не менее странной встрече. Что ей теперь со всем этим делать?

Допустим, деньги за авиабилет ей еще вернут, вопрос лишь, когда. Но двухмесячный аванс за квартиру в Египте она уже внесла, и удастся ли ей хоть что-то забрать назад в текущих обстоятельствах, неизвестно. И потом, ее собственная квартира…арендаторы въезжают завтра, а значит, остановить их время еще есть. Но вот деньги…все опять упирается в них. Полученный аванс придется вернуть, да еще и со штрафом за расторжение договора, и комиссионные, осевшие на счетах агентства, ей уже никак не забрать.

И машина… ее последняя надежда. Деньги, вырученные от продажи, она отложила на черный день. И судя по вырученной сумме, он настанет очень скоро. Как уберечь себя от того, чтобы не наброситься с голодухи на собственный капитал и не выпотрошить его дотла? Так, ладно. Нужно подумать, что со всем этим делать. Раз все пошло настолько криво, времени на залипание мыслей нет.

Сегодня же разошлет резюме на все вакансии снова. А вечером пойдет ловить заказы на биржу фрилансеров. Продать бы золотые украшения, да ничего уж не осталось. Все подарки от друзей, бывшего мужа и родни она уже давным-давно спустила в ломбард по цене позапрошлогоднего лома. Ну да ладно, с протянутой рукой не ходила, а значит, сожалеть не о чем.

Такси растворилось в километровой пробке. Казалось, конца и края этому не будет. Безденежье, пробки, грязь и вечная зима, летящая из-под колес грузовиков прямо на лобовое стекло. Нескончаем круговорот сансары, в который она попала.

После решения уехать она вконец разругалась с семьей, патриархальный уклад которой схватил ее фантазию прямо за нежные крылья и стряхнул с них всю пыльцу, не оставив пространства для полета.

Близкие вроде бы люди оказались последними, кто пожелал понимать, что можно просто взять и поехать туда, где ты еще в состоянии прожить на то, что способна заработать. Нет, ну как же так? Где твоя верность брачным устоям?

Как донести до этого уклада, что она в разводе, а значит, утлое суденышко, перевозившее их с мужем брачные устои, не устояло перед шквалистым ветром, сдувшим их иллюзорное счастье прямо в ловкие руки молоденькой кокотки.

Почему бы им не принять тот факт, что всего клея мира не хватит, чтобы воскресить из щепок эту посудину, а значит, их брачный манускрипт прочитан и навеки опечатан.

Все ее прошлое кричало о том, что сломанные союзы подлежат лишь обмену и возврату, но никак не ремонту. Отчего же никто не верит ей?

Почему вместо того, чтобы начать новую жизнь, она должна спасать старую? А главное, зачем?

В ухе писклявым комаром задребезжал зудящий денежный вопрос. Эта лодка ее жизни оказалась еще более хлипкой, чем семейная. Суровым ветрам даже сильно трудиться не потребовалось, чтобы управляемая неудачницей посудина перевернулась, едва только выйдя в открытое море.

Что при таком раскладе давали ей брачные устои? Нужно бы спросить озлобленную на весь мир продавщицу из продуктового магазина в доме неподалеку, почему это она не желает продать чиабату с оливками за брачные устои, а с такой дикой самоуверенностью требует за нее целых сто рублей.

Выходит, что когда дело касалось ее жизни, эти устои ценились, как екатерининский целковый: ценность его высока, но с ним ее даже в автобус не пустят.

И потом, с каких это пор переезд в другой город стал считаться нецензурным? Она ведь по-прежнему будет платить налоги, где бы ни находилась. Вот, недавно она заплатила налог на автомобиль, хотя по большей части он простоял на парковке, за которую, кстати, тоже пришлось заплатить. И все потому, что денег на бензин не было, да и на ремонт тоже.

Но ее староверческая семья не только хотела навеки повязать ее трухлявыми кандалами прошлого, но и почему-то уверовала, что лучше довольствоваться нищим заработком, чем достойно питаться свежими фруктами.

Конечно, можно питаться свежими фруктами уже здесь и сейчас, только вот у нее уже все носки на ногах сгорели от обивания порогов жадных работодателей, которые тоже любят есть свежие фрукты, а потому платить за переводы и тексты хотят по три копейки.

Вчера курьер привез заказанный на распродаже купальник. Расщедрившись перед поездкой, она отвалила ему целых пятьдесят рублей чаевых, которые он взял, не снимая каменной маски с лица. Подумать только, даже не обрадовался! За эти пятьдесят рублей ей пришлось потратить целый час, переводя бестолковые посты про котиков в социальных сетях, не говоря уже о времени, потраченном на поиск заказчика, а он еще и нос воротит!

