Невеста с подвохом, или Ну, держись, проклятый демон!

Екатерина Слави

Его называют Проклятым Герцогом. Каждые пять лет он ищет себе жену. Но все его жены после свадьбы умирают, так и не оставив ему наследника. Теперь пришла моя очередь встретиться с таинственной судьбой на отборе невест для Проклятого Герцога… А вот здесь начинается совсем другая история. Я пришла из другого мира и – вот сюрприз! – на мне лежит похожее проклятие! Все мои бывшие любовники пострадали от несчастных случаев – благо, что живы остались. Ну что, Проклятый Герцог, делаем ставки? Твое проклятие убьет меня? Или мое проклятие догонит тебя? Одно гарантирую: скучать нам с тобой не придется.

Глава 8. ЛЖЕПРИЗНАНИЕ

Граф направлялся ко мне, герцог вперился в меня подозрительным взглядом — ни один из них не видел двух ламий, возникших возле чайного столика.

Делая вид, что по стыдливости своей врожденной опускаю очи долу, я из-под ресниц наблюдала за призрачными девицами. Одна из них прихватила край подола прозрачной ткани платья и, взяв со стола вазочку с печеньем, высыпала в образовавшееся вместилище.

И так как столик стоял чуть позади его светлости слева, тот ничего не заметил — уж слишком его внимание было занято мыслями о том, что же я собираюсь сказать графу.

Гранвиль наконец подошел, остановился в шаге и посмотрел на меня снизу вверх. Я тоже на него посмотрела — сверху вниз. Был он мне по грудь, и чтобы посмотреть на меня взглядом свысока, ему приходилось сильно запрокидывать голову назад.

«Бедняжка, — подумала я, — его так не ровен час остеохондроз прихватит».

— Итак, соэлла Бизар! — требовательно произнес Гранвиль. — Говорите, что собирались сказать, и прошу вас поторопиться — нас, а точнее вас, еще сегодня ждет испытание с использованием магии, которое откроет нам лицо опорочившей себя невесты. Вне зависимости от того, что я сегодня слышал и еще услышу во время беседы со всеми участницами отбора, истина должна быть объективна, и ничто, лучше магии, нам ее не раскроет!

Кивнув, я осторожно посмотрела мимо левого уха его сиятельства — в этот самый момент вторая ламия вынула из-за спины руки, в которых держала маленькую коробочку.

— Что ж, я жду, соэлла Сюзанна, — торопил тем временем Гранвиль. — Назовите имя того, кто привел в смущение ваши… гм… сердечные чувства.

— Конечно, ваше сиятельство! — тонким голоском Сюзанны отозвалась я, изо всех сил изображая смущение.

Сделав глубокий вдох, словно мне необходимо было набраться смелости, я сделала шаг к Гранвилю и решительно посмотрела в глаза толстяка-графа.

И наверное, решимости в моем взгляде было с излишком, потому что Гранвиль дрогнул лицом, будто струхнул, и сделал маленький шажок назад. Почувствовав на миг свое превосходство над ним, я пошевелила бровями, посмотрела на него с еще большей решимостью и сделала еще шажок вперед.

Теперь я и Гранвиль стояли так близко, что он почти дышал мне в грудь и больше не мог смотреть на меня взглядом свысока, только продолжал запрокидывать шею. Шансы Гранвиля получить приступ остеохондроза стремительно росли.

— Если вы не возражаете, я скажу вам на ушко, — потупив взор, сказала я.

— Не понимаю, причин такой секретности, соэлла, но говорите уже побыстрее, — недовольно поморщился Гранвиль.

Кивнув послушно, я наклонилась к уху графа и снова покосилась в сторону ламий.

Девица, которая держала в руках коробочку, в этот момент откинул крышку и занесла коробку над пустой вазочкой.

«Сейчас», — сказала я себе.

— Ваше сиятельство, — прошептала я томно на ухо Гранвиля. — Я давно хотела признаться вам и сейчас готова это сделать.

