Таблетки для души. Истории для тех, кто странствует в поисках счастья

Елена Андреевна Полярная, 2021

Все хотят быть счастливыми. Одни готовы ждать счастье всю жизнь, другие отправляются на его поиски… Но находят только те, кто идет дорогой благодарности и любви. Истории для тех, кто странствует в поисках счастья – путеводитель. В каждой истории скрыт ключ. Собрав все ключи, Странник откроет дверь и узнает главный секрет: быть или не быть счастливым, каждый решает сам!

Странник, тебе не нужен чемодан и билет для путешествия. Достаточно открыть книгу, которая, как волшебный клубок, начнет разматывать перед тобой дорогу, где каждая история — маяк.

Шагая по страницам, ты встретишь разных людей. Встречи будут не случайными, а ставящими перед выбором. Ты проживешь тысячу и одну жизнь, тысячу раз умрешь и столько же раз воскреснешь, отчаешься и потеряешь надежду обрести счастье.

Пока не узнаешь в очередном утомленном путнике себя!

Поймешь, примешь и полюбишь этого незнакомца. Потому что счастье каждого человека живет в его сердце.

Римские каникулы

В жизни каждой девушки должны быть"римские каникулы".

Это утверждение, услышанное Анной от бабушки в розовом детстве, не подвергалось сомнению. Что бабуля, обожающая щеголять мудростями, вкладывала в него? Сейчас уже не спросишь, а жаль…

Возможно, старушка невзначай просто высказала мнение о популярном фильме знаменитого американского режиссера, а оно запало в хорошенькую головку внучки как «послание»? А может, оставила тайный код, следуя которому внучке надо было строить жизнь?

Секреты нашей памяти: что-то врезается намертво, а что-то исчезает, не оставляя следа. А что-то цепляет, меняет жизнь, ломая привычный сценарий. И потом ни уговоры мамы, ни увещевания подруг не смогут помочь следовать общепринятым нормам.

Жизнь Анны закручивала спираль, оставляя позади детский сад, выпускной в школе, и вот уже второй курс института подходит к концу:

— Анюта, тебе еще, конечно, рано думать о серьезных отношениях, но обрати внимания на Игоря, сегодня опять на нашей скамейке просидел два часа, ожидая тебя после лекций…

Первый год работы:

— Анечка, а как тебе Саша? По-моему, прекрасный молодой человек, и квартира рядом с нашей.

Через 8 лет:

— Аня, тебе уже 30 лет, все мои подружки — бабушки, а ты даже не смотришь на молодых людей.

Ну как ей объяснить? Повторить фразу, впопыхах оброненную бабушкой? Не поймет. Придется обороняться привычными средствами.

— Мамулечка, я бы рада замуж, но за кого? Ты сама говорила, что современная молодежь измельчала, жить не умеет, порядочности маловато. А ребенка я хочу! Но от такой любви, чтобы в облаках парить, чтобы как прыжок в неизвестность! Если бы я встретила принца, пусть даже женатого, я бы не посмотрела ни на что. И были бы у тебя внуки.

После такого ответа перепуганная мать не говорила на эту тему долго. К внукам без зятя она была не готова.

— Такси!

Машина лихо затормозила, Анна села на заднее сидение, назвала адрес. Таксист, не оборачиваясь, спросил: «Училка?»

— Как догадались? — оторопела Анна.

— Голос у вас такой: строгий, правильный. Будто изложение диктуете. Услышал, сразу свою учительницу Марью Петровну вспомнил. Да не расстраивайтесь так, вы такая симпатичная… Училка!

«Симпатичная училка»… — рассматривая себя в зеркало, Анна привычно сделала строгое лицо, сведя тонкие брови. Вздохнув, заправила непослушную светло-русую прядь в хвост.

— С этим придется что-то делать…

***

— Методика тут совсем простая, — просвещал сосед по лестничной клетке, одолживший диктофон. — Никто не слышит себя так, как звучит на самом деле. Вот послушай, это твой голос… Удивлена? Я тоже первый раз не поверил, что я так «мекаю». Мне двух недель хватило, чтобы исправиться. А тебе легче будет, ты говоришь правильно, только очень сухо и наставительно, понимаешь, как препод в универе. Добавь мягкости, певучести, кокетливости. Вот и все.

— Вот на эту кнопочку нажми, — сосед склонился, уверенно приобняв ее за плечи.