Она тихо вздохнула. Нужно подумать о чем-то возвышенном, хотя сейчас это и нелегко. Она опять начинает мысленно брюзжать, словно столетняя бабка, хотя ей всего-то сорок лет исполнилось недавно.

За этими занимательными мыслями она не заметила, как ловко вынырнув из пробки, как умеет делать только водитель такси, шофер уже подвозил ее к дому. Кто-то сломал доводчик у двери, и теперь голодное темное чрево подъезда нетерпеливо поджидало свою новую жертву.

Дождавшись лифта и уже почти занеся нежно-пурпурный багаж над кабиной, она, увидев, что кого-то стошнило колбасой прямо на свежепорванный линолеум, на секунду подвисла, после чего брезгливо отдернула ногу.

По счастью, в доме был еще один лифт, и он оказался почти девственно чистым. Вот только влезть в него с чемоданом оказалось делом весьма неблагодарным. Не дождавшись, пока она с комфортом устроится, лифт злобно закрыл пасть, зажав в ней ее пальто.

Наконец она зашла в квартиру. Вымыв руки с дороги и приставив чемодан к стенке, она поняла, что проголодалась и подошла к холодильнику. Так и есть, пуст! Да еще и отключен. Нужно заказать пиццу с доставкой, благо недавно ей положили в почтовый ящик рекламу. Она зашла в комнату, включила компьютер, вонзив пароль в распростертое окно.

Она не могла понять, почему чувствует себя так неуютно в собственной квартире. Неужели ее нервы настолько расшатаны? День был пасмурный, но свет ее почти слепил. Что за черт? Она резко дернулась, встала и подошла к окну. И вдруг непроизвольно отшатнувшись, села на стул снова. Потом вышла из комнаты, зашла в ванную и умыла лицо холодной водой. Вернулась опять и посмотрела в окно, не веря собственным глазам.

Многоуровневый торговый центр «Пудель» с супермаркетом, зоопарком, киноплексом и огромной парковкой, отгроханный прямо под ее окнами, таинственным образом испарился! Исчезли и свежеотстроенные небоскребы на горизонте.

Перед ней, как и много лет назад, вновь простирался заброшенный пустырь, заросший травой и огороженный покосившимся железным забором, дребезжащим на ветру. Что за черт?! Она снова протерла глаза, пытаясь понять, что произошло с миром.

В это же самое время таинственный пассажир в милицейской форме устаревшего образца покинул здание аэропорта. Предшествующие несколько часов дались ему нелегко. Заблудившись в зоне прилета, он, после наматывания километров по коридору, наконец-то попал к кабинке паспортного контроля. Офицер, посмотрев на его паспорт, потом на него, потом снова на паспорт, пригласил его проследовать в особую комнату.

В этой самой комнате ему до скрежета в зубах надоели расспросами, почему он пытался пересечь государственную границу с просроченным загранпаспортом, да еще и советского образца. Если бы он мог это знать. Он вообще не понимал, что происходит, будто бы весь вчерашний вечер крепко пил. Аэропорт очень сильно изменился с тех пор, как он видел его в последний раз. Люди выглядели противоестественно, вместо нормальных чемоданов у всех почему-то были жутких размеров тележки на колесиках, вроде тех, что раньше возили с собой старушки в автобусах.

Многие шли по аэропорту словно зомбированные, держа какие-то светящиеся коробки в руках. А то, как люди были одеты, вообще не укладывалось в его голове. Мимо только что прошел молодой парень в очень странных брюках, в которых шаговый шов располагался не там, где ему было положено, а где-то возле коленей, как будто дизайнер встроил в эти брюки устройство для возможности справить большую нужду, прямо не снимая брюк.

Еще одна парочка шла в джинсах, разорванных во всех местах, у кого-то брюки не дотягивали даже до талии, будто денег на нормальную одежду не хватило, и они купили ее на два размера меньше. Куртки и пальто на первый взгляд выглядели прилично, но немного странновато.

Сама комната ему тоже не внушала никакого доверия. Мебель в ней была симпатичной, ему нравился этот стиль. Но вот компьютер на столе выглядел очень подозрительно. Его монитор был плоским, не шире двух сантиметров, и непонятно, как он вообще мог работать. А на столе пограничника лежала такая же светящаяся штука, которую он уже видел в руках зомбированных людей из аэропорта.

На все вопросы он не мог дать ни одного вразумительного ответа.

Почему у него в руках погашенный посадочный талон на разбившийся рейс? Кто же мог знать. Почему у него в руках загранпаспорт с советским гербом на обложке, а срок его действия истек в девяносто восьмом? Спросите чего полегче.

