Река ведет к Истоку

Екатерина Шашкова, 2017

Нина всегда считала, что приключения – это для романтиков и идеалистов. А у нее все будет по плану: учеба, работа, семья и никаких рискованных авантюр. Всего-то и надо уступить сестре магический дар и возможность жить в другом мире, а самой остаться дома и сделать вид, что ничего странного не произошло. И ведь получилось! Тогда откуда это чувство, словно она только что совершила самую большую ошибку в жизни?

Глава четвёртая, в которой пропагандируются альтернативные методы лечения близорукости

Ракун бывал почти во всех мирах первого витка, а в этом и вовсе прожил несколько лет и ориентировался не хуже, чем в Истоке. Его здесь тоже многие знали, особенно в прибрежных районах.

Конечно, в нормальных городских районах, а не в той глухомани, в которую его сейчас занесло.

Чаще всего он сходил на берег чуть севернее, сразу в Викенском порту или неподалёку от него. Там и еду, и ночлег, и работу, и сговорчивых девочек можно было найти за несколько минут. Иногда — в одном и том же месте.

Ещё дальше за городом ему тоже бывать приходилось — там начинался престижный район, в котором один за другим стояли особняки. Конечно, на достаточном расстоянии друг от друга, чтоб гарантировать обитателям спокойствие и конфиденциальность. В последнее время многие уроженцы Истока предпочитали жить там, а не на родине. Благо добраться сюда при попутном течении было делом нескольких минут.

А вот к югу от Викены, куда вынесло Ракуна и Нину, с цивилизацией было гораздо хуже: сплошные деревни и небольшие хутора. Об Истоке местные, конечно, знали, но магов побаивались, а потому недолюбливали. В общем, лишний раз светиться перед деревенщинами не стоило. Просто на всякий случай.

Но еду-то купить можно!

Пока что едой даже не пахло. Единственная дорога тянулась вдоль реки, путники шли по ней на север уже почти час, но за это время им не встретилось ни людей, ни домов. Впрочем, тракт был широкий и явно наезженный, значит, рано или поздно по нему можно было добраться до какого-нибудь селения. Или хотя бы до указателя. Поэтому Ракун отважно шёл вперёд, не забывая поглядывать под ноги. Судя по следам, пока что им с похитителями девчонки было по пути.

Нина покорно топала рядом, изредка морщась и потирая глаза.

— Да остановись и выковыряй уже нормально, что тебе там попало. Чего на ходу-то страдать, — буркнул магос, замедляя ход.

Главное, чтоб дело было действительно в случайной соринке, а не в попытках не разреветься навзрыд. А то женщины это умеют!

Но в случае с этой конкретной женщиной проблема была совсем в другом.

— Можешь достать мой чемодан? — попросила Нина. — Не могу больше в линзах, умираю. Лучше очки надену.

— Эммм… — многозначительно протянул Ракун.

Очками жвачка, кажется, не питалась. Но пожевать или поцарапать вполне могла. Не говоря уж о хлопковых трусиках, от которых наверняка осталась одна резинка. Возможно, две.

Проверять категорически не хотелось.

— Что? — по-своему истолковала «Эммм…» Нина. — Только не говори, что ты его потерял!

— Потерял! — радостно ухватился магос за предложенную версию. И поспешно придал лицу более грустное выражение. — Извини. Так получилось. Я же тонул…

Нина подозрительно сощурилась, даже глаза тереть перестала.

Ракун машинально втянул голову в плечи, ожидая, что сейчас ему выскажут всё, что накипело, и ещё что-нибудь добавят сверху, но грома и молний не последовало.

Наоборот, Нина внезапно улыбнулась.

— Что? — недоверчиво спросил магос.

— Ты извинился, — объяснила женщина.

— Тебе показалось. Я не умею.

— Ну да, конечно, — хмыкнула Нина, тщательно вытерла руки об юбку и начала выколупывать линзы.

— И что ты делаешь? — удивился магос. — Ты ведь без этих штук ничего толком не видишь!

— С ними я тоже очень скоро ничего видеть не буду. С тебя новые очки. Надеюсь, они у вас вообще есть?

— Есть, конечно. И линзы есть, если что.

— Да ну их к лешему, эти линзы. Одни проблемы от них, вечно глаза потом болят. Я их и не ношу почти.

— А зачем тогда надела?

