Иначе. История одного путешествия

Екатерина Терехова, 2023

Однажды Лиза купила билет на самолет, взяла рюкзак и отправилась колесить по незнакомой стране в компании малознакомого парня без знания английского и с минимальным бюджетом на поездку. У Паши была своя цель в этом путешествии, но Лиза узнала об этом уже на месте.

Глава шестая. Паттайя.

Спустя пару часов мы въехали в небольшой, с виду невзрачный городок. Узкие улочки, мусор, пестрящие баннеры и вывески на каждом шагу, переплетенье линий электропередач, как паутиной окутывало все улицы, закрывая небо.

— Почти на месте, — сообщил нам водитель.

Меня это сообщение скорее расстроило, не таким виделся мне Таиланд с картинок экзотических ярких буклетов и страниц в интернете.

Автомобиль свернул на набережную и, проехав несколько километров вдоль моря, остановился возле маленькой невзрачной трехэтажной гостиницы, на первом этаже которой размещался небольшой ресторанчик, в котором нас должны были в ближайшие несколько дней кормить завтраками и ресепшен. Какой-то дополнительной территории или внутреннего двора у отеля не было.

Водитель быстро выгрузил весь багаж прямо на проезжую часть, напоследок улыбнулся самой доброжелательной тайской улыбкой, сел за руль и умчался в даль.

— Проверь, это точно наш отель, — глядя с ужасом по сторонам, обратилась я к Пашке.

— Наш, наш, пойдем, тут тебе не Европа, — усмехнулся он, надел на плечи рюкзак и пошел во внутрь. Я поспешила следом.

Парни уже развалились на диване в холе, с нетерпением ожидая заселения и громко обсуждая планы на предстоящую неделю. Мы с Пашкой скромно стояли возле ресепшена. Он изучал что-то в своем телефоне, я с периодичностью раз в три секунды настойчиво звонила в звоночек, вызывая администратора и озиралась по сторонам.

Минут через десять на встречу к нам вышла очень милая миниатюрная девушка. Застенчиво улыбаясь и разводя руками, она сообщила, что заселение будет только после двух. Часы за ее спиной показывали чуть меньше десяти.

— К сожалению раньше никак, такие правила, прошу простить, — сообщила она и развернулась, собираясь уйти так же незаметно, как появилась.

— Подождите, — вдруг остановил ее Пашка, — а можно просто вещи оставить где-нибудь в подсобке? Девушке хочу остров показать пока ждем, а то смотрите какая она грустная, — почти шепотом добавил он, украдкой показывая в мою сторону.

— Вообще мы такое не практикуем, но вам сделаю исключение, — так же тихо ответила девушка и жестом поманила нас за собой.

Мы прошли пару шагов по коридору, завернули за угол и нырнули под лестницу, где аккуратно расположилась небольшая еле приметная дверь подсобного помещения.

Пашка бросил свой рюкзак, предварительно переложив все ценное в рюкзак поменьше, который мы взяли с собой. Я зашла внутрь и закрыла за собой дверь. В маленьком помещении, в свете тусклой лампы, я переоделась, сменив джинсы, кроссовки и рубашку на более подходящие шорты, майку и сандалии. Со всех сторон меня окружали полки с полотенцами, баночки с шампунями, мыло и прочие принадлежности. Тут же в углу стояло ведро и несколько швабр.

— Да уж, — подумала я и вышла из комнаты.

Десять утра, а солнце жарило так, что мне хотелось окунуться в ванну со льдом. Мы вышли на улицу и Пашка махнул рукой приближающемуся к нам тук-туку. Водитель притормозил, и мы заскочили внутрь.

— Что, даже на море не пойдем? — удивилась я, заметив, что наш транспорт направляется в противоположную сторону.

— Подожди, будет тебе море, — отмахнулся от меня Пашка и заплатил за проезд.

Я разглядывала улицы, прохожих, проезжающий транспорт. Ощущения были уже иные, не такие как из окна комфортабельного минивэна. Сейчас мне казалось, что везут нас на телеге, от которой почему-то пахнет соляркой. Азия мне все больше не нравилась.