Он вообще казался себе инородным телом, выплюнутым из другого измерения, и чувствовал себя очень некомфортно. Однако после того, как пограничник куда-то вышел, попросив подождать еще несколько минут, его старый милицейский нюх проснулся и начал тревожно зудеть о том, что офицер сейчас приведет подмогу, ему зададут еще несколько не менее странных вопросов, не имеющих ответа, после чего усадят в каталажку до выяснения личности, которое, судя по его документам, затянется очень надолго.

Поняв это, он, пользуясь отсутствием пограничника, тихо вышел из таинственной комнаты. Не помня даже как, возможно, так же, как и попал в этот аэропорт, он умудрился пробраться к выходу, и поспешил ретироваться, пока его не схватили.

Автобус ждать было опасно, поэтому он пошел в сторону желтого такси. Было удивительно видеть столько такси перед зданием, ведь он помнил раньше, что такси было удовольствием из разряда почти что роскоши и уж точно не по карману обыкновенному сотруднику государственных структур, которым он, судя по форме, являлся.

Понимая, что денег на такси у него, скорее всего, нет, он, все же, сел в машину, пытаясь выбрать из двух зол меньшее. Едва выехав за пределы аэропорта, он, попросив водителя остановиться, порылся в карманах. Нащупав кошелек, достал оттуда несколько голубых купюр достоинством в сто рублей и протянул водителю.

— Ты что, с ума сошел? — водитель был раздражен, — что ты мне даешь? Откуда у тебя эти деньги вообще? Они уже давно не в ходу! Хотя, ладно, давай свои фантики сюда и выметайся из машины. Хоть коллекционерам продам их, так и знал, что не нужно сажать тебя в машину, один твой вид стоит тысячи заезжих балаганов.

Незадачливый пассажир вышел и, вновь раскрыв кошелек, достал из него еще одну голубую купюру, которая бесстыдно сообщала, что родилась в тысяча девятьсот девяносто третьем году.

***

Исчезновение торгового центра совсем выбило ее из колеи. Что же здесь произошло, пока она ездила в аэропорт? Мысли в голове танцевали пляску хаоса. Нужно, наверное, зайти в интернет и посмотреть сводку новостей. Вот уж кто ничего не упустит. Но сначала нужно заказать пиццу, и чем жирнее, тем лучше, иначе ее желудок устроит революцию похлеще Великой Октябрьской.

Подойдя к холодильнику, на который магнитиком была прицеплена лоснящаяся рекламная листовка, она заметила, что та исчезла. Наверное, она впопыхах выбросила ее вчера. Взгляд копьем уперся в одиноко висевший дешевый магнитик с изображением Тутанхамона, который три года назад она привезла из Хургады.

Странно, что он все еще здесь. Она хорошо помнит, как выбрасывала его. Магнитик был тотчас же сорван и отправлен в мусорную корзину.

Вернувшись к покинутому ранее компьютеру, она попыталась вспомнить название пиццерии. Так…как же она называлась? Кажется, «Моцарт и Салями». Ну и название. Она забила его в поисковую машину, но к удивлению, такого сайта в поисковой выдаче не увидела.

Черт бы побрал этот поисковик со своими новыми алгоритмами поисковой выдачи! Наверное, сайт пиццерии попал под какой-нибудь экзотический фильтр.

Она вспомнила, как сайт ее магазина поисковик буквально линчевал в прошлом году. Прилетев из Турции, отдохнувшая и загоревшая, она села посмотреть, что делали посетители все это время, и ошалела, потому что посетителей-то не было, а значит, они ничего и не делали. Это стало началом конца ее некогда модного магазина.

Найти его в поиске стало возможным только после бутылки чего-нибудь столь горячительного, что заставит часы твоего мозга пойти в обратную сторону. Ты заходишь в поисковик и идешь не на первую страницу, а на сотую, и там-то как раз ба! Ее интернет-магазин. Ждет, так сказать, посетителей.

Она слишком уж по-старчески вздохнула, вспомнив, как тщетно пыталась найти его по самым ходовым запросам, но натыкалась лишь на «плейеры из конфиската», «купим старую бытовую технику» и вообще что угодно, кроме ее собственного магазина!

Наверное, сайту пиццерии тоже улыбнулась такая же «удача». Где же теперь раздобыть еды? Выходить на улицу не хотелось. На ее счастье, она увидела, что сайт ее любимой кофейни все еще работал, и можно было по-прежнему выбрать доставку на дом. Слава Богу! Она выудила из кармана мобильник и набрала заветный номер.

Так, теперь нужно посмотреть, куда, все-таки, подевался «Пудель».

