Теософические архивы (сборник)

Елена Блаватская

Блаватская Елена Петровна (1831-1891) – основательница современного теософического движения. Одни считали Блаватскую колдуньей, продавшей душу дьяволу. Другие высоко ценили ее стремление сблизить культуры Запада и Востока. Не кто иной, как великий Махатма Ганди писал: «Я был бы более чем удовлетворен, если бы смог коснуться края одежды мадам Блаватской». В данный сборник вошли 324 статьи Елены Петровны Блаватской.

Арийско-архатские эзотерические учения о семеричном принципе в человеке^[77]

Перевод — К. Леонов

…Вероятно, арийская (мы будем пока называть ее так) и халдейско-тибетская эзотерические доктрины в основном идентичны, а тайное учение еврейской каббалы является просто их боковым ответвлением. Однако, ничто не может представлять большего интереса для изучающего оккультную философию, чем сравнение, проведенное между двумя вышеназванными главными доктринами. Ваше письмо, по всей видимости, показывает два подразделения в халдейско-тибетской доктрине: 1) учение так называемых ламаистов; и 2) доктрину так называемых архатов (арахаты, или рахаты в буддизме), которая была принята гималайским, или тибетским, братством. В чем же разница между двумя этими системами? Некоторые из наших брахманических авторов оставили нам сообщения об основных доктринах буддизма и о религии и философии архатов — двух ветвях тибетской эзотерической доктрины, как они сами ее называют. Так как трактаты, в которых содержатся эти данные, носят, как правило, полемический характер, вряд ли стоит возлагать на них большие надежды.

Сегодня весьма затруднительно сказать, какова была настоящая доктрина древних ариев. Если бы исследователь попытался ответить на этот вопрос при помощи сравнительного анализа всех разнообразных систем эзотеризма, получивших широкое распространение в Индии, он очень скоро потерялся бы в лабиринте неизвестности и неопределенности. Никакое сравнение между подлинными брахманической и тибетской эзотерическими доктринами невозможно до тех пор, пока не будут установлены учения этой так называемой «арийской доктрины»… и не будет целиком осознана вся сфера древней арийской философии. «Санкхья» Капилы, «Йогическая философия» Патанджали, различные системы философии «Шакти», разнообразные агамы и тантры, — все это лишь ее ветви. Однако существует доктрина, которая является их подлинным основанием и достаточна для того, чтобы объяснить тайны этих различных философских систем и привести в гармонию их учения. Она существовала, вероятно, задолго до составления «Вед», и ее изучали наши древние риши в дополнение к индийским писаниям. Ее приписывают одному таинственному персонажу по имени Маха…^[78]

Поскольку «Упанишады» и некоторая часть «Вед» практически не были посвящены публичным церемониям древних ариев, они вряд ли могут быть поняты без некоторого знания данной доктрины. Даже истинное значение главных обрядов, о которых говорят «Веды», совершенно не будет понято без того света, который она проливает на них… «Веды», вероятно, были составлены главным образом для использования жрецами, принимающими участие в публичных церемониях, но в них упоминаются величайшие выводы и заключения нашей подлинной тайной доктрины. Люди, достаточно сведущие в этом вопросе, сообщили мне, что «Веды» имеют два различных значения — одно из них выражено посредством буквального смысла слов, другое же показано при помощи размера стиха и свары, которые являются, так сказать, жизнью «Вед»… Конечно, ученые пандиты и филологи отрицают, что свара имеет какое-либо отношение к философии или древним эзотерическим доктринам. Но таинственная связь между сварой и светом — это одна из ее самых глубоких и сокровенных тайн.

Сейчас уже вряд ли удастся выяснить, то ли тибетцы получили свое учение от древних индийских риши, или же древние брахманы переняли свою оккультную науку от адептов Тибета; или же, опять-таки, адепты обеих стран первоначально исповедовали одну и ту же доктрину и получили ее из общего источника.^[79] Если бы вы отправились в Шрамана Балагула и попытались выяснить у местных джайнских пандитов относительно авторства «Вед» и о происхождении брахманической эзотерической доктрины, то они, вероятнее всего, ответили бы вам, что «Веды» были составлены ракшасами, или дайтьями,^[80] и что от них же получили свое тайное знание брахманы.^[81] Не означает ли это утверждение, что «Веды» и брахманические эзотерические учения происходят из погибшей Атлантиды — континента, который когда-то занимал значительную часть площади Южного и Тихого океанов? Ваше заявление в «Разоблаченной Изиде» о том, что языком обитателей этого континента был санскрит, может навести на мысль, что «Веды», по всей вероятности, возникли именно здесь, — а где же еще мог зародиться арийский эзотеризм?^[82] Но истинная эзотерическая доктрина, равно как и мистическая аллегорическая философия «Вед», произошла из другого источника, опять-таки, не иначе, как — от божественных обитателей священного острова, который, как вы утверждаете, когда-то существовал в море, покрывавшем в древние времена песчаные пространства, ныне называемые пустыней Гоби. Так или иначе, знание оккультных сил природы, которым обладали жители исчезнувшей Атлантиды, было воспринято древними адептами Индии и присовокуплено ими к эзотерической доктрине, которой учили обитатели священного острова.^[83] Однако, тибетские адепты не приняли этого добавления к своей эзотерической доктрине. Именно по этой причине можно усмотреть разницу между этими двумя доктринами.^[84]

Брахманическая оккультная доктрина, вероятно, несет в себе все то, чему учили о силах природы и их законах либо на таинственном острове на севере, либо на не менее таинственном южном континенте. И если вы собираетесь сравнивать учения об оккультных силах природы в арийской и тибетской доктринах, то вы должны предварительно исследовать все классификации этих сил, их законы и проявления, а так же подлинные значения различных имен, приложимых к ним в арийской доктрине. Вот выборочная классификация оккультных сил, содержащаяся в брахманической системе:

1) относящиеся к Парабрахману и существующие в МАКРОКОСМЕ;

2) относящиеся к человеку и существующие в МИКРОКОСМЕ;

3) для целей тарака-йоги, или пранава-йоги;

4) для целей санкхья-йоги (в которой они, собственно, являются неотъемлемыми признаками пракрити);

5) для целей хатха-йоги;

6) описанные в «Кула агаме»;

7) описанные в «Шакта агаме»;

8) описанные в «Шива агаме»;

9) описанные в «Шричакре» («Шричакра», о которой вы упоминаете в «Разоблаченной Изиде», не является подлинной эзотерической «Шричакрой» древних адептов Арьяварты);^[85]

10) описанные в «Атхарваведе»; и т. д.

