Морская ведьма

Екатерина Оленева, 2019

Зря вы верите в добрых волшебниц! Добро кончается там, где мужчины предают любовь, а женщины начинают мечтать о мести. Морская ведьма, дочь человеческой женщины и короля нагов, мечтает отомстить любовнику, предавшему её, отнявшему самое дорогое. Она находит могущественных союзников и, кажется, цель близка! Но принесёт ли отмщение счастье? Марихат знает одно – будущее всегда важнее прошлого. И она не собирается сдаваться.

Глава 5

Не успев переступить порог дома Марихат ощутила постороннее присутствие. Интуиция не обманула — подняв глаза, она встретилась взглядом с Ворикайном. Судя по тому, что на нём не было верхней одежды, он успел, похоже, неплохо обжиться в её отсутствие.

Взгляд невольно цеплялся за его широченные плечи. Стройное, натренированное тело воина хорошо угадывалось под белой рубашкой. Бриллианты в серьге красиво переливались, игриво подмигивая всякий раз, стоило им поймать отблеск света.

— Ты велела прийти через два часа, — прошелестел голос, тихий, как шорох листьев, гонимых ветром. — Я дожидаюсь тебе приблизительно столько же, если не вдвое больше. Вижу, ты нашла себе ещё одного… гостя?

Марихат поморщилась и, на скорую руку сплетя заклинание, отправила Фабиана, всё ещё пребывающего в глубоком обмороке, на ближайшую софу. Несмотря на то, что тащить парня приходилось не руками, перемещение всё равно изрядно выматывало.

— Кто это? — вопрос звучал так, словно Ворикайн не сомневался в своём праве его задавать.

Марихат уже убеждений не разделяла.

— Правда думаешь получить от меня полный отчёт, дорогой? Извини, но у меня нет желания делиться с тобой подробностями моих вечерних прогулок.

— Что же так? — с издёвкой протянул Ворикайн, делая несколько шагов к Марихат.

— Вот так, как есть, — с равнодушием, проистекающем скорее от усталости, чем от чего-либо другого, отозвалась она, подходя к графину и наливая себе полный стакан воды.

— Признаться, ты меня удивляешь. Я предполагал найти тебя в глубоких раздумьях и расстроенных чувствах. Вместо этого ты тащишь в свою змеиную берлогу очередного молодого красавца?

— И что тебя удивляет? Отличный способ утешиться, — отсалютовала ведьма опустевшим стаканом. — Рекомендую.

— Красавца? — саркастично выгнул изящную белёсую бровь Ворикайн, отрицательно помотав головой. — Это вряд ли. Даже ради тебя.

— Ты со мной флиртуешь? — холодно поинтересовалась Марихат у противника.

— Почему нет?

— Предав меня всеми возможными способами ты считаешь это нормальной линией поведения?

— За столько лет твоя обида должна была бы угаснуть.

— Ты недавно подбросил дров в угасающий костёр, пытаясь шантажировать меня моей дочерью. И я не назвала бы мои чувства к тебе «обидой». Но если ты предпочитаешь придерживаться данной терминологии, будь, по-твоему. Считай, что я всё ещё обижена.

— Ты можешь мне не верить, но я вынужден был тогда оставить тебя. Для твоего же блага.

— У нас с тобой разные понятия о благах, смертный. Как по мне, так бросить умирающую после родов женщину одну, без средств к существованию, оставив её среди врагов, когда по пятам за ней движется когорта Святого Ордена, желающих отправить её на костёр — это не благо, а зло. Хотя ты действовал вполне логично. Ты сбросил меня как балласт, чтобы спасти самое ценное, что у тебя было на тот момент — себя любимого. И, конечно же, любящая тебя всем сердцем, я должна была это принять, понять и простить. Именно этому вы учите своих земных женщин? Безропотно нести свою ношу и не мешать мужчинам наслаждаться жизнью. Умирать за любовь, чтобы выживал любимый.

— Я знал, что ты выживешь. Знал, что вырвешься. Забрав у тебя ребёнка, я развязал тебе руки.

