Однажды под Новый год, или Кто такие Монстры

Екатерина Руслановна Кариди, 2023

Это случилось под Новый год, а до того, как говорится, ничего не предвещало. Нина жила с мужем, его мамой и сестрой в двухкомнатной хрущевке. Конечно, не все было гладко, свекровь и золовка на дух не выносили сироту, воспитанную в интернате, и гнобили ее, и гнобили. Муж считал, что она сама виновата. Нина терпела, но от постоянного унижения и незаслуженных обид в ней потихоньку начал просыпаться монстр.Очередной скандал, который ей устроили, стал роковым – монстр таки выглянул наружу. В итоге: свекровь в обмороке, золовка трясется от ужаса в туалете, муж в шоке. Нина подала на развод и уехала к тетке в глухую деревню Большие Овраги.И вот там, в той деревне выясняется…

Глава 2

Носы прилипли к стеклу. Снаружи.

А там снег, между прочим. И морозец!

Один, два, три… Четверо! И у всех круглые желтые глаза с вертикальными зрачками. Она сначала подумала — мальчишки балуются, нацепили линзы. Потом спохватилась, всплеснула ладонями. Отморозят же!

Подскочила на кровати и подалась к стеклу. И тут поняла, что это не мальчишки, а здоровенные мужики. Ахнула, осела назад, а за окном заволновались.

И стало ясно почему. Из дома выскочила тетя Клава и накинулась на них с метлой. При этом так ругалась, что у Нины уши вяли. А те уворачивались, прикрываясь локтями, но не очень-то торопились уходить со двора.

Но Нина уже поняла, что с тетей Клавой не забалуешь.

Она сначала застыла, прижав пальцы ко рту, а потом хохотала, глядя, как тетка их, словно нашкодивших котов, гоняет метлой и выталкивает за калитку по одному.

Наконец та вытолкала взашей последнего, четвертого, сплюнула в снег и, отряхивая варежки, пошла в дом. А по дороге взглянула на окно спаленки, да так и замерла. Нина, поняв, что ее спалили, тут же спряталась, а потом побежала одеваться.

Через десять минут, одетая и причесанная, осторожно выглянула в комнату. Тетя Клава уже возилась, накрывая на стол.

— Кхмм, — прокашлялась Нина. — С Новым годом!

Тетка сразу обернулась:

— С Новым годом, девонька! Давай завтракать, у меня все горяченькое.

Завтракать — это было очень хорошо! Нина вдруг почувствовала, что просто зверски проголодалась. Уселась за стол, набрала себе в тарелку всяко-разного. И пока тетка разливала по кружкам малиновый чай, осторожно спросила:

— А кто это приходил с утра?

— Кто?

Нина аж смутилась, пожала плечами.

— Ну эти, которых вы метлой.

— Эти? — тетка беззвучно выругалась в сторону, потом выдала: — Колядовать пришли. Вот и… кхм. Наколядовали.

— А, — протянула Нина, — понятно. Тут такой обычай.

— Обычай. Ага. Еще заявятся, опять метлы схватят.

— Ммм, как интересно. А вот у нас… — начала Нина.

И вдруг стук в дверь.

— Кого еще принесла нелегкая?! — выругалась тетка и пошла открывать.

Нина притихла за столом, даже шею вытянула. И тут из прихожей донесся теткин потрясенный вопль:

— Ох, ты ж… Ёпт!..

Она не выдержала, выскочила посмотреть. А смотреть было на что.

***

Гриша с утра немного опоздал. А все потому, что решил подготовиться, чтобы уж обставить свое появление максимально эффектно. От прежнего владельца дома, в котором он проживал, старого сельского учителя Николая Саввича, остался кое-какой реквизит.

Саввич обычно исполнял роль Деда Мороза для малышни. Правда, это было очень давно, еще в те времена, когда колхоз «Большие Овраги» бодро рапортовал государству о надоях или удоях, теперь уже неважно. В общем, полез Гриша в чуланчик, где это все старое барахло хранилось, и тут стало ясно, что халат дед-морозовский на него не налезет при всем желании. Даже если на голое тело. Он пробовал, халат пошел по швам. Ну, и Саввичу он был до пола, а ему едва до колен доставал. Короче, идею пришлось оставить.

Но была еще шапка, красный колпак, обшитый ватой, и борода. Колпак — ладно, он кое-как пристроил на свою буйную шевелюру и надвинул на лоб. А вот борода, млин… Родная черная из-под нее торчала, и вид был несерьезный. Только сбрить бороду.

Чертыхался и сбривал.