Все подразделения этой классификации бесконечно умножались благодаря постижению новых комбинаций первичных сил в различных пропорциях. Но теперь я должен оставить этот вопрос и перейти к рассмотрению статьи в октябрьском номере «Теософиста», озаглавленной «Фрагменты оккультной истины».

Я тщательно изучил ее и обнаружил, что достигнутые (в буддийской доктрине) результаты не сильно-то отличаются от заключений нашей арийской философии, хотя наш способ выражения доказательств может и отличается по своей форме. Я буду обсуждать здесь этот вопрос с моей собственной точки зрения, хотя и следуя той легкости в сравнениях и тому удобству обсуждения последовательности классификации семеричных сущностей, или принципов, составляющих человека, которые приняты в вашей статье. Вопросы, которые вызвали обсуждение, таковы: 1) появляются ли бестелесные духи человеческих существ (как их именуют спиритуалисты) в комнатах для сеансов или где-либо еще; и 2) вызваны ли происходящие проявления частично или полностью их деятельностью.

Вряд ли можно удовлетворительно ответить на два этих вопроса, пока не будет точно определено значение, которое несет в себе выражение «бестелесные духи человеческих существ». Слова спиритуализм и дух могут привести к очень сильным заблуждениям. Пока английские писатели в целом, и спиритуалисты в частности, не установят ясным образом то значение, которое они хотят придавать слову дух, не будет конца этой путанице и неразберихе, а подлинная природа этих так называемых спиритуалистических феноменов и их modus occurendi [способ действия] никогда не будет определен с ясностью. Христианские авторы обычно говорят только о двух сущностях в человеке — теле, и душе или духе (эти термины означают для них, по-видимому, одно и то же). Европейские философы как правило говорят о теле и разуме, и доказывают, что душа или дух не могут быть ничем иным, кроме как разумом. По их мнению, любая вера в линга шарира^[86] нефилософична. Подобные взгляды безусловно некорректны, и они основываются на недопустимых предположениях о возможностях природы и на несовершенном понимании ее законов. Теперь я должен рассмотреть (с точки зрения брахманической эзотерической доктрины) духовное строение человека, различные сущности, или принципы, существующие в нем, и установить, может ли какая-нибудь из этих сущностей входящих в его строение, появиться на земле после его смерти; и, если это так, чем является то, что появляется таким образом.

Вы читали некоторые из замечательных статей профессора Тиндаля о том, что он называет «зародышевой теорией», которые представляют факты, установленные благодаря его экспериментам. Вкратце его выводы можно представить таким образом:

Даже в самом маленьком объеме пространства существуют мириады протоплазматических зародышей, плавающих в эфире. Если, к примеру, скажем — вода (чистая вода) подверглась их воздействию, и если они попали в нее, то из них разовьется та или иная форма жизни. Но какие же факторы вызывают возникновение этой жизни? Очевидно: 1) вода, которая является, так сказать, полем для прорастания жизни; 2) протоплазматический зародыш, из которого должна развиться или развивается жизнь или живой организм; и, в конце концов, 3) сила, энергия, или тенденция, которая начинает действовать при соприкосновении или соединении протоплазматического зародыша с водой, и которая развертывает или развивает жизнь и ее природные качества.

Сходным образом, существуют три первоначальные причины, которые вызывают появление человеческого существа. Я назову их ради обсуждения следующими именами:

I. Парабрахман — Универсальный Дух.

II. Шакти (венец астрального света, соединяющий в себе все силы природы).

III. Пракрити, которая представляется в своем первоначальном виде посредством акаши (поистине, любая форма материи может быть сведена в конце концов к акаше).^[87]

Обычно утверждается, что пракрити или акаша — это кшатра, или основа, которая соответствует воде во взятом нами примере; брахман — это зародыш, а шакти — сила, или энергия, которая вызывается к существованию при их соединении или соприкосновении.^[88]

Но не такие представления о данном вопросе содержатся в Упанишадах. Согласно этим текстам, брахман^[89] — это кшатра или основа, акаша или пракрити — зародыш или семя, а шакти — это сила, появившаяся в результате их соединения или контакта. И это есть подлинно научный, философский способ объяснения этого вопроса.

Согласно адептам древней Арьяварты, семь принципов развиваются из этих трех первичных сущностей. Алгебра учит нас, что число комбинаций «n» вещей, взятых один раз, два раза, три раза, и так далее, равняется 2 в степени «n» минус 1.

Применяя эту формулу к данному предмету мы получим, что число сущностей, развившихся из различных комбинаций этих трех первичных причин, насчитывает 2 в кубе минус 1, или 8–1=7.

Общее правило таково, что когда бы и в какой бы связи не упоминались бы семь сущностей в древней оккультной науке Индии, вам следует предполагать, что эти семь сущностей произошли от трех первичных сущностей; и что эти три сущности, в свою очередь, развились из одной сущности, или МОНАДЫ. Если взять хорошо знакомый пример, то семь цветных лучей в солнечном луче развились из трех первично окрашенных лучей; и три первичных цвета сосуществуют с четырьмя вторичными цветами в солнечных лучах. Сходным образом, три первичные сущности, которые создали человека, сосуществуют в нем с четырьмя вторичными сущностями, которые произошли из разнообразных комбинаций трех первичных сущностей.

Эти семь сущностей, которые в целом составляют человека, — я буду перечислять их в порядке, принятом в вашей статье, так как эти два порядка (брахманический и тибетский) соответствуют, — таковы:

Соответствующие названия в вашей классификации

I. Пракрити — Стхулашарира (физическое тело)

II. Сущность, образовавшаяся из комбинации пракрити и шакти — Сукшмашарира, или линга шарира (астральное тело)

III. Шакти — Камарупа (перисприт)

IV. Сущность, образовавшаяся из комбинации брахмана, шакти и пракрити — Дживатма (жизнь-душа)

V. Сущность, развившаяся из комбинации брахмана и пракрити — Физический ум (или животная душа)

VI. Сущность, развившаяся из комбинации брахмана и шакти — Духовный ум (или душа)

VII. Брахман — Эманация из АБСОЛЮТА, и т. д. (или чистый дух)

Прежде чем перейти к рассмотрению природы этих семи сущностей, необходимо сделать несколько пояснений общего характера.

