Путеводная звезда

Екатерина Попова (2024)

Ты сделала все: полюбила то, что любит он; выглядишь так, как хотелось ему. Ты мудрая, красивая, успешная, только вот он все равно ушел. А у окружающих нелепые идеи на твой счет: «Поезжай в отпуск. Там новые знакомства! Экзотика! А еще покой и очищение — это обязательно поможет». Только вот почему от разбитого сердца ты приезжаешь к шаманам и работорговцам, за тебя требуют выкуп, а на горизонте маячит жуткий человек со шрамом? Кажется, план был совсем другим…

Глава 3

Нет ничего более полезного для нервов,

чем побывать там, где ты никогда не был.

Анна Ахматова

Маленький самолет совершил посадку практически среди джунглей. Это самый необычный аэропорт, какой я когда-либо видела. Всего одно здание, даже не здание, а навес, обдуваемый со всех сторон. Я получила багаж и отправилась на поиски Антона. Нигде не найдя его, решила отдохнуть и присела в одно из кресел, стоявших под навесом. Терминал на свежем воздухе. Как оригинально! Тем более, это тот самый знаменитый «воздух Таиланда», что у всех на устах. «Однажды приехав в Таиланд, ты захочешь вернуться только ради того, чтобы вдохнуть этот волшебный воздух снова», — так о нем говорят все знакомые. Я сидела в кресле, прикрыв глаза и глубоко дыша, пыталась понять, что они имели ввиду. Вдох. Выдох. Жаркий воздух, наполненный морской влагой и ароматом цветов. Великолепно! Но я бы не задумываясь променяла бы все это солнечное великолепие на туманную питерскую слякоть.

В это мгновенье кто-то нежно коснулся моего плеча. Вздрогнув, я открыла глаза. Передо мной стоял мужчина. Средний рост, атлетическое телосложение, темные кучерявые волосы, смуглая загорелая кожа и контрастирующие с загаром голубые глаза, пристально смотрящие на меня. Недолго поизучав мое удивленное лицо, незнакомец улыбнулся и продемонстрировал белоснежные зубы, словно модель из рекламы стоматологической клиники:

— Ла-а-на-а-а, ты прекрасна, — он тянул гласные, будто бы пробовал имя на вкус.

— Спасибо. А вы?.. — я вопросительно взглянула на него.

Продолжая сверлить меня взглядом, он взял мою руку в свою и слегка коснулся ее губами.

— Антонио, — наконец ответил он и отпустил руку, все так же не отводя голубых глаз.

— Антон-ни-о? — удивилась я. — Но почему вы не в рясе? Ну или какое там одеяние у монахов.

Слова как-то сами слетели с языка. Я была убеждена, что друг Натальи Викторовны Антон, он же Антонио, он же монах, — предводитель всех местных монахов, по-другому и быть не могло. В какой момент я пришла к этому умозаключению, и сама не помню. Словно бы разум автономно плыл по течению, без всякого моего осознанного вмешательства. Следует быть осторожнее. Не всегда то, что мы думаем, является истиной. Антонио звонко рассмеялся.

Сначала казалось, будто Провидение или какая-то иная высшая сила привела Антонио ко мне, но, оглянувшись по сторонам, я поняла, что вычислить меня не составляло труда. Аэропорт практически пуст, я единственная иностранка.

— Давным-давно у меня, конечно, были мысли уйти в монашество, но нет, я не монах, слишком люблю жизнь и удовольствия.

— Но мне сказали, что на этом ретрите я буду жить с монахами.

— Ты еще успеешь познакомиться с монахами, а сейчас поехали, я покажу тебе нашу обитель. — Антон, вернее сказать, Антонио, как он сам себя именовал, подхватил мой чемодан и легким движением головы указал мне следовать за ним, что я и сделала. Шли мы недолго. Вскоре Антон затормозил у такси, бросил чемодан в багажник и открыл дверцу, галантно предлагая мне сесть, сам же устроился с другой стороны.

В дороге мы провели около получаса. Антонио был увлечен телефонным разговором, из которого я поняла, что он работает в сфере графического дизайна: он обсуждал какой-то важный проект. Я же пялилась в окно, совершенно не замечая красоты, что открывалась за ним. Я толком не видела ни шикарных пляжей, ни возвышавшихся над ними покрытых густой растительностью макушек гор, ни жгучего солнца. Волшебного блестящего лазурного моря я тоже почти не заметила. Все мои мысли, и я вместе с ними, остались далеко в Питере. Я даже пропустила момент, когда стемнело, а мы оказались где-то в глубине острова среди джунглей. Такси остановилось в тупике. За пальмами виднелась небольшая двухэтажная вилла. Антон сунул деньги водителю и пробормотал что-то на тайском. Затем вышел сам и помог выйти мне.

— Прошу, мадмуазель, вы прибыли в рай, — он подал мне руку.

— Благодарю, — отозвалась я.

