Леди предпочитают брюнетов 2

Елена Андреевна Тюрина, 2023

Он вернулся спустя год после своей гибели. Вернулся под другим именем. Его мучают страшные сны и фантомные боли. Её – сомнения, правильный ли она сделала выбор. У них в прошлом красивая беззаботная жизнь, дорогие машины, шикарные рестораны. А в настоящем – общий сын и разбитые иллюзии. Есть ли будущее, когда в жизнь вмешивается война, криминал и разочарование? Смогут ли сквозь всё это пробиться и победить растоптанные когда-то ростки любви?

Глава 3

На следующий день Маргарите нужно было ехать в командировку. На трое суток. И отложить эту поездку она никак не могла. В участии Ивана необходимости не было, поэтому он супругу не сопровождал. Планировал все эти дни кроме работы никуда не выбираться. Но университетский приятель Сашка, с которым когда-то ходили в бильярдный клуб, неожиданно позвонил и пригласил в гости.

— У нас с Ирой новоселье. Помнишь её?

— Ну конечно, Саш. Вы до сих пор вместе?

— Ага. Пожениться собираемся. На свадьбу придёшь?

— Если позовёте.

— Позовём. Хоть ты нас и не позвал, когда женился, — поддел Ваню собеседник.

— Мы же просто расписались…

— Да помню я, помню. Не в обиде. Короче заходи, посидим.

Иван подумал, что на самом деле давно уже не проводил время в компании друзей. Пожалуй, действительно не помешает сходить, развеяться. Набрал Маргариту, хотел предупредить. Но она почему-то не отвечала.

Когда приехал к Сашке и Ире на новую квартиру, там уже было шумно. В коридоре куча обуви, в комнатах и на кухне гомон голосов.

— Привет, Вань, — к нему вышла хозяйка. — Мы вообще в нашем любимом кафе думали праздновать, но не вышло. Саня в последний момент решил арендовать зал, а у них уже всё занято.

Сашка выскочил из гостиной, смеясь и на кого-то оглядываясь.

— Я сейчас! Друга встречу! Привет, Вань.

Парни обнялись.

— Сто лет тебя не видел! Проходи, располагайся.

Иван быстро помыл руки в ванной, по пути слушая рассказ Иры о том, как им с Сашей досталась эта квартира, и прошёл в комнату. Саня уже суетился, подвигая гостей и расчищая место для Вани.

— Так, вот тут, рядом со мной садись. Костик, а ну подвинься, расселся тут!

Какой-то парень потеснился, и Ваня опустился на стул. Перед ним тут же возникла тарелка и рюмка.

— Тут твой бывший! Гляди!

— Да? Ну и что? — с деланным равнодушием отозвалась Олеся и покрутила головой, чувствуя лёгкое волнение.

Не может быть! Катьке точно показалось. А у самой сердце ёкнуло. Напоролась взглядом на Ивана и вдруг как удар молнии это ощущение бабочек в животе. Такой ладный! Он и раньше был хорош собой, но выглядел попроще. А сейчас одежда на нём безупречно сидит и видно, что дорогая. Чёрные брюки, идеально выглаженная белая рубашка, рукава которой закатаны почти до локтей. А взгляд всё тот же красивый и добрый. У неё в животе от этого взгляда скрутился тугой комок возбуждения. Давно она ничего подобного не чувствовала к мужчинам. Да что там. После того корпоратива ни разу и не чувствовала. А тут то ли алкоголь, то ли воспоминания в голову ударили.

— Лесь, а твой Ивашка-то из дурачка в прекрасного молодца превратился, Иваном-царевичем стал. Жена его явно ходит и лелеет. Ты б подумала, может ещё не поздно его вернуть, — прошептал в левое ухо демон-искуситель в виде подруги Катьки.

— Да ну, Кать, отстань, — отмахнулась, а у самой щёки порозовели.

— Ну чего? Трахнуть бывшего, да ещё и женатого, это прям ух какой секс! Адреналин! Ты уж поверь. Я пробовала. В смысле не с Иваном, а со своим.

