Гадание на трефового короля, или Смерть идет за тобой

Елена Вальберг

От судьбы не уйти – возлюбленному выпала на картах скорая смерть, гибнут близкие люди, но ради спасения приговоренного любимого Лера готова на все: перевернуть весь Париж, спуститься в подземелье мертвых, через Врата попасть в эпоху наполеоновских войн вопреки противостоянию могущественных Хранителей. Никогда не сдаваться, даже когда уже нет сил для борьбы: ставка в этой схватке – человеческая жизнь! Если вы любите приключения с мистико-романтической составляющей – эта книга для вас!

2. Сергей Шевченко

— Серёжа! Я ухожу, буду поздно! Ты Аманде передай, что я очень сожалею, но никак не могу тебя сопровождать. Ты же знаешь: скоро гастроли, репетиции теперь каждый вечер, а я и так пропустила две.

Прелестная юная жена вихрем пронеслась по кабинету, успев поцеловать своего немолодого мужа в макушку и вырваться из объятий Сергея, который пытался удержать её хотя бы на секунду. Они поженились месяц назад и уже вернулись из свадебного путешествия в Израиль, которое так мечтала совершить Ирина, а теперь она так занята, что вечером в гости ему придётся идти одному… А ведь он скучал по ней каждую минуту, даже тогда, когда она уходила в соседнюю комнату.

«Это моя последняя любовь, лебединая песня», — с лёгкой усмешкой думал уже немолодой, достаточно успешный человек. Он давно состоялся в этой жизни как бизнесмен и политик, отец двоих взрослых детей, а вот поди ж ты — влюбился, как мальчишка! Его избранница была далеко не красавицей: слишком большой нос, не очень большие серые глаза и вьющиеся чёрные волосы, однако на сцене она преображалась, словно наполняясь внутренним светом, — её актёрская игра завораживала. Мужчины не пропускали Ирину — в ней при более чем средней внешности была удивительная манкость: серые глаза как будто обволакивали собеседника, а полные губы обещали истинное наслаждение. Такую не заметишь в толпе, но стоит только с ней заговорить — как тебя завораживают этот взгляд, эта манера общения… Эти плавные движения будто гипнотизируют — и ты хочешь именно этой женщине доверить свою жизнь.

Как-то раз приятель затащил Сергея Шевченко в театр на нашумевшую в узких кругах премьеру. Он шёл туда с большой неохотой, поскольку театр с приходом известного режиссёра прослыл авангардистским, а Сергей был человеком старой формации, немного консерватором, и эксперименты в виде полётов актёров под куполом, как заправских акробатов, и таскания за собой тележек, набитых (видимо, эта задумка режиссёра понятна только избранным, к коим Сергей себя не относил) всевозможным хламом, не любил. Однако игра Ирины в том спектакле была настоящей — она жила в роли, лишь только выйдя на сцену. Неказистая внешне, полноватая, она едва открыла рот, как весь зал замер, внимая низкому, слегка хриплому голосу актрисы, следя за её неожиданно плавными движениями и боясь пропустить хоть что-нибудь из её монолога.

Именно тогда, на этом не очень интересном спектакле Сергей понял, что пропал. Она тогда ещё была замужем, хотя пусть брак был несчастливым, но Ирина по привычке тянула семейную лямку. Однако за пять месяцев Сергей сумел доказать ей, что он и есть тот единственный мужчина, который сможет сделать её счастливой. Она поверила ему — и вот они вместе. Она принесла ему удачу, эта милая и талантливая девочка: ему предложили пост, о котором он мечтал, — стал заместителем министра транспорта. И теперь их маленькая семья планировала переезд в Москву.

Сергей часто подтрунивал над Ириной, говоря, что она бы могла стать Мата Хари или снискать себе славу знаменитой Соньки Золотой Ручки, — насколько та умела быть убедительной и одновременно очень женственно-беззащитной. Ирину уже пригласили на собеседование в известный столичный театр — всё устраивалось наилучшим образом.

