Исключительная. Ашура

Елена Александр (2023)

Книга третья.Пробуждение случилось. Исключительный явил себя. Вместе с ним проснулись три древних существа, которые долго ждали своего часа. Три силы разрушения стремятся уничтожить мир. Человечество в опасности.Высшие и тёмные существа должны объединиться и защитить людей. Но смогут ли легионы сопротивляющихся выстоять против того, кто создал Вселенную?Появление Исключительного не понравилось близким Элис. Неизвестное существо отнимает у них друга, сестру и любимую. Они должны сделать всё возможное, чтобы спасти дорогого человека, и даже выступить против того, кто может уничтожить их одной лишь мыслью.Мир демонов, мир Варро Ашýра, который таил в себе загадку, подарил героям надежду на спасение. Но Ашýра перевернёт их представление об Исключительном, откроет лишь малую часть правды о существе, которое было скрыто от всех. Также Ашýра сбросит маски и с других, ведя их к миссии, более масштабной, чем спасение человечества…

Глава 5

Элис вернулась, но выражение её лица говорило о том, что это ненадолго. Она пришла попрощаться и исчезнуть навсегда. Архангелы пристально смотрели на неё, определяя в ней древнее существо, созданное самим Абсолютом. Даже у архангелов нет власти над ним.

Дэвид подбежал к Элис и обнял её. Исключительная к таким проявлениям чувств со стороны кого-либо не привыкла. Она стояла в растерянности, не зная, как поступить: убить человека за столь вольное поведение или простить его, ведь он видит в ней свою сестру?

— Ну всё, человек, хватит! — Элис оттолкнула Дэвида.

Дэвид был расстроен. Он всё ещё не мог осознать, что перед ним не его сестра, а существо, которое заняло её тело.

— Элис, проходи сюда, — доброжелательно сказал Пассифей, указывая на гостиную.

Элис осмотрела всех, особенно архангелов, и прошла в гостиную. Её взгляд встретился с взглядом ангела, и она почувствовала внутри какой-то импульс, мимолётный скачок давления.

— Садись на диван, — продолжал Пассифей.

— Выходит, ты и есть тот загадочный Исключительный? — начал Рафаэль.

Элис посмотрела на архангела и кивнула головой. Все подошли ближе к ней, окружив её. Такой ажиотаж вокруг неё напрягал её.

Мерена почувствовала присутствие Элис и вышла из своего укрытия. Ей было интересно, что та скажет, и она должна была вернуть ей её силу.

Элис снова начала вертеть головой, словно искала кого-то, а затем вопросительно уставилась на присутствующих. — Где демон? — спросила она.

— Он ушёл в свой мир, — ответила ей Маэса.

— Я же сказала: быть всем вместе, не расходиться!

— Да что от него будет? Какой нам толк от этого демона? — спросил Дэвид.

— Этот демон — ваше спасение, он главный в этой игре, — ответила Элис.

Такие слова озадачили всех.

— О какой игре ты говоришь? — спросил Михаил.

— Ты знаешь, архангел.

— Элис, разъясни нам, о чём речь? — спросил Пассифей.

— «Игры богов».

— «Игры богов?» Это ещё что такое? — спросил Дэвид.

— Это неважно, смертный, главное — зачем?

— Тогда скажи: зачем? — подхватил Пассифей.

— Наказание.

— И какую расу желает наказать Исключительный? — спросил Михаил, надеясь наконец-то выяснить это.

— Не Исключительный, а Абсолют, — пояснила Элис.

— Значит, он и правда твой Создатель?

— Да, это так.

— Какую расу ждёт наказание? — допытывался Михаил.

— Не сейчас.

Исключительная закрыла глаза, и через секунду в гостиной Пассифея оказался ошеломлённый Варро. Он растерянно посмотрел на присутствующих, а затем на Исключительную, отчего его душа немного успокоилась. Демон переживал, что с ней может произойти беда в столь опасное время, но всё обошлось, она была цела и невредима. Варро на секунду выпал из реальности. Он задержал свой взгляд на девушке, отчего присутствующие могли предположить о его симпатии к Элис.

Варро быстро сообразил, что подставляет себя перед всеми, а особенно перед архангелами. Он нахмурил свои брови и спросил: — Кто посмел меня отвлечь от работы?

— Это я, демон, — спокойно ответила Исключительная.

— Зачем? Я был занят.

— Сейчас ты не должен быть занят.

— Зачем ты доставила меня сюда? — Варро был недоволен.

— Я приказала тебе быть здесь.

— А я, по-твоему, собачка, чтобы выполнять твои команды? Я не намерен сидеть и ждать твоего возвращения. Я вообще-то король, а у королей много забот.