Вскоре Пашка выскочил из тук-тука. Я последовала за ним. Он направился в большое шумное и многолюдное здание морского вокзала. Я бежала за ним как хвостик, боясь упустить из виду, озираясь по сторонам и шарахаясь от движущейся мне на встречу толпы.

Пашка остановился возле окошка, где продавали билеты и встал в очередь.

— Видишь вон там картинки с пляжами? — указал он рукой на стойку с приклеенными цветными фото. Я кивнула. — выбери ту, что понравится больше всего и скажи мне ее номер.

На фото было три пляжа. Один выглядел совсем диким. Лазурное море, белый песок и палящее солнце. На втором добавлялись лежаки, зонтики и парочка кафе под открытым небом. Третий пляж был оборудовал деревянным настилом, чтобы не ходить босиком по горячему песку, вместо зонтиков над рядами лежаков были натянуты навесы, создающие большое теневое пространство. Еще на пляже было несколько крытых кафе, площадка для игр, водная горка, надувной батут и прочие развлечения для детей и взрослых.

— Выбираю второй, — изучив картинки сказала я подошедшему Пашке.

— Так я и думал, — улыбнулся Пашка, протягивая мне оплаченные билеты на лодку.

— Ты не дождался, пока я выберу, — возмутилась я, — а если бы я выбрала третий?

— Но ты же не выбрала.

Мы вышли из здания вокзала на улицу. До отправления лодки было еще пол часа.

— Есть хочешь? — окинув взглядом улицу спросил Пашка.

— Есть нет, пить хочу.

Неподалеку от нас стоял таец с небольшой тележкой-холодильником полной фруктов. Мы подошли к нему и купили все то, во что я ткнула пальцем и два кокоса. Таец огромным ножом почистил и нарезал, выбранные мной фрукты и сложил каждый на отдельную подложку и упаковал все в пакетик, потом так же мастерски почистил кокосы, воткнул в каждый по трубочке с зонтиком и протянул нам.

Все было красиво и вкусно. Впервые за утро я получила эстетическое удовольствие. Пашка нахмурился и сказал, что дорого.

— Ну ты скряга, — бросила я ему в ответ. Он сделал вид, что не услышал.

Вскоре подошла лодка. Мы залезли на нее одни из первых и заняли место на носу. Люди все продолжали и продолжали прибывать. Лодка трещала по швам.

— А она вообще выдержит такое количество людей? — заговорил во мне инстинкт самосохранения, и я вцепилась двумя руками в поручень.

— А ты хорошо плаваешь?

— Ну так…

— Пару километров проплыть сможешь?

— В бассейне может, но не в открытом море.

Пашка окинул взглядом палубу и незаметно пододвинул мне лежащий рядом с канатами спасательный круг.

— Так спокойней?

Я кивнула.

Матросы отвязали канаты, капитан завел двигатель, тот чихнул, плюнул и вода под лодкой забурлила. Мы тронулись. Всю дорогу лодочку кидало по волнам, как бумажный кораблик, а я обеими руками обнимала спасательный круг, как дорогого друга.

Вскоре лодочка привезла нас в другую реальность. Это был небольшой утопленный в зелени островок, который сильно контрастировал на фоне унылой и шумной Паттайи. Даже море здесь было иным. Лазурная прозрачная вода, белый песок и зеленые заросли, в тени которых можно укрыться от палящего солнца.

— Вот, это другое дело, — сказала я, спрыгивая с лодки на берег.

— Азия уже не так плоха? — улыбнулся Пашка.

— Уже сносна.

Мы заняли два лежака в тени пальмы, я несколько раз окунулась в теплом море, купила нам в кафе пару шейков, мороженное, морские яства. Мы наелись, накупались, выспались и заскучали.

— Сколько у нас еще времени до отплытия? — спрашивала я, глядя в пустоту со скучающим видом.

— Часа три, — зевая и поглядывая на часы ответил Пашка.

— Может прогуляться?

— По джунглям?

— Как вариант

— Это маленький остров, здесь нет ничего кроме этих пляжей.