Пока он доставал мой чемодан, я успела оглянуться по сторонам. К вилле вела узкая дорожка, освещенная фонарями, а вокруг нее расстилалась темнота, наполненная стрекотом цикад, который меня немного пугал.

— Все почему-то предпочитают на острове жить у моря, я же в этот раз решил поселиться на высоте и еще ни разу не пожалел. Завтра ты поймешь, почему. Утром первым делом выходи на балкон, вид завораживает. Хотя ты уже успела насладиться пейзажами, мы проехали пол-острова.

— Да, пейзажи прекрасны, — соврала я. — Ретрит будет проходить на этой вилле?

Антонио удивленно посмотрел на меня:

— Оу. Ты совсем ничего не знаешь о ретрите? Эта вилла слишком хороша для него. Он будет проходить в монастыре неподалеку отсюда. А пока у тебя есть несколько дней, чтобы насладиться островом и моей компанией.

Мы подошли к вилле. Она действительно оказалась великолепной. Двухэтажная красавица, выкрашенная в бежевый цвет. Повсюду панорамные окна в резных деревянных рамах. Такие же деревянные балконы и резная крыша в тайском стиле. Как только Антонио открыл дверь, повеяло сильным нежным ароматом благовоний от тлеющей аромапалочки, стоящей на бамбуковой тумбочке. Приглушенный мягкий свет наполнял собой пространство, кое-где горели свечи. По центру комнаты расположился огромный коралловый полукруглый диван, усыпанный какими-то бумагами, так что не было и места присесть. На резном столике у дивана стоял открытый ноутбук, давая мне понять, что мой приезд оторвал Антонио от работы. Из-за дивана выглядывала деревянная лестница, ведущая на второй этаж. Вся вилла по периметру в окнах, но кое-где их закрывали жалюзи из бамбука. Стены украшали картины в тайском стиле. Одна особенно захватила мое внимание — целиком выполненная из дерева с вырезанным на ней деревом, тянущимся к солнцу ветвями.

На смежной с гостиной кухней орудовала миниатюрная тайка. Услышав нас, обернулась и расплылась в улыбке, сложила руки вместе и поклонилась, пролепетав при этом что-то на тайском. Шелковистые волосы цвета воронова крыла были собраны в пучок на макушке. А из пучка торчали то ли ветки, то ли соцветия. Как мне показалось, ей было уже около сорока, но кожа при этом оставалась гладкой, как у младенца. Большие черные глаза буквально испепеляли меня взглядом. Я ей точно не понравилась.

— Лана, это Пхонпан, она ухаживает за виллой и моим желудком, — Антонио погладил свой плоский живот.

— Здравствуй, — осторожно сказала я.

Тайка с увесистым гнездом на голове ответила поклоном на мое приветствие. Казалось, еще чуть-чуть, и вся эта причудливая конструкция свалится к моим ногам. Затем она схватила Антонио за плечо и торопливо забормотала что-то на тайском, иногда переходя на ломаный русский.

— Они приехать, маленький, много. Есть и большой. Я отправить в другое место, — Пхонпан говорила и почему-то указывала рукой на меня.

— О чем это она? — не удержалась я.

— Она… она практикуется в русском, не обращай внимания, — ответил Антонио, почесывая затылок. — Ее родственники приехали, вот и все.

— Она не очень-то и рада, — съязвила я, чувствуя, как урчит мой желудок. Во рту с завтрака и росинки маковой не было.

— Пхонпан, я голоден, как лев. Накрывай на стол, — Антонио убрал ее руку, а затем обратился ко мне: — Уборная слева по коридору.

— Хорошо. Хорошо. Мадмуазель, туалеть там, — тягуче проговорила тайка.

Вернувшись, я увидела, что Пхонпан вновь вцепилась в Антона и что-то шепчет ему на ухо, он также шепотом ей отвечал, но, увидев меня, оба замолчали.

Вся эта картина меня немного насторожила. Странный он, этот Антонио. Хотя я же и в Таиланде-то раньше не была. Может, здесь все такие — не от мира сего? Наталья Викторовна сказала, что Антон ее друг, значит, ему можно доверять. Я хоть и злюсь на нее, но знаю точно — она добра ко мне. И как бы все это не оказалось хитроумным планом женушки шефа, чтобы меня сосватать, о чем она давно мечтала. Наталья Викторовна так часто пыталась познакомить меня с разными мужчинами, но я и смотреть ни на кого не могла кроме Ильи.

— Лана, ты уже вернулась? Прошу к столу, — услышала я голос Антонио.

Мы уселись за большой прямоугольный деревянный стол, человек на десять. На нем, как и на столике у дивана, по всему периметру была вырезана тайская символика. Что не предмет интерьера, то шедевр! Пхонпан первым делом подала нам суп. Я набрала в ложку красно-оранжевую жижу. Антон не отводил глаз от моих губ. Фу! Какая гадость. Кисло-острая отрава. Мое лицо перекосило от отвращения. Антон залился заразительным смехом.

