Они не слышат

Екатерина Северная, 2022

В 2095 году миром правит транснациональная корпорация. Аликс Джонсон, один из ее основателей, в юности создал совершенную виртуальную реальность, в которой люди, не выходя из дома, могли удовлетворить все базовые потребности: работать, отдыхать и путешествовать. Но прогрессивный проект привел к очевидной всем деградации общества. В надежде поменять устоявшийся порядок группа революционеров хочет устроить революцию. Но что может противопоставить небольшая группа неравнодушных огромной всемогущей корпорации? Комментарий Редакции: Секрет хорошей антиутопии – правильно опиши реальность и постарайся ничего не выдумывать. Автор дерзнул написать роман по мотивам постмодернистских размышлений о природе и последствиях всепоглощающей симуляции.

«…Тот, кто воспринимает себя всерьез, в конце концов начинает думать, что его правда должна быть истиной для всех и навсегда. И рано или поздно направляет свою энергию не на то, чтобы его истина родилась, выросла, принесла плоды и умерла (потому что ни одна из земных истин не может быть ни абсолютной, ни вечной), а на то, чтобы убивать всех тех, кто позволяет себе усомниться в его истине» (Субкоманданте Маркос)

Пролог

2075 год

Огромный ярко-огненный цветок прорастал сквозь асфальт прямо в центре сверкающего мегаполиса, целиком состоявшего из отполированного стекла и натертого до блеска металла. Цветок был прекрасен, и все-таки что-то с ним было не так.

— Гляди, какая красота! — восхищенно защебетала моя спутница, дергая меня за руку.

Я пожал плечами. Странный цветок. Какого черта он здесь делает? И тут мне пришла в голову одна мысль. Привычным жестом я поднял ладонь на уровень глаз и сделал несколько движений пальцами. Деактивировал глазные фильтры. Вместо цветка на асфальте лежал кусочек человеческого мозга.

— Милая, отключи-ка свои глазные редакторы, — пришлось сделать усилие, чтобы мой голос звучал ровно, уверенно и даже буднично, хотя недавний обед уже поднялся на уровень пищевода и лез в горло.

— Зачем это? — не поняла она, однако послушалась, на автомате протянула руку и…

— Аааа! — пронзительно завизжала она.

Мужчина в черной униформе деловито зашагал к нам:

— Прошу вас отойти в сторону и советую не отключать глазные фильтры, — с ледяным спокойствием усмехнулся он, — у нас здесь труп.

— Опять самоубийство? — поинтересовался я, разглядев чуть поодаль лужу крови, а за ней нечто темное-бордовое и бесформенное.

— Ну разумеется, что же еще! — раздраженно бросил страж порядка. — Очередной прыгун, мать его! Сначала торчат в VR по пятнадцать часов в сутки, а потом съезжают с катушек.

Я с трудом оторвал взгляд от «цветка» и огляделся. Люди весело проходили мимо, улыбаясь и покачивая головами в такт музыке, каждый — под свой персональный ритм.

К цветку-мозгу уже спешил уличный клинер, торопливо мигая своими огоньками-глазками. С довольным фырканьем он втянул его в себя и принялся старательно оттирать асфальт, методично наматывая круги по широкому тротуару.

Бедняга. Я имею в виду бывшего обладателя мозга. Еще каких-то несколько минут назад 80 000 000 000 нейронов внутри его черепной коробки вели активную жизнедеятельность. Нервные импульсы перемещались со скоростью 280 километров в час. Данные молниеносно передавались от клетки к клетке. Но что-то пошло не так. И вот теперь вся эта хитроумная система, весь этот безупречный код, который «написала» сама природа, ровным счетом ничего не стоит. Уличный клинер сожрал мозг вместе со всей записанной в нем информацией. В городе должно быть чисто.

Мы пошли дальше. Моя подружка до сих пор визжала так, что резало уши:

— Ты что, больной?! Зачем сказал отключить фильтры? Да ты вообще!.. Там же!.. Там!..