— Уйдёшь ещё раз, и я лишу тебя силы, а затем отниму у тебя твоё королевство, — заявила Исключительная, отчего Варро на секунду потерял дар речи.

— Элис, где ты была? — спросил Саймон, остановив между ними ссору.

— Я была на вершине горы. Отправила свой разум к Создателю, чтобы получить информацию о дальнейших действиях.

— И ты получила их? — поинтересовался Михаил.

— Да, архангел, мой Создатель объяснил мне мои обязанности в этом воплощении.

— Это она про Абсолюта говорит, брат? — тихо спросил Рафаэль у Михаила.

— Думаю, что да.

— Ты расскажешь нам о своих обязанностях? — поинтересовался Пассифей.

— Возможно, — ответила Элис.

— Элис, ты можешь объяснить, что, чёрт возьми, там творится? — спросил Дэвид, тыча пальцем в окно.

— Конечно, человек, могу объяснить.

Дэвид, услышав очередной раз слово «человек» из её уст, закрыл глаза. Внутри него всё дрожало и протестовало. — И ты расскажешь нам? — спросил он.

— Проснулись от долгого сна три древних существа из сокрытого мира Модр, о котором неизвестно ни одной живой душе. Они проснулись, потому что настал судный день для одной из многочисленных рас. Для той расы, которая погрязла в черноте, очернила имя своего Создателя и нарушила все действующие законы. Их час настал. И вот, три яростных зверя с мощью, с которой не в силах справиться никто, кроме их хозяина, пробираются в мир на среднем уровне, чтобы исполнить приговор.

— Ты хочешь сказать, что эти существа и судьи, и палачи? — неожиданно спросило Равновесие.

— Они палачи, и вина погрязших в черноте уже решена, суд состоялся.

— Но кто провёл этот суд? Ведь Равновесие — это я, и я должна определять…

— Равновесие не вершит над высшими существами, ты можешь определять вину лишь существ ниже тебя по рангу.

Слова прозвучали оскорблением для Равновесия.

— И всё же мне кажется, что суд несправедлив.

— И почему же? Ты знаешь, на ком вина, и кто должен платить?

Мерена растерялась. — Нет, мне не известно это, но всё равно, чтобы вынести такой приговор, должна определяться вина каждого, и только после выносить общий приговор.

— Равновесие, ты думаешь, что всемогущий Абсолют приказал наказать их несправедливо?

— Этого я тоже не знаю, но в будущем я определю.

— Пока ты находишься в этом воплощении, тебе не под силу определить вину даже одного из них, — развела руками Исключительная, указывая на присутствующих.

— Сейчас речь не об этом. Исключительная, расскажи, какая раса под угрозой? — спросил Михаил.

Исключительная обвела глазами присутствующих, остановившись на Дэвиде и Саймоне. — Раса та, что приходила в этот мир шесть раз. Шесть раз им давали шанс пройти эту игру до конца, но всё бесполезно… Вероятно, скверна живёт в их сердцах с рождения.

— Ты хочешь сказать, что эту расу уже много раз уничтожали эти существа?

— Да, архангел.

Михаил изумлённо переглянулся с братьями. — Я не припомню подобного в истории.

— А что ты ожидаешь от этих существ? Как, по-твоему, они уничтожают расы?

— Вероятно, случится битва…

— По-твоему, кто-то в силах сразиться с бессмертными?

— На нашем счету ни одна битва с бессмертными, и я хорошо знаю, как они действуют и какие разрушения приносят с собой. Этот случай — не исключение.

— Те бессмертные, с которыми вам посчастливилось столкнуться, — это ничто по сравнению с модраками. Но скажу одно: вам приходилось с ними сталкиваться, даже не осознавая, что это. Их способы уничтожения отличаются от привычных вам…

Исключительная говорила загадками, всё больше интригуя архангелов. А те в своей памяти перебирали всех противников, с какими они сталкивались.

— Кто-то погибал в великом потопе, кого-то поглощала земля после гигантского землетрясения, кого-то выжигал адский огонь, а кого-то пожирал пробудившийся зверь своей огненной лавой, — разъяснял Варро, на что Исключительная улыбнулась и кивнула головой.

— Они — это катаклизмы библейского масштаба, — осознал Уриил.

— Да.

— И в этот раз произойдёт что-то подобное?

— Произойдёт.

— Теперь ясно, почему о них до сего дня никто не знал, — сказал Рафаэль.

— Значит, наши три существа устроят в каком-то мире катаклизмы мирового масштаба, — размышлял старик.

— Так и будет, старик.

— Исключительная, открой же нам: что за раса под угрозой? — настойчиво продолжал выпытывать у неё ответ на волнующий его вопрос Михаил.

— Архангел, ты уже знаешь, — ответила Исключительная.

