Саша, скажи, что мне делать?

Екатерина Сенина

Сестра-близнец – подарок или проклятие? Знать, что ты не особенная и не уникальная, а худший вариант из двух одинаковых людей. Менее стройная, менее привлекательная и, возможно, поэтому менее счастливая. Как вам такое?Молодой журналистке Даше приходится жить с этими мыслями с самого детства. Ее сестра-двойняшка – успешная, замужняя, и мама почему-то любит именно ее, а не Дашу. Почему? Ответ на этот вопрос Даша находит случайно – пытаясь помочь сестре разобраться в запутанной любовной истории.

2

Как и все близнецы, Даша и Наташа были очень похожи: невысокие — в папу, голубоглазые — в маму, с густой пепельной шевелюрой, как у покойного Сашки. Их часто называли одинаковыми, шутили: двое из ларца, прохожие с любопытством оглядывались, а друзья и родственники, обращаясь к каждой из них, нередко сначала уточняли, с кем именно имеют дело.

Впрочем, Наташе судьба улыбалась всегда чуть больше: она была чуть смышлёней, ей лучше давались точные науки, и, как замечали многие, чуть привлекательнее: на пару сантиметров выше, на пару килограммов легче, грудь — на размер больше, а талия на пять сантиметров уже.

Наташа легче сходилась с людьми, ни с кем не конфликтовала, с детства её окружали кавалеры. Даша казалась на её фоне жуткой занудой: прогулкам она предпочитала чтение книг. Пока Наташа засиживалась в беседке с подругами, Даша перечитывала «Унесённых ветром», «Джейн Эйр», «Поющих в терновнике» и прочую, как выражалась Наташа, ерунду, которую «куда интересней смотреть по телеку».

В одиннадцать лет Наташа шепталась с подругами о том, что Димка Косенко из соседнего двора целуется лучше, чем Ваня Томин из шестого класса, но встречаться она согласилась с тринадцатилетним Кириллом Трушиным, потому что тот «взрослый», дарит подарки и катает её на велосипеде. Даша в это время была влюблена… в мистера Рочестера и, спрятавшись на подоконнике за портьерой, искала любимые моменты в потрёпанной книжке. Потом Дашу у мистера Рочестера отбил Дэвид Копперфильд. Нет, не герой романа, а американский иллюзионист: его шоу в те годы часто показывали по телевизору. В любом случае, и эта её любовь была обречена лишь на страдания.

Все свои переживания Даша доверяла бесконечным дневникам. Туда же записывала свои стихи и короткие рассказы. Читала их только Наташа и искренне радовалась за каждое новое произведение своей сестры, уговаривая дать глянуть хотя бы родителям. Но Даша отказывалась. Она и Наташу не посвящала бы в свои секреты, потому что в глубине души жутко злилась на неё. И было за что.

Да вот хотя бы ситуация с днями рождения. У Даши — 28 февраля, у Наташи — 1 марта. Подруги и друзья — одни и те же, родственники — разумеется, тоже. Но не будут же они собираться два дня подряд. А заранее день рождения никто не празднует. Поэтому в день рождения Даши все обходились поздравлениями на словах. Зато день рождения Наташи превращался в настоящий праздник, на котором Дашу, конечно, поздравляли тоже, но уже с прошедшим. И даже подарки сёстрам чаще всего дарили именно в день второго дня рождения, потому что близнецам, как и положено, покупали что-то одинаковое. И, чтобы Наташа не обрадовалась раньше времени, Даше приходилось немножко погрустить. Чаще день, в високосный год — два дня.

После школы обе сестры решили поступать на юридический факультет местного государственного университета — мать настояла. Наташа поступила, а Даша так разволновалась, что провалила экзамены. В последний момент перед началом учебного года родители успели наскрести нужную сумму и пристроить её в коммерческий вуз.

— Первый семестр мы оплатили, второй — сама, как хочешь, — строго сказала мать.

Сначала Даша хотела бросить учёбу: ей было стыдно за свой провал, и от успеха сестры на душе становилось ещё тяжелее. С другой стороны, куда, как ей тогда казалось, без «вышки»? Даша купила газету объявлений. Искала работу сиделки, уборщицы, официантки, а потом наткнулась на объявление одного из популярных городских изданий: в редакцию требовался корреспондент. В школе Даша иногда писала заметки в стенгазету, а со своими сочинениями не раз занимала призовые места на всевозможных конкурсах. Она собрала небольшое портфолио и без звонка отправилась по указанному адресу. Увидев её, главный редактор, невысокий мужчина лет сорока пяти-пятидесяти с багровым лицом и стойким запахом перегара, округлил глаза и улыбнулся:

— На филолога учитесь?