— Да я поняла.

— Я бы к вам даже присоединилась. Ванька такой аппетитный. Да шучу я! Что ты так напряглась! Хотя знаешь, ни один мужик не откажется провести ночь с двумя красотками. У него большой?

Олеся коротко кивнула, глядя при этом на Ивана, который как раз разговаривал с хозяином праздника.

— Уф, тем более, — Катя хихикнула.

А Олеся на неё странно покосилась, надеясь, что та шутит.

— Так, девки, нечего на Вано облизываться, — словно услышав их перешёптывания, объявил Саша. — Он у нас глубоко женатый человек.

— Ой, женатый… — Катя громко фыркнула. — Знаем мы таких женатых. Они как тигры в клетке. Тоскуют по свободе и мечтают на волю вырваться.

— Да не, Кать, — засмеялся Сашка. — Никуда они не хотят вырваться. Так только выскочить пошкодить ненадолго, но чтобы хозяйка не узнала и уши не оборвала.

И тут же под всеобщий смех получил подзатыльник от будущей жены.

Иван скромно сел с краю.

— Я ненадолго. Заскочил поздравить, и скоро поеду.

Но весёлая компания быстро не отпустит. Ваня вскоре влился в коллектив, освоился и уже увлечённо рассказывал сидящим поблизости ребятам о своём хобби.

Саша то и дело подливал всем спиртного и выставлял на стол всё новые и новые бутылки.

— Ой, Саш, мне чуточку обнови и хватит, — попросила Олеся, видя, что он наливает всем по полному бокалу.

— Пейте, девки, вы нам пьяные нужны! — пошутил Александр, но всё же к просьбе её прислушался и плеснул в бокал совсем немного вина.

Заметив, что Иван вышел на балкон, Олеся последовала за ним.

— Привет поближе, а то сидим, будто незнакомы, — улыбнулась она.

— Привет, — обернулся он.

Она стала рядом, опёрлась о перила.

— Как дела? Я слышала, ты теперь начальник отдела.

— Откуда слышала?

Олеся замялась.

— От твоей мамы. Мы иногда общаемся в соцсетях. Она мне дружить предложила. Бывает, с праздниками друг друга поздравляем.

— Да? — брови Ивана сошлись на переносице. — Не знал. Впервые слышу об этом.

Ваня не собирался здесь засиживаться. Из вежливости выпил рюмку, немного поболтал с другими гостями и домой засобирался. Но хозяева его буквально атаковали просьбами остаться. Решил всё же чуть задержаться. Не хотелось обижать Саню и Ирину. И так редко виделись.

Выпили ещё, потом ещё. Ваня несколько раз звонил жене, а в ответ лишь телефонные гудки.

Иван проснулся от какого-то движения. Вроде мелькнуло что-то, будто прошли мимо. Едва уловимое колыхание воздуха коснулось его лица. Ваня с минуту лежал и смотрел в потолок, пытаясь понять, что его разбудило. Но когда осознал, что он находится не дома, моментально забыл о странном звуке. Осмотрелся. Вокруг серо, значит ещё раннее утро. Чужая комната, старый советский диван, колючий плед. Понял, что это Сашкина гостиная. Стол исчез вместе с тарелками и бутылками. Ну хоть объедки не оставили на ночь вонять в комнате. И всё равно от затхлого запаха спирало дыхание. Надо бы открыть окно. Иван нащупал свой телефон в кармане валявшихся рядом на полу брюк. Аппарат был на беззвучном. Почти шесть утра. Несколько пропущенных от Марго и от матери. Чёрт! Он сел, опустив ноги на прохладный пол, и только теперь обнаружил, что на нём совсем ничего нет, даже трусов. Оглянулся — у стены лицом в подушку спит блондинка. До поясницы пледом накрыта, а дальше спина голая. Олеся… У Ивана внутри всё оборвалось. Тошнотворный липкий страх змеёй по позвоночнику зашевелился. Нашарил где-то под пледом свои трусы, кое-как в потёмках принялся одеваться. Потом остановился и задумался. Молча сбежать тоже как-то совсем уж глупо. Но как его угораздило в такую историю вляпаться и что теперь делать? Кажется, алкоголь из его мозгов ещё не полностью выветрился. Голова побаливала, кружилась, немного морозило его и тошнило то ли от выпитого, то ли от самого себя. И Рита перед глазами. Не знал ещё, что ночью её именем Олесю называл.

