Дорога в детство. Воспоминания

Екатерина Русина

Все мы родом из детства. Я писала о нём с большой любовью, открытостью, искренностью. Большая часть книги посвящена моей малой Родине – селу Байки в Башкирии. Также я описала годы, проведенные в Забайкалье.Прочитав эту книгу, уверена, вы лучше узнаете меня, как формировалась моя личность, мой характер, откуда во мне страсть к путешествиям и любовь к природе. Откуда моя любовь к униформе и стремление к одиночеству.

Осень

Бабушка шьёт мне новый белый передничек. Он простой, без оборок и узоров, но для сельской местности вполне сгодится. В шкафу для меня уже висит подготовленное строгое коричневое платье, на столе аккуратно сложен огромный белый бант. Я в растерянности. Для меня наше село всегда было местом отдыха, беззаботной беготни по горам, а теперь я вдруг пойду по его улицам в школу. Чувствую непонятный груз на душе и пустоту. Пытаюсь как обычно радоваться, глядя в окно на родную улицу, высматривая табун, который вот-вот должен показаться из-за моста, но внутри неспокойно. Даже коровы сегодня идут какие-то задумчивые.

По утрам воздух не успевает прогреться после холодной ночи, изо рта идёт пар, руки зябнут. Мы с бабушкой идём в огород, чтобы срезать цветы к школьной линейке. На траве прохладная роса и надо пробираться аккуратно, чтобы не замочить ноги. С сомнением смотрю на высоченные гладиолусы — пожалуй, не стану их брать, они такие тяжёлые, что могут перевесить и я свалюсь вместе с ними в реку с моста. Набираю букет из сиреневых астр и мелких бордовых георгинов. А Карина пусть тащит гладиолусы, она же старшая, её не перевесят.

Мы часто гуляли около местной школы, но никогда не были внутри. Я и подумать не могла, что однажды буду здесь учиться! Школа представляет собой ряд кирпичных и деревянных зданий, в каждом из которых располагаются классы для разных предметов. Здание, в котором предстоит учиться мне, находится в самом конце школьного участка, у забора. Оно из красного кирпича, двухэтажное, окружённое клумбами из старых шин. Дедушка говорит, что это тёплое здание, зимой хорошо топят печки, так что мне повезло. Карина будет учиться в разных зданиях, она на два года старше меня и у них не будет одного основного класса для всех предметов, как у младших — на все предметы они будут сами приходить в нужные здания.

Бабушка связывает наши букеты обычными нитками, оставляет их в сенях и отправляет нас надевать форму. Платье сидит на мне замечательно, а передничек так хотелось бы повеселее, с рюшами или воланами, но зато в этом я не буду бросаться в глаза и казаться уж слишком «городской». Да что там городской, население Байков, пожалуй, больше, чем у нашего городка.

На линейку тянутся красиво причёсанные дети в новенькой школьной форме, так отвыкнув от неё за лето, проведённое на природе. У всех в руках цветы с собственных огородов — гладиолусы, астры, георгины, сентябринки, без всяких магазинных упаковок. Оно и понятно, где тут покупать цветы, да и зачем, когда своей красоты хватает? Мы расходимся по классам, в нашем здании с первого этажа ведёт такая крутая лестница, что я держусь двумя руками за поручни, чтобы не опрокинуться. У левой стены стоит высокая печь, мне достаётся место рядом с ней. Это чудесно, ведь я жуткий мерзляк. Рассевшись за парты по двое, мы слушаем напутственную речь классного руководителя на предстоящий учебный год, и я чувствую, как на меня ложится груз ответственности. Ещё чувствую страх и нечто вроде внутреннего холода. В этих стенах я буду учиться каждый будний день, и родители не будут встречать меня после школы, не будут видеть, как я одиноко бреду домой, делаю домашнюю работу. На глаза наворачиваются слёзы, но я быстро беру себя в руки. Учительница представляет меня классу как новенькую, и я молча встаю, угрюмо озирая класс. Они итак примерно знают, кто я, видели, что я каждое лето приезжаю в гости, но почему я вдруг в их школе — вот вопрос? Но, конечно, никто мне его не задаёт.

* * *

Начался учебный год. Рано утром мы с Кариной нехотя выбираемся из тёплых кроватей, совершенно выбившись из графика. Бабушка накрывает на стол горячие пироги или кашу из печки, и я очень люблю её стряпню, но иногда мне хочется плакать от того, что это не манная каша, приготовленная мамой под раздающуюся из радио песню про маленький плот. У меня странное чувство, будто меня тут забыли, что моя жизнь идёт не по стандартному сценарию — я всегда рада проводить лето в Байках, но моё нахождение тут холодной осенью это что-то выбивающееся из обыденности, почему я тут?! Я хочу домой! Мы пьём чай на маленькой кухне, глядя в окно на чуть повядшие цветы, выглядывающие сквозь рассеивающийся холодный туман. Пора в школу.