1. Вторичные принципы, возникающие из комбинаций первичных принципов, совершенно отличны по своей природе от тех сущностей, от комбинирования которых они произошли. Обсуждаемые комбинации по своей природе не являются простыми механическими наложениями. Они не соответствуют даже химическим комбинациям. Следовательно, нельзя сделать никаких ценных выводов в отношении природы обсуждаемых комбинаций посредством их аналогии из природы.

2. Обычное утверждение о том, что как только причина удаляется, ее следствие исчезает, применимо не всегда. Возьмем, к примеру, следующий случай: если вы сообщаете мячу некоторый момент силы, то результатом является скорость определенной величины в определенном направлении. Причина этого движения исчезает, когда прекращается внезапный единовременный толчок или импульс, передающий момент силы; но, согласно первому закону движения, мяч будет продолжать двигаться все дальше и дальше с неубывающей скоростью в том же направлении до тех пор, пока это движение не изменится, не уменьшится или нейтрализуется внешними причинами. Таким образом, если мяч остановится, то это будет связано не с отсутствием причины его движения, но явится следствием внешних причин, которые вызывают такой результат.

Опять-таки, возьмем пример субъективного феномена.

В данный момент, наличие этой чернильницы передо мной создает во мне, или в моем разуме, ментальное представление о ее форме, цвете и так далее. Можно унести эту чернильницу, но ее ментальное изображение все еще может продолжать свое существование. И в этом случае, как вы видите, следствие переживает причину. Кроме того, это следствие может быть вызвано к сознательному существованию в какой-либо последующий момент, причем неважно, будет ли присутствовать первоначальная причина, или нет.

Теперь, в случае пятого из вышеназванных принципов, — сущность, которая создается благодаря комбинации брахмана и пракрити, — если только верно общее утверждение (во «Фрагментах оккультной Истины»), этот принцип, который соответствует физическому уму, должен бы перестать существовать тогда, когда брахман, или седьмой принцип, должен прекратить свое существование для отдельного индивидуума; но на самом деле, конечно, все происходит иначе. Вы приводите это обсуждаемое общее утверждение в поддержку своего заявления о том, что когда бы седьмой принцип не перестал существовать для отдельного индивидуума, шестой принцип также исчезает для него. Это утверждение безусловно справедливо, хотя способ его выражения и придаваемое ему значение вызывают у меня возражения.

Вы упомянули, что когда разум человека имеет чисто материальные наклонности, и все духовные устремления и мысли полностью исчезли из его разума, седьмой принцип покидает его либо перед, либо во время смерти, и шестой принцип исчезает вместе с ним. В данном случае, само предположение о том, что склонности ума некоего индивидуума полностью материальны, влечет за собой утверждение о том, что в нем нет никакого духовного ума, или духовного эго. Вам следовало бы тогда сказать, что всегда, когда духовный ум прекращает существовать в каком-либо индивидууме, седьмой принцип для него перестает существовать для любых целей. Конечно, он никуда не улетучивается. В случае брахмана^[90] никогда не может быть ничего подобного изменению местоположения. Это утверждение просто означает, что если нет признания никакого брахмана, или духа, или духовной жизни, или духовного сознания, то седьмой принцип должен прекратить любое влияние или какой бы то ни было контроль со своей стороны за участью этого индивидуума.

Теперь я сообщу о том, что обозначается (в арийской доктрине) при помощи этих семи вышеперечисленных принципов.

I. Пракрити — это основа стхулашариры, и она представляет ее в вышеприведенной классификации.

II. Пракрити и шакти — это лингашарира, или астральное тело.

III. Шакти — этот принцип соответствует вашей камарупе. Эта сила помещалась древними оккультистами в набхичакре. Она может собрать акашу, или пракрити, и придать ей любую желаемую форму. Она имеет очень много общего с пятым принципом и может побуждаться к действию при помощи его влияния или контроля.

IV. Брахман, шакти и пракрити — это опять-таки соответствует вашему второму принципу, дживатме. Эта сила представляет универсальный жизненный принцип, который существует в природе. Он находится в анахатачакре (сердце). Это сила, которая составляет то, что называется словом джива, или жизнь. Она, как вы говорите, неразрушима, и ее деятельность просто переносится во время смерти в другую конфигурацию атомов, образуя другой организм. Но она не называется словом дживатма в нашей философии. Термин дживатма обычно применяется нашими философами к седьмому принципу, когда он отличается от Параматмы или Парабрахмана.^[91]

V. Брахман и пракрити — это в нашей арийской философии соответствует вашему пятому принципу, названному физическим умом. Согласно нашим философом, это сущность, в которой располагается и имеет свое основание то, что называется разумом. Это наиболее трудный для объяснения принцип, и наша дискуссия целиком посвящена тому представлению, которого мы придерживаемся в данном вопросе.

Что же такое разум? Это таинственное нечто, которое рассматривается как местопребывание сознания — чувств, эмоций, желаний и мыслей. Психологический анализ показывает, что это, по всей видимости, скопление ментальных состояний и их способностей, связанных посредством того, что мы именуем памятью, которое считается существующим обособленно от любых своих ментальных состояний или представлений. Но в какой же сущности имеет это таинственное нечто свое потенциальное и действительное существование? Память и надежда, которые, так сказать, составляют подлинное основание того, что мы называем индивидуальностью, или аханкара, должны иметь где-то место своего существования. Современные европейские психологи обычно говорят, что местоположением разума является материальная субстанция мозга, и что прошлые субъективные переживания, которые можно воспроизвести благодаря памяти, и которые в своей сумме составляют то, что называется индивидуальностью, существуют там в виде некоторых непостижимых таинственных отпечатков или изменений в нервах и нервных центрах полушарий головного мозга. Поэтому они говорят, что разум — индивидуальный разум — разрушается тогда, когда разрушается тело; потому не может быть никакого посмертного существования.

Однако имеются некоторые факты, признанные этими философами, которых нам достаточно, чтобы опровергнуть их теорию. В каждой из частей человеческого тела происходит постоянное изменение. Каждая ткань, каждое мышечное волокно и каждое нервное окончание или нервный узел в мозгу подвержены непрестанному изменению. В течение всей жизни человека может произойти серия полных преобразований вещества его мозга. Тем не менее, память о его прошлых ментальных состояниях остается неизменной. Могут произойти добавления новых субъективных переживаний, а некоторые ментальные состояния могут быть полностью позабыты, но никакое индивидуальное ментальное состояние не изменяется. Личное чувство индивидуальности остается тем же самым во всех этих постоянных изменениях мозгового вещества.^[92] Оно способно пережить все подобные метаморфозы, и оно может также пережить полное разрушение материальной субстанции мозга.