— Хватит! — резко оборвала его Марихат. — Ты ничего не сумеешь достичь очередной ложью, лорд Молний. Разве, разозлишь меня сильнее? Кстати, почему ты так без опасливо приходишь ко мне?

— При всех моих недостатках, признай, я никогда не был трусом?

Подойдя, он остановился за её спиной.

Марихат чувствовала его присутствие всей кожей. И ей это совсем не нравилось.

— Ты мать моего единственного ребёнка, Марихат. Если бы ты только видела нашу дочь! У нас получаются красивые дети. Я часто спрашивал, каким бы был сын?

— Он был бы тем, кого вы так боитесь и презираете — нагом.

— Твоя дочь — человек.

— Не обманывайся. Она просто слишком юна. Змея в ней ещё спит. Ты и сам это отлично знаешь, иначе не пытался бы спрятать её среди Кровавой Гильдии. И как смеешь ты упрекать меня в том, что я не знаю своё дитя? Ты! Лишивший мою дочь её матери!

— А что мне оставалось делать?! Ты забрала бы её у меня! И отвела бы к своим!

— Конечно! Потому что она — наг. Нравится тебе или нет, она наг. Признай это, двуличное чудовище!

Ворикайн поморщился, обходя стол.

Теперь стол стоял между ними, как барьер, как линия разграничения.

— Ладно, — кивнул мужчина. — О прошлом нам уже не договориться. Можешь не прощать меня, если хочешь. Но предубеждение не должно замутить твой разум и помешать сделать правильный выбор в будущем.

— Это какой же выбор? — с вкрадчивостью настоящей змеи протянула Марихат.

— Реставрация старой власти уничтожит слишком много людей, разбередит и без того едва затянувшиеся раны. Прославленная дочка не может быть лучше своего бесхребетного слабака-отца. Наверняка она такое же жалкое ничтожество, как и всё племя Ромэсингов. И, хотя против неё, как человека, я не имею ничего, ты же понимаешь, Марихат, что этот плевел нужно вырвать безжалостной рукой, чтобы могли расти другие здоровые посевы?

Марихат ответить не успела. Бедолага-страдалец Фабиан не нашёл лучшего времени, чтобы прийти в себя. Подняв ресницы он во все глаза уставился на герцога Молний.

Марихат прикидывала про себя, сколько счастливых шансов на то, что молодой барон не в курсе, кто делит с ним гостеприимство под её крышей? По всему выходило — мало.

Молодой и горячий, пусть и раненый, он подскочил, как пружиной с софы подброшенный, озираясь по сторонам, видимо, в поисках оружия, которым можно было бы воспользоваться.

— Я знал, проклятая ведьма, что тебе нельзя доверять! — заорал юноша.

Марихат только и осталось пожать плечами. Кто тут говорит о доверии?

— Так-так-так! — заинтересовался Ворикайн, видимо, прикидывая про себя мысленно, кем мог быть этот молодой жеребчик и, скорее всего, приходя к правильным выводам.

— Я убью тебя, зверь! — продолжал бушевать Фабиан.

Ворикайна угроза не впечатлила.

— Я пытаюсь понять, в чём тут глубокий смысл, Марихат? Хочешь заставить меня ревновать к этому? — лорд окинул мальчишку оценивающим взглядом.

— Нет. На мальчишку напал волк и, кажется, порезал его. Оказывать помощь проще здесь, чем на болоте, — постаралась она пустить его мысли в нужном ей направлении.

Марихат от всего сердца надеялась, что молоденький дурачок поймёт намёк и закроет рот. Просто закроет рот — большего-то от него не требовалось. Но её надежды редко осуществлялись.

— В этом мире невозможно утаить правду или солнце. А Разие — она как свет во тьме! — возвестил Фабиан голосом пророка. — Все ваши интриги пойдут прахом! Она взойдёт над страной, как рассвет, наполняя мир вокруг себя счастьем.

— Очень поэтично, — перебил полёт крылатых фантазий Ворикайн. — Обожаю дураков. Они всегда меня забавляют.