В классе на меня косо поглядывают, но ничего не спрашивают. Я занимаю своё место и грустно думаю, что я тут делаю? За окнами над травой висят последние кусочки тумана, и у меня никак не получается сосредоточиться и внимательно слушать учительницу. Где сейчас мама? Наверное, теперь она сама стоит в очереди за хлебом. А проходя мимо детской ей, наверное, по привычке хочется проверить, что мы делаем, не хулиганим ли вместо выполнения домашней работы. Но нас там нет.

* * *

Я стараюсь втянуться, хорошо учиться и всегда тщательно выполнять домашние задания. Я обязательно должна быть отличницей, иначе как смотреть в глаза бабушке с дедушкой?

После школы у нас с Кариной хватает дел и помимо домашнего задания — есть обязанности, которые поручают нам на день — уборка, мытьё посуды, прополка грядок или развешивание белья. А в свободное время несёмся на речку или горы, но к возвращению табуна мы должны быть у ворот — надо встречать корову. Я слышала, что табуном принято называть стадо коней, но в нашем селе общепринятое обозначение слова «табун» — это коровы, овцы и козы. И это не подлежит обсуждению.

Сейчас идёт уборка картофеля, мы с Кариной помогаем деду и бабушке копать, обчищать его, складывать в вёдра. Когда около наружного входа в погреб стоит уже приличное количество вёдер, бабушка спускается вниз и вываливает картофель в специальные ограждения для больших, маленьких и средних размеров картофелин. Я не очень люблю спускаться в погреб, там мрачно и влажно, кажется, что всюду бегают мыши или пауки и могут вот-вот наброситься. Ещё бабушка говорит, что туда иногда заползают ужи с реки, один из них даже пробрался в баню, но бабушка давно не боится никакой живности.

В огороде много работы и помимо картофеля — нужно убрать свеклу, морковь, яблоки, подготовить цветы к зимовке.

Всё ещё поспевает большое количество кабачков, из которых мы с бабушкой часто делаем овощное рагу — тушим кабачки с морковью, помидорами, луком. Это моё любимое осеннее блюдо, особенно если приправить сметаной.

На гору всё ещё можно забраться, не увязнув в грязи, пока не начались дожди. Но ходим мы туда уже реже, потому что время занято учёбой. Вечером мы бегаем по улице, до тополей или до родника около Ташино, аккуратно наступаем на первый тонкий лёд в небольшом заливе у моста, чтобы посмотреть, как он хрустнет и через прозрачные маленькие пластинки булькнет вода. Из-под камней всё реже выскальзывают длинные вьюны, и лягушки завершили свой концертный сезон.

Бабушка складывает высохшие семена огурцов, свеклы, моркови, кабачков и цветов в маленькие бумажные пакетики из газет, для следующего года, и подписывает, где что лежит с указанием года сбора.

После уборки урожая начинаются осенние дожди, бесконечные, промозглые и нудные. В Башкирии они особенно безутешные, уж как зарядят, так на несколько дней. В школу приходится идти в резиновых сапогах. От нашего дома дорога не асфальтирована, так что пока дойдёшь до школы, извозишься как поросёнок. Местами грязь такая глубокая, что увязают машины. Это довольно унылая пора. Вся красота и прелесть летней природы увядают.

Я иногда скучаю по дому. Наверное, родители тоже по нам скучают…

* * *

Дедушка и бабушка всю жизнь работали учителями в местной школе, теперь вышли на пенсию. За годы работы дед открыл небольшой кабинет-музей, в котором хранились различные находки жителей села — старинные монеты, орудия труда, посуда. А теперь, выйдя на пенсию, дед занялся своим музеем вплотную. Ну и, конечно, он главный на земле — следит за огородом, «фазендой», состоянием дома и сарая — в каждом углу у него идеальный порядок. Фазенда — так дед называет наш второй огород, который находится в конце улицы. На участке стоит небольшая бытовка, в которой помимо садового инвентаря кое-как помещается старомодная кровать на железных пружинах, стул и крошечный стол.

Бабушка, помимо учителя физкультуры, была ещё и пионервожатой. У неё на памяти миллион историй из пионерских лагерей, «зарниц» и походов с классами в горы на лыжах. Сейчас она занимается хозяйством, на это уходит много сил и времени — дом, сарай, курятник. Надо натопить печь, приготовить еду, проводить корову в табун, накормить свинью Ромку, кур, кошку, собаку, заняться огородом. Работы хватает всегда. А теперь ещё и мы. В чём-то мы, конечно, помогаем, но и возни с нами много — проверять уроки, заплетать (а у нас обеих косы до пояса), рассказывать бесконечные истории про пионеров и геологов перед сном, парить в бане и воспитывать. Обходится без ремня, но мы точно знаем, где он висит.

