Та еще штучка

Екатерина Риз

У красивой девушки с интересным именем Серафима обычная жизнь – муж, работа, ипотека. Она совершенно чиста передзаконом. Но это лишь одна сторона её жизни. Друзьям и близким Серафимы совершенно невдомек, какую тайну она старательно хранит и от какого прошлого бежит без оглядки уже много лет. И всего одно знакомство, одна фотография, попавшаяся на глаза не тому человеку, может с легкостью разрушить её тщательновыпестованную жизнь провинциального обывателя.

© Екатерина Риз, 2021

ISBN 978-5-0053-5452-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА 1

Я сидела напротив золовки, выслушивала её сбивчивые речи, наблюдала, как она утирает слёзы, всхлипывает, но, если честно, совершенно не знала, что Любе сказать. Как её успокоить, какие слова найти, как изобразить достаточную степень жалости. Жалости во мне было совсем немного, мне, по этому поводу, было немножко стыдно, но куда больше меня беспокоило то, что совсем скоро Люба всхлипывать перестанет и потребует от меня поддержки и какого-то совета. А у меня кроме слов: «Вот дура», в голове ничего не было.

Между прочим, я Любу не раз предупреждала, причём давно. И даже говорила ей в откровенном разговоре, что она, на самом деле, дура. Что пора бы уже включить голову, в конце концов, ей давно не восемнадцать лет. А, простите, целых тридцать исполнилось два месяца назад. И уже пора бы начинать соображать и хоть как-то проявлять благоразумие. Не влюбляться до помутнения в глазах в первого встречного-поперечного.

Мы с Любой были практически ровесницами, я лишь на год постарше. Но порой мне казалось, что сестра бывшего мужа разумом осталась где-то в юности. Поэтому к своим тридцати годам так ни разу и не вышла замуж, не родила ребёнка, не устроила личную жизнь, хотя, казалось бы, все предпосылки к этому у неё были, и не единожды. А помимо предпосылок огромное, жгучее желание выйти замуж, найти своего единственного. Может быть, в этом самом желании Люба и усердствовала чрезмерно, чем всех потенциальных женихов и распугивала. Казалось бы, что вот, очередной претендент заглотил крючок, начинаются разговоры о свадьбе, о семье, Люба мчится в свадебный салон за платьем, влюблённые выбирают кольца, но проходит совсем немного времени, и жених вдруг самоустраняется из Любиной жизни. Вы не поверите, но каждые отношения золовки прерываются именно на этом моменте, и у неё уже скопилась коллекция купленных, но так и не пригодившихся свадебных колец. И она её зачем-то хранит, дорожит ею. По мне, так это смахивает на мазохизм. Я бы давно от всех подобных воспоминаний избавилась, взяла бы и выбросила. В конце концов, эти кольца несут в себе негативную энергетику, настрой на неудачу. Я хоть в такие вещи не особо верю, но хранить кольца и свадебные платья, которые не принесли счастья, считаю неправильным. Зачем смотреть на них и каждый раз расстраиваться? Нужно закрывать двери в прошлое, жить дальше, стараясь не оглядываться лишний раз. Только выводы из произошедшего не забывать делать. И Любе я всё это не раз говорила, но меня не слушали. Меня, вообще, всерьёз не воспринимали почему-то. Наверное, из-за моей внешности.

Внешность у меня примечательная. Кукольная. Огромные синие глаза, фарфоровая кожа, светлые волосы до плеч. И улыбаться я всегда умела. Вот только не подумайте, что я считаю доставшуюся мне красоту — везением. Когда-то считала, по молодости, да по глупости. А затем устала. Устала доказывать всем вокруг, что я могу ещё что-то, кроме как улыбаться и хлопать ресницами, что в моей голове тоже есть мысли, причём вполне себе серьезные и трезвые. Окружающие, особенно мужская половина, воспринимали меня, именно как куклу. Всем хотелось меня взять за руку, потрепать по щеке, а ещё лучше по коленке, и пообещать какую-нибудь глупость. На которую я, кстати, уже давно не ведусь, и в чистую любовь и вечную преданность не верю.

А вот Люба была моей полной противоположностью. Начиная с внешности и заканчивая жизненными установками и мыслями, что обретались в её голове. Люба была женщиной, как говорится, в самом соку. Совсем не походила на трогательное создание. Чуть полноватая брюнетка с красивыми формами, томным взглядом и алой помадой на губах. Мужчины её замечали, поначалу ели её полную грудь и округлые бедра глазами, вполуха слушая Любину болтовню, некоторые даже жениться хотели, на полном серьёзе, а затем что-то происходило, наверное, первый дурман сходил, они начинали прислушиваться к Любиному бесконечному щебетанию, и любовь куда-то улетучивалась. Бежали женихи от Любы с той же скоростью, с которой совсем недавно намеревались создать с ней семью.