— Так со всеми бывает! Это традиционный тайский суп, его надо распробовать. Со временем тебе понравится, — подмигивая, заявил он.

— Что-то совсем не хочется, — морщась, я отодвинула тарелку.

— Чем острее, тем больше паразит убить, — тягучий голос тайки прозвучал прямо над ухом, я даже вздрогнула. По телу прошел холодок от мысли, что она все это время стояла за спиной, не издав ни единого шороха. Тайка забрала тарелку и подала мне новое блюдо. Это были креветки с рисом. Я схватилась за нож и вилку, пытаясь отделить креветку от хвостика, но все никак не получалось — она снова и снова прыгала от меня по тарелке и чуть было не ускакала на стол.

— Даже я уже слышу, как урчит твой желудок. Хватит мучиться, к черту манеры! Хватай ее за хвост и отправляй прямо в рот!

Я рассмеялась и, последовав совету Антонио, заглушила, наконец, вой моего желудка. Креветки были съедобными, но второй раз я бы это есть не стала. То ли тайская кухня мне не по вкусу, то ли Пхонпан никудышная повариха.

— Судя по тому, как ты уплетаешь креветки, морепродукты тебе нравятся? — озаряя меня теплой улыбкой, спросил Антонио.

— Да, очень вкусно, — соврала я, а сама подумала, что еще бы один голодный час, и я бы и суп съела.

— Тогда мы обязательно отправимся на рыбалку. Только представь: рыбалка в открытом океане. А потом Пхонпан приготовит наш улов. Ты умеешь рыбачить? — спросил он.

— Да, отец часто брал меня на рыбалку, — ответила я.

На меня лавиной обрушились воспоминая. Наша маленькая уютная дача. Запах хвои. Утренний туман. Резиновые сапоги по колено. И мы с отцом, довольные, в тишине ожидающие улова. С отцом никогда не было скучно. Шепотом, еле слышно, чтобы не спугнуть рыбу, он рассказывал мне волшебные истории о том, как интересно устроен этот мир. И вот мы, счастливые, с полным ведром окуней идем к маме. Пока мы пытаемся отмыться от запаха рыбы, мама выставляет на стол хрустящих жареных рыб. В то утро рядом с отцом я была уверена, что так будет всегда. Но в следующий раз с уловом нас ждала уже не мама, а другая женщина. И на руках отец носил не меня, а другую маленькую радостную девочку, и целовал ее, а я не понимала, почему он целует не меня. Мой детский ум просто не мог это вместить. Больше на рыбалку я не ездила. Отец, конечно, звал, да и до сих пор зовет, но мне было невыносимо видеть, как он целует не маму и носит на руках не меня.

— Так что, будем рыбачить? — спросил Антонио, возвращая меня в настоящее. Я замешкалась. Я ненавидела рыбалку с тех самых пор, поэтому вопрос оказался сложным. Задумавшись над ответом, я отвела взгляд в сторону, но то, что я там увидела, заставило меня аж привстать от удивления.

— Что это она делает?

Все мое внимание приковала Пхонпан. Она исполняла что-то вроде танца, тихонечко подпевая себе под нос. Ее шелковистые волосы теперь уже спадали на плечи, доставая до бедра. В руках она держала тлеющие соцветия, которые не так давно торчали в ее волосах. Она размахивала ими во все стороны, обдувая дымом всю комнату.

— Она… — Антонио задумчиво потер подбородок. — Я не хочу тебя пугать.

— Я не из пугливых, но все это как минимум странно, — с недоумением заметила я.

Пхонпан тем временем стояла уже прямо передо мной. Нос и лоб загадочной тайки был измазан сажей. Со словами «убить паразить» она махнула тлеющей веткой возле меня. Едкий дым ударил в нос.

— Она травит насекомых, — услышала я голос Антонио.

— Серьезно? А мне показалось, меня, — от дыма в глазах стояли слезы.

— Это Азия, — заявил он. — Зато ты можешь спать спокойно, ни одна букашка не залезет под твое одеяло.

— О, благодарю. Пожалуй, пойду-ка я спать, — сердито сказала я.

— Я провожу тебя в твою спальню.

Он обнял меня за плечи, словно заслоняя от тайки. Та же продолжала выплясывать, размахивая руками и топая ногами. Каждый раз, когда ее нога касалась пола, она громко вскрикивала, а затем высоко поднимала ногу, будто ступала по горящим углям.

Мы поднялись наверх. Антон остановился у раскрытой двери. За ней виднелась огромная белоснежная постель, при виде которой ноги мои немного подкосились, закружилась голова — то ли от усталости, то ли от дыма.

— Доброй ночи, — он поцеловал меня в щеку. — Завтра тебя ждет незабываемый день.

— Еще один? — съязвила я. — Жду с нетерпением. Доброй ночи.

Я захлопнула за ним дверь и отправилась спать, гадая, что же готовит мне день грядущий.