Усы сначала хотел оставить. Но опять же, как приложил к себе ту бороду из ваты, так его аж затрясло. Понял, что усы придется сбрить тоже. Потом, разглядывая себя в зеркале и давя матерные эмоции, пришел к выводу, что так тоже ничего. И у него мужественный подбородок.

В конце концов, покончив с приготовлениями и оглядев себя в зеркале еще раз, зацепил пузырь настоящего коньяка (Новый год же, чтоб не с пустыми руками) и выбрался из дома. Еще пока шел к дому тетки Клавы Зубатовой, ему многое казалось подозрительным и странным. Например, то, что парни не ошиваются с утра на деревенской площади и не подпирают стенку магазина.

А уж когда проходил мимо Игнатова дома, ехидная Стешка выглянула на крыльцо и начала:

— Эй! Дедушка Мороз, борода из ваты! Куда намылился?

— Куда надо, — буркнул Григорий, поправляя шапку и бороду.

— А, ну иди, иди. Только смотри не опоздай! Там с утра уже все наши.

— Где?! — рявкнул он и рванул со всех ног.

Домчал туда мигом. А там — да. Натоптано! Ну, мл-л-л-лин! Сейчас он всех порвать был готов.

И, понятное дело, уже был основательно на взводе, когда постучался в дом.

Открыла ему тетка, уставилась в первую очередь на пузырь коньяка, который тот держал в руках, и потянулась за метлой.

— Ты что, спятил?! Дуй давай отсюда, артист!

Какого хрена? Это что за теплый прием?

Ну нет. Гриша никуда уходить не собирался! Зря, что ли, он, пока шел, речь заготовил? И вообще, никуда он отсюда не уйдет, пока не выяснит, кто там с Нинкой в комнате! А тетка Клава шипела шепотом:

— Куда ты с коньяком?! У нее ж инициация скоро! Первый оборот! А она не готова!

— Что?.. — раздался шокированный возглас.

В дверях стояла бледная Нина. Она, похоже, все слышала, и теперь с ужасом смотрела на них:

— Значит… Я все-таки монстр?..

Секунду звенела пауза, но тут Гриша отмер, стянул дед-морозовскую шапку и вскинул вверх ладони:

— Ты только не волнуйся. Это не то, что ты подумала. Это другое.

Нет, ну правда, он же не собирался вот так, с ходу, на девушку накидываться. А коньяк — это чтоб не с пустыми руками, Новый год же.

Он прокашлялся и шагнул вперед.

— Я готов подождать до свадьбы. Я понимаю, что ты не готова к сек… кхм… к инициации.

— Что?.. — девушка вытаращилась еще больше.

— Ой, дурья твоя башка… — ахнула тетка Клава, прикрывая рот рукой, и замахала на него.

Вот сейчас Гриша невольно занервничал.

— А что я такого сказал? Вы же сами про первый оборот начали, значит, инициа…

И тут девушка стала потихоньку сползать по стенке в обморок, а Гриша таки выхватил по затылку метлой. Нинку он, конечно, подхватил на руки, успел. Не мог же он дать же ей упасть. И потом, пока неуклюже топтался, ища, куда бы ее пристроить, тетка на него шипела:

— Ну ты и ляпнул, придурок!

— Я попрошу, Клавдия Васильевна!

— Она два года была замужем!

Теперь уже он в осадок выпал.

— Что за урод ее муж, если у нее до сих пор секса не было?! — взорвался Гриша. — Я ему ноги вырву!

— Да был у нее секс, — тетка поморщилась.

— Тем более!

Он наконец смог пристроить девушку на старенький диван и обернулся, начиная всерьез беспокоиться:

— А почему тогда…

— У нее возрастные изменения не произошли! — перебила его тетка. — Глаза у нее — сам видишь. И я думала, что человек она обычный. А раз так вышло, то пусть девочка живет с людьми. Хотела как лучше.

А вышло как всегда. Это звенело в воздухе. Наконец Клавдия Васильевна вздохнула:

— Не знает она о нас. Понимаешь?

Гриша озадаченно смотрел на девушку, и, по его мнению, выходило совсем неплохо. Раз инициация только предстоит, так он готов.

— А вообще… — тетка неожиданно успокоилась, уселась за стол и руки сложила. — Я не знала, как ей рассказать, боялась ее реакции. А ты, раз это дело начал, то тебе и карты в руки. Все ей объяснишь.

— Нет, а почему я-то?! — начал было Гриша.

В словах он был не особо силен, в основном по части действий. Вот тут — да, он был готов.

Но поздно, девушка начала приходить в себя.

***

Спустя некоторое время Нина в полном обалдевании сидела на диване с кружкой горячего чая. И пыталась переварить то, что ей вещал Гриша.

