Темное солнце в её руках

Екатерина Лоринова, 2020

Он жил спокойной жизнью эльфийского принца. Как и все, поклонялся Солнцу и не знал, что с младенчества носит иллюзию. Он пил лекарство и не подозревал, что это – кровь. Его семья, повинная в проклятии, всеми силами хранила тайну от него самого. Возможно, он бы никогда не понял, кем является. Но… Она видела страшные сны и не знала, что они пророческие. Она – дочь егеря, в дом которого он однажды постучался.

Глава 11. Милорада

Он явился из светящейся сферы, как бог. Ступил под своды комнатки, сразу уменьшившейся в размерах. Солнечный эльф смотрел прямо на меня, словно узнал. Нет, обознался, и это показалось странным — но быстро забылось.

Я сразу поняла, кто он, по неоспоримому внешнему сходству с братьями. И пусть снарр выглядел всего лишь немногим старше, просто более возмужавшим, но глаза выдавали его с головой.

А когда он схватил Федора за ухо, отпали последние вопросы.

Затем Ленс сказал, что мы с отцом спасли им жизни, и Федор предложил… место при дворе! Немыслимо!

Я никогда о таком не мечтала, а потом, после визита к лесной колдунье Лейре, и вовсе побаивалась связывать судьбу со столицей. Но так вышло, что я привязалась к братьям. Ну же, пусть возникнет видение и подскажет, как быть!

Да уж, женская логика во всей красе — не хочу связывать жизнь с силой провидицы и прошу совета у этой силы.

Услышав слова Федора, снарр-отец разжал ухо сына и смерил нас совсем другим взглядом.

— За спасение наследников престола Снартари Вы, господин…

–… Ахвик, — еле выдавил ошарашенный отец.

— Господин Ахвик, Вы удостаиваетесь земель и титула лорда. Ваша дочь получит достаточное приданое, чтобы составить выгодную партию либо устроить жизнь самостоятельно на эти средства.

Он говорил что-то еще, про то, что клянется кровью рода, но в ушах запоздало звенели два слова. «Наследники престола».

Значит, перед нами сам император Феликс, дай Солнце больше воздуха! А Ленсар с Федором… Федор, Федор… да никакой он не Федор, а Феликс-младший, дофин империи! Про его брата слухов доходило меньше, а учебник истории из школы Больших Лопухов писали еще до рождения императорских сыновей.

Я не знала, радоваться или огорчаться, как вдруг всплыл скрипучий голос Лейры. «Два златошерстных кота. Не стань для них мышью».

Золото — цвет династии, и его также можно отнести к цвету волос императорского рода. Не платиновый, а пшенично-золотой. Вспомнила, однако, вовремя, ничего не скажешь.

Правда, у Ленса чуть темнее, чем у брата… Или они потемнели после «приступа».

Этого я точно сказать не могла.

Дни, последовавшие за явлением императора в Большие Лопухи — и нашим волшебным перемещением в белокаменную столицу, происходили словно не со мной.

Ну не могло такого произойти с простой егерской дочкой, распорядок дня которой состоял из охоты, выскабливания шкур и вяления мяса. Пока замок, обещанный нам с отцом, приводили в порядок, мы жили в небольшом каменном домике на окраине Ириссы, как именовалась наша славная столица. Так непривычно чувствовать камень вместо дерева… всегда считала, что жить в таком доме все равно что замуроваться в скальной тверди, но теперь я начинала думать, что и у камня, по крайней мере местного, тоже есть душа.

Он был светлым, резные барельефы — воздушными, и это я еще не видела ни Селестара, «дворца в облаках», ни такого же знаменитого храма. Только два горных пика (какими они казались) на горизонте — разумеется, скрытых за облаками, что чуть мерцали в солнечных лучах.

Поражал и местный климат — отсутствие холода, но и не жара, как я раньше представляла, читая книги. А легкий бриз, доносящийся с побережья, и вовсе заставлял пьянеть от приятной прохлады. А может, мне понравилось носить легкую одежду, совершенно не сковывающую движений. Словно сбросила половину своего веса, как минимум, без привычных шкур. Пожалуй, достаточно, чтобы ощутить себя кем-то другим? В чужой истории?

После того, как отец вежливо, но твердо отказался переждать период реставрации в стенах Селестара (и от бала в нашу честь), императорскую семью я не видела. Правда, нам все равно прислали слугу, предложившего услуги экскурсовода, но не в этом суть. Я не знала, чего во мне больше — радости, что я пока точно не стала «мышью в когтях златошерстных котов», что могу спокойно пережить воспоминания о приступе Ленсара… Или острого сожаления, потому что я банально соскучилась.

