Музей открытых окон

Екатерина Кошманова, 2023

В книге описан путь здорового духовного взросления в условиях современного мира. Герои – простые люди, те, кого можно встретить утром на трамвайных остановках. Все они очень разные, но их объединяет глубокое духовное родство, Учитель и путь. События разворачиваются на территории современной России и Украины, часть из них происходит в Крыму. В центре истории – известный композитор духовной музыки. Его произведения играют на Валааме, в храмах и монастырях России и Украины. Через язык музыки Владимир Михайлович пытается выразить то, что порой невозможно сказать словами. Что же такое – БОГ, что такое – человеческий мир, и почему происходят страдания. В книге описываются места силы Крыма, такие как «Храм Солнца», плато рядом с храмом в Форосе. Кофе по-турецки в Бахчисарае и крыши его домов. Севастополь, скала «Краб», антикварное кафе. Много внимания уделено музыке, её структуре, процессу импровизации и сочинения. Окончание истории, если перевести на язык музыки – это пустота, следующая за мощью монотонности аккорда. Она неожиданная, но не шокирует. Окончание такое же, как и сама медитация. Когда умолкает звучание ума, должно открыться нечто действительно важное.

Основная идея в работе с личностью

Основной идеей ВМ в методе психологической помощи людям была не идея «приобретения», а идея «отпускания». Например, вы являетесь по каким-то причинам человеком принципиальным. Вы чувствуете, что ваши принципы — правильные, и это действительно так. Но эта правильность рождает чувство правоты, которое, в свою очередь, мешает прощать, мешает быть гибким, мешает достигать поставленных целей потому, что на подсознательном уровне воспринимается окружающими людьми как опасность. Ведь всех, кто, по вашему принципиальному мнению, поступает неправильно, вы автоматически презираете, считая, что они не имеют права на высокое звание Человека. Таким образом, то, что наработано как собственный положительный образ, на деле может разрушать.

Отпустить все — значит принять все

Идея «отпускания» не является идеей бессребреничества. Нет, мы не стремились уничтожить у себя все желания, отрезать их. «Отпустить» — означало встать на более правильную внутреннюю опору, и этой опорой не могло быть ничего временное, сотворенное.

Внутренняя психологическая опора — это идея о том, что принесет тебе счастье.

Мы не занимались психоанализом ради самого психоанализа или ради бесконечного собственного психологического тюнинга. Психоанализ, как и медитация, имел только одну цель — собственное самоосознание до его предельной точки, переходящей в бесконечность. Ну а побочным эффектом этой работы было раскрытие собственного истинного достоинства.

Меня всегда волновал вопрос о том, может ли человек, не прошедший свой путь до точки окончательного освобождения, брать на себя ответственность по передаче знания другим? Вопрос очень сложный. Как мне кажется, в этом случае учительство должно быть благословлено тем, у кого учился ты. Должна быть преемственность знания.

Когда ВМ спустя некоторое время предложил мне вести занятия, я воспротивилась. Он был скрупулезен в чистоте передачи; следил, чтобы не было искажений или подмены смысла. Кого-то ВМ обучал с упором на индивидуальные консультации, кого-то на то, чтобы вести созерцания. Например, Максима он уполномочил быть своего рода библиотекарем. Максим хранил и структурировал все диалоги, которые ВМ вел в переписке с постоянными участниками занятий. Эти диалоги наравне с моими воспоминаниями легли в основу данной книги.

Когда я поделилась с ВМ своими сомнениями, то он в ответ рассказал мне анекдот про булочку в столовой. Как и во всем, что касалось ВМ, по странному совпадению, это был один из моих любимых анекдотов еще со студенческих времен.

Анекдот:

«Приходит ученик в студенческую столовую и покупает булочку с сосиской. Откусывает ее. Смотрит, а сосиски нет. Спрашивает у буфетчицы:

− А где сосиска?

− А вы еще не докусили! — отвечает она.

Студент опять кусает, опять сосиски нет. Он снова спрашивает, где сосиска.

− А вы уже ПЕРЕкусили!»

Смысл этого анекдота в том, что когда человек уже перекусил сосиску, то у него пропадает желание что-либо объяснять или рассказывать. Только в промежутке, когда уже откушено, но есть еще что докусить, появляется краткий миг того контраста мировосприятия, которым можно делиться по свежим следам.

Да, мы никогда не будем достаточно совершенны для того, чтобы прикасаться словами к Истине. У каждого из нас по-прежнему есть своя карма. Но мы научились относиться к ней глубоко иначе. И в момент звенящего созерцания становилось неважно, насколько ты несовершенен как переводчик с языка Бытия на язык человеческой мысли, — становилось важно лишь само касание, та внутренняя вертикаль света, которая пронизывала все твое существование насквозь.