Натянув штаны, Иван побрёл в туалет. По тому, как его штормит, понял, что всё ещё пьян. Не удивительно, ведь он редко пил, не привык к таким дозам. По всему коридору была раскидана чья-то обувь. В квартире стояла тишина, если не считать сонного сопения из-за дверей.

В ванной решил, что под холодным душем быстрее пройдёт хмель и сознание прояснится. Бельё, что только что натягивал, скинул, встал под потоки воды, подставил им голову и лицо. Студёные струи хлестали по лбу, векам, щекам почти больно. Но туман из головы действительно постепенно начал выветриваться. Стоял так, упершись ладонями в стенки душевой и ощущая на себе жгучий холод, когда сзади послышалось шуршание. Кто-то влез к нему в кабинку! Иван резко обернулся и чуть не снёс её с ног. Нагая, тоненькая, руки на его широкие плечи закинула, прижалась. Он ощутил, как в кожу упёрлись твёрдые соски небольших девичьих грудей.

— Ты что, Кать! — испуганно прохрипел вмиг осипшим голосом, потому что её рука опустилась вниз, на член.

От этого прикосновения по спине волной прокатились мурашки.

— Давай только водичку потеплее сделаем? — шепнула девушка и потянулась к переключателю.

На спину ему хлынула теперь уже тёплая вода.

— Ты такой красивый стал, Ванька, просто восторг! Повезло же Олеське! — промурлыкала кокетливо.

Он ничего не успел ответить, шокированный стремительность всего происходящего, как она уже присела перед ним, раздвинув колени и потянувшись губами к мужскому паху.

— Эй, не надо! — вытаращился он на чересчур раскованную девушку и попытался отодвинуть её от себя, взяв за худенькие плечи.

Явно пьяна. Потому и такая настойчивая, доступная. Но Катя лишь подняла на Ивана многообещающий взгляд, уже затуманенный поволокой возбуждения, и ещё активнее продолжила щекотать его плоть языком.

Иван упорно делал вид, что равнодушен. Силился отойти, но пространство душевой кабинки этого не позволяло. А тело, к его ужасу, начало отзываться на её ласки. Катерина что-то проворковала довольно, поглядела снизу одобрительно и принялась сама себя ласкать между ног наманикюренными пальчиками. Такая горячая, манкая. Когда встала, повернулась спиной и прогнулась в пояснице призывно, открывая ему вид на своё женское естество, он уже не соображал ничего. Толкнулся в неё, пальцами шею обхватил, заставляя девушку издать сладкий стон. Всё это его одновременно и возбуждало и бесило. Не стоит с такими, как она, церемониться! Поэтому задвигался резко, быстро, не давая ей получить удовольствие. Потом также резко отпрянул, выпуская на свободу накопившееся в мошонке напряжение.

— Ну Вань, а я? — разочарованно, с обидой, протянула пьяная девица.

Он лишь недобро зыркнул на неё, и вышел вон. Девушка за ним из кабинки не последовала. Видимо, решила закончить начатое сама.

Каким тошнотворным было это стремительное соитие! И вообще всё вокруг. Надо уйти, воздухом подышать. На свободу нужно. Оделся, устремился к выходу, у вешалки в коридоре замешкался в поисках своих туфлей. Олеся выплыла из зала медленно, сонно глядя по сторонам и кутаясь в простыню. Растрёпанная, с припухшими от поцелуев губами. Несколько секунд они с Иваном молча глядели друг на друга, а потом она вдруг бросила ему с горечью:

— Значит уходишь? Ну и вали! — и убежала в комнату.