Вообще-то, я не считала это справедливым. Люба была неплохой девчонкой, она добрая и заботливая, вот только любовь у неё какая-то слепая и удушающая. Думаю, именно это мужиков от неё, в итоге, и отпугивало. Никому не хотелось через какое-то время оказаться связанным по рукам и ногам, закормленным заботой и любовью, при этом, совершенно не понимая, что с этой самой любовью делать. Люба из тех женщин, что любят кидаться любимому на шею, не целовать на прощание или при встрече, а покрывать поцелуями все лицо, прихватывая шею и плечи. За любимого человека она цеплялась, плакала, если приходилось расставаться, психовала, если любимый задерживался на работе, а каждый упрек в свою сторону воспринимала, как настоящую трагедию и могла впасть в истерику. Пережить всё это было трудно, а мужчины и, вовсе, существа ранимые. И хотя говорят, что мечтают о женщине, которая будет их беззаветно любить, именно беззаветной, сумасшедшей любви и пугаются. С ней же нужно что-то делать, нести за эту самую любовь ответственность. Способны на это немногие, видимо, Люба такого человека ещё не встретила. Который силы её любви не испугался бы.

Точнее, это я считала, что она достойного мужчину ещё не встретила, возможно, я была предвзята, а, возможно, со стороны лучше видно, но Люба никак со мной по этому поводу не соглашалась. Отказывалась прислушиваться к словам и доводам. Ведь десять месяцев назад её посетило очередное всепоглощающее чувство. По которому Люба в данный момент слёзы и льёт. И ладно бы она страдала из-за сорвавшейся в очередной раз свадьбы, это полбеды. Но в этот раз всё было куда хуже и печальнее. И именно поэтому у меня не было слов для золовки, кроме, как «дура» и «я же тебя предупреждала». По крайней мере, пыталась предупредить, но Люба, конечно же, не прислушалась и не услышала.

Звали его Денис. Денис Прохоров. Он был старше Любы на десять лет, выглядел солидно и чересчур уверенно, какой бы ситуации дело не коснулось, Денис вёл себя так, будто в состоянии любые тучи развести руками. Первоначально все родственники Любы, включая меня, вздохнули с облегчением. Ну, наконец-то, встретился их дочечке настоящий мужик. И пусть постарше, зато все проблемы возьмёт на себя. Денис именно так себя и позиционировал: он всё решит сам, он несёт полную ответственность и за Любу, и за их отношения. Любовь расцвела. Во всех смыслах. И сама Люба, и её чувства заалели буйным цветом. Чувства, вообще, разгорелись молниеносно, вспыхнули, как солома на солнцепёке. Люба не ходила по земле, она летала. Не разговаривала с людьми, она вновь щебетала, и все темы касались её любимого Дениски. Странно было звать Дениской стокилограммового мужика с сединой, пусть и красивой, на висках. Глупо звучало, но только не из уст влюблённой женщины.

Денис оказался человеком предприимчивым, насколько поняли все родственники, и я в том числе, достаточно обеспеченным, вскоре после начала отношений он заявил, что не хочет, чтобы Люба утруждала себя работой, лучше пусть сидит дома и занимается этим самым домом и семьёй. Понятное дело, что после этих слов — «дом» и «семья», произнесённых Денисом через месяц после знакомства, Люба мгновенно растаяла. Просто лужицей у его ног растеклась, и помчалась на официальное место трудоустройства, писать заявление по собственному желанию. Если честно, я после такого широкого жеста мужской щедрости и насторожилась. Все остальные родственники, включая моего бывшего мужа и свекровь, всё ещё надеялись на то, что чудо свершится, и Люба окажется пристроенной, а точнее, сбагренной на руки достойного мужа. А вот я в достоинства Дениса уже не слишком верила.

Не сразу, но выяснилось, что Денис не из нашего города. Сюда он, якобы, приезжает по работе, жилья своего не имеет, так как ни к чему, останавливается в гостиницах, но в случае женитьбы, конечно же, они с Любой купят квартиру. Сама Люба жила в однушке в спальном районе, доставшейся ей от бабушки, и, если честно, особо от тесноты не страдала. Даже собираясь раз за разом замуж, ни разу на территорию потенциального жениха не съезжала. Жила она в компании огромного кота Василия, так же, перешедшего ей по наследству от любимой бабули, но Дениса такое положение дел, по всей видимости, не устраивало. Он далеко не единожды, на семейных посиделках, заговаривал о том, что сразу после свадьбы, они с Любой купят квартиру. Почему-то вопросов ему никто не задавал. Хотя, на месте близких родственников я бы поинтересовалась, что он имеет в виду под «купим». Например, на какие деньги, где именно, и как, вообще, предполагается обустраивать семейную жизнь молодожёнов. У меня, при общении с щедрым кавалером Любы, вопросов возникало всё больше и больше. Но любой намёк на подозрение воспринимался в штыки. Люба сразу начинала нервничать, а то и плакать. Вот только я понимала, что происходит это после её разговора один на один с женихом. Потому что в момент беседы Люба особо внимания на чужие слова не обращала. А после того, как Денис ей на них указывал, начинала видимо волноваться и печалиться. В конце концов, я сказала себе постоять в стороне и понаблюдать за развитием событий. События развивались почти год, а, точнее, десять месяцев, и вот теперь я сижу, слушаю Любины всхлипывания и в какой-то мере чувствую себя виноватой. Может, не нужно было молчать так долго? Ведь мне давно стало понятно, что что-то происходит. Вот только я отвлеклась на собственные проблемы, полгода назад развелась с мужем, и давать советы вроде как бывшей родственнице, несмотря на то, что считала её подругой, мне показалось неловким. Люба все эти месяцы выглядела оживлённой, счастливой, и я всё же надеялась, что ошибаюсь в своих подозрениях, что она будет счастлива. И что свадьба всё-таки состоится. Кстати, до свадьбы оставалось всего две недели.

