Мистика и ужасы. Часть 3

Елена Андреевна Драгунова, 2023

Вы верите в мистику или доверяете своему разуму? А всегда ли можно ему доверять? Многие готовы с Вами поспорить. Например, герои данной книги. Каждый отдельный рассказ заставит Вас задуматься: это реальность или что-то потустороннее, мистическое, даже демоническое. Герои книги вместе с Вами с начала рассказов будут так же, как и Вы, сомневаться в происходящем, стараться найти объяснение. Что же откроется им в конце? Об этом Вы узнаете вместе с героями. Вместе с героями будете испытывать одинаковые эмоции: страх, волнение, панику, отчаяние. Вы никогда не угадаете, что же будет в конце каждого рассказа… и конец ли это?

Сонечка.

Тимофей Анатольевич и Нина Егоровна всю свою жизнь прожили в деревне, смолоду работали в поле, да и дома дел всегда хватало: куры, корова, поросята, огород. Может, благодаря природе, свежему воздуху и натуральным продуктам они дожили почти до 80 лет. И даже в таком возрасте оставались бодрыми, крепкими здоровьем, ни суставы, ни давление их не беспокоили. Дети ещё в советские годы уехали в города на учёбу, а там и жизнь свою устроили: работа, семьи, дети. Внучата весёлой гурьбой приезжали к старикам на летние каникулы, впитать в себя летнее солнышко, свежий воздух и наесться бабушкиных пирогов, блинов, творога и сметаны, ну и ягод с огорода объесться.

Время шло, внуки выросли, завели свои семьи, и стариков стали навещать всё реже. Правнуки были ещё совсем малы для поездок в деревню. Да и внуки стали предпочитать отдыху в деревне поездки на курорты с Он-инклюзив.

Поглощенные домашними заботами, старики довольствовались телефонными разговорами с детьми и внуками, но иногда, когда за окном стояла непогода, старики вспоминали те дни, что внуки проводили у них. Вспоминали, что дом тогда наполнялся весёлым детским смехом, криками, но не обходилось и без драк. Вот тогда, в такие вечера, старики грустили.

Но буквально десять лет назад дом по соседству, пустующий после смерти хозяйки от старости, купила семейная пара Марина и Юрий. Первые три года молодые люди были полны энтузиазма, строили планы, Марина устроилась продавцом в киоск, а Юрий работал дальнобойщиком, часто бывал в рейсах. Но Марина не скучала: вела хозяйство, её сад пестрел от разнообразия и красок цветов. Через два года у пары родилась дочка Сонечка, супруги не могли нарадоваться. Но, видимо, их счастью не суждено было длиться вечно.

Когда Соне исполнилось пять лет, Юрию поставили диагноз — артрит. Его начали мучить сильные боли в суставах кистей и ступней, которые от болезни стали деформироваться, уродуя части тела. Юрию стало тяжело даже держать ложку или вилку в руках, а от постоянных и временами обостряющихся болей, он не мог спать ночами. Приходилось употреблять всё более сильные обезболивающие, которые тоже стали терять свои свойства на боли. Работать Юрий уже не мог. Марина же продолжала работать в киоске. Семья пыталась подать на инвалидность, но ничего у них из этого не вышло.

Мужчина стал практически беспомощен в быту: застегнуть пуговицы, молнию, взять ложку или вилку для него было настоящим испытанием, а часто и невозможным. Он стал глушить боль алкоголем. Жена пыталась его вразумить, но потом и сама стала употреблять вместе с мужем. За Соней всё чаще стали присматривать Тимофей Анатольевич и Нина Егоровна. Они тщетно пытались вразумить молодую чету. Сонечка часто оставалась у них с ночёвкой, бывало, что она жила у них по несколько дней, пока родители пропивали полученную Мариной зарплату. Женщину не выгоняли, жалели, пока она не поддалась соблазну и не украла деньги из кассы. Там было немного, на её счастье, иначе, ей не удалось бы избежать уголовной ответственности. В деревне все всё про всех знали, Марину не хотели брать на работу. Единственное место, куда ей удалось устроиться — школа, уборщицей.

Так и жила эта семья, точнее существовала. Соню одевали всей деревней. Для Тимофея Анатольевича и Нины Егоровны девочка стала родной внучкой. Они заботились о девочке, кормили, собрали её к 1 сентября, водили в школу, помогали с уроками. Марину и Юрия это всё устраивало: ребёнок не мешал им пить. Ведь малышка с возрастом начала требовать к себе больше внимания. Соня часто прибегала к добрым старикам со слезами. Ребёнок нуждался во внимании родителей, а получал оскорбления, пощечины, а потом и наказания ремнём. Так бы и всё продолжалось, пока…

Утром в дождливый осенний день в дверь к старикам постучали.

— Кто там? — спросил Тимофей Анатольевич.

— Тимофей Анатольевич, это Марина.

"Снова деньги пришла занимать". Старик открыл дверь. На пороге стояла Марина в промокшей одежде, лицо было помятое и красное от попоек.

— Соня у вас?

Раньше её не сильно волновало, где её дочь. Тимофей Анатольевич немного удивился.

— Нет, Марин. Она была у нас вчера днём, потом пошла домой. И больше не приходила. Так она пришла вчера домой?

— Да… Нет — Марина волновалась, — я, я не помню. Вроде она пришла, а потом, по-моему, снова ушла. Я не помню.

