Не сдохнут только одиночки

Екатерина Крапивенцева, 2022

Не многие знают, каким прилипчивым может быть одиночество. Когда у тебя ни родных, ни друзей. А единственное близкое существо в мире – это наглый, пушистый кот «дворянской» породы, который, к слову, совсем тебя не ценит. Таким образом и уходит в никуда жизнь. Удалённая работа, затворничество и онлайн игры. Знакомые считают тебя высокомерным букой. Все твердят в один голос, что одиночество когда-нибудь просто тебя убьёт. А потом жизнь делает крутой поворот в апокалипсис, и твоё вчерашнее тревожное расстройство неожиданно спасает тебе жизнь.

Глава 10: Партизаны

Отправив замученного Петренко домой, Чумаков зашёл в опорный пункт. В просторном помещении для ожидания просто яблоку некуда было упасть. Народ, гомонящий на все лады обступил дежурного. Разрываясь между телефонными звонками и"людским цунами", захлестнувшим целиком и полностью вместительный холл, задёрганный дежурный на секунду остановился, закрыл глаза и, на сколько хватило"дыхалки", гаркнул:"А ну-ка, тиииииихо!!!"

Грохочущая толпа на секунду присмирела, но следом загалдела с новой силой.

— Где все? — Спросил участковый, с трудом пробравшись к"окошку"дежурного.

— Из диспетчеров — я один сегодня. Галкин и Манукян — на выезде. Начсмены, три водителя и прочие патрульные — просто не вышли на работу.

— Хреново, — нахмурился Чумаков. — А эта делегация? — Указал он рукой за спину. — Все в"народную дружину"?

— Ага, — передал дежурный бумаги участковому. — Вот, держите. Переписал народ пофамильно. С адресами и телефонами. Каждый сам там отметился.

— Отлично, — похвалил его лейтенант, разглядывая потрёпанные странички, исписанные сверху до низу разномастными строчками. И, развернувшись к толпе, громко и четко крикнул. — Мне нужно уладить еще несколько вопросов. Придется подождать минут пятнадцать. Объявлю пока критерии первичного отбора. Судимые по любой статье могут сразу покинуть помещение.

Двое мужчин в кожанках возмущенно переглянулись.

— Даже не пытайтесь сей факт оспорить. — Пресек любые недовольства лейтенант. — Далее: приоритет, конечно, отдается тем, у кого есть охотничья лицензия и личное оружие. Есть тут такие? Поднимите руки.

Четыре руки незамедлительно взлетели вверх. Пожилой мужчина в серой куртке с гордостью пробасил:

— Тридцать лет охочусь. Да и внук мой, — хлопнул он по плечу молодого, рослого парня в бейсболке. — Тоже не промах. С двадцати шагов белке в глаз попадёт!

— Весь в деда, — расплылся в улыбке парнишка.

— ЧУдно! — Кивнул Чумаков. — А служащие силовых структур и работники охраны у нас имеются?

Еще пять рук: одна женщина за сорок и несколько мужчин различных возрастов.

— Познакомимся позже, — ответил лейтенант, подводя итог. — Ну, и может, есть спортсмены, занимающиеся стрельбой в тире или еще где? А так же люди, прошедшие подобную подготовку во время армейской службы?

Еще двенадцать человек откликнулись на призыв.

— Великолепно. Все, имеющие оружие и навыки стрельбы — в приоритете. Жду вас у себя первыми. — Улыбнулся Чумаков, удаляясь в кабинет. — Все остальные тоже смогут внести свой посильный вклад. Не переживайте, товарищи. Каждый из вас полезен и важен. Все смогут послужить во благо.

Оставив толпу на попечение вконец одичавшего дежурного, Чумаков захлопнул дверь и принялся обзванивать коллег, не явившихся сегодня на службу.

В итоге ответил только один:

— Лейтенант, ты в своём уме? — Возмутился он. — Видал, что творится в городе? Я на такое не подписывался. Хочешь угробиться за идею, валяй! А я умываю руки!

И, услышав в трубке короткие гудки, Чумаков набрал номер офицерского общежития. К телефону подошёл сержант Ковалёв:

— Здорово, лейтенант, «чего хочу»?

— Людей не хватает, — пожаловался Чумаков. — У Никонова уже мозоль на ухе. На выезды отправлять некого — одна бригада вышла на службу. Кинь клич. Нам хотя бы ещё две машины укомплектовать, и жить можно. К тому же, «опорный» осаждает толпа добровольцев. Их бы прямо сейчас пристроить к действующим патрульным, в усиление. А людей в отделении — нет. Галкин с Манукяном по вызовам рулят. Сами, без водителя. Короче, помощь сейчас не будет лишней. Дёрни всех, кто не с суток, ибо в городе паника, и телефон не замолкает.