Я, между прочим, платье себе купила…

— Сима, что делать? — в очередной раз всхлипнула Люба, растирая слёзы по щекам. Она сидела на диване в своей маленькой комнатке, поджав под себя ноги, и совсем не выглядела тридцатилетней женщиной. Выглядела, словно обиженный подросток. Ревела, всхлипывала и не могла ничего толком рассказать. Каждое слово приходилось вытягивать из неё клещами.

— Успокоиться, — сказала я ей. А Люба после этого ещё пуще залилась слезами.

— Я не хочу успокаиваться, — голосила она. — Я замуж хочу!

— Выйдешь.

— Не выйду, — всхлипнула она. — На мне рок! Как его… венец безбрачия!

Я усмехнулась.

— Кто тебе это сказал?

— Женщина одна. — Люба перестала всхлипывать, посмотрела на меня, страшно выпучив глаза. — Мне Анжелка с работы её адрес дала и номер телефона. Она на картах гадает. Всё-всё говорит. Давай сходим?

Я едва не поперхнулась чаем, что пила.

— Я?

— А что? Тебе тоже надо, ты тоже несчастная.

— Чем это? — решила не согласиться я.

— Так развелась же!..

— Это не показатель моего несчастья. Вдруг, наоборот, к счастью?

— К какому? — горестно вопросила Люба. — К одиночеству?

Доказывать что-либо несчастной женщине, было бесполезно, и я промолчала. Что я Любе должна была сказать? Что совершенно не расстроена разводом с её братом? И что у меня были свои, достаточно веские причины, как для развода, так и для брака с ним когда-то?

Но у Любы я всё-таки решила поинтересоваться:

— И что, ты собралась идти к гадалке?

— А что такого? Пусть скажет мне: любит меня Денис или нет. Женится или нет!

— По-моему, кроме Дениса, на эти вопросы тебе никто не ответит. Ты с ним говорила?

— Я не могу до него дозвониться.

— Он трубку не берёт?

Люба пожала плечами.

— Его телефон недоступен.

— Но он в городе?

— Я не знаю, — снова ударилась в слёзы Люба.

— Какой-то глупый повод для ссоры, — проговорила я. — Твоё опоздание в кафе. Ты вечно везде опаздываешь, он прекрасно это знает.

— Денис сказал, что ему это надоело.

— И он собрал вещи и уехал?

— Сказал, что ему надо подумать. Сима, а вдруг он не вернётся? Что мне тогда делать?

Я вздохнула.

— Отменять свадьбу. Ресторан, музыкантов, ведущего и торт. Ты же знаешь.

— Знаю, — вдруг завыла Люба, уткнувшись в подушку. — В том-то и дело, что я знаю! А я не хочу, я его люблю!

Я ждала, пока Люба проплачется, слушала её всхлипывания, а сама окидывала комнату задумчивым взглядом. После чего взяла и спросила:

— А ты проверяла, у тебя ничего не пропало?

Этот вопрос сам собой слетел с моих губ. А Люба вдруг умолкла, голову от подушки подняла и посмотрела на меня заплаканными глазами. Моргнула.

— Ты о чём?

Я осторожно пожала плечами.

— Ну… о всяком.

— О золоте, что ли?

— Хотя бы.

— Сима, ты с ума сошла? Зачем Денису мои цепочки с колечками?

Я снова плечами пожала, просто потому, что сказать было нечего. Точнее, что сказать мне было, а вот как донести смысл моих слов до влюблённого сознания Любы, я не знала. А золовка тем временем поднялась с дивана, и твёрдым шагом направилась к комоду, выдвинула ящик и достала шкатулку для украшений.

— Ты знаешь, сколько мне Денис надарил колечек? Вот, смотри!

Разглядывать чужие подарки особо желания у меня не было, но я послушно посмотрела. Люба подошла ко мне, сунула мне перстень с большим голубым камнем.

— Это, к твоему сведению, топаз! Настоящий!

Я покрутила перстень в руке, разглядывая. Мне захотелось вздохнуть ещё сильнее, а на родственницу я взглянула с сожалением.

— Люба, это не топаз. И даже не золото.

— Что? — переспросила она растерянно. И тут же обиделась: — Что ты выдумываешь?

— На нём даже пробы нет, — попыталась донести до неё я. — Скорее всего, это позолота.

— Дениска говорил, что оно принадлежало его маме.

— А что ты знаешь про его маму? Где она?

— Умерла. У него все родственники умерли.

— Как удобно…

— Что ты имеешь в виду?