— На юриста.

— Хм, и о чём же вы хотели бы писать?

Даша принялась перечислять:

— Могу, например, о самых популярных специальностях высшего образования, или где найти подработку бедному студенту. А вот ещё — плюсы и минусы коммерческих вузов…

Главред снова улыбнулся и потёр руки.

— Отличные темы! Хорошо, давай попробуем. В субботу сможешь поехать в сельскую местность? Нужен будет репортаж.

Даша кивнула головой.

— Уже догадываюсь: как школы готовятся к Первому сентября?..

— Ахаха-ха, ахаха-ха! Конкурс. По искусственному. Осеменению. Крупного рогатого скота. Ахаха-ха! Думаю, наш Юрик просто таким деликатным образом решил от тебя избавиться. Ох, умру сейчас со смеху, — заливался пожилой редакционный водитель Сан Саныч, выкуривая одну сигарету за другой.

Они ехали на старенькой «пятёрке» прочь из города в какой-то СПК. Даша переживала: она снова забыла, как расшифровывается эта аббревиатура.

— А хочешь анекдот в тему? — продолжил Сан Саныч. — Слушай. В совхозе идет искусственное осеменение коров. Ветеринар со шприцем и баночкой спермы обходит стадо и, завершив процесс, собирается уходить. И тут коровы выходят к нему навстречу и строго спрашивают: «А поцеловать?». Ахаха-ха! Ну, ты поняла, в чем суть?

Даша выдавила из себя некрасивую улыбку. Минут через двадцать они уже были на месте. Люди — кто в белых халатах, кто в пиджаках, а также коровы, автомобили, а ещё накрытые столы с алкоголем, колбасой, варёной картошкой, огурцами, помидорами и пирожками. Какая-то женщина, узнав, что Даша «из газеты», тут же сунула ей в руку крендель. Даша была очень голодна, но ещё больше волновалась и от этого не могла ничего есть, так что крендель бросила в сумку.

Некоторое время она испуганно смотрела на происходящее и не понимала, что делать: с кем говорить, какие вопросы задавать, как это всё описывать, и ей хотелось плакать. Но потом увидела высокую блондинку с блокнотом и микрофоном, которая вместе с крепким парнем, держащим на плече камеру, ловко ныряла в толпу и беседовала то с кем-то из зрителей, то со специалистами. Даша погналась за ней.

— Спрашивайте, только у меня очень мало времени, — согласился обильно потеющий мужичок с высоко закатанными рукавами, которого Даша остановила сразу после его общения с телевизионщиками. — У нас ночью пожар был, целая семья осталась без крыши над головой, а у них пятеро детей. Не до конкурсов сегодня.

Перед ней стоял глава одного из сёл. Даша задала пару робких вопросов и, когда мужичок уже собирался уходить, неожиданно — особенно для самой себя — добавила: «Можно я с вами?».

— Да, почему бы и нет, — оживился глава. — Поедем!

Сан Санычу эта идея не понравилась.

— Ещё десять километров туда и столько же обратно? Мне денег на бензин не дали. Езжай сама, я тут подожду, поем.

В итоге Даша отправилась в село со своим новым знакомым. Всю дорогу Валерий Иванович Панченко рассказывал о родном селе: он там и сам вырос, и детей вырастил-женил, и родителей похоронил. И пожары, конечно, там бывали, но чтобы вот так… Детей погорельцев он разместил у себя, взрослым места не хватило, спят в уцелевшей теплице.

— На носу осень, 1 сентября, ни теплых вещей, ничего, — причитал Валерий Иванович. — А у нас в селе народ небогатый, копейки собрали.

Уже по дороге домой, в прокуренном салоне «пятёрки», Даша, отстранившись от дурных шуток водителя, вспоминала обугленные стены небольшого двухэтажного домика, сгоревший сарай, трупы коз и кур, скулящую собаку и самую младшую из детей — шестилетнюю Веронику, которая, разбирая чёрные деревяшки, не переставала звать кошку Басю.

— Родители так и не решились сказать дочке, что её любимица погибла. У них сейчас другие заботы: август подходит к концу, ещё пара дней — и чудом не тронутую огнём теплицу уже нельзя будет использовать как ночлег. Пока же Павел и Юля ютятся там, а детей на время взяли к себе соседи. А что будет дальше? Эти мысли не дают покоя многодетным родителям. Огонь поглотил всё: комнаты, кровати, одежду и едва купленные к новому учебному году школьные принадлежности, — бубнил себе под нос текст Даши Юрий Никитич. — Молодец! Хорошо! — заключил он. — Поставим твоих погорельцев на первую полосу, и целую полосу — под статью. И ещё добавим, что неравнодушные люди могут нести материальную помощь в нашу редакцию. Да, и репортаж с коровами мне тоже понравился, заголовок особенно. «И поцеловать!» — очень смешно. Будешь у нас работать.