Иван ушёл. Внутри так муторно было, что выяснять отношения, которых нет, он точно не собирался. Тошнило, как в детстве, когда на качелях укачивало или в машине. Только за угол дома завернул, как сложился пополам и его вырвало. Чем-то горьким и зелёным. То ли желчь, то ли накопившаяся в нём за эту ночь грязь. На какой-то миг застыл, уткнувшись лбом в холодную стену здания. «Ритка моя, как же я так.. как…» Не думать. Это всё потом. А сейчас просто валить подальше отсюда. Иначе он задохнётся. Или выблюет собственное сердце, которому без Риты незачем биться.

Он как бегун у финишной ленты, или альпинист у самой вершины, вдруг рухнувший, почти достигнув победы. Рухнувший на бегу, в момент последнего рывка, на подъёме. И не просто на колени, а в самую чёрную бездну сплошного непроглядного отчаянья.

Поймал себя на мысли, что стал как-то циничнее. Напоминал этого хлыща Светлова. Иван думал и сам не понимал, что сегодня было — его использовали, или он использовал? Нужно позвонить Маргарите, но рука не поднималась достать телефон. Казалось, что она едва голос его услышит, всё поймет.

Чувство вины давило, выкручивало, рвало его изнутри. Рита, Риточка его, Ритка… Такая нежная, хрупкая, добрая. С ней нельзя так! Не мог он с ней так поступить! Не было ничего этого, не должно было быть! Не нужно было ему туда идти. В висках пульсировало. Голова от напряжения разболелась. Что ему делать? Как быть дальше? Как всё исправить? Сам на сразу понял, что плачет. Слезы щёки жгут. Ему было страшно идти домой. Хоть и знал, что её там нет. Позвонит по видеосвязи, в глаза ему посмотрит, и тут же возненавидит. А её ненависть — для него приговор. Смертный приговор. Потому что какая может быть жизнь без неё? Не жизнь, а жалкое существование несчастного человека. Ужасно хотелось сбежать. Из города, из страны. Сесть на поезд и укатить далеко-далеко. И в то же время невыносимо жгла потребность её увидеть. Убедиться, что всё хорошо, всё по-прежнему. Какой же он трус! Презренный и жалкий. Как миллионы таких же жалких мужиков, изменивших своим любимым по глупости, по пьяни, а потом до трясучки боящихся этой правды. Собственной тени боящихся. Иван взял телефон, увидел в чёрном экране своё лицо. Взгляд провинившегося пса. Заискивающий, унылый пёс, готовый лизать ноги хозяйке, только бы та его не прогнала.

Самое жестокое и беспощадное чувство на свете — чувство вины. Иван чувствовал себя ничтожеством. Маргарита никогда его не простит. Когда добрёл домой, перед дверью квартиры остановился в нерешительности. Стоял долго. А что если раньше приехала и знает, что он дома не ночевал? Потом всё-таки открыл. Внутри тихо. Только кот и пёс вышли навстречу.

Прошёл в спальню. Постель заправлена. Маргарита, конечно, ещё не вернулась. И эта пустота давила на него тяжестью безмолвных обвинений. Он упал на порывало, зарывшись лицом в её подушку, жадно вдыхая родной аромат и ничего так не желая, как того, чтобы прошедшая ночь оказалась просто дурным сном.

Поражённый произошедшим до глубины души, не мог свыкнуться с мыслью, что изменил Маргарите. Всё произошло совершенно внезапно, стремительно, как обухом по голове, как удар исподтишка, ошарашивший и выбивший почву из-под ног. Он никогда даже мысли такой не допускал, поэтому для него это стало настоящим шоком. Слышал, что мужчины часто изменяют жёнам и не считают это чем-то из ряда вон выходящим. Некоторые прямо говорят, что им по статусу положено иметь любовницу. Для Вани же это всегда было неприемлемо. Он искренне любил Маргариту. И не знал, как теперь жить дальше.