Эта индивидуальность, возникающая из ментального сознания, существует, согласно нашим философам, в оккультной силе, которая, так сказать, проводит регистрацию всех наших ментальных впечатлений. Сама эта сила неразрушима, хотя из-за воздействия некоторых противоположных причин ее впечатления могут с течением времени частично или полностью стираться.

В этой связи я могу отметить, что наши философы связывали семь оккультных сил с семью принципами, или сущностями, упомянутыми выше. Эти семь оккультных сил в микрокосме соответствуют оккультным силам в макрокосме, или являются их двойниками. Ментальное, или духовное, сознание индивидуума становится общим сознанием брахмана, когда полностью преодолен барьер индивидуальности, и семь сил в микрокосме приведены en rapport [в гармонию] с семью силами в макрокосме.

Нет ничего особенно странного в силе, или шакти, несущей в себе отпечатки ощущений, идей, мыслей или других субъективных переживаний. Это общеизвестный факт, что электрический, или магнитный, ток может передавать неким таинственным образом отпечатки звука или речи со всеми их индивидуальными особенностями; так же, вам хорошо известно, что я могу передать вам мои мысли посредством передачи энергии или силы.

Этот пятый принцип представляет в нашей философии разум, или, если выразиться более корректно, вышеописанную силу, впечатления о ментальных состояниях в ней и принцип индивидуальности, или аханкара, порожденный их совместным действием. Этот принцип называется в вашей статье просто физическим умом. Я не знаю, что на самом деле означает это выражение. Оно может обозначать ум, который существует в очень слаборазвитом состоянии у низших животных. Разум может находиться на различных уровнях развития, от самых низших форм органической жизни, когда вряд ли можно точно опознать признаки его существования и деятельности, до человека, в котором он достигает высшего состояния своего развития.

В самом деле, начиная с первого появления жизни^[93] до турия авастха, или нирванического состояния, продолжается этот прогресс. Мы восходим от этого принципа к седьмому с совершенно недоступной восприятию постепенностью. Но в ходе прогресса распознаются четыре уровня, на которых происходят наиболее характерные изменения, и которые поэтому привлекают внимание наблюдателя. Это следующие четыре уровня:

1) на котором появляется жизнь (четвертый принцип);

2) на котором существование разума становится воспринимаемым вместе с жизнью;

3) на котором достигается высшее состояние мысленной абстракции и начинается духовное сознание;

4) на котором духовное сознание исчезает, оставляя седьмой принцип в завершенном состоянии нирваны, или обнаженности.

Согласно нашим философам, обсуждаемый пятый принцип предназначен представлять разум в любом возможном состоянии развития, от второго до третьего уровня.

VI. Брахман и шакти — этот принцип соответствует вашему «духовному уму». Это, на самом деле, буддхи (я использую слово буддхи не в его обычном значении, но в том смысле, в котором оно используется нашими древними философами); другими словами, это место, где находится бодха или атмабодха. Тот, кто обладает атмабодхой во всей ее целостности, является буддой. Буддисты знают очень хорошо, что означает этот термин. Этот принцип описывается в вашей статье как некая сущность, созданная комбинацией брахмана и пракрити. Я опять-таки не понимаю, в каком особенном смысле использовано слово пракрити в этой связи. Согласно нашим философам, это сущность, возникающая из соединения брахмана и шакти. Я уже объяснил, какое значение придают наши философы словам пракрити и шакти.

Я утверждаю, что пракрити в своем первичном состоянии является акашей.^[94]

Если теософы рассматривают акашу как шакти или силу,^[95] тогда мое утверждение в отношении конечного состояния пракрити должно вероятно породить путаницу и недоразумение, если я не объясню разницу между акашей и шакти. Акаша — это, собственно говоря, не венец астрального света, и она сама по себе не составляет никакую из шести первичных сил. Но, говоря в общем, когда бы не создавался какой-либо феноменальный результат, шакти действует в согласии с акашей. И, кроме того, акаша служит как основа, или адхиштхана, для переноса силовых потоков и для формирования силовых взаимосвязей.^[96]

В «Мантрашастре» буква «Ха» представляет акашу, и вы обнаружите, что этот звук входит в большинство священных формул, предназначенных для того, чтобы создавать феноменальные результаты. Но сам по себе он не представляет никакую шакти. Если вам угодно, то вы можете называть шакти атрибутом акаши.

Я не понимаю того, что в отношении природы этого принципа может в действительности существовать какая-либо разница в мнениях между буддистами и брахманическими философами.

Буддийские и брахманические посвященные знают очень хорошо это таинственное круглое зеркало, состоящее из двух полусфер, которые отражают лучи, исходящие от «неопалимой купины» и пылающей звезды, — духовное солнце, сверкающее в ЧИДАКАСАМЕ.

Духовные впечатления, составляющие этот принцип, существуют в некой оккультной силе, связанной с обсуждаемой сущностью. На самом деле, последовательные воплощения Будды означают последовательные перемещения этой таинственной силы или впечатлений, содержащихся в ней. Этот перенос возможен лишь в том случае, когда махатма,^[97] который переносит эту силу, полностью отождествил себя с седьмым принципом, уничтожив свою аханкару и спалив ее в ЧИДАГНИКУНДУМЕ, преуспев в согласовании своих мыслей с вечными законами природы и став ее соратником. Или, если выразить это другими словами, когда он достиг состояния нирваны, состояния окончательного отрицания, отрицания индивидуального или обособленного существования.^[98]

VII. Атма — эманация из абсолюта, соответствующая седьмому принципу. В отношении этой сущности положительно не существует никакой разницы во взглядах между тибетскими буддийскими адептами и нашими древними риши.

Теперь мы должны обсудить вопрос о том, какие из этих сущностей могут появиться после смерти индивидуума в комнатах для сеансов и производить так называемые спиритуалистические феномены.

Но означает ли в полной мере утверждение спиритуалистов о том, что «бесплотные духи» определенных человеческих существ появляются в комнатах для сеансов, то, что сущность, появившееся таким образом, несет на себе отпечаток некоторой определенной индивидуальности?

