Монолог счастливой женщины

Елена Валериановна Гладкова

В книге рассказывается о простой российской семье, которых у нас миллионы. И хотя среди нас нет известных деятелей, жизнь наша также многогранна и интересна.

Глава 2. Детство

Когда мне исполнился год, отец поступил в Московскую военную академию. Жить пришлось на арендованной квартире, а хозяйка была против квартирантов с детьми. Поэтому меня отправили жить к бабушке в Таганрог. За три года проживания у нее я совсем отвыкла от родителей, бабушку называла мамой, что очень огорчило мою мать, когда она приехала меня забирать. Но потом все потихоньку наладилось.

С какого возраста дети помнят себя? Я себя помню не с определенного возраста, а просто помню необычные события, которые происходили со мной или которым я была свидетелем. Когда мне было около пяти лет отца перевели служить в Эстонию, город Выру. На летние месяцы военных вывозили в лагеря вместе с семьями. Мы жили в деревянном домике. А домашним животным у нас был… ежик, пришедший из леса. Вместе с мамой я ходила в лес за грибами, и я полюбила «тихую охоту» на всю жизнь.

И однажды я ушла за грибами одна. Корзинкой мне служила папина фуражка, которую я с верхом заполнила грибами — мухоморами. Они были самые красивые и поэтому привлекли мое внимание. Кроме того, они росли вдоль дороги, и мне не нужно было углубляться в лес. В лесу было небезопасно, так как в тех местах проходили бои, было много окопов, блиндажей, оружия и боеприпасов. В поселке заметили мое отсутствие и отправили людей на поиски. А я, наполнив фуражку грибами, повернула назад, и меня благополучно нашли. Чтобы я снова не потерялась, отец привязывал к моей ноге длинную веревку, с которой я могла передвигаться по территории нашего двора. Перед глазами осталась картина: я сижу на качелях, к ноге привязана веревка, а вокруг стоят соседские ребятишки. Интересно то, что и тогда и позднее я переносила наказания родителей без всяких обид, понимая, что они любят меня, беспокоятся обо мне, что они — взрослые и знают, что и как надо делать, и если они поступают так или иначе, то это правильно. Такие отношения сохранились у меня с родителями на всю жизнь, и я могу похвалиться тем, что я ни разу не поссорилась с родителями, с моим братом и вообще ни с кем. И это было потому, что перед глазами был пример моих родителей, проживших вместе почти полвека и ни разу не повысивших друг на друга голос, не произнесших ни одного оскорбительного слова ни в адрес друг друга ни в адрес детей, соседей и сослуживце

Из жизни в Эстонии сохранились два воспоминания. По дороге едет мальчик на велосипеде, его догоняет грузовая машина, цепляет бортом мальчика, и тот падает на землю. Позднее мама рассказала мне, что мальчик — эстонец погиб, а водителя — русского по национальности чуть не разорвали на части. Уже тогда отношения между эстонцами и русскими были натянутые. Даже в магазине, при покупке продуктов, продавцы — эстонцы по — русски не говорили, хотя все язык знали. И маме пришлось выучить эстонский язык.

Второе воспоминание связано с нашим двором и зимой. Возле нашего дома была небольшая гора, поросшая деревьями, и зимой ребятишки катались с горы на лыжах. И какой-то дурак между двумя деревьями на уровне щиколоток протянул веревку, и соседский мальчик, спускаясь на лыжах с горки, зацепился на нее, упал и сломал обе ноги. Сама жизнь преподавала мне уроки добра и зла.

В этом же году отца перевели на службу в город Выборг Ленинградской области. Этот город достался нам от финнов. В нем тоже шли бои во время войны. Было много разрушенных домов. И ребятишки в развалинах играли в войну. Дети были послевоенных годов рождения, но отцы — офицеры были фронтовиками, и это накладывало отпечаток на наш быт и взаимоотношения.

Дом, в котором мы жили, был трехэтажный. Ранее в нем располагался штаб, а потом его приспособили под жилье. В нашей квартире было три больших комнаты, две кухни и два коридора. Проживало там три семьи: я с родителями, мой ровесник Витька с папой и мамой, и Сашка Неретин, моложе нас с Витькой на 3 года. Через год у меня появился брат Сережа. Но поскольку разница в возрасте у нас с ним была более шести лет, мы с ним играли в разных компаниях, но дружили и дружим до сих пор. Проживание в Выборге запомнилось празднованием Нового Года, когда мы сначала вешали на елку конфеты, орехи, мандарины, а потом подходили с ножницами и срезали лакомства. И еще большой деревянной бочкой, в которой мама и соседки квасили капусту на всех. Там были и яблоки и клюква и морковка. Эта бочка стояла на небольшом балкончике.. Самое интересное, что оказавшись в Выборге через сорок лет, я увидела на этом балкончике точно такую же бочку.

Вокруг нашего дома были руины домов, и мы с удовольствием играли в войну, прячась в развалинах. Недалеко от нашего дома находился порт, и многие ребятишки выпрашивали у иностранных моряков жвачку, которой у нас в стране не было. Я никогда не могла понять, как это у совершенно незнакомого человека что-то попросить. И сама никогда ничего ни у кого не просила, помня, как родители говорили, что если чего-то нет, то нужно обойтись без этого.

Главной достопримечательностью города был и является сейчас замок, построенный в средние века. Это единственный сохранившейся в России замок. Не помню, что там находилось в те годы, а сейчас — это музей и выставочный зал.

Помню, как отец привел меня в первый класс первого сентября. По широкой лестнице на второй этаж поднимается толпа детей и родителей, и я с отцом среди них. Помню, как принимали в октябрята. Мы всем классом стояли в ряд во дворе школы, а кто-то из учителей прикреплял на грудь октябрятские звезды. Для первоклассников это было торжественное событие. Мы искренне верили в то, что октябрята — помощники пионеров и комсомольцев. И если кого-то за плохое поведение или учебу не принимали в ряды октябрят или пионеров, это была трагедия.

Я сидела на первой парте, с удовольствием училась, много читала. Читала все подряд и даже ночью, под одеялом, подсвечивая фонариком. По окончании четвертого класса получила табель с одними пятерками и похвальную грамоту.

Свободное от учебы время детвора в те годы проводила на улице, играя в войну, прятки, пуговицы. Суть последней игры заключалась в том, что битой нужно было перевернуть пуговицу с тыльной стороны на лицевую. Для этой игры использовались только металлические пуговицы, на ножках. А у нас все соседи были офицеры, и у всех на форме были именно такие пуговицы. Сначала в ход пошли запасные пуговицы, потом — с парадной формы, а потом и с полевой. Как-то объявили учения, отцы кинулись надевать полевую форму, а на ней пуговиц не хватает. Многим моим соседским ребятишкам тогда досталось на орехи. Мне же в этой игре везло. Я выиграла столько пуговиц, что для них пришлось сшить мешочек. Когда я окончила четвертый класс, отец получил направление на Дальний Восток, и перед отъездом я торжественно подарила мешочек с пуговицами своим соседям. Больше в эту игру я никогда не играла.

Конец ознакомительного фрагмента.