И вот сегодня, когда столичное солнце поразительно поздно коснулось земли — никак не могла поверить в существование настолько долгого дня, пока мы с отцом бродили по городу, поедая восхитительный сладкий лед… Так вот, сегодня, на второй день этого столичного сна, когда я уже переоделась в домашнее платье, в окно раздался стук. Похоже на крупную птицу — раньше совы частенько садились к нам на окна — либо… Стук повторился, и я поняла, что вторая мысль оказалась верной — внизу, поднимая с земли мелкий камешек, находился Федор. То есть, Феликс, никак не привыкну. Постойте, а что он здесь делает в столь поздний час?

Встав на ноги, снарр меня заметил и улыбнулся.

Я сглотнула, обернувшись на звук тяжелых шагов отца — по счастью, скоро затихших. А эльфийский принц с ловкостью дикой кошки взобрался по едва различимым выступам белого камня и теперь смотрел сквозь тонкое творение гномьих стеклодувов. По крайней мере, так убедительно вещал мальчишка-экскурсовод, присланный из дворца.

— Северная красавица меня впустит?

Белоснежная улыбка снарра сияла даже в сгущающемся сумраке, заставляя неловко улыбнуться в ответ.

Я отодвинула задвижку, и парень оказался внутри с таким проворством, что я невольно подумала о его опыте в подобных делах.

— Ты… Вы… — меня порядком смущал статус наследного принца, да и отец не упустил случая постращать непутевую дочь, на всякий случай, — что Вы здесь делаете?

— Мила, брось это, — солнечный эльф взглянул так, что мне стало стыдно, — мы же друзья, или как?

— Прости, раньше у меня толком и не было друзей. Из меня никудышный друг, — к ноге прижалась Царапка, разряжая атмосферу, и я с радостью взяла кошку на руки, — ты не должен был сюда приходить. Это… неправильно.

— Отец не узнает, — Федор, то есть Феликс, отмахнулся и полез куда-то под полу куртки, — это тебе.

— Это… мне? — я не могла не узнать гроздь бус, точную копию погибших в славном бою с плотяниками, вот только… Вот только те были высечены из дерева, а нынешние сверкали и переливались всевозможными оттенками алого на рубиновых гранях. И отчего-то перед глазами встала та роковая ночь, когда приступ Ленса перешел в нечто новое, а на нашей одежде запеклась кровь.

— Рябина из рубина, — хохотнул принц, прерывая затянувшееся молчание, — они тебя недостойны, но я надеялся угодить.

— Бусы прекрасны, — я подняла глаза на Феликса, уткнувшись в ярко-синие глаза, — но я не могу их принять. Это слишком дорогой подарок.

— Это ни к чему тебя не обязывает, — легко улыбнулся эльф, и его улыбка словно забрала часть моих тревог, — вы с отцом спасли моего брата, и меня. Что может быть ценнее?

— Твой отец, — все-таки пока не могу поверить, что он — самый настоящий император, — уже щедро отблагодарил нас.

— Да, и я тоже не мог остаться в стороне.

Все-таки они с братом так похожи.

— Спасибо, — слово выползло неохотно, как нечто чужеродное, незнакомое миру драгоценных камней и блистательной жизни.

— Мелочи, — отмахнулся принц и прикоснулся к оконному стеклу, отчего на нем начали расползаться морозные узоры. Признаться, меня они заворожили куда сильнее блеска рубинов, что все еще болтались у меня в руке — ни надеть, ни убрать куда-нибудь подальше я не решилась.

— Как тебе удалось восстановить магию?

— Да это… — парень замялся, — ковен подсобил. Направил потоки… Но вот опять, не всегда получается контролировать. Просто путь мага — это «жесткая дисциплина и самоконтроль».

Он явно передразнил кого-то из своих учителей и заразительно рассмеялся. Я тоже не выдержала и спохватилась, только когда услышала шаги в глубине дома.

— Пойдем лучше, прогуляемся? — Феликс отреагировал быстро и своеобразно, — ставлю на корону своего батюшки, ты еще не видела ночной Ириссы.