— Ну… — Нина задумчиво потыкала в лежащие на ладони прозрачные кругляши и, широко размахнувшись, зашвырнула их в кусты. — Красивой хотела быть. Блузку вот новую нацепила, в парикмахерскую сходила. Важная дата, последний день в родном мире, всё такое.

— Если бы я тебя не забрал, был бы не последний.

— Если бы ты меня не забрал, я бы в окно вышла, — вздохнула женщина.

Ракун так и не понял, шутит она или всерьёз.

Да Нина и сама не вполне понимала.

* * *

Когда Нина первый раз запнулась за валяющуюся на дороге ветку, Ракун хмыкнул. Во второй раз промолчал. В третий — подхватил спутницу под руку, но та с негодованием вырвалась и убежала на несколько шагов вперёд. Исключительно для того, чтоб неловко наступить каблуком на камень и во весь рост растянуться на дороге.

— Эй, ты там живая? — настороженно спросил магос, чётко расслышавший хруст.

— Я — да. Каблук — нет. — Нина с кряхтением выпрямилась и потрясла в воздухе пострадавшей туфлей.

— Отлично! Теперь ты будешь не только слепая, но и хромая. Имей в виду, нам ещё обратно идти.

— Да мы и туда-то всё никак не дойдём. Сколько ещё осталось?

— Понятия не имею. Но если минут через пятнадцать ничего подходящего не встретим, повернём назад. Ничего, походишь денёк голодной.

— А чего сразу я? Сам же ныл, что есть хочешь!

— Не ныл, а сообщал. Отдай туфлю! — Ракун, не дожидаясь разрешения, выхватил обувь из рук Нины. — И вторую тоже дай сюда.

— Зачем? — удивилась женщина, но покорно разулась.

Магос придирчиво осмотрел туфли, примерился и одним движением оторвал второй каблук:

— Всё, на первое время сойдёт. Потом новые купишь.

— Сам купишь. Ты же утопил все мои вещи!

— Ладно, — буркнул Ракун.

Виноватым он себя не чувствовал, но бывают моменты, когда лучше согласиться, чем объяснить, почему нет. Тем более что своих-то денег у этой дурищи всё равно не было.

Дурища тем временем отобрала туфли обратно, нацепила и отважно направилась дальше, украдкой потирая разбитый локоть. Даже и не хромала почти, хотя без каблуков наверняка было неудобно.

Могла бы, пожалуй, попросить о помощи. Хотя бы идти помедленнее, а то и вообще опереться на руку магоса. Но нелюбовь к простым человеческим просьбам у них с Алиной была, видимо, общей семейной чертой. Но если глупость племянницы можно было списать на юный возраст, то оправданием для тётушки мог послужить разве что старческий маразм. До которого ей, впрочем, было ещё далековато.

Значит — просто дура.

Просто дура тем временем не разглядела на дороге очередную выбоину и снова грохнулась. В этот раз — на задницу.

— Нет, так мы далеко не уйдём, — вздохнул Ракун, рывком поднимая женщину на ноги. — Ты что, совсем ничего не видишь?

— Я вижу вполне достаточно, чтоб разглядеть твою мерзкую ухмылку!

— Ну-ну… — Именно в этот момент магос, для разнообразия, не улыбался, поэтому выводы об остроте Нининого зрения сделал вполне однозначные. — Ладно, кротиха, глаза я тебе починить не могу. Но… скажи-ка, когда мы в первый раз встретились, у тебя же было нормальное зрение?

Нина задумалась.

Первый раз был двадцать лет назад, именно тогда она впервые услышала про Исток и своё наследство. Линзы она в то время точно не носила, да и очки надевала только в институте, чтоб разглядеть написанное на доске. Сколько же у неё тогда было? Кажется, минус полтора. Да даже если и минус два — на фоне того, что сейчас, это всё равно почти нормально!

— Да, тогда было прекрасно, — мечтательно протянула женщина.

— Отлично! — Её спутник вытащил из бездонного кармана коробочку с маленькими коричневыми пилюлями, рюмку и стеклянную бутылочку, в которой плескалась ядовито-зелёная жидкость. — Мне понадобится капля твоей крови.

Нина отпрянула, предусмотрительно спрятав руки за спину.

— Да ладно, не артачься. Результат тебе понравится.

— Мне уже не нравится процесс.

— Женщина, хватит строить из себя недотрогу! Иди сюда и не спорь. Даже колоть ничем не буду, у тебя и так весь локоть в крови. — Магос ловко подхватил рюмкой сползающую по руке каплю, плеснул туда же зелёной жидкости, закинул в получившуюся смесь две пилюли и как следует взболтал.