— Просто хотел, чтобы ты хоть иногда смотрела на реальный мир.

— Ты просто придурок!!! — завопила она, шлепнула меня по руке, стремительно развернулась и через секунду растворилась в пестрой толпе.

Тем лучше. Проведу вечер в тишине.

А, черт. В тишине не получится. Я же обещал своим так называемым приятелям прийти на эту дурацкую вечеринку в бар. Я говорил, что буду с подружкой, но теперь придется одному. Сделаю вид, что мне не противно их общество. Эти пустые, бессмысленные разговоры обо всем сразу и ни о чем. Ни пищи для ума, ни интеллектуальных изысканий, ни философских споров, ни обмена новыми впечатлениями. Ничего.

Но надо ведь хоть иногда с кем-то общаться, а то можно и совсем социофобом стать.

Интересно, что скажут в новостях на этот раз? Бедолага покончил с собой из-за того, что перестал различать грань между явью и виртуальностью? Ага, как же!

Скажут они.

Объявят, что он был наркоманом. Или алкоголиком. Вот и скинулся.

Что бы ни происходило в городе, VR ни при чем. Никогда. Ни при каком раскладе. VR — это счастье, свобода и возможности. Ох уж эти рекламные слоганы, так и стучат в ушах. А перед глазами все бегут и бегут строчки кода…

Когда в моду вошло приложение «Редактор реальности» для глазных фильтров, я понял, что мир окончательно сошел с ума. Теперь все, что выбивалось за рамки нормы, все, что могло хоть немного расстроить человека, будь то мусор на газоне или кусочек мозга на асфальте, тут же «редактировалось» и заменялось на цветы. В городе стало удивительно много цветов, надо сказать.

Браслет на запястье завибрировал. Элвис. Единственный человек, чье мнение для меня еще имеет значение. Единственный человек, кого я называю другом вот уже двадцать лет. Я отошел в сторону, прислонился к стене небоскреба, активировал глазные фильтры, поднес запястье на уровень лица и ответил на звонок.

Передо мной возникло сияющее лицо Элвиса. Улыбается, как всегда, мне бы этот его талант.

— Привет, Ал, ты чего такой мрачный?

— Еще один болван скинулся с крыши. Только что я полюбовался его мозгом. Получил огромное эстетическое удовольствие.

— И ты снова принимаешь это на свой счет?!

— Только не надо меня убеждать, что я здесь ни при чем. Ты знаешь, я всегда ценил твою поддержку, но сколько можно об одном и том же…

— Вот именно: сколько можно! Дружище, я не могу больше смотреть, как ты медленно спиваешься и гробишь свою жизнь. С твоими-то способностями десять лет заниматься какой-то ерундой! Возвращайся. Собственно, я затем и звоню тебе, чтобы сказать: возвращайся.

— Исключено.

— Подумай об этом, прошу тебя. О тебе здесь часто вспоминают. Все будут рады, если ты…

— Да плевать я хотел на всех этих кретинов, Элс, ты же знаешь! Я…

— Извини, мне пора, — поспешил закончить беседу Элвис, нахмурившись, — и все-таки подумай об этом.

* * *

Несколько часов спустя

— Я вчера взошел на Эверест!

— Это что! Вот я охотился на тигра в джунглях Камбоджи, а потом дрался с тремя вооруженными бандитами.

— А я на прошлой неделе гонял на истребителе до стратосферы!

«Как в детском саду, ей-богу, — поморщился я, делая солидный глоток виски. — Герои хреновы, тоже мне. Орут на весь бар».

Цифровая проекция в виде джазмена с саксофоном крутилась в углу зала так быстро, будто слетела с катушек. Я понимаю, это такой дизайнерский ход. Закос под старину, когда в барах еще выступали живые музыканты. Но не могли же они в самом деле вертеться с бешеной скоростью, выполнять странные прыжки и пируэты, дуть в саксофон да еще и петь ровным, глубоким и бархатным голосом. Эта проекция дико меня нервирует.