Забайкалье

1989 год

Вот тут я живу. Двор у нас просторный, есть где побегать. Карина всё время носится с мальчишками, а я наблюдаю. Мне не с кем играть, что меня не сильно расстраивает, люблю играть одна. Иногда мы гуляем со Светой, девочкой из соседней квартиры, но родители говорят, что мы ещё маленькие и далеко не отпускают. А мне четыре года, между прочим! Просто недавно мы со Светой ходили вокруг нашего дома я и наступила на разбитое дно бутылки, сильно порезала ногу. Ближе всего мне было дойти до дома тёти Любы, и пока я дошла, из сандалии кровь уже вытекала наружу. Увидев меня в таком виде, тётя Люба ахнула и принялась скорее меня бинтовать. Хорошо хоть она была дома, а то родители всё время на службе. Так что раз я, как говорит мама: «не умею ходить аккуратно», то играть можно только у дома. Какая разница, я же у дома и порезалась?

Наша квартира находится на пятом этаже пятиэтажки, справа. Слева квартира наших соседей дяди Володи и тёти Ларисы, помимо дочки Светы у них есть старший сын Виталик. Мы часто ходим к ним в гости. Недавно я увидела у них на подоконнике настоящее дерево из помидоров! Они были малюсенькие, но красные и такие аппетитные, что я не удержалась и съела несколько штук или даже все. Потом меня отругали.

Говорят, мы со Светой похожи как сёстры — светлые волосы, голубые глаза и почти одинаковый рост, хотя она чуть младше. Виталик с Кариной ровесники, у них свои «взрослые» дела. Но иногда они дают нам, младшим, посмотреть их коллекцию фантиков от жвачек «Типи-Тип». Стараемся смотреть аккуратно, чтобы не помять — это великая ценность, если испортим хоть один, больше не дадут.

У нас во дворе большая игровая площадка, огороженная длинной бетонной стеной с картинками. За площадкой ещё одна пятиэтажка, крайняя в этой части городка. За ней начинается высокий забор, обрамляющий весь городок. За соседним домом под забором есть подкоп, мы туда пока не залезали, но подглядывали — бескрайняя сухая степь не так тиха, как кажется, ведь где-то там учатся стрелять настоящие солдаты и ездят танки! Пару раз я бегала к подкопу одна, пытаясь рассмотреть хотя бы далёкие силуэты, но ничего не увидела, как ни пыталась выдумать себе хоть какую-то тень или послышавшийся выстрел. Карина бегает туда чаще и говорит, что много раз видела целые колонны танков и марширующих солдат. Везёт же!

Но я стараюсь слушаться маму и не убегать одна далеко, потому что в нашем доме живёт девочка Алёнка — она часто убегала от мамы, не слушалась и обзывала детей во дворе, и недавно где-то сильно ударилась головой. Теперь Алёнку возят в инвалидной коляске, и она никого больше не обзывает потому что не может говорить. Раньше я её побаивалась и обходила стороной, потому что мне не нравилось, что она обзывалась, а теперь мне просто её очень жалко. И маму я буду слушаться обязательно, только вот разок увижу солдат за забором!

Дома нет горячей воды и временами отключают электричество. А ещё часто нет папы. Мама говорит, что он на целине, но я не знаю, где это. Пару недель назад от папы пришла посылка, в ней были печенья, варежки и игрушки для нас с сестрой. Мне он прислал плюшевую оранжевую мышку в сарафане, но мне захотелось, чтобы это был мальчик, поэтому я сняла с неё сарафан и назвала Яшей. Теперь мы неразлучны.

На кухне у нас стоит огромная железная печка буржуйка, которая греет воду, чтобы мы с Кариной могли купаться. Готовим мы иногда в подъезде на маленькой квадратной плите с настоящим огоньком, мама говорит, что дома от неё очень воняет, поэтому лучше готовить на площадке.

У нас с Кариной большая комната, много всяких книжек и игрушек. Как-то мы не смогли поделить книгу и порвали её, мама нас закрыла в другой комнате, чтобы подумали о своём поведении. Думать было очень весело, и через полчаса мама отправила нас обратно в детскую, потому что мы слишком громко смеялись. Иногда мы совсем как настоящие сёстры.

С пятого этажа видно степь. Бескрайнюю, серую, тихую, плывущую волнами сопок и отливающую солнечным светом оранжевых саранок. Карина говорит, что за ней находятся Байки. Глядя на туманные сопки, мы ждём, когда же нас туда поведут, или когда самим можно будет туда убежать, там ведь нас ждут бабушка и дедушка. С пятого этажа отличный вид, можно заглянуть так далеко, но почему-то Байков всё равно не видно. Мы подолгу смотрим в окно и ждём, ждём. И скучаем по нашему двору и речке.