Зелье взбурлило и сменило цвет на кислотно-жёлтый. Резко запахло тошнотворно-сладкими цветами и почему-то горелым пластиком.

— Я не буду это пить! — решительно отстранилась Нина.

— Будешь. И лучше добровольно, иначе залью силком. Давай-давай, тут один глоточек всего. Ты же последние несколько часов ничего не ела? — на всякий случай уточнил Ракун.

— Когда бы я успела!

— Вот и отлично. Проблем с сердцем нет? Не беременна? Не… Хотя ладно, если от запаковки оклемалась, то и это переживёшь. В общем, пей — и постарайся, чтоб не стошнило. По крайней мере, в первые несколько секунд.

Нина посмотрела на магоса, пытаясь найти в его лице хоть какой-то намёк на то, что всё это шутка, но нашла только расплывчатое пятно. К сожалению, проблему со зрением действительно надо было как-то решать, иначе к разбитому локтю и ушибленным коленям могла очень быстро добавиться сломанная шея.

Женщина тряхнула головой и протянула руку за рюмкой:

— Ладно, давай свою отраву. Если умру — это будет на твоей совести.

— Не умрёшь, не надейся. Но предупреждаю: будет больно.

— Так же больно, как и в прошлый раз?

— Нет, хуже.

Нина подумала, что хуже просто не бывает. И, зажмурившись на всякий случай, одним глотком осушила рюмку.

— И дольше… — добавил магос, отбирая у неё опустевшую посудину и предусмотрительно отходя подальше.

Женщина его уже не слышала. Колдовская жидкость огненным вихрем опалила гортань и потекла дальше, в желудок, сжигая всё на своём пути. Дыхание перехватило, из глаз брызнули слёзы. Нина, не удержавшись на ногах, рухнула на колени.

Предупредительное «постарайся, чтоб не стошнило» показалось настоящим издевательством. Нина была бы рада избавиться от зелья — неважно, выплюнуть или вытошнить — но никак не могла этого сделать, будто все органы разом отказались работать. Внутри кипело, горело, бурлило. Жидкость растекалась всё дальше, и любое её продвижение отзывалось жгучей болью.

Да, это было гораздо хуже, чем в прошлый раз.

В прошлый раз она могла хотя бы кричать. В этот — даже дышать не могла.

* * *

— Если тебе интересно, то эта штука стоит дороже, чем весь твой чемодан, даже если бы он был сделан из золота. Так что можно считать, что мы в расчете, — вещал магос, пока Нину рвало за кустами.

— Ни черта мы не в расчёте! Ты вообще представляешь, как я себя чувствую?

— Примерно так, будто с тебя содрали кожу, а всё, что осталось, прокрутили до состояния фарша. А потом запихали обратно. И теперь, когда ты двигаешь рукой, у тебя дёргается ухо, а зубы стучат в коленях.

Нина хотела огрызнуться, но только устало закашлялась.

На самом деле описание было крайне достоверным, именно так она себя и ощущала. Разве что зубы не стучали, а ныли все разом, и отдавалось это не в коленях, а в позвоночнике.

— Молчишь? Думала, я эту гадость никогда не пил, что ли? — продолжал магос. — К сожалению, приходилось. Кстати, можешь порадоваться: в ближайшие десять лет тебе больше нельзя ни капли, и так двойную дозу накатила.

— Да чтоб я ещё раз прикоснулась к этой отраве…

— Между прочим, не отрава, а лекарство. Средство для экстренной реанимации в особо сложных случаях. Для простых не подходит, там список противопоказаний длиннее, чем полный атлас всех миров. Ты, кстати, как? Пришла в себя? Крови нигде не видно? Живот не болит?

— Пломба выпала… — вздохнула Нина, ощупывая языком дырку в зубе. Точнее, то место, где она должна была быть. Но дырки почему-то не было. А вот сам зуб — был. Целёхонький. — Что ты со мной сделал?

— А ты подумай. Пройдись. Прислушайся к ощущениям.

Думать получалось с трудом, ходить тоже. Боль отступила, но ей на смену пришла такая слабость, что хотелось немедленно лечь и уснуть. Только не прямо в кустах… Надо хоть обратно на дорогу выбраться… Надо…

— Так, кротиха, только давай без обмороков! — возмутился магос над самым ухом, но покачнувшуюся Нину поймал и даже обхватил двумя руками, не давая рухнуть на землю. — Ничего, потерпи, сейчас пройдёт. Я знаю, что от этой дряни очень мерзкий отходняк. Но зато какой результат, а! Я уже и забыл, какие у тебя тогда были милые щёчки!