Повесив трубку, Чумаков отдышался и вызвал первую «партию» желающих.

— Ивановы мы, — кивнул лейтенанту высокий мужчина в форменном бушлате.

— Внука тоже зовите, — благодушно ответил Чумаков, морально приготовившись нырнуть с головой в работу.

***

Примерно через час из общежития перезвонил сержант Ковалёв:

— Отправил к вам трёх «добровольцев», но большего не обещаю. Сам отосплюсь сейчас хорошенько и выйду в ночь, потому как четверо «наших» к полудню просто свалили. Взяли жён, детей, вещи и укатили в неизвестном направлении, без объяснений. Скорее всего, рванули в деревню. Но надеяться на их помощь уже не стоит. И работать ночью, скорее всего, будет некому.

— Ах, ты ж, самка собаки! — Выругался раздосадованный Чумаков.

— Она самая, — вздохнул Ковалёв. — Ещё двое клятвенно пообещали мне выйти в ночь. Но это уже работа на износ. Они только утром с суток пришли.

— Отзвонюсь попозже Петренко. Пусть отоспится. Сам останусь. Плюс вы с ребятами… Итого пятеро, не густо — на целый район. — Совсем расстроился лейтенант. — Попробую выпросить людей у начальника отделения. Но у них, наверное, хаос почище нашего.

— А что в «Управлении» говорят? — Спросил Ковалёв.

— Ничего. — Вздохнул лейтенант. — Молчит наше УМВД, как рыба… Телефоны не отвечают. Съезжу сегодня туда, как только разберусь с «партизанами». А ближе к вечеру, отправлю самых «прокачанных» из них в патруль, вам в нагрузку. Всё. Больше никаких идей у меня нет. Захлёбываемся мы. — Вздохнул Чумаков, нервно теребя зажим на галстуке.

— Обзвоню сейчас всех, кого смогу, — заверил лейтенанта Ковалёв. — Нужно точно знать, на кого мы сможем рассчитывать в ближайшие дни, раз пошла такая «пьянка». Отбой.

И, повесив трубку Чумаков поднял взор на пышную даму, лет пятидесяти:

— Простите, — сгладил он паузу в разговоре. — Где, говорите, Вы служили?

— Так у нас, в воинской части прапорщиком была. В прошлом году вышла на пенсию, — лучезарно улыбнулась женщина. — Последние годы служила на складе, имею боевой опыт и наградное оружие. Хочу защитить своих внуков от этих… — она задумалась, брезгливо поджав губы, — зомби?..

— Именно, зомби, — кивнул Чумаков. — Почему все так избегают этого слова?

— Просто оно выглядит немного абсурдным, Вам не кажется? — Вскинула бровь прапорщик.

— Такое время сейчас, — откинулся в кресле лейтенант, разгружая затёкшую спину. — Разум отказывается принимать новые реалии, отторгает мысль, что ожившие мертвецы могут стать частью нашей повседневной жизни.

Женщина лишь неопределённо пожала плечами, и Чумаков, дабы сэкономить время не стал развивать эту тему дальше:

— Вернёмся к предмету нашего разговора, — улыбнулся лейтенент. — Скажите, Наталья Александровна, а муж у Вас, случайно не военный? Может зять, сын, дочь тоже сопричастны к силовым структурам?

— Муж — ветеран Афганистана. Он отлучился ненадолго, до того, как Вы нас вызвали. Но с минуты на минуту должен вернуться. Ума не приложу, что его задержало… — Беспокойно бросив взгляд на дверь, приятная дама заёрзала в кресле. — Дочь и зять — никак не относятся ни к военным, ни к полиции. Они — научные сотрудники в московском НИИ. Сын — заканчивает университет и занимается дзюдо. Подрабатывает тренером в местном спортивном центре.

— А автомобили у вас есть? — Пошёл лейтенант дальше по списку заготовленных заранее вопросов.

— У нас с мужем — «Нива», — загнула палец Наталья Александровна, у дочери с зятем — старенький «Grand Cherokee», 1992 года выпуска.

— Отличные, проходимые автомобили, — порадовался Чумаков. — Сами машину водите?

— А как же! Тридцать лет опыта! — Обрадовалась Наталья. — У мужа — ещё больше. Он у меня трудится дальнобойщиком.

— Замечательно. Вы нам подходите. — Подвёл итог лейтенант. Если дети позволят, попросите у них «Джип» и вечером жду Вас вместе с мужем у опорного пункта, на двух машинах.

