Город, в который пришел сахар

Екатерина Мортус, 2023

В безымянном городе, где у всех местных жителей одна фамилия, путаются события, воспоминания и слова, сказанные друг другу. Кто-то перестает видеть лицо своей жены, а кто-то забывает мужа. Одному запретили закрывать глаза, другой желает покинуть проклятое место, а у кого-то одна цель – разобраться в аномалиях. Все попытки понять и действовать по своей воле сопровождаются редкими галлюцинациями и частыми головными болями. А в это время по улицам распространяют запрещённый законом сахар. Источник изображения: нейросеть MidJourney

Глава 8

Город улыбался, сверкая снегом, схватившимся плотной коркой из-за мороза. Его белоснежные зубы искрили, как отполированные камни, вызывая зависть.

Надя, спрятав свою улыбку за плотно сжатыми губами, злилась на снег, который выигрывал по всем параметрам. Она достала карманное зеркало и на ходу, широко открыв рот, рассматривала свои зубы. Водя языком из стороны в сторону, она ощупывала их, мысленно называя «жемчужинки». Все они идеальные, как будто о них заботился профессионал. Нахмурившись, Надежда не могла вспомнить, чистила ли она сегодня зубы? А вчера? А на прошлой неделе? Какой фирмы у нее щетка и паста?

От этих мыслей в голове катался шарик, ударяясь об стенки, отдавая пульсацией в висках.

«Слишком много думаю о всякой ерунде», — Надя высунула язык.

— Что ты делаешь? — спросил Клавдий.

— Проверяю, нужно ли мне посетить стоматолога.

— А ты когда последний раз у него была?

— Никогда.

Зеркало исчезло в кармане. Шуточный ответ оказался не таким, как хотелось бы. Ведь на самом деле девушка сказала правду. Детектив на этот вопрос тоже дал бы такой ответ, если бы у него спросили. Только этого не произошло. Если бы Надя, которая пыталась побороть неприятное чувство, продолжила разговор, то Клавдий тоже бы почувствовал посторонние ощущения, похожие на то, будто кто-то в голове давит тупым предметом. Шарик исчез. Легкость, после которой хотелось думать о всякой ерунде.

Холодное дыхание города накрыло улицы морозом, заставляя Клавдия закутаться в желто-черный шарф. Надя широко шагала, пытаясь снять шерсть с оранжевого галстука. Рукава зеленой рубашки закатаны, так как оказались слишком длинными. Широкие черные брюки скрывали под собой туфли на толстом каблуке.

Сегодня, будто по чьей-то воле, улицы пусты, будто кто-то стер всех случайных прохожих. Невидимые мощные лапы переставляли дома, очищали улицы, забирая с собой замерзшие лужи, чтобы Надя не отвлекалась на все еще целый лед, пытаясь своими каблуками превратить его в осколки.

Бросив взгляд в сторону кофейни, Надежда увидела табличку «закрыто». Подумав, что владелец больше не может держать это заведение, девушка тут же стала скучать по шоколаду. Фантомный сладкий привкус заиграл на кончике языка.

Путь до кладбища занял намного меньше времени, чем обычно.

— О, юнец, — радостно поприветствовал гостей Яшка, а, рассмотрев Надю, спросил, — а это кто? Свои?

Клавдий незаметно для девушки отрицательно покачал пальцем. Сторож с досадой выдохнул и открыл ворота.

— У меня сегодня новый чай, сам еще не пробовал. Только заварил.

— Вкусный? — улыбнулась Надежда.

— Конечно, — Яков возмутился. — У меня иных не бывает.

Провожая гостей до сторожки, старик что-то бурчал на своем языке.

Ароматная жидкость, отдавая запахом малины и мяты, заполнила все пространство, когда была разлита по чашкам. Девушка, игнорируя предупреждения о том, что горячо, прихлебывала чай, весело притопывая ногами.

— За что я люблю этот город, так это за бублики. — Яшка откусил большой кусок и с удовольствием стал жевать.

— Серьезно? — удивленно спросила Надя.

— Там, откуда я родом, есть что-то подобное, но оно твердое, чтобы могло долго храниться. Мы спускаемся в шахты на несколько дней, а иногда и недель, если того требует работа. Потому все продукты должны долго храниться и быть питательными, а вот вкусовые качества роли не играют. Вот увлекся бубликами и пузо появилось.

Надежда, чтобы убедиться, взяла угощение и осторожно откусила. После слов Яшки, бублик действительно оказался вкусным.

— Ну, с чем пожаловал? — спросил сторож.

— Марта, — коротко бросил Клавдий.

— Ничего, прости, — ответил Яков. — Я выходной брал, чтобы к своим наведаться.

Детектив коснулся пальцем нетронутой чашки с чаем. Единственная зацепка только что оборвалась как нить. Придется самому добиваться разрешение, на посещение иного мира. Это займет несколько дней.

— Кстати, — вдруг вспомнил Клавдий. — А как связаться с твоим напарником?

Яшка, украшающий пальцы баранками, негласно соревновался с Надей.

— Юнец, я долгие годы один работаю, забыл? — ответил старик, не отрываясь от своего занятия. — У меня даже расписания нет. Работаю каждый день, а когда надо, то будет выходной. Посетители тут редко бывают, кладбище ведь старое. Тут уже и не хоронят никого.

— Я выиграла! — Надя объявила себя победителем и подняла руки вверх.

Баранки посыпались в разные стороны, парочка ударила девушку по голове. Снимая уцелевшие, она спросила:

— Тогда что ты тут делаешь?