Нина машинально подняла руку и ощупала лицо.

Щёчки действительно были: свои, родные и какие-то подозрительно гладкие. Вообще кожа была как после какой-нибудь очень крутой и зверски дорогой косметической процедуры. Нина в таких штуках не особо разбиралась, но рекламки с громкими надписями типа «Экспресс-курс омоложения» бойкие девочки на улице ей регулярно совали. Видимо, считали, что усталой, вечно спешащей по делам тётке срочно необходимо сбросить лет десять — и все проблемы решатся сами собой.

От мысли про возраст в голове наконец-то прояснилось. Колдун же не случайно спрашивал, как она видела двадцать лет назад. Такие, как он, вообще ничего случайно не делают!

Нина вывернулась из рук магоса, снова едва не упала, но всё же ухитрилась отойти на пару шагов, опереться о дерево — и осмотреть наконец себя.

Зеркала не было, но и без него всё было понятно. Как минимум — всё было видно. Видно так ясно и чётко, как последние несколько лет бывало только в очках.

Исчезли морщины и некоторые мелкие шрамы, кожа стала более гладкой и здоровой. Руки казались непривычно тонкими, ноги — удивительно стройными, живот подтянулся.

Нина не была толстой и вообще считала, что неплохо сохранилась для своих лет. Если и прибавила с возрастом, то всего пару размеров. Оказалось, что пара размеров — это не так уж и мало. Юбка сразу соскользнула с талии и повисла на бёдрах, блузка выбилась из-под неё и теперь болталась сверху бесформенным мешком. Только туфли были всё ещё впору.

— Ничего себе откат к заводским настройкам системы! — выдохнула женщина.

— Дошло наконец-то? — ухмыльнулся магос. — Говорил же: результат тебе понравится.

— И что, так можно каждый раз отматывать возраст обратно?

— Если бы. С каждым разом зелье действует всё хуже, а отходняк всё сильнее. Пять-шесть таблеток — это предел человеческого организма. Каждая следующая может стать смертельной.

— И сколько ты уже выпил? Сколько тебе вообще лет? — С момента первой встречи магос почти не изменился, но Нина только сейчас сообразила, почему. До этого ей даже в голову не приходило думать о его возрасте. Мало ли, хорошо сохранился! В конце концов, бывает же, что люди и в пятьдесят выглядят на тридцать безо всякой магии.

— В приличном обществе такие вопросы не задают, — отшутился мужчина. — И вообще, не вздумай кому-нибудь рассказывать, что видела у меня эти таблетки да ещё и пила их. В свободной продаже их нет, применение разрешено только в больничных условиях.

— Тогда где ты их взял?

— Меньше знаешь — крепче спишь. А если достаточно оклемалась, чтоб болтать, то пошли дальше, а то я скоро собственные сапоги с голодухи жевать начну. — Магос бодро двинулся дальше, махнув рукой: догоняй, мол.

Нина поморщилась. У неё и до этого аппетита не было, а после адского зелья любая мысль о еде вызывала только тошноту. Но в остальном тело вело себя прекрасно: ничего не болело, не скрипело и не ныло, дышалось легко и свободно, а по дороге хотелось не идти, а бежать, причём вприпрыжку.

Омолодившаяся женщина даже перестала злиться на колдуна за его садистские способы решения проблем и чувствовала себя постыдно-счастливой. Минут пять.

Потом вспомнила про Алину — и чувство тревоги снова захлестнуло с головой.

Может, лучше было бы остаться дома и не отсвечивать? Да, было бы грустно, одиноко и немного волнительно — но совсем не так, как сейчас. Было бы так, как с Галкой. Тогда Нина три года занималась своими делами, изредка получала короткие послания на браслет, радовалась за сестру и пыталась убедить себя, что поступила правильно.

Три года она почти верила в это.

А потом в дверь позвонили…

* * *

Когда в дверь позвонили, Нина как раз красила губы.

Она недолюбливала косметику, но на свидания вроде как положено ходить при полном параде, особенно если в театр. Пришлось стряхнуть пыль с косметички, достать тушь, помаду и пудру и нарисовать на лице что-нибудь относительно приличное. С непривычки получалось медленно, а время поджимало, Кирилл должен был вот-вот прийти.