Проводив приятную женщину, лейтенант вызвал в кабинет других желающих. Казалось, народ не то что не убавлялся, а только прибывал.

«Вот это сюрприз, — с удовольствием отметил Чумаков. — А люди-то у нас оказались на редкость идейным»…

***

Примерно к двум часам дня, усталый, но довольный лейтенант вывел к дежурному хрупкую девушку, лет двадцати и тучную даму в годах, с высокой «Бабеттой» на макушке:

— Принимай новых коллег по цеху, вводи в курс дела. Эти милые барышни помогут тебе отвечать на звонки. Оля — указал Чумаков рукой на молодую девушку, — работает диспетчером в такси. Зоя Семёновна — телефонистка на пенсии. Если будут вопросы, набирай по личному номеру. А я уехал в главное управление — побираться. Может, Андреич сжалится и заставит скупердяя Лавреньтьева — выделить нам людей в помощь, как думаешь? В общем, буду к вечеру. — Махнул он ладошкой на прощание оставшимся в холле.

Напуганная девушка при этом покраснела, а дама — наоборот, с энтузиазмом закивала.

— И ещё момент: как только прибудут Галкин с Манукяном, раздели их на два экипажа, и в помощь отправь вот этих людей. — Разложив списки перед дежурным, Чумаков указал на несколько фамилий в самом начале листа, обведённые красным. — Далее прибудут ещё трое «наших». К ним тоже приставишь пару из списка одобренных. Не у всех из них есть лицензия на ношение оружия, но опыт военной службы и навыки — точно имеются. Остальные — могут побыть водителями при патрульных, будем звонить им по мере необходимости. А оставшиеся, — постучал по листку лейтенант и, развернувшись, пошёл к выходу, — выйдут в ночное дежурство.

***

Взяв машину, Чумаков отправился в городское Управление МВД в надежде выпросить немного людей себе в помощь. Проезжая всегда оживлённый перекрёсток у дома культуры, лейтенант невольно удивился, насколько пустынным выглядел он сегодня. Не считая редких прохожих, спешащих домой с огромными рюкзаками, да нескольких мертвецов, шаткой походкой ковыляющих ещё какое-то время за ними вслед, людей на главных улицах совсем не было.

Машины, курсирующие по городу вялым потоком, в основном, увозили своих пассажиров за город. Большие продуктовые супермаркеты пока работали, обещая стократную выручку своим владельцам. Маленькие лавочки, изобильно покрывающие центр города встретили лейтенанта неприветливо — тёмными окнами, оклеенными разномастным скотчем, снизу до верху.

«Итак, владельцы готовятся к погромам… — отметил лейтенант, разглядывая окружающий его антураж запустения. — Сигнализации пока работают… Тревожные кнопки горят, но спасут ли они магазины от кражи, когда мародёры пойдут по городу в поисках наживы?»

Свернув в неприметный переулок за «Бассейном», Чумаков припарковался у ограды местного отделения МВД. Прямо на крыльце у входа курили двое осунувшихся оперативников:

— Андреич у себя? — Спросил лейтенант с хода, забыв поздороваться.

— Не вышел сегодня, — кашлянул небритый капитан в мятой куртке. — Полковника Лаврентьева тоже с утра нет на месте. Если так хочешь отловить, ищи его на Красной, у «эмчеэсников».

— Лады, — кивнул Лейтенант. — Вопрос «номер два». Как там поживает наш задержанный? Его Петренко утром завёз и оставил заявку на вызов наряда «ОМОНа».

— Рассматривают твою заявку. — Сплюнул капитан сквозь зубы. — Людей не хватает. А спасать десяток проституток в срочном порядке сейчас уж точно никто не будет. «Росгвардия» сегодня утром отозвала своих бойцов. Куда — неизвестно. Пошла жара. — Пожал плечами опер и вставил в зубы вторую сигарету. — Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Коли так душенька болит, лезь к этим «азерам» сам. Только потом не «плакай», когда жопу прострелят.

— Все с вами ясно. — Кивнул Чумаков. — Людей для патрулирования территории, значит, тоже не выделите?

— Все вопросы к полковнику Лаврентьеву, — лениво потянулся второй опер. — Мы — люди подневольные. У нас за утро пять вызовов, все — мокруха. А ожившими мертвецами там и близко не пахнет. Ножевые, изнасилования, огнестрел. Сейчас передохнём полчасика, и снова «по коням».