Когда Лорд Молний повернулся в сторону Марихат, голос его больше не тянулся ровным шёлком, он сделался шероховатым, как наждак.

— Зато, когда из меня пытаются сделать глупца, меня это не забавляет ни капельки. Ты действительно думала, будто я поверю, что после нашего разговора ты, случайно прогуливаясь по болоту, случайно притащила сюда этого красивого балванчика?

— Ты прав. Я встретила эту красоту лесную не случайно, а преднамеренно. Легче после моего признания тебе стало?

— Нет, — скрестил руки на груди Ворикайн, поигрывая выпуклыми мышцами на груди. — Хотелось бы пояснений.

— Что же тут непонятного? — вновь вставил свою реплику в чужой разговор господин Фабиан. — Она просто предательница!

Не найдя меча, горячий юноша схватил стол и, с усилием подняв его, зашвырнул в противника. Уклониться в сторону от громоздкого снаряда не представляло никакой сложности, что Ворикайн и сделал, лениво проследив за тем, как туалетный столик разлетелся на фрагменты, ударившись в дверной косяк.

— Она обманула меня!

— Это как же? — лениво приподнял бровь лорд.

— О! Самым коварным образом, — решила поучаствовать в общем цирке Марихат. — Обольстила и выбросила, отказавшись спасать его принцессу.

— Так ты отказалась? — с надеждой оживился Ворикайн.

— Ну, да, — кивнула ведьма. — Правда, это было до того, как ты заявился в мой дом со всеми своими ультиматумами. Как тебе хорошо известно, последние я не терплю. Так что… я передумала и поменяла решение.

Фабиан от неожиданности замер с открытым ртом.

— Что это значит, миледи?..

— Я? Миледи? Это вряд ли. А значит это, что я спрятала вашу драгоценную принцессу в том месте, в котором ни один из вас её не достанет.

Ворикайн привычно сощурил глаза:

— Значит, по-хорошему договориться не получилось? Жаль.

— Да, ладно! — с деланным легкомыслием отмахнулась Марихат. — В глубине сердца ты ни на что другое и не рассчитывал. К тому же ты повторяешься…

— Очень даже рассчитывал! Я надеялся, что судьба нашей дочери тебе не столь безразлична, как это, по-видимому, есть на самом деле!

— Я придумаю что-нибудь на счёт «судьбы нашей дочери». Не беспокойся.

— Да зачем тебе эта проклятая принцесса?! — взорвался Ворикайн, больше не стараясь сдерживать себя.

— Затем же, зачем тебе — твой король. Я повзрослела в достаточной степени, чтобы находить игру во власть увлекательной. А принцесса — значимая фигура на шахматной доске. Почему бы её не подвигать?

Фабиан, взглянув на Ворикайна, торжествующе рассмеялся.

— Вот идиот, — процедил сквозь зубы Ворикайн, явно с трудом удерживаясь от того, чтобы не закатить глаза.

А затем вновь развернулся к Марихат:

— Ты это серьёзно? Тебя же никогда не привлекала не власть, ни интриги? Признайся, ты ввязываешься во всё это с единственной целью — чтобы отомстить мне?

— Если я признаюсь, тебе будет легче пережить своё поражение в этой партии? Изволь. Я действительно хочу свести старые счёты между тобой и мной. Ну, и развлечься самую малость. А заодно и спасти невинную жизнь. Но это уж как получится.

— Отлично! У тебя есть свой козырь — у меня свой. Посмотрим, кто из нас пожалеет об объявленной войне первым!

— Это будешь ты, Ворикайн. Ты пожалеешь об этом перед смертью, которая благодаря твоему выбору наступит гораздо быстрее, чем могла бы. Ведь, как известно, союз с бессмертными продлевает смертную жизнь. Благодаря мне ты умрёшь там же, где и начал свою жизнь до нашей встречи — в жалкой лачуге, в какой мы когда-то встретились.

Взгляды Марихат и Ворикайна скрестились.

Мужчина и женщина с обжигающей, ледяной ненавистью смотрели друг другу в глаза.