Михаил посмотрел на людей. — Это они? Они под угрозой? — спросил он у Исключительной, надеясь, что та опровергнет его опасения.

— Да.

— Стой, стой, это вы сейчас кого имеете в виду? — спросил Дэвид, понимая, что под угрозой человечество.

— Людей, смертный, — ответил ему Варро.

— Людей? Нас… с Земли?

— Да.

— Всё человечество? Все восемь миллиардов? — спросил Дэвид.

— Да, Дэвид, вам стоит понять, что ваша раса снова допустила ошибку, — засмеялась Мерена.

— Братья, мы должны остановить их! Мы не можем допустить гибель людей! — забеспокоился Габриэль.

— Вам не под силу что-либо исправить, человек, — обратилась к нему Исключительная, напоминая, что он больше не могущественный архангел, а обычный человек, чья душа также под угрозой.

— Но я не понимаю: почему было принято такое решение? — озадачился Михаил. — Люди — создания Бога, разве не Он должен определять их судьбу?

— Бог — создание Абсолюта, архангел.

От этих заявлений архангелы занервничали: для них люди — любимые дети Отца. Их миссия — охранять людей. Они не могли позволить уничтожить человечество. В этот момент каждому из них вспомнились слова Отца: «Когда узнаете расу, тогда и сделаете выбор».

— Брат, что нам теперь делать? — спросил Уриил у старшего брата.

— Мы позволим уничтожить человечество? — спросил Рафаэль.

— Братья мои, мы не можем позволить случиться этой трагедии, — присоединился к беседе Габриэль.

— Вы все слышали: нам не победить их, как бы мы ни старались, — напомнил Михаил.

— А если объединиться всем нам и сразиться с ними? — предложил Дэвид.

— Если бы это помогло, смертный, мы бы объединились.

— Элис, скажи: если мы объединимся, если все присутствующие здесь вступят на тропу войны, мы сможем остановить их? — спросил Дэвид.

— Их остановить под силу лишь хозяину. Даже если все расы всех миров объединятся против модраков, им не победить.

— Значит, нужно найти их хозяина и заставить его приказать им отступить, — предположил Саймон.

— Саймон, если никому не под силу победить этих существ, то их хозяина тем более, — заключила Маэса.

— Взглянуть бы на их хозяина, ну или хотя бы узнать, кто он, — задумался Рафаэль.

— Элис, а известен час, когда люди падут? — спросил Пассифей.

— Час намечен, но он нестабилен, существует погрешность в несколько дней.

— И ты знаешь о часе?

— Я знаю, старик.

— Скажи нам, чтобы мы были готовы, — попросил Михаил.

— Повторю вам ещё раз: то, что вы затеваете — бесполезно, вам не одолеть врага, которого вы не увидите.

— Что это значит? — удивились все.

— Они призраки? — не подумав, спросил Дэвид.

— Вы все должны смириться с волей Абсолюта.

— Смириться? Никогда! Погибнут наши друзья, наши родные! — возразил Дэвид.

— Тебя не должно это волновать, ведь ты тоже погибнешь, вся ваша раса до последнего человека будет искоренена.

— Я не верю.

— Элис, и всё же, когда случится это? — спросил Пассифей.

— Я не стану говорить точную дату, скажу одно: у вас меньше недели.

Все были ошеломлены таким заявлением Исключительной.

— Так быстро? Почему так быстро?

— Элис, и где сейчас эти существа? — спросил Пассифей.

— Они пробираются на средний уровень, им уже даны распоряжения.

— Постой! Ведь ты можешь их остановить, — начал Дэвид. — Ты же сама говорила, что являешься Оружием Абсолюта, ты могущественнее этих существ, это ведь так?

— Ты прав, человек, моя сила превышает их силу.

Услышав её слова, все вздохнули с облегчением.

— Тогда ты спасёшь людей, — заявил Дэвид.

— А Дэвид прав: Исключительный приходит уничтожать расу, если те существа пришли убить людей, то Элис пришла убить тех существ, — ложно размышлял Саймон.

— Ты не прав, человек, сюда я пришла не убивать модраков, а вести их.

Все вмиг замолчали, осмысливая её слова. И, кажется, наконец-то всем становилось понятно.

— Ты их хозяин? — спросил Михаил. Всё его тело напряглось, осмысливая, что перед ними возможный враг.

— Я.

— Значит, ты пришла, чтобы уничтожить людей?

— Так и есть.

— Невероятно, Исключительный пришёл в облике смертного человека, миссией которого — уничтожить всю расу человечества.

— Ты правильно рассуждаешь, архангел.

— Элис, скажи: возможно что-то изменить? — спросил Пассифей.

— Нет.