— Спасибо, — высвобождаясь из плена чужих рук, Анна повела плечами. — Через неделю верну.

— Очень симпатичная училка, — в сотый раз за день записывала Анна на диктофон. — Интересно, как это будет по-итальянски?

Открыв разговорник, «утонула» в томной сексапильности фраз:

— Пронто — «слушаю Вас»… Не язык, а сказка. «Пронто» — звучит как призыв, мягко, бархатно…

Через неделю забежавший на большой перемене в учительскую физрук неожиданно застрял около ее стола после того, как Анна вкрадчиво пропела:

— Как там мой Сидоров, не балуется больше?

А на следующий день англичанка, подозрительно оглядев мешковатый костюм, волшебным образом скрывающий все прелести Анны (тонкую талию, длинные ноги), задумчиво изрекла, пожимая плечами:

— Вроде ничего не изменилось, такая же как всегда.

Проанализировав эти факты, Анна решила — пора. Открыв стол, достала заранее написанное заявление на отпуск.

В самолете соседство оказалось приятным. Рыжий голубоглазый американец, сияя белозубой улыбкой, настойчиво проявлял внимание. Но ее ждал вечный город.

На вопрос попутчика, где она остановится, Анна пошутила: «У каждой девушки должны быть римские каникулы…» Американец долго записывал, переспрашивая. Видимо, решил, что так называется отель.

Ее не смущало, что она не была похожа на принцессу Анну. Их объединяло только имя и… общая история. А в то, что она произойдет, Анна верила свято.

Рим не стал для нее открытием. Анна столько раз мысленно бродила вместе с Одри Хепберн по его улочкам, проезжала мимо Колизея в представительском авто, механически кивая восторженным жителям, сбегала из дворца, танцевала на плотах…

Вечный город узнал ее мгновенно и принял в объятия, как старую знакомую, очаровав отсутствием временных границ.

Маршрут, повторявший путь принцессы Анны, все дальше уводил от туристических троп. Окунувшись в рабочие кварталы, она переместилась на 70 лет назад — к моменту съемок коронованного Оскаром фильма. Ничего не изменилось, и через пять минут, завернув в переулок, она обязательно столкнется с Джо Брэдли.

Но переулок сменялся очередной улочкой, а судьбоносной встречи не случилось.

Жадно всматриваясь в толпы смеющихся, жестикулирующих, спорящих, жующих итальянцев, она ждала «солнечного удара», знака судьбы. Теплый ароматный день уплывал за крыши домов. Усталые ноги гудели, желудок возмущенно напоминал, что кроме кофе, выпитого натощак, существует и другая пища…

Вернувшись в отель поздно вечером, стоя под струями горячего душа, Анна, как киноленту, прокручивала в памяти день. Неутешительное открытие: экспрессивные итальянцы источали неотразимый шарм только на своих крепко сбитых, крикливых подруг. Эти стройные волоокие боги млели от грубых прелестей соотечественниц. Что могла противопоставить им сероглазая, изящная, с изысканно тонким профилем Анна?

Зажмурившись от досады, она пыталась понять, почему все пошло не так?

Ответ могла дать только принцесса, сумевшая встретить и потерять любовь всей своей жизни за один день. Что хотела героиня Одри Хепберн, отправляясь в «кинопутешествие»? Просто посмотреть город. Что хочет Анна? То, что получила принцесса. Значит? Завтра она просто смотрит достопримечательности. Кроме того, если даже любовь не случится, крайне глупо уезжать из Рима, не увидев Ватикан, Колизей, Помпеи, фонтан Треви…

Помпеи «придавили» ее повседневной трагичностью. Кухни с потухшими очагами, кладовки, внутренние дворики… Проходить мимо руин домов, где любили, женились, рожали и воспитывали детей, всегда страшно. И ничего не меняется, сколько бы лет ни прошло.

Возвращаясь к вокзалу, с которого отправлялась электричка в Рим, Анна набрела на беломраморный собор, вытянутый готическими пиками к небу, как распростертая рука, взывающая о помощи. Из открытых дверей плыла торжественная, убеждающая в вечности органная пастораль.

В соборе шло венчание… Прохладные вековые скамейки с высокими резными спинками, помнящие прадедов жениха и невесты, позволили наблюдать церемонию незамеченной.