Ворикайн отвёл глаза первым. Резко отвернувшись, лихо подцепив плащ с пола, он стремительным шагом направился к дверям. Полуобернувшись на пороге, резким жестом вскинул руку и в воздух взвились острые, как бритва, вращающиеся сюрикены.

Чего-то похожего Марихат от бывшего любовника ожидала с самого начала. Ленивым движением, без усилий, она выставила защиту. Смертельное оружие зависло в воздухе на несколько коротких секунд. А потом сюрикены вернулись обратно, врезаясь в стены рядом со своим хозяином.

— Зря ты так, дорогой, — покачала головой ведьма.

— Ты пожалеешь, что отвергла моё предложение о перемирии.

— Уверена, что этого не произойдёт.

Дверь перед Ворикайном широко распахнулась. За ней сверкали яркие звёзды и пел океан.

— Я больше тебя не задерживаю, мой дорогой, — мягко пропела Морская Ведьма. — Прощай.

Не оглядываясь, лорд Молний вышел. Вместе с ним словно вышла вся энергия. В комнате сделалось много спокойней, но — скучно. Усталость накатилась как-то сразу, душа опустела. Марихат устало опустилась на софу, вытягивая перед собой гудящие от долгой ходьбы ноги.

Не удержавшись, она бросила на Фабиана раздражённый взгляд:

— Скажи, обязательно было вмешиваться и заявлять о своём мнении, очень ценном для других? — в голосе её звучали ворчливые нотки не без тени сарказма.

— Ты правда помогла Разии? — молодой человек напомнил Марихат молодого щенка.

— Ты даже не представляешь, как ты надоел мне со своей Разией! — рыкнула она в ответ.

— Я просто хотел поблагодарить…

— Засунь свою благодарность туда, где ей место! — глаза Марихат сделались похожими на утренний лёд. — Благодарность уместна в случае, когда некто делает для тебя что-то хорошее. Я же в своих действиях меньше всего руководствовалась благом кого-то из вас.

— Мне кажется, на самом деле вы гораздо лучшее, чем желаете казаться, — покачал головой Фабиан.

— Что там тебе кажется — это твои проблемы. Я и без того трачу на то, чтобы объяснить тебе очевидные вещи, слишком много времени. Но делаю это вовсе не по доброте душевной. Видишь ли, мальчик, ты храбрый, симпатичный, верный — в общем милый. Но впереди у нас с тобой долгий путь, полный опасностей. И если ты не включишь мозг, одной опасности для тебя может быть больше — не выдержав твоей глупости, я могу сама тебя прибить! А ты мне нужен живым. Пока.

— Для чего? — похлопал он пушистыми ресницами. — Для чего я нужен вам?

Марихат снисходительно взглянула на свою новую игрушку.

— Разумный вопрос, внушающий маленькую надежду на то, что иногда ты способен мыслить. Видишь ли, если я до срока появлюсь в обители Кровавого Братства, моим планам не суждено будет осуществиться. А моя магия не позволит пробраться незамеченной. Ты же человек, совершенно лишённый магии…

— Хочешь, чтобы я пошёл за тобой в это преддверие ада?

— Хочу. И мы сейчас пропустим ту часть, где ты, экзальтированно заламывая руки, начнёшь красочно ругать демонов. Я признаю право людей на ненависть к этим существам, потому что последние, не стесняясь, питаются вами. Но всё же меньше пафоса — здоровее нервы.

— Кровавые Братья — чудовища!

— Для мышки и кошка — монстр. Жизнь несправедлива, особенно в том, что касается пищевой цепочки. Минутой назад вкусно отобедав, в следующее мгновение можешь, в свой черёд, стать чьей-то закуской. В мире свиней человек — царь природы, в мире демонов — деликатес. Такова жизнь. Тот, кто тебя сожрёт, не обязательно злодей — он просто голоден.

— Ущербная философия, лишённая гуманизма!