— Но почему «нет»? Ты же их хозяин, прикажи им отступить, и всё, ты спасёшь человечество, — немного раздражённо произнесла Маэса.

— Я выполняю приказ. Эти существа — моё Оружие, которое пробудилось вместе со мной. Они выполняют то, что приказываю им я, а я выполняю то, что приказывает мне мой Создатель.

— Этот Абсолют тиран, он жестокий! Не понимаю, как можно убить целую расу? — бурчала Маэса.

— В этом виноваты люди: они забыли исток, забыли законы, забыли о своей жизненной цели. Если оставить человечество, хаос охватит и другие миры, тогда придётся уничтожить и их.

— Ерунда это всё!

— Это решение неизменно? — спросил Михаил.

— Неизменно.

Михаил посмотрел на братьев. Впервые перед ним встала сложная дилемма: на кону были жизни миллиардов людей, которых они, архангелы, многие тысячелетия опекали и которые были дороги для Отца. Но пойти против Абсолюта означало вызвать на себя его гнев, а что он сделает с воспротивившимися ему, было неизвестно. Михаил не мог принять решение. Он хотел бы посоветоваться с Отцом, но Тот ясно дал понять: выбор будет за ними.

Габриэль увидел растерянный взгляд Михаила, он подошёл к своему любимому брату. — Михаил, я вижу по твоему лицу, что ты стоишь перед выбором!

— Так и есть, Габриэль, и этот выбор очень сложен для меня. Я не представляю, как поступить.

— Ты всегда находил правильные решения, найдёшь и сейчас, — ответил Габриэль.

— Сейчас всё очень сложно. За всем стоит верховное существо, которое одной мыслью может стереть нас с лица Вселенной. Как нам противостоять ему? И как позволить убить миллиарды людей?

— Ты прав, сложно противостоять Абсолюту, — сказал Габриэль. — Но вникни в слова Отца: Он чётко сказал, что выбор станет за вами. Неужели, зная о вашем исходе, зная, что Его детей ждёт смерть, Он говорил бы о выборе? Оставлял бы за вами маленькую надежду?

Михаил посмотрел на брата, в словах которого было решение. — Брат, ты хочешь сказать, что Отец дал нам подсказку? — спросил он.

— Михаил, Отец не может открыто выступать против своего Создателя, — ответил Габриэль. — Но Ему больно за Своих детей.

Разговор архангелов услышал демон Варро. Он видел, как мучаются те от возникшей ситуации, и был бы счастлив от их мук. Но в данном случае человечество также было важно для демонов. Без человечества их сила иссякнет, как и могущество. Другие существа перестанут их страшиться, а со временем о них забудут. Варро не мог этого допустить. Он незаметно подошёл к архангелам. — Однажды Богу удалось всё исправить и повернуть ход событий в Свою сторону, — сказал он.

— О чём это ты, демон? — с недовольством спросил Михаил. Ему не понравилось, что демон подслушал их с братом разговор и, конечно, то, что тому известны такие факты, связанные с Богом.

— Я хочу донести до вас, что возможно всё исправить, — ответил Варро.

— Каким образом? — заинтересовался Габриэль.

— Вспомните о левиафанах. Вспомните те дни, когда они воспротивились и начали убивать вас, превратив всё вокруг в хаос.

— И что? — спросил Габриэль.

— Каким образом они исчезли?

— Отец, разозлившись на них, запер их в Малаке.

— Да-да, архангел! — усмехнулся Варро. — А теперь я расскажу, как всё было на самом деле. Разозлился не ваш Отец, а тот самый Абсолют, который помешан на порядке и балансе во Вселенной. Он любит подчинение, а левиафаны не подчинялись никому. Именно тогда был создан первый Исключительный. Абсолют создал его. Он послал его уничтожить всех левиафанов до последнего. И тот превосходно выполнял поручение своего Создателя. Вот только Бог, видя, как погибают Его первенцы, один за другим, был опечален. Его сердце разрывалось от боли. Да, они сорвались с катушки, но все они — Его дети. Бог не мог потерять всех, тем более среди левиафанов были те, кто не поддался ярости; те, кто не вступил в расправу над ангелами. Бог пришёл к Исключительному и попросил его не убивать всех детей. Исключительный был непоколебим, он не мог ослушаться Абсолюта. Тогда Бог показал ему тех левиафанов, которые от страха прятались в своих укрытиях. Он показал Исключительному, что на них нет греха, они не совершили преступления. Так как это был первый Исключительный, созданный в спешке, в нём были погрешности: недолго думая, он согласился с Богом. Ему удалось убедить Оружие Абсолюта. Исключительный предъявил условие: он упрячет левиафанов в самый дальний и тёмный мир без дверей, чтобы те никогда не вырвались на свободу, и даже Бог не смог войти в этот мир. Бог согласился. Исключительный создал мир Малаку, куда упрятал оставшихся левиафанов, заперев их навечно. Он поставил гигантские врата, открыть которые сможет лишь он. За свой проступок Исключительный был наказан Абсолютом.