Я до конца сама не понимала, что же я имею в виду. Просто интуиция вовсю бунтовала против этого самого Дениса, давным-давно. Но моего мнения никто не спрашивал, и я с ним не лезла. А вот теперь Люба хочет от меня утешения. Точнее, утешения она хочет ото всех — и от меня, и от брата, и от родителей, вот только у меня подозрение, что утешать её — не самое подходящее время. Нужно бежать и отменять свадьбу, чтобы родители моего бывшего мужа не понесли лишних расходов. Они, обнадёженные перспективой замужества любимой дочери и, по всей видимости, поверив словам очередного жениха, взяли львиную долю расходов по этой свадьбе на себя. И я понимала, что нужно быстрее звонить, нужно быстрее что-то делать, а вместо каких-то действий Люба на меня, судя по всему, решила обидеться.

— Я тебя не для того позвала, чтобы ты меня расстраивала, — сказала она.

— А для чего?

— Чтобы помогла мне Дениса найти.

Я удивлённо на неё взглянула.

— Как ты себе это представляешь? Я что, по-твоему, сыщик?

— Ну, у тебя же подружка замужем за полицейским. Юля Снегирёва. Можешь её попросить?

Я помолчала, раздумывая, могу я или не могу. В промежутке решила поинтересоваться:

— А где ты предлагаешь его искать?

Люба развела руками.

— Я не знаю, на это же есть полиция. Я хотела подать заявление о пропаже человека, но у меня его не приняли.

«Ещё бы!..»

— Сказали, что он взрослый, и, скорее всего, пообижается, успокоится и вернётся. Сказали: «Ждите». А я не могу ждать! Я его люблю, я переживаю!

— Хорошо, — сказала я после короткой паузы. По правде говоря, мне стало Любу жаль, захотелось ей как-то помочь. — Давай его поищем. Я попрошу мужа Юли что-нибудь сделать, — я развела руками, — правда, не совсем представляю, что именно. А пока давай сами подумаем, где твой Денис может быть. У него есть здесь друзья?

— Друзья? — озадачилась Люба. — Я не знаю. Он меня ни с кем не знакомил.

Я на золовку смотрела. Озадаченно и обеспокоенно.

— Совсем ни с кем?

Она головой качнула. И тут же принялась жениха выгораживать:

— Он же не из этого города, Сима! Откуда у него здесь друзья? У него здесь только я!

— И что, за десять месяцев он ни с кем, кроме тебя, не общался? Как такое может быть? А его работа?

Люба смотрела на меня непонимающе.

— Что работа?

— Он же приезжал сюда по работе, жил в гостинице. Ты сама говорила. Где он работал и с кем?

— Я не знаю, — опять повторила она. А встретив мой взгляд, воскликнула: — Сима, он же бизнесмен! Он встречался то с одним, то с другим! Я же с ним на встречи не ездила!

— Но деньги-то он как-то зарабатывал? Или нет?

— Конечно, зарабатывал, — обиделась Люба за любимого. Обиделась, но спустя секунду негромко и осторожно призналась: — В первые месяцы. А потом нам родители помогали.

Обо всём этом я слышала в первый раз. И была несказанно удивлена.

— Помогали? Деньгами?

Люба вдруг решительно кивнула, откуда-то набравшись уверенности.

— Конечно. Денис хотел перевести свой бизнес в наш город, для этого требовались средства и время. Поэтому он временно остался без денег. Но это же было временно, а мы одна семья, что такого, если родители нам немного помогли? Мы бы потом им всё вернули!

— А какой у него бизнес, Люба? Чем он, вообще, занимается?

Люба неопределённо поводила в воздухе рукой.

— У него серьёзный бизнес, большой. Что-то связанное с недвижимостью… с продажами.

— Так с недвижимостью или с продажами?

— Сима, что ты пристала?! — вышла золовка из себя. — Всё у нас нормально! Мы офис подбирали, большой. Нужно было нанять сотрудников, закупить мебель и оборудование!..

— Оборудование для чего? Если он занимался недвижимостью? Что он собирался на этом оборудовании делать? Столы со стульями для сотрудников стругать?

Люба прищурила красивые, карие глаза. Взглянула на меня с осуждением. Спросила:

— Ты издеваешься надо мной?

Я же отрицательно качнула головой.

— Нет. Я понять пытаюсь.

— Что? Я обратилась к тебе не для того, чтобы ты что-то понимала, а чтобы помогла!.. Нужно Дениса найти, с ним поговорить! Я уверена, что, когда мы с ним поговорим, он успокоится и всё будет хорошо. Мы поженимся, и будем жить счастливо.

— Хорошо, если так.

Вот только я не была уверена, что Денис хочет, чтобы Люба его нашла.

— Скажи мне честно, — попросила я, — ты что-то подписывала? Он приносил тебе на подпись какие-нибудь бумаги?

— Бумаги? — удивилась золовка. — Какие бумаги?

— Хоть какие-нибудь.

— Ничего я не подписывала, — уперлась она. — Зачем мне подписывать его бумаги? Я же ничего в бизнесе не смыслю.

— А что не касается бизнеса?

Люба дёрнула плечом.

— Только на квартиру.