— Да-да, слушаю, — язвительно отозвался толстяк-граф, при этом тоже понизив голос. — Кто там похитил ваше сердце? Кто-то из слуг? Садовник? А может быть… лекарь? Он еще не так стар. Или все же… демон Марай? — Голос Гранвиля стал звучать вкрадчиво. — Признайтесь, соэлла Бизар, обещаю, если вы признаетесь сами, я не стану наказывать вас строго.

— Да, ваше сиятельство, — дрожащим голоском пропищала я; как же удобно голосом Сюзанны блеять овечкой. — Мужчина, который похитил мое сердце…

Мой взгляд из-под ресниц метнулся к призрачной девице возле столика.

Она наклонила коробочку и содержимое ринулось из нее вниз.

— Мужчина, который похитил мое сердце…

Собираясь шепотом назвать вымышленного «похитителя сердец», я вдруг поняла одну вещь: из вазочки в подол платья ламии печенье высыпалось тихо, а вот из коробки в хрустальную вазочку…

Раздался звонкий стук печенья о хрусталь. Я почувствовала, как от сомнительного звука дернулась голова Гранвиля. Увидела, как начал поворачиваться влево герцог, чтобы посмотреть, что же было источником звука, долетевшего до его ушей…

«Ай, сейчас весь план полетит к чертям!» — с досадой подумала я и во весь голос объявила:

— Вы!

Гранвиль замер, герцог резко перевел взгляд на меня, а так как печенье продолжало биться о стекло, чтобы заглушить этот звук я проорала на ухо Гранвиля:

— Мужчина, который похитил мое сердце, это вы, ваше сиятельство!

Замолкнув, я прислушалась. В комнате для чаепитий стояла абсолютная тишина. Мои глаза нашли чайный столик и двух ламий. Одна из них, поспешно прятала опустевшую коробочку за спину. В то время как вазочка на столе снова была заполнена печеньем.

Но уже другим.

Даже на расстоянии я знала, что это было то самое печенье, которое подарила мне Альвина Мизан якобы из благодарности. Печенье, содержащее полнящий порошок, который всего за одну ночь из худышки превратил меня в пышечку.

Ламии истово покивали мне головами, мол, задание выполнено, заступница наша. Я нахмурилась, чувствуя, что почему-то не всем довольна. Потом заметила на столе вазочку с вафлями и со значением стрельнула в нее глазами, так чтобы девицы-призраки это заметили.

Они заметили. Обо всем догадались. Снова истово покивали, мол, как скажете, милосердная наша, и провалились под пол, перед этим прихватив с собой вазочку с вафлями.

Я облегченно выдохнула и тут поняла — что-то не так. Тишина, воцарившаяся в комнате для чаепитий, была неестественной.

Подняв глаза, я встретилась взглядом с его светлостью. Герцог смотрел на меня большими глазами, слегка склонив голову набок, как будто увидел чудище заморское о ста головах и сразу решил, что у него галлюцинация, ибо такого не может быть, потому что не может быть никогда.

Ай-ай, подумала я, в мои планы не входило доносить мое псевдопризнание до ушей Реола Кархейского. Он и без того был обо мне не самого лучшего мнения, а теперь, наверное, вообще начнет от меня шарахаться.

— Соэлла Бизар, — произнес герцог голосом, которым можно было заморозить весь остров Кархен, — будучи моей невестой, как вы смеете вести себя настолько неподобающе?

Интересно, я еще инеем не покрылась? Со стороны-то себя не видно, а то по моим ощущениям, от ледяного гнева его светлости легко можно было бы и покрыться. Даже на секундочку стало не по себе.