— Откуда тебе это известно, демон? Пассифей сказал, что нет никаких сведений об Исключительном, — засомневался Габриэль в его словах.

— Я уже говорил: существуют скрижали, — ответил Варро.

— Не те ли скрижали, что ты украл у Бога? — прищурив глаз, поинтересовался Михаил.

— По-твоему, у Бога возможно что-то украсть? — спросил Варро.

— Не играй, демон, мне наверняка известно, что ты похитил их.

— У меня их нет, архангел.

— А вот Бог утверждает, что они похищены.

— По-твоему, только демоны могут что-то похищать?

— Если тебе о них известно и если ты говоришь эти истории — значит, ты держал скрижали в руках, из этого можно сделать вывод…

— Это ничего не значит, Михаил, — ответил Варро. — В руках я не держал эти скрижали. Мой помощник по моему приказу искал сведения об Исключительном. Он нашёл эти скрижали, но прочесть успел лишь одну. Поведал он мне из своих уст. А если бы ты подумал, Михаил, то вспомнил бы, что демон не смог бы даже притронуться к реликвиям Бога.

— Тогда, где они? Где твой демон их нашёл? — спросил Михаил.

— Во Вселенской библиотеке, в тайной комнате. Лучше спроси у работников, куда они дели эти скрижали, — ответил Варро.

— Я обязательно расспрошу их и восстановлю все события до последней секунды. Если скрижали окажутся у тебя, я спущусь в твой мир и заберу их, уничтожив всех твоих демонов, — заявил Михаил.

Варро рассмеялся: — Михаил, ты меня смешишь. Нам обоим известно, что ты не можешь этого сделать. И не потому, что у тебя не хватит сил уничтожить всех демонов. За каждого убитого демона нужно будет пожертвовать ангелом. Ты своими руками убьёшь своих горячо любимых ангелов. Не нужно мне угрожать, я хотел вам помочь.

Михаил и Габриэль задумались.

— Брат, этот демон прав: сейчас нет ничего важнее этого, и он действительно подарил нам шанс на спасение людей.

— Я не могу полностью доверять ему. Сначала я найду эти скрижали, изучу их и только потом буду предпринимать какие-либо действия, — сказал Михаил.

— Эх, брат, как же я хочу помочь тебе, быть рядом с вами, но теперь я обычный смертный, не способный ни на что! — печально произнёс Габриэль.

— Нет, брат, не печалься, ты нужен здесь. Будешь с этими людьми, ты должен помочь им, за ними нужен присмотр. Если возникнет опасность для них или для тебя, брат, непременно зови меня, — сказал Михаил.

— Но, брат, мне не велено…

— Всё равно зови, я приду к тебе. И ещё ты должен присматривать за Равновесием, демоном и за Исключительной. Особенно за ней. Как только она выдвинется в путь, немедленно сообщи мне, брат, — сказал Михаил.

— Хорошо, Михаил, — ответил Габриэль.

— Рафаэль, Уриил! — позвал Михаил братьев. — Мы уходим.

— Правда, брат, мы ничего не предпримем? — удивился Рафаэль.

— Что мы должны предпринять?

— Захватим их, — архангел указал на Равновесие.

— Не сейчас, в своё время, брат. Уходим.

Михаил окинул взглядом присутствующих, и три архангела исчезли.

— Наконец-то, даже дышать стало легче, — вздохнула с облегчением Мерена.

— Габриэль, куда ушли твои братья? — спросил Пассифей.

— Они хотят выяснить про неё, — ответил Габриэль, головой указав на Исключительную.

— Они знают источник?

— Есть кое-какие сведения, братья должны проверить.

— А потом?

— А потом они примут решения.

— Вступать в бой или нет?

— Да, Пассифей.

— Оба решения им дорого обойдутся.

— Я знаю это, но я согласен с братьями: нельзя позволить уничтожить человечество.

— Элис, выходит, ты заодно с теми существами? — спросил Пассифей с укором.

— Они моё Оружие, старик, и ты это знаешь, — ответила Элис.

— Скажи, Элис ещё есть в тебе? — спросил Дэвид. Все замолчали и уставились на Исключительную. Было видно, насколько они переживали за свою смертную.

— Да, она ещё существует.

— Я бы хотел поговорить с ней.

— Это невозможно.

— Почему? Ты не позволяешь ей?

— Нет, она не сможет говорить, от неё остались лишь эмоции и воспоминания.