Тимофею Анатольевичу вопреки его воспитанию захотелось больно ударить эту, потерявшую всякий человеческий облик и мораль, женщину. Сонечка пропала. Во сколько и когда она ушла из дома, нерадивые родители не могли вспомнить. В их пропитых головах все дни были, как один. Вся деревня искала девочку: в колодцах, в поле, в лесу, в оврагах. Сильный ливень усложнял поиски. На третий день в полиции приняли заявление о пропаже, но и они не смогли помочь. Все следы были размыты дождем ещё в первый день поисков, собаки не могли взять след. А от родителей не было никакого толку. Эти двое мало того, что так и не смогли точно вспомнить тот вечер, так ещё и ушли в запой с горя.

Поиски ни к чему не привели. Марина стала ходить по соседям: ревела, билась в истерике, давила на жалость, выпрашивая деньги на выпивку, размазывая по лицу сопли и убиваясь по пропавшей дочери. Люди жалели их. А может, просто большинству было противно смотреть и слушать пьяные причитания женщины. Так прошёл месяц, затем второй, приближалась зима. Марину и Юрия уже никто не жалел, а винил в пропаже дочери. Ведь, если бы они не пили, а воспитывали дочь, то девочка ни за что не убежала бы из дома. Эти двое своей вины не чувствовали, а винили себя соседи-старики. Винили в том, что не уговорили Сонечку остаться у них, что отпустили её домой. Старики молились каждый день с надеждой, что Сонечка найдётся, хотя и понимали, что это невозможно.

Стоял ноябрьский холодный день, вот-вот должен был пойти снег. Тяжёлые свинцовые снеговые тучи надвигались на деревню. Ночью уже ударяли морозы, лужи застывали. Тимофей Анатольевич пошёл в лес за хворостом. Мысли о Сонечке не покидали мужчину. И вот, собирая хворост, он услышал знакомый плач. Его словно молнией поразило — Соня. Это она плакала, он так часто её утешал, что её плач ни за что бы не спутал с другим.

— Сонечка? — старик начал оглядываться и прислушиваться. Плач доносился из-за кустов невдалеке. Тимофей Анатольевич двинулся в ту сторону.

— Соня, внученька, это ты?

Мужчина не мог в это поверить. Её же искали везде. Может, её кто-то похитил, а она смогла убежать? И теперь заблудилась совсем рядом с деревней?

— Соня.

Подойдя к кустам и обойдя их, Тимофей Анатольевич остолбенел. На промёрзлой земле сидела Сонечка и плакала.

— Сонечка, сейчас, не бойся, — старик стал снимать с себя тулуп, чтобы укутать девочку. Пуговица не хотела расстёгиваться, мужчина отвлёкся на секунду, а когда поднял глаза, то Сонечки уже не было.

— Сонечка? — девочка не стала бы убегать от него, она любила его и Нину Егоровну, да и звуков шагов он не слышал. Куда же она пропала? Может ему это почудилось? Из-за того, что он всё время про неё думал? Забрав хворост, Тимофей Анатольевич побрёл домой.

— Ты что такой? Что случилось? — встретила Нина Егоровна супруга на пороге.

— Даже не знаю, Ниночка. Я Сонечку видел.

— Сонечку? — женщина ахнула и села на скамейку. Муж рассказал ей всё от начала и, когда дошёл до того, как хотел укутать Сонечку в тулуп, замер.

— Ну? Что дальше? Где она?

— Нина, я только сейчас понял. Она же была в том самом платье, которое на ней было в тот последний вечер и в шлёпках. Поэтому я и стал снимать тулуп, думая, что она замёрзла.

— Так где Соня?

— Она исчезла, словно и не было её.

Нина Егоровна задумалась.

— В той же одежде, говоришь. Плакала, а потом исчезла.

— Что?

— Моя бабушка мне ещё в детстве рассказывала про вытьянок. Это плачущие духи умерших, чьи останки не похоронены. Так многих воинов, убитых и пропавших находили. Где дух плачет, там и его тело. Это была душа Сонечки. Надо идти.

— Куда?

— К участковому и всё ему рассказать.

— Думаешь, он нам поверит? Решит, что мы на старости лет свихнулись оба.

— Тогда сами пойдём и найдём Сонечку.

— Тогда могут решить, что это мы её там и похоронили.

Старики замолчали, посмотрели друг на друга, кивнули и решительно, ни говоря ни слова, пошли к участковому. Если не он, то его родители точно поверят.

Тело Сонечки действительно нашли под тем кустом, захороненное неглубоко. Экспертиза показала, что девочка умерла в тот же вечер, когда её видели в последний раз старики от удара височной долей об угол в результате падения. Виновной оказалась её мать, Марина. Девочка в тот вечер прибежала к родителям и стала просить мать поиграть с ней, мешая женщине пить вместе с мужем. Сначала Марина накричала на девочку, а когда та заплакала, ударила её по щеке, но не рассчитала силы, девочка не удержалась, упала, ударившись об угол стола. Позже супруги ночью вынесли тело дочери в лес и закопали. Дождь скрыл все следы. По-пъяни они даже толком и не понимали, что творят. А на утро вообще всё смутно помнили, поэтому ложь в полиции им так легко далась. Они даже смогли убедить самих себя, точнее их опьяненные мозги, что дочь действительно пропала.

Они получили по заслугам. За могилкой Сонечки ухаживали Тимофей Анатольевич и Нина Егоровна. На 40й день после похорон, Сонечка приснилась обоим супругам. Она была счастливая, улыбалась в новом красивом платье с распущенными светлыми волосами, похожая на ангела. После этого сна супруги проснулись с легким сердцем. Теперь они знали, что с Сонечкой всё хорошо, она счастлива и спокойна, хоть и не на Земле. Девочка стала их ангелом-хранителем, когда им было скучно или грустно, она всегда снилась им и улыбалась.