Спустя несколько дней в редакцию повалил народ, оставляя рядом с пачками газет куртки, пальто, резиновые сапоги, шапки, коробки с посудой, мешки с картошкой и консервацию, а ещё пеналы, забитые ручками и карандашами, рюкзаки и даже игрушки. Одна женщина принесла породистого котёнка для Вероники. А пенсионерка из соседнего села предложила погорельцам пожить у неё. Вскоре откликнулась и администрация района. Семью переселили в одну из муниципальных квартир.

Даша стала штатным корреспондентом. С окладом, гонорарами, регулярными рубриками, а вскоре — и с постоянными читателями, среди которых были и её преподаватели: некоторые даже зачёты ставили автоматом, только потому что читали, знали или выписывали. Сама же Даша настолько привыкла к образу журналиста, что уже и не представляла себя в будущем кем-то иным.

Пока её сверстники наслаждались молодостью — кутили в клубах, участвовали в студенческой жизни, КВН и прочее, Даша часами беседовала с бабульками о том, как из крана на кухне льётся вермишель, а из розеток — дождевая вода, выясняла у депутатов горсовета, почему те не проголосовали за ремонт той или иной дороги, или охотилась за чиновниками, требуя прокомментировать появление плесени на стене нового детского сада.

Работа её сводила не только с героями новых публикаций, но и с мужчинами. Своего первого — двадцатипятилетнего Дениса Приходько — Даша встретила на фуршете для прессы, когда ей было 19 лет. Денис был известным в городе журналистом, ведущим криминальной хроники на федеральном телеканале, вот уже несколько лет он жил в Москве. От провинциальных коллег его отличал Panasonic GD87 со встроенной цифровой камерой. На фуршет попал случайно: проводил отпуск у родителей и пошёл туда за компанию с коллегами.

— А рабочий твой я и так знаю, надо будет как-нибудь к Юрику заглянуть, — сказал на прощание Денис, захлопнув серебристую «раскладушку» и окончательно вскружив Даше голову: такой молодой, а её уважаемый Юрий Никитич для него просто Юрик!

Денис позвонил, как и обещал, на следующий день. А ещё через пару дней пригласил её на концерт «Мумий Тролля»: достал бесплатные приглашения. Даша была счастлива и, конечно, согласилась потом остаться у него на ночь. Утром проснулась с больной головой: до этого она никогда не пила водку. Денис в это время уже что-то готовил на кухне.

— Тебе на учёбу во сколько? Не опоздаешь? — спросил он, когда Даша села за стол в его футболке.

— Сегодня к третьей паре, так что можно не торопиться, — улыбнулась она.

— А на работе что? — не переставал волноваться Денис.

— Вечером интервью, а до этого свободна! — и Даша потянулась к нему, хотела поцеловать, но Денис подставил щёку.

— Я кофе сварил, яичницу пожарил, ты ешь, а то времени всё равно в обрез, — сказал он и посмотрел на часы. — Мне на вокзал ехать, человека встречать.

— Кого? Это обязательно?

— Да, — Денис отвел глаза. — Олю, мы живём с ней. А эта квартира — её.

Даша вспомнила, что в стаканчике в ванной как-то подозрительно смотрелись две зубные щётки, но тогда она не придала этому значения.

— А я думала… — всхлипнула Даша.

— Ты думала, что мы поженимся, что у нас будут дети? — ухмыльнулся Денис. — Шучу, знаю, что не подумала. Можем потом как-нибудь увидеться, главное, никому об этом не говори. Ладно?

Даша допила кофе, собрала вещи и ушла. Оказавшись в своей комнате, расплакалась: первый мужчина — и такой стыд! Ей хотелось с кем-то поделиться этой историей. Например, с Наташей.

Сестра вернулась домой, когда все остальные уже поужинали. Она была в приподнятом настроении, с лица не сходила улыбка.

— Прошу всех собраться! У меня важная новость! — крикнула с порога она и, дождавшись, когда родители разместились на диване, торжественно объявила:

— Наш Лебедь сделал мне предложение! — Наташа вытянула вперёд правую руку, на безымянном пальце искрилось кольцо. — Мы с Костиком поженимся! Я выхожу замуж!