— Я не верю, за пару дней моя сестра не может исчезнуть. Она глубоко спрятана внутри, просто ты не хочешь выпускать её! — злился Дэвид.

Пассифей положил руку на плечо Дэвида. Он подозрительно улыбнулся ему. Дэвид почувствовал, что старику что-то известно.

Исключительная посмотрела на ангела, который молча стоял в стороне. Она чувствовала, что он страдает от того, что ничего не помнит: ни своих братьев, ни присутствующих. Он страдает от незнания того, кто он и что натворил. Убийство брата тяготит его холодную душу. Он словно бездушное существо, внутри которого разгорается странный импульс, разжигающий маленький огонь в его душе.

Исключительная посмотрела на Габриэля, который тоже был опечален состоянием своего ангела. Он переживал, что тот никогда не станет прежним, что к нему не вернутся воспоминания, что он не вспомнит своего наставника и своих братьев. Его судьба сложилась не так, как хотелось бы, а здесь ещё и это состояние. Плюс ко всему, после того как всё закончится, Исключительной придётся отдать его архангелам, чтобы те доставили его к Стражам на суд.

Габриэль страдал. И хотя в Исключительной не заложены эмоции милосердия, и она не знает сострадания, эмоции смертной девчонки свежи, они заставляют её прочувствовать всё на себе.

Ошибкой было то, что она поддалась на уговоры людей и отправилась с ними. Эмоции девчонки меняют её, заставляют отвлекаться от своей задачи и задумываться о том, как помочь им всем.

Исключительная посмотрела на Мерену, которая стояла в стороне и наблюдала за страданиями Арриана. Её веселило его состояние.

Исключительная резко встала и сказала: — Равновесие, подойди!

— Зачем это? — настороженно спросила Мерена.

— Я не повторяю дважды, — ответила Исключительная.

Мерена медленно направилась к ней.

— Я возвращаю тебе силы, — сказала Исключительная.

Услышав это, Мерена обрадовалась: — Да неужели? С чего такая щедрость?

— Он, — она показала на ангела. — Исправь то, что сделала с ним.

— Что? Да не за что, пусть мучается! Это ему наказание за предательство.

— Это не просьба, а приказ. Верни ему память и эмоции.

— Зачем это? Тебе ведь на него теперь всё равно.

— Мне всё равно, а им нет. Исправляй ошибку.

— А если не исправлю?

— Заставь её! — не удержалась от отвратительного поведения Маэса.

— Я никого не стану заставлять, — ответила Исключительная.

— Так что будет, если я откажусь? — Мерена решила поиграть с ней.

— Я выпущу Селену, и она всё исправит, — сказала Исключительная.

Мерена боялась этого больше всего — «порабощения её светлой стороны». Она испугалась и сразу же примолкла. А вот присутствующие обрадовались словам Исключительной.

— Верни Селену, упеки эту ведьму в «тюрьму», — провоцировала Маэса.

— Я жду! — Исключительная пилила Мерену глазами.

Мерена нахмурилась. Она не могла принять то, что кто-то смеет приказывать ей. Тем более, возвращать память этому предателю-ангелу. В момент, когда Исключительная вернёт ей силы, она могла бы воспользоваться этим и сбежать. Но существо, что так легко жонглирует её могуществом, останавливало её. Происходящее не нравилось Мерене, но она бессильна. Да и закрытой в темнице ей тоже не хотелось быть. Тем более, если выйдет наружу эта паршивая Селена, ей станет невыносимо вдвойне. — Ладно, ладно! Я всё исправлю, — сказала она.

Мерена повернулась к Арриану. У Габриэля зародилась надежда, что его ангел скоро станет прежним.

Мерена подошла к Арриану. Он, как зверь, показал ей оскал.

— Успокойся, я верну тебе память.

Арриан растерянно посмотрел на Габриэля, а потом на Исключительную. Страх усилился. Вот-вот, и он всё вспомнит. Но хочет ли он?

— Не сопротивляйся ей, ангел, — сказала Исключительная.

Арриан опустил голову книзу. Мерена схватила его за лицо и впилась в его губы. Исключительная почувствовала какое-то неприятное состояние внутри: жжение в сердце. Не контролируя себя, она отвела взгляд от них.

Мерена отпряла от Арриана. Ангел стоял с закрытыми глазами. Все вокруг молчали, ждали, кем вернётся тот.

Медленно он открывал глаза, ослепляя всех своими ярко-голубыми глазами. Голубой цвет словно пожирал черноту. Словно после долгого сна, Арриан обвёл всех глазами. Увидев Габриэля, он улыбнулся; после его взгляд коснулся Мерены, отчего его лицо скривилось в злую гримасу, он сжал руки в кулак, но неожиданно, за ней, он увидел самого родного, самого любимого человека. Элис стояла и смотрела на него. Арриан подорвался и подбежал к девушке, заключив её в крепкие объятия. — Элис, дорогая моя, я счастлив видеть тебя! Боже, что я натворил. Прости-прости, что заставил тебя страдать.