— Может тогда на другой пляж сходим?

— Вдоль берега?

— Можно и вдоль берега.

— Пошли.

Мы собрали вещи, оделись и пошли вдоль береговой линии в сторону третьего пляжа. Пляж, на котором мы были заканчивался небольшим деревянным мостиком, служившим вероятно для создания красивых фотографий, потому как второй край моста заканчивался в скале. Сразу за мостиком начиналась груда камней, на которые мы спустились и поскакали с одного на другой в нужном нам направлении.

Спустя десять минут мы решили, что эта груда камней просто бесконечна. Идти по ним было не сложно, но было очевидно, что мусор убирают здесь не часто, вернее сказать, не убирают совсем, а волнами регулярно прибивает к берегу всякий плавающий хлам, который цепляется за камни и остается здесь, оседая между камней, скрытый от людского взора. Всюду валялись пластиковые стаканчики и прочая одноразовая посуда, поломанные куски шезлонгов, кучи пенопласта, обрывки рыболовных сетей и километры лески, дырявые круги и матрасы, резиновые тапки, кепки, одиночные носки и даже трусы, довольно часто встречались скелеты рыб и птиц, иногда почти свежие трупы с легкими признаками разложения.

Мы продолжали скакать с камня на камень идя параллельно метрах в пяти друг от друга и играя в игру «кто первым увидит дохлятину».

— Рыба, — кричала я, показывая пальцем на обглоданные кости.

— Еще рыба, — кричал Пашка, указывая на плавающую кверху брюхом тушку, которую секунду назад выплюнула волна.

— Птица, — кричали мы хором, указывая одновременно на обглоданный кровавый труп, над которым роилась стайка мух.

Еще через десять минут мы спрыгнули с камней на белоснежный песок третьего пляжа. Инфраструктура этого места отличалась разительно, здесь все было заточено на комфорт и развлечения, но я чувствовала себя неуютно в этом тусовочном пространстве.

Мы обошли территорию. Свободных лежаков не было, вернулись обратно к камням, бросили вещи вдали от шумной толпы и пошли купаться. Вскоре причалила лодка, которая отвезла нас обратно в Паттайю.

В отель мы вернулись уже поздно вечером. Нам выдали наши рюкзаки и сразу заселили. Я сходила в душ и, не успев донести голову до подушки, вырубилась.

Меня разбудил Пашкин голос, который настойчиво повторял одну и ту же фразу «Лиза, проснись».

— Лиза, проснись. Лиииза, проснись. Лиза, просниииись, — звучат его голос в моей голове.

— Нет, мама, сегодня не нужно в школу, — ответила я и накрыла голову подушкой.

— Сколько тебе нужно времени чтобы собраться?

— А сейчас сколько?

— Сейчас 7:30

— Тогда часов девять.

— Смешно. У тебя есть тридцать минут. Я пока узнаю, что тут, где и как, встречаемся в восемь внизу в ресторане. Возьми вещи, которые тебе могут пригодится в течении дня, — быстро проговорил Пашка и хлопнул дверью.

Я тут же открыла глаза и подняла голову. Номер был пуст. Я встала, сходила в душ, почистила зубы и оделась. Волосы от влажного климата топорщились в разные стороны, поэтому пришлось заплести две косички.

Я взяла маленький рюкзак, бросила в него купальник, полотенце, крем от загара, очки, кепку, бутылку воды, деньги, фотоаппарат и телефон. Улыбнулась своему отражению в зеркале и вышла из номера хлопнув дверью.

Шведского стола в ресторане не было. Выбрать предлагалось только вареные яйца или омлет. Я взяла омлет, овощи, пару ломтиков хлеба, джем и сливочное масло. Напитки не были включены в завтраки и оплачивались отдельно. Мой выбор остановился на большом капучино со льдом. Я оплатила, взяла свой завтрак и направилась с подносом к свободному столику на улице, когда в ресторан зашел довольный Пашка.

Пока я собиралась, он взял в аренду мопед, и теперь у нас было собственное средство передвижения. Мы скромно позавтракали и вышли из ресторана.