Так оно и есть, но сперва мы должны выяснить, в какой из сущностей, или сущностях, пребывает индивидуальность. Очевидно, она существует в особом отделе тела, и в его субъективных переживаниях (называемых в целом его разумом). После смерти индивидуума его тело разрушается; его лингашарира распадается, связанная с ней сила смешивается с потоком соответствующих сил в макрокосме. Сходным образом, третий и четвертый принципы смешиваются со своими соответствующими силами. Эти сущности могут снова войти в состав других организмов. Так как эти сущности не несут в себе никаких отпечатков индивидуальности, спиритуалисты не имеют права говорить, что «бесплотные духи» человеческих существ появляются в комнатах для сеансов, когда бы какие-либо из этих сущностей не появлялись там. На самом деле, они не имеют способов определить, что они принадлежали к какому-либо определенному индивидууму.

Таким образом, мы можем лишь предположить, что какие-либо из последних трех сущностей появляются в комнатах для сеансов, чтобы либо рассмешить, либо дать совет спиритуалистам. Возьмем три примера индивидуумов и посмотрим, что стало с этими тремя принципами после смерти:

1) некто, в ком духовные привязанности имеют большую силу, чем материальные;

2) некто, в ком духовные устремления существуют, но имеют, преимущественно, вторичное значение для него, а его материальные интересы занимают большую часть его внимания;

3) некто, в ком не существует никаких духовных стремлений, тот, чье духовное эго умерло или, по его представлению, не существует.

Нам не нужно рассматривать в этой связи случай совершенного адепта. В первых двух случаях, согласно нашему предположению, духовные и ментальные переживания существуют вместе; когда существует духовное сознание, осознается существование седьмого принципа, и оно поддерживает его связь с пятым и шестым принципами. Но существование материальных привязанностей создает необходимость пунарджанмы, причем последняя обозначает эволюцию новой конфигурации объективных и субъективных переживаний, составляющую новую комбинацию окружающих обстоятельств или, другими словами, новый мир. Период между смертью и следующим рождением занят приготовлениями, необходимыми для эволюции этих новых переживаний. В течение периода инкубации, как вы называете его, дух никогда не будет по своей собственной воле появляться в этом мире, и не может появиться таким образом.

В этой вселенной существует великий закон, который состоит в сведении субъективных переживаний к объективным феноменам и в эволюции первых из последних. Другими словами это называется — «циклической необходимостью». Человек подвержен этому закону, если он не остановил и не уравновесил обычную участь, или судьбу, и он может избежать его контроля над собой лишь полностью подчинив все свои мирские привязанности. Новая комбинация внешних условий, в которые он попадет в дальнейшем, может быть лучше или хуже той, в которой он жил. Но вы можете быть уверены, что в своем движении к новому миру он никогда не остановится для того, чтобы оглянуться на своих друзей-спиритуалистов.^[99]

В третьем из вышеприведенных случаев, по нашему предположению, не существует никакого осознания духовного сознания или духа. Так как они не существуют в той мере, в какой это его касается. Нечто подобное происходит с телесным органом, который отвечает за какую-либо способность, не используемую в течение длительного времени. Тогда он практически перестает существовать.

Эти сущности остаются с ним или в его ведении, когда они отмечены печатью осознания. Если этого не происходит, вся его индивидуальность концентрируется в его пятом принципе. И после смерти этот пятый принцип является единственным представителем обсуждаемого индивидуума.

Но сам он не может развить для себя новый набор объективных переживаний, или, если выразить это другими словами, у него нет пунарджанмы. Это та сущность, которая может появиться в комнатах для сеансов, но совершенно абсурдно называть ее бесплотным духом.^[100] Это просто сила, сохраняющая отпечатки мыслей или представлений индивидуума, в состав которого она первоначально входила. Иногда она вызывает для своих целей силу камарупы и создает для себя некую определенную эфирную форму (не обязательно человеческую).

Ее образ действий будет подобен тем склонностям, которые имел разум индивидуума при жизни. Эта сущность продолжает существовать столь долго, пока отпечатки силы, связанной с пятым принципом, остаются неповрежденными. С течением времени они изглаживаются, и тогда обсуждаемая сила смешивается с потоком соответствующей ей силы в МАКРОКОСМЕ, как река теряется в море. Сущности, подобные этой, могут проявлять признаки той сознательной разумной силы в индивидуумах, которым они принадлежали, потому что очень высокоразвитая разумная сила может сосуществовать с полным отсутствием духовного сознания. Но из этого обстоятельства нельзя сделать вывод о том, что духи, или духовные эго умерших индивидуумов, появляются в комнатах для сеансов.

В Индии есть люди, которые тщательным образом изучают природу таких сущностей (называемых пишачами). Я мало знаю о них на основании своего опыта, так как я никогда не вмешивался в эту вызывающую отвращение, бесполезную и опасную область исследования.

Ваши спиритуалисты не знают о том, что они делают на самом деле. Их исследования, очевидно, приведут с течением времени либо к безнравственному колдовству, либо к полному духовному разрушению тысяч мужчин и женщин.^[101]

Эти представления, выраженные здесь мною, наши древние писатели очень часто поясняли при помощи сравнения течения человеческой жизни или существования с орбитальным движением планеты вокруг солнца. Центростремительная сила — это духовное притяжение, а центробежная — земное притяжение. Поскольку центростремительная сила возрастает в своей мощи по сравнению с центробежной, планета приближается к солнцу, — индивидуум достигает высшего плана существования. Если, с другой стороны, центробежная сила начинает превосходить центростремительную, планета удаляется на большое расстояние от солнца и двигается по новой орбите в этом отдалении, — индивидуум переходит на более низкий уровень бытия. Это поясняется первыми двумя из приведенных мной выше примеров.

Нам следует рассмотреть лишь два крайних случая.

Когда планета в своем приближении к солнцу проходит ту линию, где центростремительная и центробежная силы полностью нейтрализуют друг друга, и двигается только благодаря центростремительной силе, она несется по направлению к солнцу с постепенно возрастающей скоростью и в конце концов смешивается с веществом солнца. Это случай законченного адепта.