Арриан почувствовал, что его любимая ведёт себя странно с ним: она стоит и молчит, она словно деревянный истукан, не наделённый эмоциями. Арриан не понимал, но в голове чередой посыпались воспоминания последних дней. И то, что он видел, ему не нравилось. А когда Элис оттолкнула от себя ангела, Арриан вспомнил, что перед ним не его любимая, а существо, называемое себя «Исключительная».

— Где Элис? Верни её назад? — неожиданно для всех «накинулся» ангел на Исключительную.

— Этого не будет, ангел. Тебе вернули прежнюю жизнь, будь благодарен, — произнесла Исключительная, задрав голову выше, тем самым показывая ангелу своё превосходство над ним.

— Зачем мне прежняя жизнь без моей любимой?

— Она никогда не была твоей любимой, она никому из вас не принадлежит.

— Так же, как и тебе Элис не принадлежит, — возразил Дэвид.

— Она — это я, я — это она. Уясните же вы наконец и не злите меня! — по тому, как её глаза засветились ярким жёлтым светом, все почувствовали, что Исключительная разозлилась. А ведь перед ними стоит существо, которое пришло сюда, чтобы уничтожить людей, что ей стоит уничтожить и их всех?

Пассифей снова остановил Дэвида. — Не стоит злить нашего гостя. Мы не хотим, чтобы она, в порыве ярости, причинила кому-нибудь вред, — сказал Пассифей.

— Элис, любимая! — Арриан взял девушку за руки, на что Исключительная с изумлением уставилась на руки ангела. — Дорогая моя, вернись ко мне.

Такой призыв своей любимой от ангела, Исключительная почувствовала: смертная девушка внутри, которая, по предположению Исключительной, должна уже испариться, отреагировала очень ярко, она словно гигантский костёр разгоралась внутри. Девушка плакала от счастья, что её любимый вернулся, что чары этой ведьмы рассеялись. Элис была счастлива. Исключительная впервые ощутила такую силу любви, бурлящую внутри. Это чувство поразило её, всё, что ей довелось прочувствовать в этом воплощении, меркло. А главное, она чувствовала, что этот ангел особенный для неё, не для смертной девушки, а именно для неё — Исключительной. Впервые в голове Исключительного возникли подобные мысли: «Возможно, он стал бы моим спутником в жизни. Возможно, я полюбила бы его. Возможно, он открыл бы нового Исключительного. Возможно, он показал бы другие стороны жизни». Вот только Исключительные не имеют права на отношения. Одиночество — их спутник до конца времён. Об этом даже не может быть и речи. Подобные мысли Исключительная должна искоренять, как и подобное отношение ангела к ней. Она верна своему Создателю, она не может ослушаться его приказу. Нет, этого не будет.

Исключительная вырвала свои руки. — Отныне, ангел, не позволяй себе вольности в отношении меня! Уясни: я не твоя Элис, её больше нет. Не смей призывать её; не смей прикасаться ко мне; не смей даже упоминать её имя при мне. Не зли меня, иначе я верну твой прежний облик.

— Так верни, потому что я не в силах выполнить то, что ты сейчас сказала. Та девушка, что внутри тебя, — самое дорогое в моей жизни. Она — мой смысл. Не будет её, не будет меня, поэтому, хочешь стереть мне память — стирай.

— Арриан, успокойся! — вмешался Габриэль. — Сегодня был насыщенный день, все на нервах, не будем злиться ещё больше.

— Но, Габриэль…

— Арриан, послушай меня: дай ей время.

— Да нет этого времени! — разозлился Дэвид. — Она же сказала: Элис умирает!

— Давайте все успокоимся, — заговорил Пассифей. — Нашей гостье, возможно, нужно отдохнуть. Элис, ты можешь пройти в комнату и побыть со своими мыслями.

— Ты прав, старик, это мне сейчас нужно.

— Иди до конца коридора.

Арриан с грустью проводил ушедшую девушку взглядом.

— Ну и я пойду, старик прав, все на эмоциях, — сказала Мерена и поспешила скрыться.

— Не вздумай исчезать! — строго начала Маэса. — Элис должна была забрать твою силу. Я не доверяю тебе, знай это.

— Ты думаешь, меня это волнует?

— Я всё сказала, не вздумай уходить, не нужно злить Элис.

— Я в курсе, успокойся.

Мерена ушла. Варро тоже собирался уходить, но внезапно понял, что не может открыть портал.

— Что за чертовщина? — спросил он.