— Слыхал, вчера, под шумок, местного криминального авторитета убили? — Прищурился капитан, выдыхая на редкость зловонный дым. — Около двенадцати ночи, двое забрались к нему в дом. На камерах все записано, кстати… Занятная «киношка». Два таких ниндзя, одетых во всё чёрное, скачут туда-сюда. Ухохотаться можно. Я подобное лишь в боевиках и видал. — Заржал оперативник, и лейтенант невольно поморщился. — Жил авторитет уединённо, в охраняемом коттеджном массиве в центре города. Короче, злоумышленники просто зарезали его прислугу и охранника. Профессионально, без лишнего шума. Потом заманили их на второй, «хозяйский» этаж. А ты же в курсе, как тихо могут подбираться к своей жертве эти сволочи? А хозяин не далее, как днём славно отметил свой пятидесятый день рождения и к тому времени уже давно дрых пьяным, спокойным сном грешника, ничего не подозревая… Ну, и далее неизвестные просто стояли и смотрели, как халдеи пожирают своего «господина».

— К гадалке не ходи, это заказ… — Пожал плечами второй оперативник. — Так цинично.

— А я думаю, личные счёты. Всё же, каким бы он не был при жизни и что бы не делал, а это — страшная смерть. Вот так быть заживо съеденным. — Поёжился капитан. — По вызову мы приехали утром. Охранник, прикорнувший ночью на смене (тоже неспроста, я думаю), сам позвонил в дежурную часть. Увидел трансляцию с камер слежения во дворе. Наш клиент топтался там, в одном исподнем, уткнувшись носом в соседский забор. Почуял там шавку, которая, на свою беду, решила сделать подкоп к соседу. Охранник тут же отзвонил ее хозяйке и, слава создателю, тупую псину спасли.

— Ммда, хоть одна хорошая новость, — пробормотал лейтенант. И попрощавшись со словоохотливыми операми, направился к машине.

«Придётся самим выкручиваться», — озабоченно подумал он и набрал номер Петренко.

— Прости, друг, что бужу — прогудел Чумаков в трубку, испытывая жгучий укол разбушевавшейся совести. — Сегодня ночью я тебя снова жду в «опорном». И чем раньше, тем лучше.

— Да не сплю я. — Угрюмо пробормотал сержант. — У нас тут стрельба в посёлке. Батя с тестем тоже схватились за оружие. Дети орут — испугались, видать. В результате, оказалось, что местный мужик приехал из города с укусом и, даже понимая, чем это может кончиться, сей факт от жены скрыл. Как итог, загрыз свою семью, а потом переступил через канаву между участками и потопал к соседке — матери-одиночке с тремя отпрысками, «мал-мала-меньше». Чуть позже подтянулись и его обратившиеся родичи. А мужик-то — свеженький, в фазе психоза. Прыткий, импульсивный. Энергия и злость так и хлещут из него. Стал ломиться в дом, бить окна. Соседка, конечно, не на шутку испугалась, закрылась с детьми на втором этаже и заорала, что есть мощи, призывая помощь. На крики прибежал другой сосед — генерал в отставке. И совместно с зятем быстренько «упокоил» всю зомбосемью, буквально рвущуюся в дом к орущим детям… Теперь весь посёлок на ушах стоит — отгораживается от соседей, кто раньше тем не озадачился. Бензопилы визжат… Люди стучат, кричат со всех сторон. Не до сна уже как-то. — Улыбнулся неунывающий Петренко. — А я вот, в связи с этим, задумал «егозу» под напряжением над забором растянуть. Созванивался сегодня с нашим «судмедом». У него друг трудится при главном следственном управлении города Москвы. Так вот, им позавчера поступил интересный экземпляр, который и по сей день пребывает в «психотической» фазе. Обычный заболевший очень скоро, буквально за пару часов, «перегорает» от высокой температуры, и мозг умирает. А этот товарищ живёт уже пару дней, без еды и воды. Они, конечно, не звери… И рассудили, что раз мозг не умер, то это делает болезнь обратимой (во всяком случае, для таких вот «бодрячков»). Решили его подкармливать и наблюдать. Но этот заключённый напрочь отказался от пищи, а воды избегает, как любое создание, заражённое бешенством. Так вот, не далее, как утром приехала за ним машина без опознавательных знаков, и люди в штатском увезли этого «живчика» в неизвестном направлении. С одной стороны — вроде как, хорошо. Это наталкивает на мысль, что структуры «госбезопасности» ещё функционируют. Проводят опыты, составляют планы по предотвращению всего этого «трындеца», что творится вокруг… Но сам факт существования такого заболевшего делает заразу ещё более опасной. Это уже не медленные, тупые трупы, сбежать от которых не составляет труда. А полноценная машина для убийств.

— Дела, — расстроено протянул Чумаков, на автомате ощупав свою собственную щёку.

— Можно сказать, тебе вчера повезло, — понизил голос Петренко. — Не вляпайся в историю второй раз.