Опять-таки, когда планета в своем удалении от солнца достигает точки, где центробежная сила становится всевластной, она улетает в тангенциальном направлении от своей орбиты и удаляется в глубины пустого пространства. Когда она перестает испытывать влияние солнца, она постепенно утрачивает свое порождающее тепло и творящую энергию, которая первоначально исходила от солнца, и остается холодной массой вещества, блуждающей в пространстве до своего полного распада на отдельные атомы. Эта холодная масса соответствует пятому принципу в условиях, отмеченных выше, а тепло, свет и энергия, которые покинули его, сравнимы с шестым и седьмым принципами.

Либо после принятия новой орбиты, либо двигаясь от старой орбиты к новой, планета не может вернуться к какой-либо точке своей старой орбиты, так как разные орбиты лежат на разных уровнях и никогда не пересекают друг друга.

Эта метафора правильным образом объясняют древнюю брахманическую теорию, связанную с этим вопросом. Это просто одна из областей того, что древние мистики называли Великим Законом Вселенной…

Т. Субба Роу,бакалавр гуманитарных наук и бакалавр права

Комментарии

I

В этой связи имело бы смысл привлечь внимание читателя к тому факту, что страна, называемая китайцами «Си-цзян», а западными географами — Тибет, упоминается в древнейших книгах, сохранившихся в провинции Фо-кянь (основная место обитания китайских аборигенов), как великое место оккультного знания архаических веков. В соответствии с этими записями, эта страна была населена «Наставниками Света», «Сынами Мудрости» и «Братьями Солнца». Считается, что император Юй «Великий» (2207 до н. э.), благочестивый мистик, получил свою оккультную мудрость и установленную им систему теократии — ибо он первым в Китае соединил церковное могущество со светской властью — из Си-цзяна. Эта система была аналогична древнеегипетской и древнехалдейской, той, которая, как нам известно, существовала в брахманический период в Индии и существует ныне в Тибете: а именно, все знание и сила, как мирская, так и тайная мудрость, были сконцентрированы внутри иерархии жрецов и ограничены их кастой. Кем были эти тибетские аборигены — это вопрос, на который сегодня не способен дать правильный ответ ни один этнограф. Они практикуют религию бон, их секта является добуддийской и антибуддийской, и их следует искать главным образом в провинции Хам — вот и все, что о них известно. Но даже это могло бы подтвердить предположение о том, что они представляют собой очень сильно выродившихся потомков своих могущественных и мудрых предков. Их этнический тип показывает, что они не просто туранцы, и их сегодняшние ритуалы — это ритуалы колдовства, вызывания духов и поклонения природе — в большей степени напоминают народные обряды вавилонян, сведения о которых обнаружены в записях, сохранившихся на выкопанных из земли цилиндрах, чем ритуалы религиозных практик китайской секты даосов (религии, основанной на чистом разуме и духовности), — как полагают некоторые люди. Обычно даже миссионеры-кхеланги, которые ассимилировались на границах британского Лахула с этими людьми и должны бы лучше разбираться в этом, видят весьма небольшую разницу, или даже вовсе не проводят никакого различия, между бон и основными буддийскими сектами, гелугпа (желтыми шапками) и дугпа (красными шапками). Последняя из них с самого начала стала в оппозицию реформе Цзонкапы и всегда оставалась верна древнему буддизму, который ныне столь сильно смешан с практикой бон. Если бы нашим ориенталистам было больше известно об этом, и они бы сравнили древневавилонский культ Бэла, или Ваала, с ритуалами бон, они обнаружили бы бесспорную связь между ними. Начать с того, что данный аргумент, доказывающий, что происхождение тибетских аборигенов связано с одной из тех великих рас, которые сменяли одна другую в Вавилонии, — назовем ли мы их аккадцами (придуманными Ленорманом), или древними туранцами, халдеями и ассирийцами, — находится вне всякого сомнения. Коль скоро это так, кажется весьма разумным называть трансгималайское эзотерическое учение халдео-тибетским. И если вспомнить, что «Веды» пришли, согласно всем имеющимся традициям, с озера Мансоравара в Тибете, а сами брамины с далекого Севера, — наше мнение о том, что эзотерические учения (назовем ли мы их «арийско-халдео-тибетской» доктриной или универсальной религией МУДРОСТИ) каждого из народов, которые имели, или имеют их до сих пор, произошли из единого источника — будет оправдано. «Ищите УТРАЧЕННОЕ СЛОВО среди иерофантов Татарии, Китая и Тибета», — таков был совет провидца Сведенборга.

II

Не обязательно — отвечаем мы. «Веды», брахманизм, а вместе с ними и санскрит были привнесены извне в ту страну, которую мы сегодня считаем Индией. Эта земля никогда не была родной для них. Было время, когда древние народы Запада включали в общее название «Индия» многие страны Азии, которые ныне обозначаются другими именами. Даже в течение сравнительно позднего периода Александра существовали Верхняя, Нижняя и Западная Индии, а Персия-Иран называется у некоторых античных классиков Западной Индией. Те страны, которые сегодня носят названия: Тибет, Монголия и Великая Татария, рассматривались ими как составные части Индии. Таким образом, когда мы говорим, что Индия цивилизовала мир и была Alma Mater цивилизаций, искусств и наук всех остальных народов (включая Вавилонию и, возможно, Египет), мы имеем ввиду архаическую, доисторическую Индию. Индию того времени, когда великая пустыня Гоби была морем, а исчезнувшая «Атлантида» составляла часть единого континента, который начинался с Гималаев и простирался вокруг Южной Индии, Цейлона, Явы, до далекой Тасмании.

III

Для того, чтобы прояснить этот столь спорный вопрос, необходимо рассмотреть и тщательно изучить священные и исторические тексты китайцев — народа, эра которого началась около 4600 лет тому назад (в 2697 г. до Р. Х.); народа столь точного и предвосхитившего некоторые из наиболее важных изобретений современной Европы и ее гордящейся собой науки, такие как: компас, порох, фарфор, бумага, книгопечатание, и т. д., которые были известны и использовались за тысячи лет до их вторичного открытия европейцами, — так что следует признать некоторую истину в их текстах. От Лао-цзы и до Сюаньцзана их литература наполнена аллюзиями и упоминанием об этом острове и о мудрости гималайских адептов. В книге «Некоторые буддийские сочинения, полученные от китайцев» преподобного Самюэля Била есть глава «О буддийской школе Тяньтай» (стр. 244–258), которую следовало бы прочитать нашим оппонентам. Переводя правила этой наиболее прославленной и священной школы и секты в Китае, основанной Чинчхаем, называемым Чжии (мудрым), в 575 году нашей эры, и достигнув фразы, которая гласит: «То, что относится к единому одеянию [без швов], которое носили ВЕЛИКИЕ НАСТАВНИКИ СНЕЖНЫХ ГОР (школы Аймаватов)» (стр. 256), переводчик-европеец ставит после последних вопросительный знак, поскольку ничего другого ему не остается. Но не следует искать статистику школы «Аймаватов», или нашего Гималайского братства, в книгах всеобщей переписи населения в Индии. Далее м-р Бил переводит устав, предписанный «великим учителям высшего порядка, живущим в глухих горах в удалении от людей», араньякам, или отшельникам.

