Ниса. (Не)желанная жена

Екатерина Орлова, 2022

Она ворвалась в мою жизнь на короткие пять дней и перевернула ее. Свела меня с ума и вскружила голову. Заставила пойти против всех своих принципов и убеждений.Я не собирался спать с ней, но сделал это. Не собирался становиться отцом ее ребенка, но вышло так, что она беременна. Не собирался жениться на ней, но она стала моей женой.Мое персональное проклятие. Моя ведьма. Моя Ниса.

Глава 3

Омар

— Ты что здесь устроила?! — рявкаю я, когда она наконец замирает и смотрит на меня все еще мутным взглядом.

— Ты! — шипит ведьма. — Ты сын того… я помню тебя! Ты сын шейха! Брат Амиры, да! Пошел ты…

Мне хочется размахнуться и влепить ей пощечину, чтобы из красивой головки вылетели дурные слова. Из нее льется такая похабщина, что даже я в шоке. Камалю повезло, что он не знает английского, иначе ему вряд ли удалось бы сохранять такую невозмутимость. А вот Зухре ее образованность вышла боком.

— Замолчи! — прикрикиваю, и она вздрагивает. Но, к счастью, поток брани прекращается. Я с облегчением выдыхаю. — Присядь, ты еще слишком слаба, чтобы так скакать по комнате.

— Верни меня домой! — хрипит она. — Зачем я здесь?

— Поживешь у меня пару дней, а потом полетишь со своим братом домой.

— Я не хочу тут оставаться!

— Тогда твоему брату стоит поторопиться и вернуть мою сестру домой. Как только она приедет, я сразу доставлю тебя к нему.

— Ты больной, да? — спрашивает она. Упирает руки в бока и стоит, покачиваясь.

— Ошибаешься, я как раз здоров, — хмыкаю я. — А вот ты бледная. Присядь.

— Отвали! — рявкает ведьма.

На эмоциях она взмахивает руками и начинает заваливаться назад. Я успеваю перехватить ее за предплечья, не дав упасть, но в этот момент она резко подается вперед и… ее тошнит. Прямо на мою футболку. Я кривлюсь от омерзения и пытаюсь отскочить, но она валится на меня. Тошнота подкатывает к горлу. Это так противно, что мне хочется отшвырнуть девчонку в сторону и уйти отсюда. Но вместо этого я тащу ее в ванную и помогаю присесть рядом с унитазом. Еще и волосы придерживаю, пока ее рвет.

— Камаль! — рявкаю я через несколько секунд. Слуга тут же появляется на пороге ванной и тоже кривится. — Позови Зухру и скажи, чтобы принесла чистую одежду и воду для питья. И пусть уберут в комнате, девушке стало плохо.

— Господин, но где же мы возьмем женскую одежду? — спрашивает он, быстро отводя взгляд от полуголой Нисы.

— У нас мало прислуги женского пола? — я уже выхожу из себя от нерасторопности своего слуги. — Быстро!

Камаль, слегка дернувшись, выбегает из ванной.

Наконец Нису перестает рвать, и она со вздохом упирается локтями в ободок унитаза.

— Уйди, говнюк, — слабо произносит она дрожащим голосом. — Ненавижу всю вашу свору.

Я отпускаю ее волосы и снимаю с себя грязную футболку. Бросив ту на пол, включаю воду в душе. Ниса лениво следит за моими движениями.

— Чем вы меня накачали? Такое ощущение, что я выблевала по кусочкам свой желудок.

— Прекрати выражаться, — цежу раздраженно.

— А что, тебе можно, а мне — нет? Это что за неравенство такое? — ироничным тоном спрашивает она. — Совсем загнали своих женщин, даже смачно выругаться не позволено.

— Давай в душ, феминистка, — поднимаю ее на ноги, взяв за подмышки, но она слабо повисает на моих руках, словно тряпичная кукла. — Соберись, ты же спортсменка. Давай, я не буду тебя мыть, а у Зухры сил на это не хватит.

— Это бабка, которая обещала мне рот с мылом вымыть и сказала, что ваш бог меня накажет?

— Она.

— Эй! — возмущается девчонка, когда я ставлю ее под струи душа. Она пытается увернуться, но я крепко удерживаю ее на месте. — Отвали, сказала! Пусти, придурок!

— Сейчас я воплощу угрозу Зухры в жизнь.

— Ты извращенец! Долбаный извращенец! Выйди, я сама помоюсь.

— Чего ты смущаешься? Ты так по острову разгуливала.

— Там пляж!

— Представь, что и здесь он. Мойся!

— Не буду!

— От тебя несет рвотой.

— От тебя тоже.

— Твоей!

— Один хрен.

Я крепко сжимаю челюсти, находясь в секунде от того, чтобы не треснуть ей по губам за такие выражения. Как в столь юной девочке может поместиться столько грязи? Словно она страдает синдромом Туретта, и брань в ней просто не держится.

Уже собираюсь плюнуть на все и отойти, но колени Нисы подгибаются, и мне приходится шагнуть в душевую кабину, потому что долго удерживать ее на вытянутых руках я не смогу. Вынужденно прижимаю девушку к себе, чтобы освободить одну руку, из-за чего ее голая спина теперь прижимается к моей голой груди. И между нами только вода. Это какое-то проклятие, потому что, несмотря на испачканную рвотой футболку и то, что минутой раньше она на моих глазах вывернула в унитаз свой желудок, член все равно напрягается от ее близости. Я пытаюсь вызвать в памяти самые неприятные моменты, которые уже успел пережить с ней, но это не помогает.

— Господин, — раздается спасительный голос Зухры за спиной. — Что?.. О, простите!

— Зухра, стой! — выкрикиваю, повернув голову, когда она пытается выбежать из ванной. — Ни с места. Принеси большое полотенце, чтобы завернуть мисс Фоули.

Слышу удаляющиеся шаги прислуги, и снова мы с Нисой остаемся наедине. Казалось бы, Зухра убежала и вернулась всего за несколько минут, а по моим меркам проходит вечность. Потому что то, как доверчиво Ниса жмется ко мне, наконец совсем расслабившись, как крепко держится за мою руку, как пальцы второй сплела с моими — все это выносит меня на новый уровень безумия. Такое ощущение, что это мне вкололи тот препарат, от которого она так тяжело отходит: в голове полнейший туман, а в мыслях только она. И желание ее защищать! Откуда оно могло взяться за несколько минут взаимодействия с самой вульгарной девицей, которую я когда-либо встречал? Даже в доме Акмала, полном проституток, нет ни одной настолько пошлой и сквернословящей. Но и настолько красивой тоже.

Наконец моя спасительница Зухра протягивает мне огромное полотенце. Я разворачиваю Нису лицом к себе, а она, обхватив меня за талию, доверчиво прижимается щекой к моей груди. Сердце срывается и несется на бешеной скорости прямо навстречу катастрофе. Я еще сто раз пожалею, что даже приблизился к ней.

Оборачиваю Нису полотенцем, поднимаю на руки и несу на кровать. Вижу, что ее глаза снова закатываются, и она зевает. Склоняет голову на мое плечо, а руку кладет мне прямиком на сердце, как будто уже присвоила его. Нагло, не спросив.

Укладываю ее на кровать и, не бросив больше ни единого взгляда, иду в свою комнату, а потом снова в душ. Больше не хочу ее видеть! Пускай Фоули забирают своих детей и оставят нас в покое! Вот только интуиция подсказывает мне, что в моей жизни покоя отныне не будет.