Да и смотрел на меня его светлость так, как будто пытался взглядом превратить в ледяную скульптуру. У меня натурально мороз по коже пробежал. В первый момент. А во второй момент я вдруг вспомнила, как мило ворковал его светлость с Сайей Даркин буквально сегодня утром, почему-то вдруг разозлилась, но сказала при этом очень спокойно:

— Ах, мне так стыдно, ваша светлость. Как я могла не оценить оказанную мне высокую честь стать вашей невестой и умереть во время Проклятого отбора? Очень стыдно, верите?

«Светлость» издал такой звук, будто подавился. Сначала побелел, потом побагровел и, гневно заявил:

— Не верю!

— Ну и правильно, — пробормотала себе под нос я, скосив глаза вбок и надеясь, что герцог меня не услышал.

Зато меня услышал стоящий рядом Гранвиль.

— Не волнуйтесь, ваша светлость, соэлла Бизар изволит шутить, — едким голосом произнес он. Потом повернулся, чтобы слегка отодвинуться от меня, и, глядя снизу вверх с лукавой улыбкой, добавил: — Шутница она у нас, соэлла Бизар, неужто вы и вправду поверили в этот милый женский розыгрыш?

— Р-розыгрыш? — растерялся герцог, поморгав.

— Розыгрыш-розыгрыш! — еще более ехидно протянул Гранвиль.

Он обращался к герцогу, но при этом, улыбаясь кривоватой хитрой улыбкой, пристально смотрел на меня.

— Кто же в такое поверит, дорогой соэн Реол? Чему же это быть, как не шутке?

Я нахмурилась, в ответ глядя на Гранвиля.

«Раскусил? Понял, что притворяюсь?»

Хм. Досадно признавать, но коротышка-граф далеко не такой простак, как его светлость. В эту секунду мне даже казалось, что маленькие блестящие глазки Гранвиля видят меня насквозь.

— Что ж, я услышал вас, соэлла Бизар, — произнес он, слегка кивнул мне головой и вернулся за столик для чаепитий.

Взяв в одну руку чашку с чаем, другой рукой он достал из вазочки печенье и этой самой рукой махнул в сторону двери:

— Спасибо, что развлекли нас с его светлостью, а теперь ступайте, соэлла Бизар. Ступайте и ждите сегодняшнего испытания. Надеюсь, оно вам понравится.

Чувствуя разочарование и легкую растерянность, я повернулась спиной к мужчинам и направилась к выходу. Открыла дверь и вышла из комнаты, а закрывая дверь за собой, немного задержалась — лишь для того, чтобы сначала остановить взгляд на герцоге, который провожал меня по-прежнему озадаченным взглядом, а потом на Гранвиле. В этот самый момент, граф положил в рот печенье и откусил большой кусок, запив его чаем.

Я мысленно улыбнулась.

Гранвиль не поверил моему внезапному признанию, но это уже неважно, потому что даже не смотря на это…

Все идет по плану.

* * *

Похоже, Гранвиль меня подозревает, подумала я, закрыв за собой дверь комнаты для чаепитий. С другой стороны…

Если бы он знал наверняка, что тогда, в беседке, с Мараем была я и печать сняла я, он вряд ли устраивал бы проверки.

Не знает. Наверняка — не знает. Но подозревает именно меня — не кого-то из других невест. По его взглядам-улыбкам-ужимкам в чайной комнате этот вывод так и напрашивался.

Альвина Мизан была последней, с кем граф еще не побеседовал. Когда за ней закрылась дверь чайной комнаты, я крепко задумалась.

Вот-вот Гранвиль закончит с разговорами и заставит всех пройти какое-то испытание магией.

«Проблемы у тебя, Сусанка, проблемы», — сказала себе я.

Что он сделает, когда разоблачит меня? Сбросит в море? Отправит на один из семи островов вокруг Кархена и оставит там умирать голодной смертью? Или что? Каким будет обещанное наказание?

Нет, что важнее, как мне этого наказания избежать?

Прекрасный принц откуда ни возьмись не появится, чтобы меня спасти, молния в Гранвиля вряд ли ударит, поэтому моя единственная надежда ускользнуть от наказания — это полнящее печенье Альвины Мизан. Проблема только в том, когда оно подействует.