Оказывается, они пришельцы. В Больших Оврагах живут уже лет сорок с хвостиком. А сами из другого мира. И в том другом мире, откуда они родом, есть монстры.

— Это что ж? — потрясенно пролепетала она, сразу представив фильм ужасов. — Как «Чужие против Хищника»?

— Нет, Нина, — потряс он пальцем. — Мы русские люди! Но да, почти. А монстры, они — другие!

— Я не понимаю… — выдохнула она наконец.

Повисло молчание.

— Надо вести ее на место, — вздохнула тетя Клава и повернулась к ней: — На месте все увидишь, поймешь.

Хлопнула себя по коленям, потом встала и ушла в свою комнату. Через некоторое время вернулась, держа в руках длинные, в несколько рядов смотанные бусы из сушеных ягод.

— Вот. Матери твоей, сестры моей Зинаиды, были.

Прослезилась и отдала Грише со словами:

— Возьми, проведешь ее, покажешь, как и что.

Тот молча взял и в карман сунул. А Нина не выдержала:

— Куда проведет, что покажет? Кто-нибудь мне нормально объяснит?!

Оба обернулись в ней с одинаковым выражением лица, а тетя Клава проговорила:

— В другой мир.

Первой реакцией было — не может быть! Ну бред же! Какой «другой мир»? Однако на нее продолжали смотреть серьезно. Тогда Нина подскочила, поставила кружку на стол, а сама в два счета напялила пуховик, шапку и сапоги.

— Пошли! — сказала.

И первая двинула к выходу.

***

Григорий рванулся за ней, а Клавдия Васильевна тут же в него вцепилась:

— Гриш! Ты хоть как-то подготовь ее по дороге! Расскажи…

— Попытаюсь, — буркнул он и вышел следом.

Единственное, что он из всего этого понял, так это то, что сек… кхм… инициация теперь нескоро состоится.

***

А Нина вылетела во двор красная как рак. Все эти разговоры… Они просто выбивали ее из колеи. Какие-то пришельцы, монстры. Ей хотелось крикнуть: «Вы мне все врете! Я просто ненормальная… Или неизлечимо больна».

Но тут во дворе появился Гриша, и она тут же взяла себя в руки.

— Говори, куда идти, — сказала и сразу же отвернулась.

Что и говорить, этот рослый и красивый мужик (без бороды это стало еще заметнее) по сравнению с ее сопливым хлюпиком Витьком был просто… архетип из женского романа! И ей рядом с ним чувствовать себя ущербной было ужасно неприятно. А уж когда тетя Клава заговорила про инициацию, так она готова была сквозь землю провалиться. И сейчас покраснела снова. Чисто от досады.

— Кх-кхмм, — прокашлялся он в кулак и показал жестом куда-то вправо: — Туда.

Нина рванулась было вперед, но он нагнал ее в два шага и пошел рядом. Такой крупный, а она рядом с ним маленькая.

— Не спеши, — проговорил, — погоди. Мне еще тебе кой-чего рассказать надо.

Что еще? — хотелось ей сказать. Ее и так уже огорошили по самое не могу. Но Нина стоически молчала. А Григорий рассказывал, и у нее в голове вырисовывались такие картины, что просто уму непостижимо.

В деревне Большие Овраги в данный момент компактно проживают пришельцы.

Их (то есть и ее) родной мир постигла трагедия, он был захвачен. В один прекрасный день там появились странные существа. Они сначала и не обратили внимания — ну, появились какие-то создания. Дикие, мелкие, лохматые, вонючие, в шкурах, суетятся, костры жгут и пляшут вокруг. И пусть себе пляшут. Правда, шуму от них было много, но это не страшно.

Ага! Это оказалось еще как страшно! Потому что дикари, как закончили плясать, так начали на них охотиться. И злобные чудовища не щадили никого! Убивали всех. Взрослых, детей, даже младенцев. Родной мир стал смертельно опасным. И тогда (все-таки существует вселенская справедливость!) им каким-то чудом удалось найти место перехода (портал) в параллельный мир.

Но, по странной иронии судьбы, в этом параллельном мире они выглядели точь-в-точь, как те самые дикари. Как люди то есть.

У Нины просто лезли на лоб глаза.

А они в этот момент как раз проходили мимо кучки парней. Так вот у этих самых парней тоже на лоб полезли глаза, когда они узрели то ли ее, то ли пузырь коньяка в руке у Гриши. Он предупреждающе прокашлялся, припрятал коньяк и закрыл Нину собой. Парни отвели взгляды и повесили носы. И тут Нине показалось, что где-то она уже эти носы видела.