— А это безопасно? — даже нынешняя ситуация была щекотливой, а уж согласиться на прогулку… А если в мое отсутствие зайдет отец? А если по пути приключится нечто ужасное? Но пророческий дар молчал, и безумно красивый эльфийский принц снова ослепительно улыбался…

— Позволь, я тебе помогу, — я не сразу поняла, к чему относилась эта реплика, но взгляд пронзительных синих глаз остановился на бусах, что я все еще сжимала в руке.

Снарр взял их и встал у меня за спиной — чтобы защелкнуть замочек, разумеется. Первый принц империи, надевает мне украшение, подаренное им же… не слишком ли для одной меня? Но когда пальцы эльфа коснулись шеи, меня окунуло в видение — брат дофина, Ленсар, меряет шагами комнату и сжимает кулаки.

Где же ты сам, Ленс? Почему я должна испытывать вину?

Сказать по правде, я втайне надеялась, что меня навестит именно «вампир». До следующего приступа еще нескоро, он знает, с чем имеет дело и не допустит дурного. И нам просто необходимо было поговорить! Или последние события в Больших Лопухах прокручиваются только у меня в голове, а принц давно обо мне забыл?

И к лучшему, наверное. А Феликсу тоже не стоило проявлять излишнее внимание, ни к чему.

— Тебе к лицу… Эй, ты что? Грустишь о родных краях? — дофин уже закончил свое дело и отступил на несколько шагов полюбоваться. Разумеется, от него не укрылась палитра нежелательных эмоций.

— Немного, — пришлось согласиться, тем более я действительно вспоминала о разрушенном доме. Не назвала бы печалью, скорее, тихой грустью над перелистнувшейся страницей.

— Если хочешь, достану для тебя телепортационный кристалл. У меня все отобрали, в качестве наказания и назидания, — судя по беззаботной улыбке, Феликс ни капли не расстроился, — но я не я, чтобы не достать у наших магов.

— У тебя будут новые неприятности, не стоит. Но спасибо, — я наконец улыбнулась, и снарр воспринял улыбку как сигнал к действию.

— Пойдем, или нам останется смотреть рассвет на крышах, без прогулки, — парень двинулся к окну, откуда появился, но я-то не владею навыками скалолазания! О чем и сказала.

— Честно говоря, мне помогла магия воздуха, я же стихийник. Так что не бойся, не упадешь.

***

— Просто становись на каменные выступы, как будто это полноценные ступени, — шептал снарр на ухо, придерживая за талию в целях подстраховки, — и поверь, они таковыми будут.

— Теперь понятно, как ты выбрался из дворца, — оказавшись внизу, я оглядела наш новый двухэтажный дом, — с твоими способностями. Хорошо, когда магия снова под контролем?

— И не говори, — охотно подхватил эльф, — без нее как без рук, хотя пока я еще далеко не могущественный стихийник, мне многому предстоит научиться.

То, как остроухий отказался от удобного повода произвести впечатление, немало меня поразило. Он должен стать хорошим правителем… когда-нибудь, после своего отца.

Рассказывая забавные истории ученических будней, Фел повел меня через слабо освещенные дворы и парки (вот точно, что заговорил, иначе я бы ни за что не пошла такими дебрями) и коснулся небольшой калитки в каменном заборе, за которым царила тьма.

Я тоже приложила ладонь к заграждению, но видения не последовало — ни доброго, ни дурного… Еще и снарр словно растворился в воздухе, оставив меня одну.

— Фел?

— Тише, — теплые ладони накрыли глаза — хотя я и так не видела ни зги, — идем за мной. И да, тут тоже ступеньки.

Руки снарра заменил шелковый платок, а мои пальцы легли в его ладонь.

Ступеней оказалось больше, чем я ожидала — и, судя по ощущениям, лестница была винтовой. Башня, вот только я не успела изучить столицу настолько хорошо за пару дней, чтобы понять, какая.

— Потерпи еще немного, — шепнул Феликс совсем близко к моему лицу, слегка смущая. Отчасти именно из-за временной потери зрения.

В момент, когда нога поймала пустоту и нерешительно опустилась на плоскую поверхность, эльф развязал платок.

— Смотри.

За заграждением, что было мне по грудь, раскинулось звездное небо. И над головой, и внизу… По крайней мере, так показалось в первый момент — конечно, то были магфонари, и это их свет чуть вибрировал в ночном воздухе.

— Как красиво…

— Мы на часовой башне Ириссы, — пояснил снарр деловитым тоном дворцового экскурсовода, — возведена всего десять лет назад сразу после усовершенствования нового часового механизма.