— На квартиру? — У меня уже в тот момент практически пропал дар речи, потому что я поняла — дальше ничего хорошего не услышу. — На твою квартиру?

— Нет, конечно. На нашу с ним общую. Мы же квартиру купили, Сима! Мы же собирались давно, и вот, купили.

— А почему ты об этом ничего не сказала?

— Ну… почему, почему? Мы решили всем сюрприз сделать, на свадьбе всем рассказать. И родителям тоже, чтобы все порадовались вместе с нами.

— Расскажи поподробнее.

Люба вздохнула, закатила глаза, и начала говорить, как бы неохотно, словно я из неё клещами на божий свет великую тайну вытягивала.

— Мы купили трехкомнатную квартиру, в новом жилищном комплексе «Сфера». В центре города который.

— Круглый дом?

Люба наконец улыбнулась и гордо кивнула.

— Да. На прошлой неделе съездили, квартиру выбрали… Сима, какой оттуда вид открывается! Просто очуметь! Десятый этаж. И комнаты такие просторные, а кухня просто огромная, не чета моей!

— И вы её купили?

— Ну да. Денис сказал, что лучше сделать это до свадьбы, чтобы всех удивить. Но ты не думай, — тут же всполошилась она, — я не дура, я всё понимаю. Квартира на меня будет оформлена, Денис сам на этом настоял. Это будет моё имущество, добрачное. Разве он не молодец у меня?

Я пока с выводами не торопилась. Уж слишком всё получалось радужно с Любиных слов.

— То есть, он подарил тебе квартиру? Ты совсем недавно говорила мне, что у Дениса проблемы в бизнесе, и вам родители помогают.

— Помогают, конечно. А квартиру подарил. — Кажется, она хвасталась. Кокетливо склонила голову на бок. — Но я, конечно, в стороне не могла остаться. Мы эту квартиру продали, деньги в залог той внесли, а остаток взяли в кредит. Денис будет его выплачивать. Я же дома сижу, не работаю.

Я золовке улыбнулась, не знала, что ещё сделать.

— А кредит вы на кого оформили? — спросила я.

Люба в растерянности моргнула.

— Я не знаю. Какая разница?

— И, правда, — пробормотала я в сторону, — какая разница?

— Мы много бумаг подписывали, и я, и Денис. Мы всё делим поровну.

— Очень в этом сомневаюсь.

— Сима, перестань меня пугать. — Люба кинула в меня маленькой розовой думкой. — И путать.

А я задала ей прямой вопрос:

— Люба, ты продала эту квартиру?

— Ну да, зачем она мне, если мы в трёшку переедем?

— И деньги за неё получила?

— Деньги пошли в залог новой, ты что, меня не слышишь?

— И когда тебе нужно съезжать?

— После свадьбы, конечно же, мы так и договорились. Через два дня после свадьбы.

Стало понятно, что Юлькиному мужу звонить всё-таки придётся. Хотя, кто бы знал, как мне не хотелось. Вообще, в это дело мне вмешиваться не хотелось, но Любу было жалко. И родителей её было жалко. Несмотря на то, что я с их сыном развелась, всегда считала их хорошими, правильными людьми. И оставлять их в трудной жизненной ситуации было неправильно.

Бывали в моей жизни моменты, когда мне безумно хотелось закурить. Я не курила уже много лет, но моменты такие меня подбивали пойти и купить пачку сигарет. Сесть, закурить и подумать. Иначе хоть за голову хватайся и кричи во всё горло. Мне вот кричать хотелось, а Люба лишь с печальным лицом продолжала сидеть на своём диванчике, поджав под себя ноги и прижимая к груди подушку в виде сердца. Вздыхала и страдала по своему Дениске, который неожиданно куда-то от неё скрылся. Куда он скрылся, мне было и без того понятно, а вот Любе ещё нет.

— Одевайся, — сказала я ей.

Золовка вскинула на меня удивлённый взгляд.

— Зачем?

— Квартирой поедешь хвастаться. Ты же её купила? Имеешь право.

— Так у меня ключей ещё нет, — осторожно заметила Люба.

— Что, Денис забрал?

— Ну да… Он же ремонт делает.

Я смотрела на родственницу с жалостью. Затем мне пришла в голову мысль, как её подстегнуть хоть к каким-то действиям.

— Так может он там, Люба, на квартире? Просто телефон выключил?

Она мои слова обдумала и уже через пару секунд просияла.

— Ты думаешь?

— Проверим, — проговорила я, нисколько не веря в свои предположения. Уж слишком явной была схема мошенничества, которую провернул некий Денис Прохоров с влюблённой в него дурочкой Любой. Я была уверена, что никого и ничего мы в этой квартире не найдем. Но необходимо было убедиться, чтобы просить мужа подруги что-нибудь предпринять. Да и чем чёрт не шутит, вдруг я просто привыкла думать о людях плохо, а жених моей золовки на самом деле делает ремонт в их новой квартире перед знаменательным днем бракосочетания?