Поэтому заслышав дверной звонок, Нина ни секунды не сомневалась — это он.

Оказалось — нет.

На пороге стоял незнакомый мужчина с приятным открытым лицом, но очень цепким взглядом. Взгляд скользнул по Нине, изучил её одежду, обстановку в коридоре, заметил пыль на плафоне и вчерашнюю грязь на стоящих в углу босоножках — и всё это за доли секунды, которые потребовались девушке для того, чтоб удивлённо сказать «Здрасьте».

— Здравствуйте, Нина, — ответил незнакомец. — Могу я войти?

Хозяйка квартиры посторонилась, пропуская гостя внутрь.

В душе заворочалось неприятное предчувствие. Не было никаких сомнений, что мужчина прибыл из другого мира: было в нём что-то такое нездешнее, хотя Нина никак не могла определить, что именно. Человек как человек: высокий, с короткими светлыми волосами, одет в… или нет, в…

Ага, вот оно что!

Одежда незнакомца таинственным образом ускользала от взгляда. Кажется, она была серой. Или, может быть, голубой. И это был плащ? Или штаны? Хотя, возможно, вообще какая-нибудь мантия.

Фантазия охотно подсовывала Нине то, что она пыталась увидеть. Чаще всего — обычный брючный костюм.

— Налюбовались? — улыбнулся мужчина, заметив её интерес. Улыбка у него была мягкая, располагающая, и Нина охотно улыбнулась в ответ.

— Извините, просто задумалась. Удобно, наверное, иметь такую одежду: где угодно за своего сойдёшь: и в ресторане, и в походе. А что это на самом деле?

— Униформа, — уклончиво ответил гость. — Полагаю, вы уже поняли, что я из Истока. Позволите задать вам несколько вопросов?

— Конечно, — кивнула Нина. Гость так и не представился, но по повадкам больше всего напоминал доброго милиционера из старых фильмов. Да, кажется, им и был. А как проверить? Не удостоверение же спрашивать… — Только побыстрее, если можно. Я немного тороплюсь.

— Хорошо. Тогда перейду сразу к делу: где вы были вчера днём?

— Дома.

— Весь день?

— Да. — Это была чистая правда. Сначала девушка отсыпалась после экзамена, а потом просто валялась на диване с книжкой.

— Вы были одна?

Нина задумчиво покрутила в руках помаду.

Утреннее сообщение от колдуна она, конечно, прочитала, но особого значения ему спросонья не придала. Ясно было, что этот тип во что-то ввязался и теперь просит его прикрыть. Ладно, ей не сложно. Но ведь там было сказано «Если спросят…». Значит, могли и не спросить. Или спросить когда-нибудь потом. А не в тот самый момент, когда она одной ногой уже в театре.

И знать бы, что он натворил… А то вдруг что-то серьёзное. Вдруг она сейчас соврёт, а в итоге пострадают все: не только колдун, но и она сама, и Галка. А вдруг наоборот: все пострадают, если не соврёт?

— Нина, вы были одна дома? — с нажимом повторил незнакомец.

— Нет, — решилась девушка. — Я была с мужчиной.

— Могу я узнать, кто это был?

— Можете, но… — Нина смутилась, причём совершенно искренне. — Только не смейтесь, но я не знаю, как его зовут. Он за всё время так и не сказал. Но если вы меня нашли, то наверняка его знаете. Моя сестра замужем за его братом. Мы познакомились три года назад… ну и с тех пор иногда… общаемся…

— Да, я понимаю, о ком вы. Хорошо, спасибо за информацию. И у меня для вас ещё одно сообщение… — Гость слегка замялся, словно собираясь с духом, но сказать ничего не успел — в дверь снова позвонили.

Нина отперла без раздумий. Уж в этот раз — точно Кирилл.

И отпрянула, увидев перед собой темноволосого колдуна.

— Что вы здесь…

— Достопочтенный магос, что вы тут делаете? — Добрый милиционер вклинился между хозяйкой и гостем и сразу же перестал казаться добрым. — Вам же было велено не покидать пределы Истока!

Колдун посмотрел сквозь него, будто это было пустое место. Отодвинул стража порядка с дороги, подошёл к Нине и властно положил руку ей на талию.

— Если допрос окончен, то вы можете быть свободны. Я сам ей всё скажу.