— В чём дело, демон? — поинтересовался Габриэль.

— Старик, это твоих рук дело?

— Смотря, что ты имеешь в виду.

— Я не могу открыть портал.

— О, я ни при чём.

— Вероятно, это Элис. Так что, демон, тебе больше не сбежать, — прокомментировала Маэса, посмеиваясь над Варро.

— Серьёзно? Она сошла с ума? Мне что, сидеть здесь? Да я со скуки окочурюсь! Ну я влип. На улицу-то мне можно выйти?

— Думаю, Элис не будет против, — засмеялся Пассифей.

— Отлично!

— Демон, не нужно злить Элис, — ещё раз напомнил ему Габриэль.

— Вы так боитесь этой девчонки?

— А ты хочешь испытать её силу? — спросила Маэса. — Вперёд. Только подальше отсюда, из-за тебя не хочется пострадать.

— Ладно, я буду рядом с домом. Не беспокойтесь, не сбегу.

Демон вышел из дома.

— Арриан, ты в порядке? — обратился к ангелу Габриэль.

— Нет, Габриэль, я совершенно не в порядке, по мне словно бульдозер проехался. Вспоминаю, что натворил, и жить не хочется. Я никогда не прощу себя за все ваши страдания. Я так виноват перед каждым из вас, — ответил Арриан, снова обводя взглядом каждого. Он остановился на Саймоне. — Саймон, прости меня. Смерть Суллы — это ужасно. Арриан взглянул на Маэсу, боль которой была самой страшной, он не мог даже смотреть на неё. — Маэса, мне так жаль, наша потеря невыносима. Аттион был великим воином, и я виновен в его смерти, я не прощу себе эту потерю.

— Виновата Мерена, она совершила все эти преступления, — сказала Маэса.

— Если бы я не поддался на её зов, не случилось бы всех этих последствий.

— Арриан, Маэса права: в этом нет твоей вины…

— Есть, Габриэль, есть. Я убил брата. Как мне простить себя за это? Как простить смерть Аттиона и Суллы? Как простить себе то, что я позволил в отношении Элис? Я даже вспоминать не могу, сколько боли я причинил ей. — Арриан отвёл голову в сторону, он чувствовал отвращение к себе.

— Время всё излечит, всё пройдёт, Арриан, — успокаивал его Габриэль.

— Не пройдёт, и время не излечит. Это всё останется в моей душе, — сказал Арриан, стукнув себя по груди. — Я никогда не забуду всего, что произошло. Габриэль, даже ты пострадал от меня, тебя наказали из-за меня.

— Нет, это моё решение, я по собственному желанию всё делал.

— Не успокаивай, моя боль велика. И сейчас Элис овладело это существо, которое утверждает, что её больше нет. Но как? Объясни, брат, как мне жить без неё? Я не смогу. Лишь Элис могла меня успокоить и придать мне сил. Без её поддержки я не смогу справиться.

— Да успокойся ты, Арриан! — заругалась Маэса. — То, что произошло, не исправить. Не вернуть Аттиона и Суллу. А с Элис ещё не известно, мы не знаем, кто это существо и говорит ли оно правду.

— Арриан, Маэса права: я думаю, она утаила нам об Элис, — согласился с Древней Пассифей.

— Это вряд ли, Пассифей.

— Вот видишь, тебе дают надежду, а ты её разрушаешь, Арриан. Ты сам не хочешь возвращения Элис, потому что тогда не сможешь смотреть ей в глаза. А она боролась за тебя до последнего. Я не винила тебя, потому что знала, что ты зачарован, что всё делает не Арриан, а раб этой ведьмы. Не смей раскисать! По-твоему, каково сейчас Элис? Нам нужно помочь ей, спасти.

Слова Маэсы были жёсткими. Арриан только пришёл в себя, и та буря отрицательных эмоций уничтожала его, и сейчас Маэса своими словами подкидывала дрова в его гнетущий огонь. Арриан почувствовал невыносимую боль и отвращение, он не мог смотреть на них из-за вины перед ними, он не мог слышать их слова. Он должен побыть один, должен разобраться в происшедшем, ему нужна тишина. Арриан развернулся и выбежал на улицу.

— Арриан! — позвал Габриэль. Он хотел пойти за другом, но Пассифей его остановил.

— Не стоит, пусть побудет один. Ему сейчас нужно побыть наедине с собой. Он слишком взволнован, чтобы общаться с кем-то. Оставьте его.

— Пассифей, вы намекали, что Элис можно вернуть? — напомнил Дэвид.

— Я думаю, это возможно.

— Но как это сделать? Я хочу знать.

— Пойдёмте в мой кабинет. Нас не должна услышать Исключительная. — Пассифей жестом указал на коридор, ведущий в его кабинет.