Пока Люба спешно собиралась, на скорую руку делала макияж, по всей видимости, уверенная, что совсем скоро встретится с потерянным любимым, я вышла на балкон и набрала номер бывшего мужа. Он трубку взял не сразу, чему я, правда, не удивилась. Мы с Серегой развелись полгода назад, и с тех пор у нас были довольно странные отношения. От общения друг с другом мы были не в восторге, но общаться нам приходилось, просто потому, что мы до сих пор не могли разъехаться и обитали на одной жилплощади. Квартира у нас была общая, купленная на мои небольшие сбережения, а свою половину Серега взял в ипотеку, которую до сих пор исправно выплачивал. И из-за того, что часть его зарплаты ежемесячно уходила на ипотечные платежи, съемное жилье он себе позволить не мог. А я тоже не понимала, почему я должна съезжать с жилплощади, которую уже когда-то оплатила, и тратиться на съем, даже если совместное проживание с бывшим супругом меня не радовало и казалось странным. Вот и жили мы уже не первый месяц под одной крышей, пытаясь как-то жилищный вопрос решить. И я подозревала, что Серега отчаянно тянет время, чтобы выплатить ипотеку, а до этого радостного момента ещё год, и после этого уже продать нашу с ним квартиру по выгодной цене, забрать свою половину суммы, и тут же влезть в новые долги, но уже полностью своих метров. Я же надежды на разъезд не теряла, исправно искала для нас способы разменяться, а бывший муж упорно ставил мне палки в колёса. От этого всего наши с ним отношения всё больше портились, жили, словно два соседа, будто и не были никогда женаты.

Вот он и не торопился отвечать на мой звонок. А когда его голос всё-таки послышался в трубке, вместо приветствия мне сухо сообщили:

— Я работаю.

— Очень за тебя рада, — сообщила я ему. — Подъезжай к ЖК «Сфера» через полчаса. Мы приедем туда с Любой.

— Зачем?

Я вздохнула.

— Твоя сестра купила там трехкомнатную квартиру. Вот только у меня подозрение, что купила она её не себе.

К новому, ещё не заселённому полностью дому, мы с Любой подъехали первыми. Я сама была за рулём, у меня был старенький «ниссан», и я всегда с удовольствием садилась за руль. Люба всю дорогу рассказывала мне о том, что Денис обещал подарить ей машину, и, кажется, по её поднявшемуся настроению, она не сомневалась в том, что мы застанем её любимого в их новой квартире, шпаклюющим стены.

— Тоже пойду на курсы, научусь водить, — мечтательно вздыхала золовка. — Я всегда завидовала тому, как ты машину водишь. Я тоже так хочу.

— Я больше десяти лет за рулем, Люба, я тебе говорила. Не жди от курсов вождения чуда.

— Я и не жду. Меня Дениска поучит.

Я промолчала, смотрела на дорогу, и думала о том, как донести до сестры бывшего мужа, что всё плохо. Я прямо чувствовала, что плохо.

Не дожидаясь появления Сергея на улице, мы решили подняться к нужной квартире. Люба помнила её номер, и уверенно провела меня по нужному этажу. Вот только подниматься нам пришлось на десятый этаж пешком, лифт ещё не работал. Но Любу это препятствие не остановило, она бодро шла по ступенькам вверх, не обращая внимания на высокий каблук своих туфель. А вот я, с тоской и отдуваясь, тащилась следом за ней, если честно, проклиная всё на свете. В особенности, её мифического жениха. Чтоб ему пусто было, ироду. Чтоб он на десятый этаж каждый день по десять раз поднимался, пешком.

Дверь квартиры оказалась заперта. Мы ещё в неё постучали, затем для убедительности ещё немного, прислушивались, пытаясь уловить хоть шорох за дверью, но так ничего от этих действий и не добились.

— Нет его здесь, — сказала я в конце концов.

— Может, он в магазин вышел? — предположила Люба, а я скрипнула зубами. Мне очень хотелось схватить родственницу за плечи и хорошенько встряхнуть, чтобы она, наконец, поняла, в какой ужасной ситуации, а, точнее, полной заднице, оказалась. Вот только боюсь, что это станет для Любы сокрушительным ударом, если она всё в полной мере осознает, весь обман, всю паутину лжи, которой её несколько месяцев окружали. Люба и без того человек доверчивый и не слишком практичный, продуманный, она живёт эмоциями и чувствами, а тут, получается, именно её чувствами, самыми чистыми, и воспользовались. Мерзость. Настоящая мерзость, недостойная ни мужчины, ни просто человека. Из-за всего этого я продолжала молчать, боясь нарушить остатки иллюзорного Любиного мира. Ведь, кажется, она по-настоящему этого Дениса любит, он внушил ей эту любовь, чтобы обвести вокруг пальца.

— Ну что? — спросил Серега, подходя к нам. Я стояла, уперев руки в бока, и смотрела на злосчастный дом. Бывший муж тоже на него уставился, хмурился и поджимал губы. Меня всегда смешили его беспомощные попытки состряпать серьёзное, обеспокоенное лицо. Не знаю, почему, но у него никогда не получалось. То есть, серьёзным Серега быть умел, проблемы решал, когда очень того хотел или припирало, но, когда он принимался специально хмуриться и задирать нос, выглядело это смешно.