Помнится, я съела печенье непосредственно перед сном, а когда проснулась наутро, обнаружила, что меня разнесло. Лотти я накормила печеньем утром, потом она много времени провела в своей комнате, а когда ближе к ужину объявилась в моей комнате, уже была пышечкой. Как минимум несколько часов… Но, с другой стороны, и я, и Лотти съели очень мало.

Выходит, мне может повезти только в том случае, если у Гранвиля сегодня хороший аппетит.

Открылась дверь чайной комнаты, и в обеденный зал вышла рыженькая невеста. Как я ни силилась со своего места разглядеть в дверном проеме Гранвиля за чайным столиком, чтобы узнать, много ли печенья он уже успел съесть, но так ничего и не увидела.

Не успела Альвина Мизан сесть на свое место за столом, как из комнаты для чаепитий следом за ней вышли его светлость и его сиятельство.

На лице Гранвиля блуждала улыбка. Это что? Предвкушение? Хм, однако… Похоже, он в полной уверенности, что та, кого он ищет, уже у него в руках.

Я окинула его взглядом с головы до ног. Широкий зад, круглый живот, дрожащие при ходьбе мясистые щеки — толстяк, с какой стороны на него ни глянь, но пока не заметно, чтобы полнящее печенье уже начало действовать.

Сколько же ждать?

— Силуян! — позвал Гранвиль, и дворецкий тотчас оказался рядом, склонившись в учтивом поклоне.

— Да, ваше сиятельство.

— Пригласите его войти, — распорядился Гранвиль.

Силуян кивнул и направился к большой двустворчатой двери — выходу из обеденного зала.

«Его?» — заинтересовалась я.

О ком говорит Гранвиль? Кого Силуян должен позвать? Вроде бы, все, кому положено, сейчас здесь или… Чего я не понимаю?

Распахнув двери, Силуян кивнул тому, кто стоял снаружи, а потом отошел в сторону и жестом пригласил его войти.

Раздались шаги. Взгляды невест были прикованы к двери, когда на пороге обеденного зала появился… демон собственной персоной.

«Что здесь делает Марай?»

И что задумал этот пройдоха граф?

Демон прошел мимо обеденного стола, не посмотрев в сторону невест, и остановился в самом конце, где сидел Гранвиль.

— Я пришел, ваше сиятельство, как вы и просили. — Глядя на графа, он расслабленно улыбался.

— Похвально, похвально, Марай! — Гранвиль махнул рукой в сторону. — Станьте там. Вы нам понадобитесь.

На лице демона я пыталась обнаружить понимание происходящего, но тот вел себя так, будто он здесь случайный свидетель и вообще просто проходил мимо.

«Он хоть знает, зачем его сюда позвали, а?» — никак не могла понять я.

— Итак, дорогие соэллы! — С ухмылкой Гранвиль обвел взглядом сидящих за столом невест. — Уже совсем скоро мы выясним, кто из присутствующих здесь благородных девиц был соблазнен… — жестом он указал в сторону демона, — слугой его светлости демоном Мараем!

Я не отводила взгляда от демона, и заметила, как у того шевельнулась бровь. Этого хватило, чтобы понять — Марай не знал, для чего его сюда позвали. Однако удивление его длилось лишь мгновение. Губы чуть приподнялись в слабой улыбке — демон продолжал невозмутимо стоять на месте, скрестив руки на груди.

«Если меня разоблачат по твоей вине, чертов ты Владыка демонов, — мысленно сказала ему я, — и ты меня не защитишь, я тебя даже со дна морского достану, засранец. Призраком вернусь и буду тебе днем и ночью на ухо орать благим матом».

То ли демон услышал мое мысленное послание, то ли так совпало, но в этот момент он усмехнулся.

Гранвиль тем временем поднялся. Взяв лежащий рядом с тарелкой столовый нож, он подошел к Мараю.