Сергей проследовал за женой, которая уже надевала плащ и пританцовывала на одной ноге, одновременно пытаясь попасть в лежавшую на боку туфлю. Сергей рассмеялся, присел на корточки, поймал ногу жены, поцеловал её в лодыжку и аккуратно надел туфельку. «Она не похожа ни на одну женщину в мире! Хоть и не стройна, но так грациозна!» — восхитился он.

Ирина присела рядом, заглянула ему в глаза и спросила:

— Ты правда не сердишься?

— Я сержусь, я очень сержусь, — Сергей напустил на себя серьёзный вид, сдвинув и без того густые, почти сросшиеся у переносицы брови.

— Не сердись, я люблю тебя! — Ирина стремительно поднялась и убежала, а Сергей ещё долгое время сидел на корточках в коридоре, стараясь сохранить этот момент маленького беспредельного счастья как можно дольше.

Наконец он поднялся, задержался в коридоре у старинного зеркала с настоящей серебряной амальгамой и посеребрёнными завитушками по краям старинной рамы. Кое-где амальгама сошла, зеркало помутнело, но Сергей не убирал его в память о матери. К тому же в этом зеркале он себе очень нравился: морщин и второго подбородка было почти не разглядеть.

Сергей подтянул живот, пригладил свою уже почти полностью заиндевелую шевелюру, подмигнул своему изображению и в приподнятом настроении направился на кухню варить кофе. Он отпустил домработницу Лидию Петровну, которая вот уже три года ухаживала за его холостяцкой квартирой, на все выходные, и сейчас ему не хотелось пускать никого в свою жизнь: он слишком ценил и боялся спугнуть своё выстраданное хрупкое счастье.

Захватив кофе, Сергей отправился в кабинет. Безмятежная улыбка никак не хотела сойти с его лица — он теперь всегда улыбался и ловил себя на том, что улыбается, как дурак, в самых неподходящих для этого местах.

Окно было распахнуто настежь — Сергей не выносил закрытых окон, особенно когда работал, и закрывал их только в непогоду. Но сегодня ласковое мартовское солнышко вовсю светило и уже достаточно ощутимо грело. Мужчина подошёл к окну и сощурился, словно сытый кот, наслаждаясь ароматным густым кофе.

«Надо чуток поработать», — Сергей сел за компьютер и углубился в подготовленный его помощником доклад для предстоящего совещания в министерстве. Прошло минут десять — вдруг за спиной он почувствовал шорох. Обернувшись через плечо, увидел птицу: это был обычный сизый голубь, который сидел на ручке дивана и косил на него карим глазом.

«Приплыли — совсем не боится!» — подумал Сергей, лихорадочно вспоминая, чтó говорят о неожиданно залетевших в дом птицах народные приметы.

Голубь не собирался улетать — наоборот, спрыгнул на пол и важно прошёлся прямо к Сергею.

«Совсем дурная примета: старики говорят, это к смерти. Мол, когда птица залетает в дом, душа недавно умершего зовёт за собой. Нет, всё это ерунда!»

Сергей махнул рукой — голубь отпрыгнул, бочком стал обегать кресло, но, видя, что угрозы для него нет, решил обследовать помещение, а потом направился через открытую дверь прямиком на кухню. Тогда Сергей решил не давать ему возможности хозяйничать в доме и пробраться к продуктам. Он схватил рубашку, валявшуюся на диване, и ловко накинул её на голубя, потом быстро схватил птицу и выкинул в окно.

«Птица должна вылететь сама — как вошло, так и вышло», — запоздало подумал Сергей.

Однако через полчаса он уже забыл этот инцидент и стал собираться на вечеринку к своей давней приятельнице Аманде. Столичный чиновник, он прощался со своими питерскими знакомыми — московская жизнь и московская тусовка уже затягивали его в свой круг, но Аманда была его подругой в сложных жизненных ситуациях: проигнорировать её просьбу-приглашение он не мог.