Анна впитывала удивительное зрелище. Коленопреклоненная пара светилась детской чистотой и всепоглощающей страстью. О, эти итальянцы! Неповторимая нация.

До возвращения в Москву оставалось три дня.

Утомленная экскурсией и духотой электрички, не доходя до отеля, Анна толкнула дверь небольшой овощной лавки.

— Антонио! — звучно пропела в глубь магазина пышногрудая продавщица, как только Анна попыталась объяснить, что хочет купить черешню.

Дверь, ведущая во внутренний двор, распахнулась, захлестнув сумрак помещения волнами солнца. В пролете, гибко опираясь на косяк, в розовом нимбе преломленных лучей стоял… Нет, не Джо Брэдли.

Смуглый, высокий римлянин, как будто сошедший с картины Микеланджело. Отступив назад, чтобы не ослепнуть, Анна попыталась поймать ухнувшее в пятки сердце.

— Синьора русская? — бархатный голос брал в плен молниеносно.

Молодой итальянец выбирал глянцево-черную черешню по ягодке. Смеясь глазами юного олимпийца, сильными тонкими пальцами гладил пушистую кожицу персиков, предлагая истекающий солнцем фрукт:

— Персик — это плод любви… Синьора когда-нибудь пробовала итальянскую любовь на вкус? Не смущайтесь, синьора, это подарок от фирмы.

Наивный провокатор неплохо говорил по-русски. Время летело, надо было срочно придумать, как продлить это сумасшествие.

— Антонио, — Анна впервые произнесла сочное имя, осторожно впитывая с языка его вкус. — Можно организовать доставку в номер? Раз у вас такой солидный магазин.

Загадочно улыбнувшись, Антонио упаковал увесистый сверток.

— О, синьора, мы продаем наши фрукты даже в Москве! Я специально выучил русский. У нас семейный бизнес, и я не продавец.

— Хвастлив, как итальянец, — вздохнула Анна. — Но такой обворожительный…

Проводив Анну до дверей номера, Антонио вежливо отказался войти, предложив встретиться вечером в кафе напротив.

Рим — идеальные декорации для любви. И надо было только отдаться в руки судьбе. Все случилось, как грезилось. Целых три дня абсолютной любви, намного лучше, чем один, как у принцессы Анны. И пусть Антонио — не журналист, а продавец черешни, милый лжец, рассказывающий легенды о семейном бизнесе в России. Но что это меняет, когда есть всего три дня?

В аэропорту она улыбалась загадочной улыбкой Моны Лизы, получившей приз.

Она была современной женщиной и не собиралась, как принцесса Анна, — «увезти только воспоминания об этой встрече и хранить их всю жизнь».

«В жизни каждой девушки должны быть римские каникулы». Милая бабушка, римские каникулы уже прошли. Но жизнь не закончилась. И надо срочно писать новый сценарий с новым героем. А в том, что он будет, она не сомневалась.

Через два месяца Анна, светясь от счастья, сообщила матери, что та скоро станет бабушкой. Ночью ей приснились черные локоны дочурки…

Новый герой уже вошел в ее жизнь и диктовал свой неповторимый сценарий, такой далекий от Рима, его помпезности и вечности. Сценарий, в котором итальянские каникулы скоро станут стертыми воспоминаниями, как кадры старой киноленты.

***

Всю ночь за окном сыпал нудный дождь, обрывая последние листья. Под эти звуки так приятно было нежиться в кровати, прячась от действительности.

Утренний звонок прорвался сквозь дрему, разрушая до боли знакомый сон: рвущийся в небо храм и она — невеста, — парящая в белоснежном кружевном облаке. Разочарованно дотянулась до телефона: еще бы минута сна, и она увидела, кто рядом.

— Анна? — голос Антонио, издалека еле слышный, оглушил.

— Пронто? — прошептала Анна от неожиданности.

— Анна, выучила язык? Прекрасно! Встретимся в итальянском ресторане. Я сегодня буду знакомить тебя с папой.

— Антонио, — перепугано закричала она, вдруг представив, что сейчас разговор прервется. — Ты где?

— Я во Внуково. Анна, это Антонио, почему ты молчишь, Анна?

Она улыбалась, обнимая округлившийся живот.

— Я не молчу. Я просто забыла сказать тебе главное: «В жизни каждой девушки обязательно должны быть римские каникулы!»