Я на его лицо взглянула и тут же отвернулась.

— Нужно идти в офис застройщика, узнавать, кто и что купил. В квартиру мы не попадём, да и нет там никого.

— А ремонт?

— Ты шутишь?

Серега расстроено вздохнул, затем кинул на сестру возмущённый взгляд.

— Сколько раз тебе, дуре, говорили, чтобы ты ничего не подписывала?! Ты чего натворила?

Люба на брата обиделась, хлопнула на того длинными ресницами.

— А ты что на меня кричишь? Мы с Дениской квартиру купили. Вам всем какое дело?

— Какую ты квартиру купила, блаженная? Где она, эта квартира?

Люба глупо ткнула пальцем в дом.

— Там, на десятом этаже.

— И что, там твоё имя стоит, в бумагах на собственность?

— Конечно, — удивилась она. — Никакая я не блаженная. Сам дурак.

— Хватит вам, — попросила я. — Пойдёмте.

Офис застройщика и отдел продаж находился в соседнем доме. Вот только разговаривать с нами никто не стал. Серега бушевал, требовал позвать главного менеджера, а я стояла в сторонке и за всем происходящим наблюдала. В конце концов, вытолкала Любу вперёд.

— Это — ваш покупатель, — сказала я молодому человеку в строгом костюме и при галстуке. — На прошлой неделе они с женихом приезжали подписывать документы. Ей-то вы можете дать информацию? Она покупатель, официальный.

Меня посверлили недовольным взглядом, после чего неохотно переспросили:

— Номер квартиры и паспорт покупателя.

— Квартира сто пять. Трешка на десятом этаже. Люба, паспорт молодому человеку дай. Кстати, вы её не узнаете? Они же были у вас на прошлой неделе.

— Я не каждый день в этом офисе работаю.

— Понятно.

— Нам девушка квартиру показывала, — влезла Люба. — А документы мужчина в возрасте оформлял.

Все промолчали. Молодой человек внимательно смотрел в экран ноутбука, Люба крутила головой по сторонам, оглядываясь, а мы с Серегой не сводили глаз с менеджера, ожидая приговора. Тот, наконец, качнул головой.

— Эту квартиру никто не купил, она всё ещё продаётся. Заявки есть, да, но под вашей фамилией — никого.

— А под фамилией Прохоров?

Молодой человек головой качнул, а Серега от души и никого не стесняясь, выругался. Только Люба посмотрела на него, на меня и переспросила:

— Что случилось? Мы не купили квартиру?

Я взяла золовку за руку, и мы все втроем вышли на улицу. Остановились. Я продолжала держать Любу за руку, а сама смотрела на Сергея.

— Надо идти в полицию, — сказала я ему. Тот подумал и кивнул. Только попросил:

— Родителям не говори.

Пришлось пообещать. Хотя, как тут не скажешь, когда нужно срочно отменять свадебный банкет, да и саму регистрацию?

Серега закурил, я видела, что он нервно переминается с ноги на ногу. Я представляла, что в этот момент творится у него в голове. Люба уже определённое количество времени не была мне родственницей, и её проблемы, как бы, ко мне отношения никакого не имели, и я могла не переживать, но мне было безумно неприятно от всего происходящего. И я бы даже бросилась на помощь, если бы знала, что могу помочь. Но чем тут поможешь? Люба вляпалась в негодяя. Не просто в труса или лжеца, а именно в негодяя.

В какой-то момент я поняла, что золовка стоит, отвернувшись от нас с Серегой, и смотрит на дом. Ещё совсем недавно она была уверена, что в этом новом, многоквартирном доме начнётся её новая, счастливая жизнь.

— Люб, ты чего? — спросила я её, тронув за локоть. Даже шаг к ней сделала, и тогда увидела её лицо. Люба смотрела на окна дома, а по её щекам текли слёзы. Я её потормошила: — Люба, не плачь.

— Сима, он меня обманул, — проговорила она негромко. И горестно всхлипнула. — Почему?

— Не почему, — разозлилась я и вздохнула. — Не почему, Люба, — повторила я ещё твёрже. — Просто потому, что он последний скот. Вложи себе это в голову и перестань плакать.

Люба снова всхлипнула, слёзы вытерла, но она не была сильной, никогда не была. Её даже не хватило на то, чтобы гордо вскинуть голову и сжать зубы, разозлившись. Золовка выглядела несчастной и потерянной, и я знала, что бесполезно просить её встряхнуться.

Любу домой вызвался отвезти Серега. Когда мы подошли к автомобилям, она сразу села на заднее сидение машины брата и захлопнула дверь, а мы с бывшим мужем остались на улице. Он снова курил, нервничая, он всегда много курит, а я стояла рядом с ним и невесело размышляла. Не сразу поняла, что муж меня разглядывает. А когда заметила, нахмурилась и переспросила:

— Что ты смотришь?