На лице милиционера промелькнуло явное облегчение, зато Нина, наоборот, напряглась. Ситуация не предвещала ничего хорошего.

— Что случилось?

Вместо ответа колдун опустил ей на талию и вторую руку, словно подтверждая право собственности. На взгляд Нины он явно переигрывал, но вырываться девушка не рискнула. Ведь для милиционера они вроде как пара.

И тут в дверь позвонили в третий раз.

— Открыто, — машинально бросила Нина.

В этот раз на пороге действительно стоял Кирилл.

— Прости за опоздание. Ты готова? — сходу начал он… и замер, разглядев, что его девушка не одна. Более того, стоит в обнимку с каким-то непонятным и не очень приятным типом. В компании ещё одного, чуть более приятного, но всё равно незнакомого.

— Эм… Подожди во дворе, я через несколько минут спущусь, — пробормотала Нина.

— Не спустишься, — обрубил колдун. — Никуда ты сегодня не пойдёшь.

— Что вы… — начал Кирилл и осёкся, встретившись взглядом с магосом. — Кто вы?

— Нет, мальчик, это я хотел бы знать, кто ты и чего хочешь от моей женщины?

— От вашей… кого? — Кирилл удивлённо захлопал глазами. На фоне гостей из другого мира он действительно казался мальчишкой — очкастым и угловатым подростком, впервые пригласившим девушку в театр.

Хотя до этого они, конечно, и в кино ходили, и в кафе, и на аттракционах катались. Всё как положено, в общем. Он бы и в ресторан Нину сводил, но на стипендию особо не пошикуешь. Хватит пока и театра.

Правда, от происходящего все радужные мечты Кирилла об идеальном свидании покрылись трещинами. Не каждый день видишь, как твою девушку лапает посторонний мужчина. А она смущённо пытается сделать вид, что ничего страшного не случилось.

— Отпусти немедленно, — прошипела Нина, но магос держал крепко. И прерывать маскарад не собирался.

— Дорогая, чего это сутулое недоразумение от тебя хочет? — нарочито издевательским тоном протянул он.

— Я н-не н-недоразумение. — От волнения Кирилл начал заикаться.

— Кир, пожалуйста, не слушай его. Я всё объясню.

— Н-не надо. Я, к-кажется, уже п-понял. — Парень круто развернулся и вылетел за дверь.

— Идиот, — бросила Нина, не уточняя, относится это к Кириллу или к магосу.

А вот кто точно идиотом не был, так это иномирский милиционер. Он с любопытством наблюдал за происходящим и наверняка старательно подмечал все несоответствия.

Несоответствий, как назло, было множество.

По крайней мере, Нине всерьёз начало казаться, что единственную адекватную реакцию на происходящее выдал как раз Кирилл. А колдуну, видимо, было на «конкурента» наплевать. Или почти наплевать.

— И что это сейчас было? — с ухмылкой спросил он.

— Парень мой. Видимо, уже бывший.

— Тебе меня мало, что ли?

— Ты редко приходишь, — притворно вздохнула Нина и, шалея от собственной наглости, обняла колдуна в ответ. Играть — так играть. А оплакать сломавшуюся личную жизнь можно будет и позже, когда никто не увидит.

Милиционер игру оценил. Осторожно кашлянул, привлекая внимание «влюблённых» и кивнул на дверь:

— Достопочтенный магос, я, с вашего позволения, удалюсь. У меня есть ещё дела в этом мире. Но на рассвете жду вас на берегу, обратно в Исток вы отправитесь под моим контролем. Запрет на ваше свободное перемещение ещё не отменён. И я вынужден буду сообщить о нарушении.

— Плевать, — неожиданно резко бросил колдун. И, чуть смягчившись, добавил: — Да не сбегу я. Здесь буду. Встретимся на рассвете.

— Итак… — начала Нина, едва за милиционером закрылась дверь. — Ради чего всё это, и что такое важное ты непременно хотел сказать мне сам?

— Не хотел. И не хочу. Но будет лучше, если ты услышишь это от меня. Сядь.

— Мне и так неплохо.

— Я сказал — сядь. Кресло у тебя есть? Вот в кресло и сядь. И не смотри так на меня. Хотя нет, лучше смотри. Не перебивай.

С каждым словом Нина всё яснее понимала — что-то случилось. Что-то плохое. Что-то страшное. Непоправимое.

Три года она верила, что поступила правильно, отправив Галку в другой мир вместо себя.

И только теперь поняла, какую ошибку совершила.