— Сделайте одолжение, Марай, отрежьте своей рукой небольшую прядь ваших волос. Это необходимо, чтобы узнать имя невесты, нарушившей правила отбора. Вы ведь не откажите в просьбе распорядителю отбора?

Гранвиль хитро смотрел на демона, а я придирчиво осматривала его. Нового жирка у него не прибавилось, и это вызывало во мне досаду. По-видимому, надеяться на то, что полнящее печенье подействует быстро, не стоит. А демон, похоже, настроен сейчас делать все, что ему велит Гранвиль.

«И зачем ему волосы демона? — думала я. — Что он собирается с ними делать?»

Я помнила подслушанный разговор, который состоялся между этими двумя.

«Не забывайся, демон. Это всего лишь первая печать. И даже если будет снята вторая, то последнюю, наложенную хранителем Алой Искры Королевства не снять никому. А ее хранитель — я», — сказал тогда Гранвиль.

«Что ж, вынужден признать, вы указали мне на мое место, ваше сиятельство», — таков был в тот раз ответ демона.

Не похоже, что я могу рассчитывать на помощь этого демонического засранца, да?

«Ну что, Сусанка, — сказала я себе, — кажется, снова придется самой выкручиваться?»

Тем временем демон взял из рук Гранвиля нож, перекинул вперед длинный хвост и поднес нож к волосам.

Одно движение рукой — и в пальцах Марая осталась небольшая прядь. Он протянул ее Гранвилю с невозмутимой улыбкой:

— Прошу, ваше сиятельство.

Гранвиль щелкнул пальцами и рядом с подносом в руках возник Силуян. Кивком головы толстяк указал демону на поднос, и Марай, догадавшись, что от него требуется, положил туда прядь.

Невесты, и его светлость вместе с ними, внимательно следили за происходящим. Поднос поставили на стол и граф, попросив у Силуяна салфетку, накинул ее сверху, а следом, растопырив пальцы, накрыл белую ткань ладонью.

Я видела, как от пальцев толстяка-графа отлетела алая искра: сначала одна, потом вторая и еще несколько. Длилось это недолго — Гранвиль поднял руку и сорвал с подноса белую салфетку. Вместо пряди волос на подносе лежало несколько черных лепестков.

«А Гранвиль-то полон сюрпризов, — подумала я. — Как минимум, не хуже Сайи Даркин справляется со всякими магическими фокусами».

— Силуян, наполните пять бокалов белым вином, — распорядился граф.

Дворецкий выполнил его поручение — не прошло и минуты, как бокалы рядком стояли возле подноса, наполненные вином.

Толстыми, короткими пальцами Гранвиль взял с подноса лепесток и бросил его в один из бокалов. Лепесток почти мгновенно начал погружаться на дно и… стремительно истаивать — словно растворялся в вине, пока от него не осталось и следа.

То же самое Гранвиль проделал и с другими лепестками.

— Силуян, раздайте бокалы соэллам, — произнес Гранвиль, щурясь и хитро ухмыляясь.

Пока дворецкий исполнял его приказ, Гранвиль косился то на демона, то на невест. Один из его взглядов коснулся и меня — я тотчас сделала вид, что засмущалась, и опустила взгляд в бокал. Как и положено девице, которая давеча призналась в любви. Пусть Гранвиль не поверил, а я лучше пока из роли выходить не буду. Хоть его светлость помучаю — вон, поглядите-ка на него, так и стреляет в меня глазами хмуро. Возмущен мною до глубины души.

Ладно, не до него сейчас.

— Итак, дорогие соэллы, каждая из вас должна выпить свой бокал до дна, — заявил Гранвиль. — Если вы не забывали о своем долге невесты его светлости, то вам не о чем волноваться. Начнем. Кто первый?

— Позвольте, это сделаю я, — ответил ему звонкий голос.

Я еще только поворачивала голову, а уже знала, что принадлежал этот голос Сайе Даркин.