Теперь о том, что касается традиций, связанных с этим островом, не говоря уж об (их собственных) исторических свидетельствах о нем, сохранившихся в священных книгах Тибета и Китая: эта легенда жива по сей день в тибетском народе. Прекрасный остров является ничем иным, как страной, в которой то, что расцвело однажды, остается вечноцветущим, и это место хорошо известно некоторым «великим наставникам снежных гор», как бы не сотрясалась и не изменялась его топография ужасными катастрофами. Согласно поверию, каждый седьмой год эти наставники собираются на совет в Шамбале, «счастливой стране». Согласно общепринятым представлениям, она располагается в северо-западной части Тибета. Некоторые помещают ее в неизведанных центральных областях, недостижимых даже для бесстрашных кочевых племен; другие ограничивают ее горной цепью Гангдишри и северной окраиной пустынь Южной и Северной Гоби, и более населенными областями Хундуза и Кашмира, Гяфелинга (Британской Индии) и Западного и Восточного Китая, что предоставляет пытливому уму удивительную свободу в деле размещения ее внутри этого региона. Другие же помещают ее между горами Намур-нор и Кунь-лунь, — но все они твердо верят в Шамбалу и говорят о ней как о изобильной, сказочной стране, когда-то бывшей островом, а ныне являющейся оазисом несравненной красоты, местом встречи наследников эзотерической мудрости богоподобных обитателей легендарного острова.^[102]

Разве не полезно в связи с архаической легендой об Азиатском море и Атлантическом континенте отметить один факт, известный каждому современному геологу, — что склоны Гималаев содержат геологическое доказательство того, что эти ныне величественные пики некогда были частью океанического дна?

IV

Мы уже отмечали, что, по нашему мнению, все различие между буддийской и ведантистской философиями состоит в том, что первая была видом рационалистического ведантизма, в то время как последнюю можно рассматривать как трансцендентальный буддизм. Если арийский эзотеризм применяет термин дживатма в отношении седьмого принципа, чистого и per se [самого по себе] бессознательного духа, — это потому, что веданта постулирует три вида существования: 1) парамартхика (истинное и единственно реальное), 2) вьявахарика (практическое), и 3) пратибхашика (видимая, или иллюзорная, жизнь), — и считает лишь первую жизнь, или дживу, единственной реально существующей. Брахма, или САМОСУЩНОСТЬ, является лишь ее представителем во вселенной, так как это универсальная жизнь в целом, в то время как две другие — это только ее «феноменальные проявления» и иллюзии, внушаемые нам нашими слепыми чувствами. С другой стороны, буддисты отрицают как субъективную, так и объективную реальность даже для этого личностного существования. Будда утверждает, что нет никакого Творца и никакого АБСОЛЮТНОГО Существа. Буддийский рационализм всегда очень ясно понимал непреодолимую трудность признания одного абсолютного сознания, или, говоря словами Флинта, того, что «везде, где есть сознание, есть отношение, где есть отношение, есть место для дуализма». ЕДИНСТВЕННАЯ ЖИЗНЬ — это либо «МУКТА» (абсолютная и необусловленная), и не может иметь отношения к чему-либо или к кому-либо; или это «БАДДХА» (связанная и обусловленная), и тогда ее нельзя назвать АБСОЛЮТНОЙ; это ограничение, кроме того, делает необходимым существование другого божества, столь же могущественного, как и первое, по причине всего того зла, которое существует в этом мире. Следовательно, тайная космогоническая доктрина архатов признает лишь одно абсолютное, неразрушимое, вечное и несотворенное БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ (таков дословный перевод этого слова) элемента (данное слово использовано из-за отсутствия лучшего термина), совершенно независимого от чего бы то ни было во вселенной; чего-то всегда присутствующего или вездесущего, некое Присутствие, которое всегда было, есть и будет, независимо от того, есть ли Бог, боги, или нет; существует ли вселенная или нет; это нечто существует в течение вечных циклов Маха юг, в периоды пралайи так же, как и в периоды манвантары: и это ПРОСТРАНСТВО, поле деятельности вечных сил и естественных законов, базис (как правильно называет его наш корреспондент), на котором построено вечное взаимодействие акаша-пракрити, управляемое бессознательными регулирующими пульсациями шакти — дыхания или силы сознательного божества, как сказали бы теисты, — вечной энергии вечного бессознательного Закона, сказали бы буддисты. Тогда пространство, или фан, барнанг (маха шуньята) или, как его называет Лао-цзы, «полнота» — это природа буддийского абсолюта. (См. «Восхваление Хаоса» Конфуция). И слово джива никогда не сможет быть отнесено архатами к седьмому принципу, поскольку лишь благодаря его связи, или его соприкосновению, с материей, фохат (активная энергия у буддистов) может создать активную сознательную жизнь; и тогда на вопрос: «как может бессознательное существование породить сознательное?», можно ответить: «Осознавало ли себя то семя, которое было порождено Бэконом или Ньютоном?»

V

Нашим европейским читателям, обманутым фонетическим сходством, не следует полагать, что название «брахман» идентично в этом отношении с Брахмой или Ишварой — личным Богом. Упанишады — ведические тексты — не упоминают такого Бога, и бесполезно искать в них каких либо ссылок на сознательное божество. Брахман, или парабрахм, АБСОЛЮТ ведантистов, является бесполым и бессознательным, и не имеет ничего общего с мужским Брахмой индусской Троицы, или Тримурти. Некоторые ориенталисты правильно полагают, что это имя произошло от глагола «брих», расти, или возрастать, и в этом смысле является универсальной расширяющейся силой природы, животворящим и духовным принципом, или силой, которая распространена по всей вселенной и в своей целостности является единственно Абсолютным, единственной Жизнью и Реальностью.