Однако они двигались дальше, и рассказ, соответственно, продолжался.

Ну так вот.

По времени это как раз совпало с началом в России перестройки. Деревня Большие Овраги была пуста, все жители в города подались, старики один-два остались, остальные перемерли. Место идеальное, портал рядом, вокруг на много верст ни души. Там они и заселились. Старики, жившие в деревне, охотно пошли на контакт, и за помощь в хозяйстве обучили гостей всему, что сами знали. А главное, приобщили их к средствам информации.

— Остальное было делом техники, — проговорил Григорий.

— Да нет же, подожди! — не выдержала Нина. — А документы? Как это все, по-твоему? А власти? Они что, вас в упор не видели?

И тут он на нее воззрился.

— Как это не видели? Видели. А за документами мы сами в райцентр ездим. К нам-то, сама дороги видела, никто не доберется.

— Ладно, — она продолжала сопеть.

Но тут они подошли к входу в странное подземное сооружение, и Григорий сказал:

— Это здесь.

Похоже было на НУП или бомбоубежище. Вход вел в тоннель, и тут Нину окончательно охватили сомнения. Потому что это было настоящее подземное сооружение. Многоярусное и хорошо оснащенное.

— Откуда все это? — спросила Нина шепотом.

— Тащим отовсюду потихоньку, — так же тихо проговорил мужчина. — Заброшенных производств-то много.

Вот как-то да. Да. Дальше они двигались в полном молчании, миновали целую систему ходов и вышли в довольно просторную серверную, оснащенную древними, но вполне рабочими пультами. Черт! У Нины аж дыхание свело.

За пультами дежурил мужик в фуфайке. Уставился на них, от удивления приоткрыв рот.

— Здравствуй, Игнат, — поздоровался Гриша. — У нас тут экстренный переход.

Показал на Нину, выразительно шевельнул бровями и крякнул, а потом вытащил из-за пазухи на стол бутылку коньяка. Игнат сглотнул и быстро спрятал пузырь куда-то, Нина не успела уследить. А им знаком показал идти прямо.

Здесь ход был широкий и напоминал большую нору. Просто огромную.

— А куда мы теперь? — шепотом спросила Нина, когда они отошли немного.

— В портальную камеру, — проговорил Гриша. — Почти пришли.

Куда пришли? Зачем пришли? И вдруг…

— Раздевайся.

Что?! Ей сейчас прямо тут сек… инициацию устраивать начнут?!

— Не буду! — отрезала Нина.

А мужик закатил глаза.

— Мл-л-л-ллин! — выругался в сторону и наконец соизволил объяснить: — Сейчас пойдем порталом. Одежду всю разорвет!

Порталом?

— А где портал? — Она ничего такого не видела.

— Вот прямо здесь, — мотнул он головой на земляную стену.

Вытащил из кармана бусы из ягод, которые дала ему тетя Клава.

— Держи. Это ключ. На шею накинешь.

И стал, сердито сопя, стаскивать парку. Нина некоторое время хлопала глазами, потом нерешительно сняла шапку и пуховик. А он к тому времени уже стащил через голову фуфайку и остался в одних брюках.

Ну ничего себе у него был торс…

Она восхищенно уставилась на него и даже рот открыла.

***

Мммм. Гриша чуть не поплыл. Разве можно на мужика, которому ничего не светит, так смотреть? Однако он вовремя опомнился и приосанился, вдохнув поглубже. Так рельефнее мышцы.

Понимающая улыбка обозначилась на губах. Он знал, что хорош. Приходилось себя в зеркало видеть. Девчонка тут же засмущалась и отвела взгляд. Стало даже чуточку жаль.

— Белье можешь оставить, — пробасил он, — если не жалко потерять.

Сам он тоже остался в трусах. Ну да, в семейниках, и нечего на него так смотре…

— Нет-нет-нет, — ткнул в нее пальцем, увидев, что она накрутила бусы на шее в шесть рядов. — Не накручивай, пусть свободно висит. Вот так… Ничего, что до пола.

Ну вот, теперь все. Накинул на шею свой ключ, велел ей встать у стены, скомандовал:

— Выходим.

И открыл портал.

Дальше был переход. Яркий свет, болтанка, вихрь…

Когда открыл глаза и проморгался, увидел песок на дне широкой балки, ярко-синее небо над головой, пышные кусты вокруг. В общем, все как обычно.

Гриша повернулся к девчонке сказать, чтобы за ним шла, и слегка завис. А она в ужасе шарахнулась от него и подняла дикий визг.

А вот это уже было обидно!