Открыв ленту новостей, она поморщилась. «Ученые предрекли скорый коллапс мировой экономики», «В Москву пришел катаклизм», «Пенсионеры сгорели заживо», «МЧС готовится к новой аномальной жаре этим летом», «Пенсий скоро не будет» и прочая ересь. Она старалась не читать новостей, ей казалось, что если каждый день смотреть на такие хэдлайнеры, тебя ждет карта постоянного покупателя клиники неврозов.

Вдруг справа в рекламе она заметила утепленное зимнее пальто, которое ей так хотелось купить, но из-за цены мечту пришлось задвинуть куда подальше. Реклама гласила, что по случаю открытия магазина цена снижена на 60%. Да уж, умеют люди работать. Наверное, ей тоже нужно было открываться каждый месяц, тогда бы и не разорилась, возможно.

Она быстро сняла с себя нужные мерки и отправила заказ. Буквально через минуту ей перезвонил менеджер и с удивлением спросил, не перепутала ли она чего-нибудь, ведь с такими мерками влезть в сорок четвертый размер невозможно было даже с помощью самого изысканного французского мыла!

Обозвав менеджера наглым хамом, она отменила заказ. Да что он себе позволяет! Нельзя было снимать мерки на глаз. С негодованием подойдя к зеркалу, она решила обмерить себя вновь. И вдруг от удивления чуть не подпрыгнула. Из зеркала на нее смотрела угрюмая тетка размера двойной extra large²!

Лицо у этой тетки заметно округлилось, приобрело нездоровый зеленовато-землистый оттенок, характерный для людей, отрицавших необходимость свежего воздуха. Отвратительные носогубные складки не менее отвратительно ниспадали к контуру лица, который провис, словно свежевыстиранный пододеяльник на веревке.

Вот это красотка! Как такое было возможно? Она начала пухнуть с голоду? Когда же приедет, наконец, заказанная еда?!

Она вновь уселась за компьютер и, нервно клацая по клавиатуре, стала прочесывать новости. Сообщений об исчезновении «Пуделя» нигде не было.

Вдруг она заметила, что часы внизу монитора показывают какую-то ерунду. Так бывало в ее телефоне, когда она снимала с него аккумулятор. Он начинал показывать 01.01.2001 или что-то похожее. А теперь что-то случилось с ее компьютером, потому что он показывал, что на дворе вновь 7 ноября 2012 года! Да уж. Видимо, радиоактивное отключение электроэнергии постигло и ее район тоже.

В дверь позвонили. Она открыла ее и впустила курьера с горячей и вкусно пахнущей едой. Расплатившись, она осторожно спросила его:

— Вы не подскажете, какое сегодня число?

— Седьмое ноября.

— А год?

Курьер подозрительно посмотрел на нее и сказал:

— Две тысячи двенадцатый. А что?

— Да нет, ничего.

Когда курьер ушел, она опустилась на пуфик в коридоре. Что же происходит? Взгляд уперся в недавно оставленный у стены чемодан. Лиловый бок украшала бирка, пытавшаяся убедить ее в том, что она недавно благополучно прилетела рейсом UN-880 из Хургады.

«Все так и есть, — думала она, — три года назад в это время я действительно была в Хургаде и вернулась тем рейсом. Но тогда все было по-другому, и самолет прилетал совсем в другой аэропорт!».

Мысли начали слипаться в ее голове. Она решила все-таки поесть, а не то с голодухи у нее скоро начнутся видения.

Закончив трапезу, она вернулась к компьютеру. Мысли на сытый желудок потекли куда веселее. Она решила, что сейчас быстро все проверит, и если на дворе действительно две тысячи двенадцатый, то ее интернет-магазин должен работать, ведь до банкротства еще целых два с половиной года, она не успела принять целую тучу ошибочных решений, а курс евро к взлету еще даже и не готовился. Ее сайт не улетел в тартарары, клиенты не пропали, и так далее.

И это могло означать лишь одно: по всем канонам жанра денег на ее счетах должно быть навалом.

С наслаждением потягивая кофе, она открыла ящик стола и выудила из его глубин изящную на вид коробочку. Открыв бархатную крышку, она взяла маленькую флешку USB-токена, с помощью которой связывалась с банком через интернет. Уже само по себе наличие токена в коробочке было крайне подозрительным, ведь после закрытия интернет-магазина и банковских счетов токен пришлось сдать.

Вставив флешку в USB-разъем, она зашла на сайт банка и ввела сложную комбинацию паролей. Проглотив пароли, банк выдал ей приветствие и показал информацию по счетам.

Матерь божья! Она была готова зацеловать бездушный экран до дыр. На ее счетах действительно было полно денег! Магазин работал! Она спешно подготовила платежное поручение, заказав перевод некоторой суммы себе на карточку. Хотелось бы надеяться, что она не ограбила банк минуту назад.

Примечания

2

Extra extra large (XXL) — соответствует 52 российскому размеру женской одежды.