Примечания

77

Мы приводим полный текст статьи Т. Субба Роу, так как многочисленные сноски и комментарии Е. П. Б. нелегко будет понять без основного текста, к которому они относятся.

78

Это подлинный титул нынешнего главы Эзотерического гималайского братства.

79

См. «Комментарии», п. I.

80

Разновидность демонов — черти.

81

То же самое сделали бы и христианские священники. Но они никогда не признались бы, что их «падшие ангелы» были скопированы с индийских ракшасов, что их «Дьявол», по сути, является незаконнорожденным сыном Девел — сингалезского демона женского пола, или что апокалипсическое «небесное воинство» — основание христианской догмы о «падших ангелах» — было заимствовано из индийской истории о Шиве, который сбросил таракасуров, восставших против Брахмы в Андхакаре — обители Тьмы, согласно брахманическим «Шастрам».

82

Не обязательно. — См. «Комментарии», п. II. На основании только что полученных редких манускриптов мы вскоре покажем, что на Яве и на соседних островах говорили на санскрите с самых давних времен.

83

Местность, о которой говорят тибетцы и по сей день, и которую они называют «Шамбала», Счастливая земля. — См. «Комментарии», п. III.

84

Для того, чтобы полнее понять этот отрывок, читателю следует обратиться к «Разоблаченной Изиде», том I, стр. 783–785.

85

Совершенно верно. Но кому бы было позволено высказать «что-либо доподлинно эзотерическое»?

86

Так называемое астральное тело.

87

Тибетская эзотерическая буддийская доктрина учит, что пракрити является космическим веществом, из которого создаются все видимые формы, а акаша — это то же самое космическое вещество, но еще более неуловимое и невесомое, ее дух; таким образом, «пракрити» — это тело, или субстанция, а акаша-шакти — его душа, или энергия.

88

Или, другими словами, «пракрити, свабхават, или акаша — это ПРОСТРАНСТВО, как говорят тибетцы; пространство, наполненное какой-либо субстанцией или вовсе не заполненное ей; то есть, субстанцией столь неуловимой, что она постижима лишь метафизически. Тогда брахма был бы зародышем, брошенным в почву этого поля, а шакти — той таинственной энергией или силой, которая развивает этот зародыш, и которую буддийские архаты Тибета называют — ФОХАТ. «То, что мы называем формой (рупа) не отличается от того, что мы называем пространством (шуньята)… Пространство не отличается от формы. Форма — это то же самое, что и пространство; пространство — то же самое, что и форма. То же самое и для остальных скандх, будь то ведана или самджня, или самскара, или виджняна, они есть то же самое, что и их противоположности»… (Книга «Син-кинг», или Сутра сердца. Китайский перевод Махапраджняпарамитахридайя сутры. Глава об «Авалокитешваре», или проявленном Будде.) Таким образом, доктрины ариев и тибетских архатов совершенно согласны по существу, различаясь лишь в придаваемых названиях и способах выражения; это различие происходит из того факта, что ведантистские брахманы верят в Парабрахман, обожествляющую силу, хотя бы она и могла бы быть безличной, в то время как буддисты полностью отвергают ее.

89

См. «Комментарии», п. IV.

90

Совершенно верно — с точки зрения арийского эзотеризма и «Упанишад»; и совсем не так — в случае архатской или тибетской эзотерической доктрины; и, насколько нам известно, это единственная несогласовка между этими двумя учениями. Это несоответствие совершенно незначительно и основывается, так сказать, лишь на двух различных методах рассмотрения одного и того же предмета в двух различных аспектах. — См. «Комментарии», п. IV.

91

Безличный Парабрахман, таким образом, преобразуется или обособляет себя в виде личной «дживатмы», или личного бога любого человеческого создания. Это опять-таки отличие, которое становится необходимым в результате брахманической веры в Бога, личного или безличного, в то время как буддийские архаты полностью отвергают эту идею, не признавая никакого божества, отдельного от человека. См. «Комментарии», п. V.

92

Это также созвучно буддийской философии, где обсуждаемая трансформация известна как изменение скандх.

93

В арийской доктрине, которая смешивает воедино брахман, шакти и пракрити, это четвертый принцип; в буддийском эзотеризме — это второй в комбинации с первым.

94

Согласно буддистам, в акаше заключена та вечная, потенциальная энергия, чьим назначением является развить из самой себя все видимые вещи.

95

Теософы никогда не делали этого, как мы это показали. Но так как «Фрагменты» написаны на английском, языке, в котором нет такого изобилия метафизических терминов, чтобы выразить каждое мгновенное изменение формы, субстанции и состояния, какое мы находим в санскрите, было сочтено бесполезным лишний раз запутывать западного читателя, который не обучен методам восточного выражения мыслей, — что более чем необходимо при столь тонком различии между особыми техническими терминами. Так как «пракрити в своем первичном состоянии есть акаша», и шакти «является атрибутом АКАШИ», то становится очевидным, что для непосвященного все это одно и то же. Поистине, говорить о «соединении брахмана и пракрити» вместо «брахмана и шакти», — это не хуже, чем для теиста написать, что «человек произошел благодаря комбинации духа и материи», тогда как его слова, выраженные в ортодоксальной форме, следовало бы читать так: «человек, как живая душа, был сотворен силой (или дыханием) БОГА из вещества».

96

То есть, арийская акаша — это другое название буддийского ПРОСТРАНСТВА (в его метафизическом смысле).

97

Высший адепт.

98

Словами гатхи из «Махапаринирвана-сутры»,

99

Как М. А. (Оксон) вскоре убедится, спиритуалисты имеют еще меньше шансов на признание своих притязаний со стороны брахманических оккультистов, чем со стороны буддистов.

100

Арийская и архатская доктрины совершенно согласны в этом вопросе. Это учение и сопровождающие его аргументы во всех отношениях являются такими же, как и у буддийского Гималайского братства.

101

Мы полностью разделяем это мнение.

102

Горный хребет Гангдишри известен также как Тиссе-Гангри и хребет Кайлас. Он проходит параллельно и севернее Гималаев, и в своей восточной части переходит в хребет Ньенчен-Тангла. Около его западной чести, невдалеке от истоков Инда, возвышается величественный пирамидальный массив Кайлас (22000 футов), называемый тибетцами Тиссе. Некоторые географы рассматривают этот хребет как просто продолжение гор Каракорум. Кайлас находится невдалеке от священного озера Манаса-саровара.