— Далеко поедем? — спросила я, разглядывая со всех сторон транспортное средство.

— Пятьдесят километров.

— Куда поедем?

— В самый большой зоопарк в Таиланде, — наигранно-торжественно сообщил мне Пашка.

— Мы летели девять часов в другую часть света, потом тряслись в маршрутке, теперь будем трястись на небезопасной сомнительной тарахтелке, чтобы посмотреть на замученных животных в клетках? — с нескрываемым недовольством говорила я.

— Немного не так, но тебе понравится. Правда.

Я кивнула. Пашка сел на мопед, надел шлем, а второй протянул мне.

Я покрутила в руках потертый со всех сторон, исцарапанный шлем.

— А это вообще безопасно?

— Лиза, сядь на мопед.

— А наша страховка покрывает ДТП?

Пашка кивнул.

— А если это ДТП по нашей вине?

— Лиза, наша страховка покрывает все, даже транспортировку твоего бездыханного тела на родину первым классом. Сядь на мопед!

— А, ну тогда конечно, можно пускаться во все тяжкие, — ехидно добавила я и вскарабкалась на сиденье.

Пашка сидел в пол оборота и недовольно сверлил меня взглядом.

— Что еще? Трогай, шеф! — похихикала я и похлопала его по плечу.

— Шлем.

— Что шлем?

— Надень шлем.

— Может не надо? Его же явно уже носили до меня.

— Лиза, ты издеваешься?

— Блин, а если его надевал до меня грязный, потный мужик у которого вши?

— Лиза! — крикнул Пашка так, что несколько завтракающих посетителей ресторана недовольно окинули нас взглядом.

— Что? — крикнула я в ответ, — могли бы одноразовые шапочки предусмотреть под шлем. Это называется сервис, если что!

— Тут тебе не Европа, если что, — тихо посмеиваясь произнес Пашка.

Я вздохнула и натянула на голову шлем.

Мы ехали не спеша, виляя по узким улочкам между магазинчиками и маленькими кафешками. На улице было шумно. Вокруг нас царил хаос. Мимо пролетали тук-туки, старые чихающие автомобили и другие мопедки, люди бежали через дорогу, никто никому не уступал и не включал поворотников. Все кругом сигналили и кричали. Я сидела сзади, зажмурившись и вцепившись в Пашку до боли в запястьях. Под ногами пыхтел двигатель, изрыгая жар. Асфальт плавился под колесами.

Вскоре мы добрались до окраины города и вырулили на автомагистраль. Движение стало быстрее, но спокойней, никто не совершал неожиданных маневров, не подрезал и не сигналил. Я открыла глаза и ослабила хватку.

Мы проезжали небольшие деревушки и спонтанные уличные рынки. Я смотрела по сторонам, с интересом разглядывая людей, животных и строения. Все было такое убогое, но по-своему уютное, в каждой хибаре чувствовалась душа, любовь и забота ее творца.

Мы проезжали по аллее из деревьев, когда внезапно небо заволокло тучами, поднялся ветер и начал накрапывать дождь. Пашка резко свернул по какому-то указателю, и мы въехали в небольшой парк. Спешно припарковались и побежали в беседку. Заскочили в нее уже промокнув до нитки. От еле заметной хмурости в небе до проливного дождя прошли считанные минуты, и мы промокли до трусов.

Дождь закончился так же внезапно, как начался и в голубом небе тут же засияло солнце.

— Это что вообще было такое? — возмущенно говорила я, выходя из беседки, выжимая майку и обтираясь полотенцем.

— Это тропики, детка, — хохотал Пашка.

Потом мы гуляли по парку совершенно одни. В центре его располагался пруд с красивыми цветущими кувшинками, ухоженные кустарники, подстриженные в виде животных или просто аккуратных геометрических фигур, камни необычной формы. Заканчивался парк скалой метров двадцати высотой с высеченным на ней образом золотого Будды.

Мы погуляли, пофотографировали, обсохли и поехали дальше.

— Есть хочешь? — спросил Пашка, когда мы проезжали мимо очередной деревни и, не дождавшись ответа, внезапно затормозил возле какой-то убогой хибары со столиками.