— Расскажи это молочному поросёнку, которым не побрезгуешь закусить в следующий раз. Ладно, хватит уже о кулинарии. Давай лучше обсудим вопрос, зачем мы туда пойдём? Мне нужно будет найти и вытащить одну девушку…

— Ты правда веришь, что я смогу справиться с демонами?

— О, добрые духи! Дайте терпения! Конечно, нет! Тебе не нужно будет ни с кем справляться. Если только ты не войдёшь в их города и не станешь кричать в рупор о том, что думаешь о демонах. Ты, по-тихому, мышкой, прошмыгнёшь по тенёчку из пункта «А» в пункт «Б». Твоего появления никто и не заметит. Без обид, но люди не такие уж примечательные, когда делают своё дело молча. Твоя задача отыскать девушку и привести ко мне. Всё!

— А если… если я откажусь? — неуверенно, запинаясь, проговорил Фабиан.

— Совсем дурак?! — выходя из терпения, зашипела ведьма. — Я тебе не предложение делаю — я тебе ставлю ультиматум. Попробуешь сопротивляться — лично откушу твоей любезной Разии голову и выплюну тебе под ноги! Хотя, нет, постой… возможно, сначала отдам Ворикайну и его парням. Пусть развлекутся.

— Ты так не сделаешь!

— Нет. Не сделаю. У меня на принцессу большие. Пожалуй, лучше откушу голову сразу тебе.

Фабиан кивнул. Видимо, всё понял. Осознал и передумал.

— Жизнь одной девушки на жизнь другой — обмен равноценным. Услуга за услугу. Мы в равных условиях. Но тебе бы лучше уважать меня, ведьма.

Несколько коротких секунд Марихат с удивлением смотрела на Фабиана, а потом, откинув голову, снова расхохоталась.

Молодой человек в изумлении смотрел на неё, хмурясь, в попытке сообразить, что значит для него этот жизнерадостный, но недобрый смех.

— Ты всё-таки меня уморишь! — отсмеявшись, смахнула с глаз набежавшие от хохота слёзы, Марихат. — Вы, люди жалкие червячки. Но смешные.

Улыбка сошла с её лица. Оно вновь заострилось, принимая угрожающее выражение:

— Если посмеешь перечить мне, глупец, я убью тебя. А потом найду другого смертного идиота, что будет рад служить мне за какую-нибудь ничего не значащую погремушку, представляющуюся его воображению чем-то стоящим. Ты всего лишь пешка, а пешки взаимозаменяемы. Не забывай об этом.

— Если я пешка, зачем было возвращаться на болото и спасать меня? — с плохо скрытой обидой в голосе протянул Фабиан.

— Жаль тебя разочаровывать, но и тут дело было вовсе не в тебе, мой сладкий пупсик. Пока я блуждала по болотам, наш общий враг Ворикайн был вынужден меня дожидаться. А пока он меня дожидался, мои друзья, о которых вы оба мало что знаете, похитили твою драгоценную принцессу и спрятали так, что Ворикайн со своей бандой ренегатов-магов найти её уже не сумеет. Так что ты был ширмой, моя прелесть. Но в этой бочке с дёгтем есть ложечка утешительного мёда — всё это послужило во благо твоей принцессе.

— Во благо? Где гарантия, что завтра ты и твои люди не прикончат её?

— Где гарантия, что завтра ты не поймаешь стрелу или заразу? Но всё что будет завтра — будет завтра. Сегодня же ты жив? Для людей значение имеет каждая минутка в этом мире, не так ли? А моё вмешательство, пусть оно и произведено в эгоистичных целях, послужило на пользу твоей царевне-королевне.

— И всё же…

Марихат лёгким движением руки погрузила болтливого гостя в сон.

— Прости, малыш, тебе нужно набраться сил перед дальней дорогой. А мне — отдохнуть от тебя. А то так с непривычки и с ума сойти можно.

Подвластной магической силе, Фабиан погрузился в сон.

Марихат, мягко ступая, присела на край софы, на которую переместила гостя и осторожно приподняв край его рубахи, взглянула на место, куда нанёс ранение волк.

На коже не было даже рубца.

Тяжело вздохнув, ведьма поднялась и отступила в тень.