— У нас в Лопухах о таком никогда не слышали, — прошептала я, боясь вспугнуть волшебство.

— Теперь твое место здесь.

Слова прозвучали пророчеством, заставив вспомнить лесную ведьму Лейру, а в спину донесся забытый голос из старого сна. «Под ноги верховной жрице лягут все дороги, чтобы привести к предназначению». Но нужно ли мне это?

Хочу ли я посетить прославленный Храм, хочу или боюсь?

— А отсюда днем виден Храм на скале?

— Шш, — Фел протянул руку вперед и чуть вправо, — видишь мигающий огонек? Такой, оранжевый?

— Да.

— Так вот, это ночной храмовый маяк. Чтобы никто в скалу не врезался, — по голосу я поняла, что снарр слова улыбался.

— Не врезался?

— Я о тех, кто летает на лиграссах, ездовых драконах, — загадочно пояснил эльф, — когда-нибудь я тебя прокачу.

— Скажи, Фел, я ведь могу так тебя называть? — повернулась к снарру, и привыкшие к темноте глаза различили кивок, — ты уверен, что наша… дружба не выйдет тебе боком? Ну, — пришлось развить мысль, потому что парень испытующе молчал, — тебя не заревнует невеста, подруга, кто-то еще? Не знаю, какие у вас порядки…

— У меня нет невесты, Мила, — ладони Феликса легли по обе стороны от моих плеч, и я почувствовала себя странно, — если отец захочет династический брак, я напомню ему, как он сам в свое время отказался от брака с фаргонской княжной.

Шепот снарра касался затылка и странным образом волновал — но скорее от новизны ощущений, чем по иной причине. Но еще больше смущал, поэтому я ненавязчиво выпуталась из этих почти объятий.

Какое-то время мы шутили и обсуждали наших отцов — которые, если верить прибауткам Фела, по сути своей одинаковы, будто то император либо обычный егерь, и неловкость сошла на нет.

— Как себя чувствует твой брат? — набралась я смелости, — он здоров?

— Да, — рука снарра замерла на полпути к моему плечу, — я так и не понял, как он преодолел приступ в Больших Лопухах, без лекарства. Должно быть, Солнце помогло, не оставило наш род в тяжелый час. Родители не знают, он запретил мне рассказывать, чтобы не волновать матушку, конечно…

Думается мне, причина не только в здоровье императрицы, ожидающей третьего ребенка. Он не хочет, чтобы кто-то понял, что ОН ЗНАЕТ. Что тайна больше не является таковой, по крайней мере для него. И что он думает делать? Мне о стольком нужно его спросить!

А еще он обещал дать почитать свою книгу… Нет, Мила, ты и правда дура. С тобой рядом императорский наследник, пусть и глупо считать его женихом (где я, а где он), но постоянно возвращаться мыслями к другому, который чуть тебя не угробил, которого ты видела в кошмарах какую-то декаду назад… Нет, это точно сумасшествие.

А может, меня притягивает именно опасность? Если верить видению, то от Ленса пойдет род новых существ. Новая раса, которая будет… пить кровь. И «сгорать под лучами Солнца», которое отвернется от потомков первого ВАМПИРА. Страшное слово, неужели это и правда про него? Про Ленса? Может, он мне просто немного нравится, ну как парень может нравиться девушке, вот и мозги поотшибало?

Странно, что от прикосновений к его брату сила куда меньше баловала видениями. И то единственное, что сегодня случилось, тоже было про НЕГО!

Да, раньше я бы сказала, что самое необычное, что может со мной произойти — встреча с настоящими снаррами. Но теперь вижу, что это не так. Ленс куда необычней, он единственный в своем роде. И вряд ли ему это нравится.

— Мила, о чем ты сейчас думаешь? — проникновенный взгляд старшего принца мог заставить дрогнуть скалу, а я очнулась, только когда лицо снарра вплотную приблизилось к моему, как будто… для поцелуя. И, как назло, вспомнились губы Ленсара на моей шее, его дыхание над ухом и пальцы, ослабляющие затяжки воротника.

— Я… прости, я очень устала, день был долгим.

— Хорошо, только в следующий раз ты должна увидеть рассвет над Ириссой. Он прекрасен почти так же, как и ты.

— То есть бледный, как северное небо? — я не выдержала и совершенно неуместно хихикнула, — прости.

И на всякий случай отодвинулась, дабы принцу не пришло в голову что-то наглядно доказать.