Длинная серебряная ложка. Приключения британцев в Трансильвании

Екатерина Коути, 2013

Действие романа разворачивается в конце 19-го века, в эпоху небывалого технического прогресса и викторианской чопорности. Хотя по Англии уже проносятся поезда, а электричество вскоре вытеснит тусклые газовые фонари, англичане по-прежнему стыдятся произнести слово «панталоны». Но главный герой, англичанин Уолтер Стивенс, верит, что где-то там, в загадочной Трансильвании, должен быть другой, странный мир, где обитают вампиры. Да-да, те самые вампиры, которые превращаются в летучих мышей, не отражаются в зеркале и больше всего боятся чеснока. Чтобы отыскать их, Уолтер отправляется в долгое путешествие. Очутившись в трансильванской деревушке, он не может поверить своему счастью. На скале действительно стоит древний замок Лютценземмерн. В его стенах обитает зловещий граф, его красавица-дочь Гизела и их служанка, веселая и практичная Эвике. Уолтер решает, что наконец-то отыскал вампиров, и мечтает хоть одним глазком заглянуть в замок. Получить приглашение ему помогает чудаковатый ученый Леонард Штайнберг. Далее начинаются такие удивительные приключения, что авторы мистического романа «Длинная серебряная ложка. Приключения британцев в Трансильвании» получили признание и любовь в Интернете, победив в конкурсе «Премия Трансильвания». Новая книга известных авторов-историков эпохи викторианской Англии – Кати Коути и Кэрри Гринберг!

Вампиров бояться — в Трансильванию не ходить.

Трансильванская народная поговорка

Пролог

Золотые монеты не высятся над столом привычными столбиками, но свалены грудой, словно владелец и не считал их вовсе, а отмерил на глаз — сотней дублонов больше, сотней меньше, какая разница. Словно это вообще не деньги, а мраморные шарики или прочая дребедень. Когда они отражают отблески камина, кажется, что на скатерти тлеют угли. Быть может, потому мужчина, который так и мусолит деньги взглядом, не смеет к ним прикоснуться. На нем сюртук из дешевого сукна, выдающий в своем владельце мелкого клерка, но несвежий, наспех завязанный шейный платок, подбородок, уже неделю алчущий встречи с бритвой, и всклокоченные волосы выступают в качестве молчаливых обвинителей. Глаза у мужчины нездорово-красные. Хотя их оттенок и в сравнение не идет с цветом глаз того, кто сидит напротив, лениво развалившись в кресле с высокой резной спинкой. У нашего нового персонажа в глазах мерцание древних, медленно умирающих звезд.

Некоторое время мужчины сидят молча. В силу сословных различий, один не решается заговорить, не будучи спрошенным. Второй же наслаждается ароматом, который перебивает как запах сосновых дров, потрескивающих в камине, так и амбре, исходящее от грязной сорочки этого крайне невезучего клерка. Но и аромат начинает раздражать. Все равно что нюхать жаркое, не имея возможности его попробовать. Впрочем, возможность-то у него имеется, да только блюдо не готово. В отличие от жаркого, которого сколько положи в горшок, столько и вынешь, люди умеют размножаться. Отлично. У него хватит терпения.

— Полно вам кокетничать, будто монашке в винной лавке. Ну же, берите. Все ваше.

Заимодавец небрежным жестом отталкивает монеты. Длинные, слегка загнутые ногти оставляют бороздки на бархатной скатерти. Не поднимая глаз, клерк сгребает монеты и рассовывает по карманам. Они падают, он ныряет за ними под стол.

— Я верну, сударь, все верну! — бормочет он. — Назначьте любой процент — сто, двести, да сколько вашей душе угодно!

— Моей душе давно уже ничего не угодно, — подавив зевок, отвечает собеседник. — А пока я еще обладал этой, в сущности, бесполезной материей, и тогда цифры не больно-то меня заботили.

— В таком случае…

— Любезный, вы ведь осознаете мою природу, — он растягивает губы в улыбке, лишь на мгновение, но мужчина успевает заметить все, что требовалось.

–…суеверие… не существует, — можно разобрать в его слабых протестах.

— Конечно, не существует. И ничего-то сейчас не происходит, — ободряет клерка его галлюцинация, у которой он только что занял крупную сумму наличными. — Считайте, что вы попали в сказку. А в сказках, как известно, мешок золота — это символ перемены в обстоятельствах, а не энное количество франков и су. Точно так же кредиторы в сказках не докучают должникам векселями. Примените фольклорную логику, друг мой, тогда и поймете, как со мной расплатиться. Вернее, кем.

Но наша история начинается совсем не так.