Серега усмехнулся, глаза отвёл. Затем плечами пожал. Мне пришлось толкнуть его под локоть. Эти его усмешки и молчаливые ужимки всегда меня безумно раздражали. Я понимала, что он что-то думает обо мне, наверняка, то, что мне не понравится, то, чего я за собой не замечаю, а подозрений я не любила. Мне всегда нужно было знать наверняка, что происходит и что у человека на уме.

— Ты знаешь, что ты очень опасная женщина? — проговорил он неожиданно.

Я даже рассмеялась. Повторила за ним насмешливо:

— Я — опасная?

— Может быть, я не так выразился… С тобой никогда не знаешь, что у тебя на уме. Ты можешь улыбаться, быть ласковой, доброй, а, на самом деле, замышлять убийство.

Я глаза на бывшего мужа вытаращила.

— Ты что говоришь-то? Какое убийство?

— Я образно, конечно. Но я прожил с тобой пять лет, Сима. И, знаешь, у меня такое чувство, что за пять лет ты не сказала мне ни слова правды.

Мой взгляд остановился на его лице. И взгляд этот был совсем не добрым, я пыталась добавить в него непонимания, какой-то лёгкой дурнинки, у Любы это здорово выходило, но я знала, что все мои попытки тщетны. Я могла лишь смотреть на Серегу и выражать недовольство его словами и предположениями. И всё, что смогла сказать ему, так это опять же недовольное:

— Не говори ерунды.

Бывший муж опустил глаза к носам своих кроссовок, затем послушно проговорил:

— Ладно, не буду.

Я тут же для отвода глаз принялась ворчать:

— Нашёл время мне претензии высказывать. О другом надо думать. Что теперь делать-то?

— Чёрт его знает. Надо попробовать Дениса найти, поговорить с ним по-хорошему.

Я лишь недоверчиво усмехнулась.

— Где ты его искать собрался?

— Думаешь, его уже нет в городе?

Я задумалась, потом плечами пожала.

— Кто знает… Надо узнать, обналичил ли он кредитные деньги. Если ещё не успел, значит, в городе, ждёт. А если на счету ничего нет… Тогда ищи ветра в поле.

— Поеду тогда в банк.

Я покивала.

— Поезжай. А мне на работу пора.

Я сделала пару шагов к своей машине, а Серега спросил мне вслед:

— Может, поедешь со мной вечером к родителям? Им всё равно надо сказать, а как я один?..

Вообще-то, он был не один, у него была сестра, которая и должна была каяться перед родителями, но я понимала, что от Любы толка мало. А родители бывшего мужа… как бы то ни было, я к ним хорошо относилась, мы с ними никогда ничего не делили. Они даже искренне расстроились, когда мы развелись. Правда, бывшая свекровь всегда нашёптывала сыну на ухо мысль о том, что пора заводить детей, а раз я не хочу, то и нечего со мной время терять. Я отлично об этом её научении знала, просто никогда не высказывала, не желая портить отношения. Или потому, что мне нечего было сказать в своё оправдание. Детей я, на самом деле, не хотела, а о причинах распространяться не желала. Считала, что достаточно того, что мы с Сергеем договорились на берегу, то есть, до официального заключения брака о том, что рождение детей в наши общие планы не входит, по крайней мере, в ближайшие годы. Но прошло всего пару лет, и эта тема возникла. Я понимала, что родители настраивают Сергея подобным образом, им хотелось понянчить внуков, но дочь никак не могла устроить личную жизнь, а сын, даже в браке, не торопился стать отцом. Наверное, они решили, что сын всё же перспективнее в этом плане, и начали обрабатывать его. А он, в свою очередь, меня. Я же не была намерена уступать, идти на поводу, и, в конце концов, наш брак распался. Но повода винить в этом родителей Сергея, я не видела. Каждый в жизни преследует собственные интересы, в этом нет ничего нового, мы с мужем избрали разные пути, так бывает. Очень надеюсь, что он встретит женщину, которая его по-настоящему полюбит, родит ему ребёнка, а то и парочку, и они проживут долгую, счастливую жизнь.

В общем, встретит, влюбится, женится, и мы, наконец, сможем разъехаться. А то жизнь под одной крышей с бывшим мужем даже мне кажется делом весьма странным.

Сергей всё ещё смотрел на меня с ожиданием. И я сдалась, кивнула, соглашаясь.

— Хорошо. Только не позже семи. Утром мне на смену, а потом я планирую уехать к тётке.

Сергей в какой-то момент не сдержался, возвёл глаза к небу.

— Не сомневаюсь. Опять к тётке. Знаешь, если бы ты не моталась к ней с такой регулярностью, возможно, мы бы и не развелись!

— Развелись бы, — не пошла я на поводу у его фантазий. — Просто потеряли бы ещё несколько лет, прежде чем дошли бы за свидетельством о разводе.

Сергей задержался у открытой двери своего автомобиля, прежде чем сесть на водительское место. Меня снова разглядывал. Недовольно.

— Красивая ты баба, Симка. Вот только злая. Не знаю уж, что за собака тебя когда-то покусала.

Сказал это и в машину свою сел. Всё-таки получилось у него задеть меня за живое. Я тоже в машину села, зло хлопнула дверью сильнее, чем нужно было. И в сердцах подумала, что сам он… собака, одним словом!