— Хочу есть, — утвердительно кивнула я, — а мы что здесь есть собираемся?

— А что такого?

— Это заведение не внушает мне доверия. Это и заведением-то назвать сложно. Может это не кафе, а просто чья-то кухня? Давай до нормального кафе доедем, Паш?

Он меня уже не слушал, а разговаривал с улыбчивой тайской женщиной, которая тут же протерла тряпочкой стол, жестом пригласила нас сесть и принесла воды из холодильника.

— Ну ладно, — согласилась я, — а меню она принесет? — шепотом спросила я у Пашки, который о чем-то резво беседовал с ней на английском, где я не понимала ни слова.

— Просто доверься, тайцы вкусно готовят.

— Главное, чтобы она не тараканов готовила. И не червей. И не пауков.

— Я понял тебя.

— И не куриные ноги. И не головы.

— Да понятно, понятно.

— И не сильно остро чтоб было.

— А это важно, — заметил Пашка и сказал что-то женщине на английском. Она кивнула и продолжила суетиться у шипящего котла.

Еда оказалась очень вкусной, не дорогой, но острой.

— Поверь мне, это совсем не остро, — сказал Пашка, попробовав пару кусочков из моей тарелки.

Я попробовала пару кусочков из его тарелки и поняла, что он прав. Рот горел от остроты, из глаз текли слезы. Я выпила несколько стаканов воды, съела мороженое, но даже пару часов спустя мне все еще было некомфортно.

Тайская еда острая — это я запомнила навсегда. Когда ты несколько раз проговариваешь, что тебе нужно приготовить не остро, прям совсем не остро, прям вот вообще ни капли перца, тогда она сносно острая, а если промолчишь, то тут в твоей тарелке откроется портал в ад.

В зоопарк Кхао Кхео мы приехали ближе к полудню, предварительно заскочив на рынок в соседней деревушке, где набрали кучу какой-то травы, морковки и еще чего-то непонятного.

Я увидела этот парк и сразу поняла, о чем твердил мне Пашка. На огромной территории животные свободно перемещались, без клеток и заборов, находясь в естественной среде обитания.

Вся купленная трава и овощи предназначались для них. Я радовалась как ребенок, когда какое-нибудь невиданное животное резво скакало за мной по пятам, чтобы я покормила его с рук травкой. Мой внутренний ребенок ликовал от восторга.

Под тенью густой тропической растительности солнце не жарило так сильно и находится в парке было комфортно. Мы переезжали на мопеде от одной локации к другой до самого вечера и это не надоедало.

— Паш, а дай мне порулить, — вдруг осмелев сказала я.

Пашка осмотрелся вокруг, оценив обстановку. Людей рядом с нами не было, как и другого транспорта. Широкие ровные дорожки позволяли совершать безопасные маневры.

— Ну ладно, садись. Вот это газ, тут тормоз.

— А передачи как переключать?

— Передачи переключать? — Пашка удивленно вскинул бровь, — передачи не нужно переключать, тут коробка автомат.

— Славненько, — кивнула я головой и вскочила за руль. Пашка сел сзади.

Я надавила на газ и мопед сорвался с места. Деревья мелькали по сторонам с бешеной скоростью.

— Не так быстро! Не так быстро! — кричал Пашка.

Мы проехали одну парковку, затем другую, съехали на небольшую асфальтированную дорожку, которая, петляя, уходила в глубь джунглей и плавно поднималась в гору. Я остановилась на небольшом пятачке и заглушила мотор.

С пятачка открывался вид на гору и небольшой кусочек долины внизу.

— Ты меня прям удивляешь, — восторженно произнес Пашка.

— Да, немного умею, было дело на мотоцикле ездить училась, — скромно произнесла я.

— А выше, что не поехала? — кивнул Пашка в сторону уходящей круто вверх тропинки.

— Я же сказала, немного умею.

— Не плохо для не много умеющей. Съездим повыше?

— Давай.

