По законам военного времени

Елена Андреевна Полярная, 2022

Что мы помним о ВОвойне? Только то, что рассказали очевидцы. Но война – это не только бои и наступления, взрывы и атаки. Война – это миллионы обездоленных детей и одиноких женщин с переломанными судьбами, жизнь которых в тылу была похожа на ад. Жизнь, которая подчинялась законам военного времени.Все что описано в этом рассказе, записано сл слов моей мамы, которая пережила репрессии, блокаду Ленинграда, войну, но не сломалась. Этот рассказ посвящается ей.

Зима 41-го

Вторую неделю они с братом ели один раз в день. Тамара аккуратно выкладывала из чугунка по одной картофелине и одной моркови на каждого.

Уходя из дома, три месяца назад, мать разложила в кладовке овощи, выращенные за короткое северное лето и спасенные от набегов голодающих беженцев, на равные кучки.

— Вари раз в два дня, дрова экономь, — строго объяснила, отводя глаза от худенького лица ребенка. — Должно хватить. С печкой аккуратней. Дом не спалите! За братом следи, ты уже взрослая, за хозяйку будешь.

«Хозяйке» стукнуло восемь лет, всего на год больше, чем брату. Но Витя был нездоров. При чужих заикался сильно, поэтому большее время молчал. Это от испуга, объясняла мать учительнице, допытывающейся, почему Витька не ходит в школу.

Заикаться Витя начал в 37-м, когда ночью пришли нежданные «гости». Мать металась по дому, пытаясь собрать какие-то вещи в платок. Отец, в белой рубахе, стоял у кровати, бессильно уронив руки. Трое, в черных плащах, открывали шкафы и не глядя вышвыривали скудное содержимое на пол.

Затаившаяся за подушкой Томка удивлялась, зачем выкидывать, если ничего не ищут?

Проснувшийся от шума и света трехгодовалый Витя от испуга сначала громко заплакал, а потом тихонько заскулил, прижатый сестрой в угол кровати.

Последнее воспоминание об отце у Тамары было ярким:

отец, одетый в поношенную фуфайку и старые сапоги, уже в дверном пролете обернулся и долго прощально посмотрел на мать, стоящую растерянно посреди разбросанных вещей:

— Детей береги.

Мать метнулась к нему, протягивая собранный узелок. Но один из мужиков толкнул ее назад:

— Не надо этого. Не понадобится.

Хлопок дверей. Звериный вой матери, упавшей на пол, и тихий плач Витьки…

***

Прошло четыре года, как они жили втроем, а теперь и мать забрали на рытье окопов под блокадный Ленинград. Обещанные сроки возвращения давно прошли, а ее все не было. По сводкам ТАСС линия фронта двигалась все ближе к осажденному городу — женщины и подростки строили новые укрепления.

Конец ознакомительного фрагмента.