Вдруг шумные голоса моих приятелей разом смолкли, и все как по команде уставились на меня.

— Ну а ты, Аликс? Чего молчишь весь вечер? — хлопнул меня по плечу Мэтт, «покоритель» Эвереста.

Я смотрел на проекцию и представлял, как внутри нее бегут строчки программного кода. Надо подумать, как бы написал их я. Если мы имеем дело с ретро-баром под названием «Назад в 2000-е», то и код должен быть написан на одном из старинных языков, С++ например.

— Аликс, эээй! Мы здесь! Чего молчишь-то? — не унимался этот хренов весельчак.

— А мне обязательно что-то говорить? — уточнил я с улыбкой, правда, она получилась несколько кривой. По крайней мере, мне так показалось.

— Конечно! Расскажи, а как ты проводишь время?

Я достал из кармана фляжку и плеснул себе еще виски. Эта синтетическая дрянь, которую наливают здесь, встает у меня поперек горла. Поэтому действую по привычной схеме: покупаю стакан синтетики, выливаю его в писсуар, возвращаюсь к столу и наливаю вместо него свой, настоящий, купленный втридорога «по знакомству». Если в этом мире еще осталось что-то настоящее, так это «нелегальный» виски.

Между тем эти любители развлечений ждут моего ответа. Скажу как есть. И я уже знаю, какая у них будет реакция.

— Вчера спал весь день дома. Позавчера работал. На выходных спал. Потом опять работал.

— А развлекаешься ты как? Ну, когда не спишь и не работаешь, — язвительно поинтересовался Мэтт.

— В прошлом месяце ходил в огнестрельный тир. А еще разок ездил в лес, катался на джипе с ручным управлением.

Их лица разочарованно вытянулись, а на губах появились дурацкие усмешки. Как будто баги в системе, которые не успели исправить. Я имею в виду не усмешки, а их самих, от левого до правого полушария мозга.

— Как-то скучно! Зачем ходить в тир, если куда веселее стрелять по людям?

— Кататься на джипе — чего так уныло? Это что за программа?

Качаю головой, залпом допиваю виски и с раздражением спрашиваю:

— Разве я сказал, что делал это в «Virtual Reality»? Я делал это в жизни.

Три, два, один. Сейчас начнется.

— Вот я не понимаю таких людей, — надменно вылупился на меня Джо, «охотник на тигров», — кому и что вы хотите доказать, когда отказываетесь от ярких эмоций и ощущений в VR — и довольствуетесь блеклой реальностью? Такие все из себя особенные, ага, выше всего этого?

— Вот именно. Чего ради кататься на джипе по лесу, когда можно рассекать на танке по горам или на корабле по космосу?

— Аликс, я никак не ожидал, что ты из «этих», которые…

Я на автомате сделал свой фирменный жест — поднял руку и дернул кистью, как будто стряхиваю с нее воду. Джо вздрогнул и подался назад, словно я ему угрожал.

— Заткнись, — спокойно попросил я и демонстративно зевнул. Все разом притихли, недружелюбно поглядывая на меня, но явно не зная, как реагировать.

Я приложил к столу запястье, расплатился за вылитый в писсуар дерьмовый виски и молча поднялся из-за стола. Не выношу такие разговоры. Что бы я ни сказал, все равно остаюсь идиотом в глазах окружающих.

Не оглядываясь и не слушая своих так называемых товарищей, которые что-то бормотали мне вслед, я вышел на улицу и направился в соседний бар. Улица ослепила меня разноцветными неоновыми огнями, мигающими баннерами и зеркальным блеском небоскребов, стены которых окрашивались то в кислотно-зеленые, то в ядерно-розовые, то в дико-оранжевые цвета. Приторная синтетическая, созданная бездушной машиной музыка забивала уши, проникала в мозг и погружала в транс: «Тунц-тунц-тунц…». Я достал из кармана недопитую бутылку виски и хлебнул.

