Любовь тебя настигнет

Екатерина Мамай, 2023

Петр Горянов абсолютно уверен, что любовь не имеет с ним ничего общего. Тем более, когда ее объектом выступает молоденькая воспитательница детского сада. Они несовместимы.Полина Ольшанская с ним полностью согласна: такая серая мышь успешному и привлекательному мужчине ни к чему.Чтобы поверить в любовь, им придется пройти через войну, тайны прошлого и собственное упрямство.

Глава 5

— Коль, подожди. Пусть зайдет, — Горянов притормозил парня, начавшего маневр.

Шаг, второй, третий. Кивок бабушкам на скамейке у подъезда. Неловкий взмах руками — и пичужка приземляется на асфальт после короткого полета, попав тонкой шпилькой в неприметную ямку.

— Твою ж мать! — ругнулся Петр и поспешил на помощь.

У подъезда уже во всю шла спасательная операция.

— Степановна, вызывай скорую! Полька ногу сломала! — бойко командовала товарками старушенция лет семидесяти с ярко-рыжей дулькой.

— Нет, руку! — внесла коррективы жгучая брюнетка с кроваво-красной помадой.

— Ногу, говорю! — возмутилась рыжая.

— Руку! Мне виднее! — не сдавалась брюнетка.

— Дамы, не стоит беспокоить медиков по пустякам, — Горянов прошел мимо местной разведки к жертве высоких каблуков и горбатого асфальта. — Это всего лишь ушиб, — галантно подал девушке руку, поднимая на ноги.

Полина поменяла горизонтальное положение на вертикальное и снова оказалась прижата к мощному торсу. Попыталась встать на подвернутую ногу. Охнула.

— Полька, ты ж идти не можешь! Давай я Игорька кликну! — предложила Степановна и зашарила глазами по двору, идентифицируя место нахождения возможного помощника.

— Н-не надо! — в ужасе промямлила девушка. — Мне Петр Иванович поможет. Правда? — умоляющий взгляд взял рубеж за рекордно короткий срок.

— Конечно, — Горянов подхватил Полину на руки и вошел в подъезд.

До квартиры добрались молча. Замешкались у дверей. Ключи упорно отказывались находиться в маленькой дамской сумочке.

В прихожей опять не горел свет.

— Экономика должна быть экономной? — хмыкнул Петр и по памяти понес бесценный груз в спальню.

— Лампочки некачественные. Или проводка, — оправдалась Полина.

— Расскажете, чем вас так Игорек напугал, пока я с вашей травмой разбираюсь? — мужчина отбросил в сторону модельные туфли и аккуратно прощупывал стопу и щиколотку, пытаясь определить: хватит льда и повязки или все-таки придется эскулапов вызывать?

— Любовью своей непрошеной, — буркнула чуть слышно девушка. — И носом сломанным.

— Вами? — удивился Петр.

— Нет, — зашипела пичужка от боли. — Вами.

— Когда? — Петр в упор не помнил оказание бесплатной хирургической помощи ухажерам данной конкретной особы. Он, в принципе, мужчин рядом с ней не наблюдал. Лёва и Серый не в счет.

— Когда в гости заходили, — девушка всхлипнула.

— Оооо… — память подкинула живописно разметанную троицу. Видимо, Игорек был в их числе. — Что ж вы не сказали, что это свидание? Я думал, на вас напали.

— Так они и напали. Я б по своей воле не дала… — Полина оттолкнула спасателя и встала с кровати. Ноги были явно не на ее стороне, потому что подкосились и отправили ее в единственно верном направлении — в объятья вставшего Горянова. — …сь, — завершила фразу, загипнотизированная взглядом.

"Мне ухаживать некогда. Вы… привлекательны. Я… чертовски привлекателен. Чего зря время терять?" — услужливо подкинула все та же зараза цитату из фильма.

"Петя, отпусти девочку. Она ж ребенок еще. Травмированный, к тому же," — очнулась совесть.

"Я тоже," — обиделся на нежданную защитницу чести и морали Петр.

"Ты контуженный. На всю голову. Это не одно и то же!" — возмутилась совесть.

А девочка не отводила глаз, вцепившись пальчиками в рубашку. Крепко так.

"Чтоб не сбежал, совестливый ты наш!" — усмехнулся внутренний голос.

И прижималась всем телом. Сквозь тонкий шифон и кружево. Жаркая такая.

"Петь, у нее температура. Надо срочно раздевать и спиртом обтирать. Всю!" — издевался советчик в голове.

Он не понял, когда руки, спокойно державшие эту живую Пизанскую башню за талию, успели сползти чуть ниже. Было приятно. Очень. Видимо, не только ему.

"Поля, он руки распустил!" — возмутилось сознание, когда крепкие ладони легли на попу. Приятно…

"Поля, он не лучше Игорька! Поматросит и бросит!" — пытался достучаться мозг до остальных частей тела.

"Он, в отличии от этого прыща дворового, хотя бы знает, как матросить надо!" — заткнула личную полицию нравов Полина и встала на носочек, сокращая расстояние. Вторую ногу, отказавшуюся служить надежной опорой, откинула на кровать.

"Эх, раз!" — дал себе отмашку бравый безопасник и накрыл губы, прижимая к груди еще сильнее, выбивая воздух из тоненьких ребер. Девушка испуганно распахнула глаза, окунулась в грозу и расслабилась, доверившись.

"Дорвался!" — довольно урчал внутренний гурман, смакуя нежные губы с едва уловимым ароматом малины, пока руки чуть сжимали кое-что мягкое, скрытое шифоном.

"На троечку!" — отозвался критик, когда двое оторвались, наконец, друг от друга, ошалев от близости.

"Для первого раза — на пять с плюсом!" — отбрил ценителя и эстета Горянов.

— Полечка, открывай, деточка! — вырвал из приятного оцепенения скрипучий голосок.

Петр удивился. Полина расстроилась. Открывать пришлось. На лестничной площадке толпилось на удивление много народа. Степановна, Игорек и бригада скорой помощи.

— Проходите, гости дорогие, — пригласил мужчина всех желающих. Репутацию девушке он и так уже подпортил.

Телефонный звонок оказался, как всегда, некстати.

— Петь, ты занят? — Сергей был чем-то расстроен.

— Как тебе сказать, — в ожидании продолжения Горянов контролировал разношерстную компанию.

— Надо поговорить, — абонент был как всегда краток.

— Жди. И наливай, — обнадежил Петр. Выслушал отчет медиков. Мягко указал на дверь Степановне и ухажеру и вынужденно ушел сам. Медики настаивали на покое. Старушка намеревалась требовать соблюдения рекомендаций от всех. Если уж Игорьку, которого она с пеленок знает, нельзя остаться с Поленькой, то уголовного вида субъекту, который не знаком даже участковому, и подавно.

Полина была в таком раздрае от всего произошедшего, что лишь пожала плечами, закрывая дверь.

— Коль, отвези к Бояринову, и можешь домой, — пока машина вырулила, мужчина нашел знакомое окно, на котором подозрительно качнулась тюль.

"Поль, а хорошо целуется," — мечтательно промурлыкало сознание. Вот только момент был упущен.