Мы поменялись местами и Пашка поехал вверх по сужающейся тропинке. Вскоре мы выехали на ровную площадку, с которой открывался вид на живописную долину. Полному обзору мешали деревья и хотелось забраться повыше, но мопед ехать в крутую горку отказывался, тем более с двумя пассажирами.

Солнце клонилось к закату, и мы поехали назад. Не доехав до основной туристической дороги, Пашка затормозил и съехал на обочину рядом с невысокой пальмой.

— Что-то случилось? — спросила я, выглядывая из-за его спины.

— Вот смотри, — указал он пальцем куда-то вперед.

— Куда смотреть?

— На пальму. Видишь?

— Что нужно увидеть?

Пашка слез с мопеда и подошел к дереву, с которого свисала огромная связка зеленых бананов.

— Вот что, — указал он двумя руками на бананы.

— Ну бананы, и что?

— Ну как что? Ты когда-нибудь ела бананы прямо с дерева?

— Не трогай, Паш. Мы находимся на территории парка, тут нельзя ничего рвать, к тому же они совсем зеленые. Пусть спеют, обезьянки потом съедят.

— Ну нет, — возмутился Пашка, — как можно увидеть банан на дереве и не попробовать его?

— Это неправильно. Ты же не заходишь в России в чужой огород и не срываешь без спроса, к примеру, яблоки.

— И откуда ты такая правильная взялась? — фыркнул Пашка и сорвал один банан, — последний раз предлагаю, будешь?

Я сердито покачала головой и наигранно отвернулась.

Пашка начал чистить банан. Банан был совсем зеленым и чистится не хотел, но Пашка оказался упрямей банана и, сняв кожуру, почти целиком запихал его в рот и начал жевать, тут же изменившись в лице.

Я наблюдала за его мимикой.

— Ну что, вкусно? — не сдерживая смех спросила я.

Пашка отвернулся и выплюнул банан в кусты. После достал воду и прополоскал рот.

— Эксперимент провалился, — грустно сказал он и сел за руль мопеда.

— Пусть это будет тебе уроком, — похлопала я его по плечу, и мы поехали к выходу.

Парк закрывался. Площадки, где раньше гуляли животные опустели. Мы выехали из парка, и ворота за нами закрылись.

В Паттайю мы вернулись уже в полной темноте. Пашка затормозил у нашего отеля, и я вдруг поняла, что настолько устала, что умудрилась уснуть сидя на мопеде, который двигался по автомагистрали со скоростью свыше ста километров в час. Я поднялась в номер, упала на кровать и уснула не раздеваясь.

Следующим утром Пашка разбудил меня в 7.30.

— Через пол часа завтрак, — бодро сказал он, — пойду пройдусь, а ты вставай, встретимся в ресторане.

— Чертов будильник, — недовольно прорычала я, когда за ним захлопнулась дверь.

Я не только уснула в одежде, а еще умудрилась ни разу за ночь не пошевелиться, проснувшись в той же позе, в которой уснула. Ощущение было такое, будто по мне проехал автобус. Немного посидев на кровати, я собралась с мыслями и пошла в душ.

Душ вернул силы и бодрость духа, но стоя перед зеркалом с расческой в руках я проклинала влажный тропический климат, благодаря которому мои волосы отказывались слушаться, и я становилась похожа на пуделя.

— Я не хочу бороться с этим весь месяц, — сердито произнесла я, угрожая расческой своему отражению в зеркале, оделась, побросала все необходимое в рюкзак и вышла из номера.

Мы позавтракали и вышли на улицу.

— Сегодня я выбираю, чем мы займемся, — сказала я Пашке, натянула на голову шлем и залезла на мопед.

— Заранее посвятишь меня в наши планы или это будет сюрпризом?

— Вези меня в парикмахерскую.

— Куда? — удивился Пашка, — и, кстати, что у тебя с волосами? — спросил он, разглядывая мои торчащие из-под шлема волосы.

Я не ответила.

— Понял, — сказал он, сел за руль, и мы поехали искать свободного мастера.

Только спустя часа три в шестом салоне тайская женщина согласилась отложить все дела и сделать то, что я хочу прямо здесь и сейчас.

Конец ознакомительного фрагмента.