Чем больше алкоголя я в себя вливал, тем громче становились голоса вокруг и тем безобразнее представлялись мне лица говорящих:

— Представляешь, поймала волну высотой с шестиэтажный дом! На Атлантическом океане, в Пенише! — хвасталась девушка, настолько толстая, что едва умещалась на стуле.

— Я вчера повстречался лицом к лицу с белым медведем на Северном полюсе! — кричал худой паренек, похожий на наркомана, с темно-синими кругами под вытаращенными глазами.

— Я сражался на мечах в средневековой деревне викингов! — твою мать, да ты ж ничего тяжелее стакана пива поднять не сможешь, какой там к черту меч?!

— Я управляла самолетом, делала фигуры высшего пилотажа! — ну-ну, конечно.

От этих голосов не было спасения, они настойчиво пробивались в мое захмелевшее сознание и пробуждали целую бурю эмоций: от жгучего чувства вины до глубочайшего презрения.

Я огляделся по сторонам. Всем этим людям — далеко за тридцать. Все эти люди выглядят как подростки. Все эти люди — либо хилые и болезненные, либо страдающие избыточным весом. С тех пор, как они вживили себе чипы в мозг и надели глазные фильтры, они фактически отказались от реальной жизни.

И правда, зачем куда-то ехать, преодолевать себя и вставать с дивана, получать новые впечатления и улучшать физическую форму, если можно просто улечься в мягкую, уютную капсулу у себя дома, выбрать любую программу, активировать мозговой чип, подключиться своим сознанием к «Virtual Reality» и «улететь» в красочный, правдоподобный и стерильно безопасный мир, где ты — герой?

Они даже на улицу выходить почти перестали. Проспекты города заметно опустели. Вся еда и все товары — с доставкой на дом. Все прогулки — виртуальные. Все форумы, концерты, конференции, выставки — тоже. Своими ногами приходят только в салоны VR, и только потому, что это считается модным и престижным.

Что касается работы, более половины жителей крупных городов работает из дома, опять же через VR. Все, что требуется — подключиться к виртуальному офису. Работа доведена до автоматизма. Нажимать на кнопки. Водить пальчиками по сенсору. Наговаривать голосовые сообщения и команды. Люди превратились в биороботов.

Хм. А я сам. Разве лучше? Сижу здесь, накидываюсь виски, презираю весь мир, этакий циник, степной волк, познавший жизнь. Только, в отличие от них, глотающих легкий синтетический алкоголь, я пью настоящий. И вдыхаю не сладкий фруктовый пар, а едкий табачный дым. И на кой черт? Какая, мать его, разница? Завтра полдня буду валяться в похмелье с тяжелой головой, вот и вся разница.

Медленно, шаг за шагом, я приблизился к лифту, махнул ладонью над сенсором, вошел в стеклянную кабину и за 9,5036 секунд поднялся на сто двадцать первый этаж. В ушах привычно загудело. По служебной лестнице выбрался на крышу. Ослепительный вид на ночной мегаполис, полный огней и сияния, больше не завораживал меня. А гигантских размеров цифровой баннер, мерцающий, казалось, на весь город: «Virtual Reality ждет своих героев! Ждет тебя!» откровенно насмехался надо мной.

Я подошел к краю крыши.

«Мне стоило сделать это двадцать лет назад, — промелькнула в голове отчаянная мысль, — когда мир еще был нормальным. Когда восемнадцатилетний гений IT еще не написал алгоритмы для нейросети этой проклятой Virtual Reality».

Открою вам тайну, которую не знает никто из моих нынешних знакомых. Я ее тщательно скрывал. О, как же я ее скрывал! Этот чертов гений, создатель «Virtual Reality» — я.

Делаю шаг.

* * *

В голове звучит голос друга: «Возвращайся!».

Делаю шаг.

Отхожу от края крыши.

Вызываю беспилотник от Angry Motors и лечу домой.

Если я все это устроил — мне и исправлять. И у меня, кажется, есть идея, как снова сделать мир нормальным.