— Охраняю, — был ответ. — Всякие могут сюда прийти, вот и сижу тут. Платят хорошо, у меня тут дом, маленький садик.

— На могильной земле?

Сторож подошел к окну и пальцем поманил девушку.

— Смотри. — Яков куда-то указал, — одни деревья, а дальше надгробные плиты и склепы. Так что погребенных тут нет, можешь не переживать.

Клавдий, неудовлетворенный ответом, продолжал, игнорируя присутствие Нади:

— Гоблин, ты сам про него говорил.

Старик вернулся на свое место, складывая рассыпанные по столу баранки в корзинку.

— Я никогда с этими не работал, — Яшка покачал головой. — И тебе не советую. Они лживые и хитрые. Работать не любят, а вот охотно поживятся за чужой счет, даже если придется… ну ты понял.

В голове детектива что-то острое царапало мозг. Оно чертило произвольные штрихи, как будто закрашивало фон. В легких закончился воздух, а окружающие предметы давили, создавая иллюзию нахождения под толщей воды.

Клавдий выскочил на улицу, оставив дверь нараспашку. Из глаз хлынула жидкость, напоминающая черные чернила. Парень стирал ее рукавом, окрашивая ткань пальто. Он настолько потерялся в своих мыслях, что в гостях забыл снять верхнюю одежду.

Свежий воздух хлынул в легкие, вызвав кашель. Лысые деревья, как гнилые зубы ожившего мертвеца, торчали из земли. Оскал, продемонстрированный окружающим, как единственная защита, на которую способна эта территория, оправдан. Там, среди могильных плит, блуждая по заброшенным тропинкам, можно найти тайны, так яростно охраняемые.

Рука опустилась на плечо и сжала его.

— Ты как? — спросила Надя.

Оставив на лице чернильные разводы, Клавдий уставился на испачканные рукава.

— У него нет графика, а раньше был, — ответил детектив.

Он сам видел. Небольшой лист бумаги висел на стене рядом с кроватью. Гоблин всегда недоволен, что им приходится делить одну сторожку на двоих. Еще у него своя посуда была. Всегда с остатками еды, которую Яшка, бурча, мыл. Напарник любил таскать Яшкины баранки, потому все заперто в сундуке. Гоблин не смог справиться с замком и оставил ножом на дереве глубокие царапины.

Эти мысли прыгали, провоцируя боль, от которой хотелось обхватить голову руками и расколоть ее как арбуз.

— Почему тебе это кажется странным? — удивилась девушка. — Посмотри, что тут охранять?

Надежда раскинула руки, будто все, что здесь находилось, она могла взять и унести.

— Деревья? Надгробия? Единственное, для чего нужна здесь охрана, так это чтобы посторонние здесь не мусорили и не устраивали пьянки. Но люди хотят попасть в «Милые зубки». Потому собираются каждую ночь там, танцуя на улицах под собственную музыку.

Клавдий посмотрел на свои чистые руки и медленно сжал их в кулаки.

— Да, ты права, — как только он произнес эти слова, острый предмет исчез.

Почувствовав легкость, детектив выпрямился. Морозный воздух щекотал нос, напоминая, что он здесь надолго.

— Ты не притронулся к своему чаю, юнец. — В дверном проеме появился Яшка. — Я обижусь на тебя. Как можно бросать угощение? И кто оставил дверь открытой? На мне свитер, а на улице холодно. Быстро все вернулись, а то больше не приглашу в гости.

Последние слова он сказал с улыбкой, изображая вселенскую обиду. Клавдий медленно зашел в дом, рассматривая рукава. Какое же пальто чистое. Марта могла бы им гордиться.

Пробуждение было тяжелым. Веки, будто залитые свинцом, приоткрылись. Глаза увидели чистый потолок со светодиодными лампами. Плотная ткань штор не пропускала солнечные лучи, потому сложно определить, какое сейчас время суток. Беглый взгляд на часы не помог — секундная стрелка замерла.

Трофим быстро вспомнил, как тут оказался. Тело сопротивлялось. Тяжелое одеяло не выпускало из объятий, а сон соблазнительно заманивал в свое царство. Перевернувшись на бок, парень обнаружил, что Святослав ушел. Конечно, не будет он сидеть здесь и наблюдать за спящим.

Одежда лежала там, где он ее оставил — на полу. В заведении, отдающим педантичными наклонностями хозяина, Трошка ожидал обнаружить аккуратно сложенные вещи на стуле или в шкафу. Следует поблагодарить Светика за то, что он этого не сделал. Кроме болезненного внешнего вида не хватало еще психологических отклонений у нового знакомого. Ругая себя за такие мысли, Трофим знал, что на самом деле это бы его не испугало.

Футболка оказалась целой, даже чистой. А вот рукав толстовки испорчен: дырка и пятна запекшейся крови не делали вещь приятной взору.

Трофим спустился на первый этаж.

— Проснулся? Рано ты. — Святослав протирал барную стойку. — Кофе?

— Нет, — Трошка потянул рукав, рассматривая в очередной раз дырку.

— Почему? — Светик отпил из литровой кружки.

— Не нравится, слишком горький. — Беглец обратил внимание на объем посуды. — А ты, я смотрю, любитель. Если только…

Трошка хлопнул себя по карманам. Пакет с кристаллами остался в куртке. Если только добавить их к горькому напитку, разбавить сливками, подать с конфетами, то можно и согласиться.

— Ищешь сахар? — догадался хозяин кофейни.

Конец ознакомительного фрагмента.